Особенности лирики А.А. Ахматовой

22

МОУ средняя общеобразовательная школа №

Реферат

по литературе

Тема: Особенности лирики А.А. Ахматовой

Выполнил: ученик 11 класса

Проверил: учитель литературы

20 г.

ПЛАН

1. Особенности выбора темы

2. Романность лирики Ахматовой

3. Особенности любовной лирики - главной в поэзии Ахматовой. Роль деталей в стихах о любви

4. Тема поэта и поэзии

5. Особенности стихов о родине

6. Традиции русской литературы в поэзии Ахматовой. (Влияние Пушкина на лирику поэтессы)

7. Заглавия книг как метатекст

8. Вывод

9. Список используемой литературы

1.Обоснование выбора темы

Мастерство Анны Андреевны Ахматовой было признано почти сразу же после выхода ее первого поэтического сборника. Ее исключительное лирическое дарование не только передавало душевные состояния человека, но и чутко откликалось на большие события народной жизни. Она связана с эпохой, сформировавшей ее как поэта, - с так называемым «серебряным веком» русской художественной культуры. Литературный путь Анны Ахматовой, начавшийся еще в дореволюционные годы и завершившийся в советское время был длительным и нелегким. С самого начала поэзия ее отличалась правдивостью поэтического слова. В стихах Анны Андреевны отразилась жизнь ее сердца и ума.

В начале века в России существовало немалое количество поэтических школ и течений. Впервые появлявшиеся в печати поэты стремились перещеголять соперников изысканностью речи. Их стихи отличались намеренной изощренностью. Непосредственное выражение чувств представлялось слишком элементарным. А. Блок в своей известной статье «Без божества и вдохновенья», подвергнув критике акмеизм, последователи которого, по его мнению, не внесли в литературу ничего нового, а их сборники никогда не отличались особыми достоинствами, сделал исключение лишь для А. Ахматовой, ибо ее поэтический мир развивался по несравненно более высоким, не предусмотренным акмеистическими манифестами душевным координатам.

Поэзия Анны Ахматовой заняла особое место уравновешенностью тона и четкостью мыслевыражения. Было ясно, что у молодого поэта свой голос и своя интонация.

Удивляет только одно: как могли такого поэта так долго не печатать! За три века русской поэзии в ней мало женских имен, и ни одно из них, на мой взгляд, не может сравнится по силе чувства, глубине мысли и таланту с А. Ахматовой. Именно о ней мне хочется рассказать, об ее поэтическом мире, особенностях ее лирики и мастерстве.

И все-таки узнают голос мой,

И все-таки ему опять поверят.

(«Надпись на книге», 1959.)

2.Романность в лирике Ахматовой

Лирика Ахматовой периода ее первых книг («Вечер», «Четки», «Белая стая») - почти исключительно лирика любви. Ее новаторство как художника проявилось первоначально именно в этой традиционно вечной, многократно и, казалось бы, до конца разыгранной теме.

Две вышедшие в 20-х годах книги об Ахматовой, одна из которых принадлежала В. Виноградову, а другая Б. Эйхенбауму, почти не раскрывали читателю ахматовскую поэзию как явление искусства, то есть воплотившегося в слове человеческого содержания. Книга Эйхенбаума, по сравнению с работой Виноградова, конечно, давала несравненно больше возможностей составить себе представление об Ахматовой, как о художнике и человеке. Ее важнейшей и, может быть, наиболее интересной мыслью было соображение о «романности» ахматовской поэзии, о том, что каждая книга ее стихов представляет собой как бы лирический роман, имеющий к тому же в своем генеалогическом древе русскую реалистическую прозу. Доказывая это, Эйхенбаум писал в одной из своих рецензий: «Поэзия Ахматовой - сложный лирический роман. Мы можем проследить разработку образующих его повествовательных линий, можем говорить об его композиции, вплоть до соотношения отдельных персонажей. При переходе от одного сборника к другому мы испытывали характерное чувство интереса к сюжету - к тому, как разовьется этот роман».

О «романности» лирики Ахматовой интересно писал и В. Гиппиус. Объективное значение ее любовной лирики в том, что эта лирика пришла на смену умершей или задремавшей в то время форме романа. И действительно, рядовой читатель может недооценить звукового и ритмического богатства таких, например, строк: «и столетие мы лелеем еле слышный шорох шагов», - но он не может не плениться своеобразием этих повестей миниатюр, где в немногих строках рассказана драма. Роман стал необходимым элементом жизни, как лучший сок, извлекаемый, говоря словами Лермонтова, из каждой ее радости. В нем увековечивались сердца с непреходящими особенностями, и круговорот идей, и неуловимый фон милого быта. Ясно, что роман помогает жить. Но роман в прежних формах, роман, как плавная и многоводная река, стал встречаться все реже, стал сменяться сначала стремительными ручейками («новелла»), а там и мгновенными «гейзерами». Примеры можно найти, пожалуй, у всех поэтов: так, особенно близок ахматовской современности лермонтовский роман «Ребенку», с его загадками, намеками и недомолвками. В этом роде искусства, в лирическом романе - миниатюре, в поэзии «гейзеров» Анна Ахматова достигла большого мастерства. Вот один из таких романов:

Как велит простая учтивость,

Подошел ко мне, улыбнулся.

Полуласково, полулениво

Поцелуем руки коснулся.

И загадочных древних ликов

На меня посмотрели очи.

Десять лет замираний и криков.

Все мои бессонные ночи

Я вложила в тихое слово

И сказала его напрасно.

Отошел ты. И стало снова

На душе и пусто и ясно.

Роман кончен. Трагедия десяти лет рассказана в одном кратком событии, одном жесте, взгляде, слове. Нередко миниатюры Ахматовой были, в соответствии с ее излюбленной манерой, принципиально не завершены. Они походили не столько на маленький роман в его, так сказать, традиционной форме, сколько на случайно вырванную страничку из романа или даже часть страницы, не имеющей ни начала, ни конца и заставляющей читателя додумывать то, что происходило между героями прежде. Стихотворение «Хочешь знать, как все это было?..» написано в 1910 году, то есть еще до того, как вышла первая ахматовская книжка «Вечер» (1912), но одна из самых характерных черт поэтической манеры Ахматовой в нем уже выразилась в очевидной и последовательной форме. Ахматова всегда предпочитала «фрагмент» связному, последовательному и повествовательному рассказу. Он давал прекрасную возможность насытить стихотворение острым и интенсивным психологизмом; кроме того, как ни странно, фрагмент придавал изображаемому своего рода документальность: ведь перед нами и впрямь не то отрывок из нечаянно подслушанного разговора, не то оброненная записка, не предназначавшаяся для чужих глаз. Мы, таким образом, случайно заглядываем в чужую драму, словно вопреки намерениям автора. Нередко стихи Ахматовой походят на беглую и «необработанную» запись в дневнике:

Он любил три вещи на свете:

За вечерней пенье, белых павлинов

И стертые карты Америки.

Не любил, когда плачут дети,

Не любил чая с малиной

И женской истерики.

... А я была его женой.

Он любил...

Иногда такие любовные «дневниковые» записи были более распространенными, включали в себя не двух, как обычно, а трех или даже четырех лиц, а также какие-то черты интерьера или пейзажа; но внутренняя фрагментарность, похожесть на «романную страницу» неизменно сохранялась и в миниатюрах. В стихотворениях чувствуется скорее обрывок внутреннего монолога, та текучесть и непреднамеренность душевной жизни, которую так любил в своей психологической прозе Толстой.

Особенно интересны стихи о любви, где Ахматова переходила к «третьему лицу», то есть, казалось бы, использовала чисто повествовательный жанр, предполагающий и последовательность, и даже описательность, но и в таких стихах она все же предпочитала лирическую фрагментарность, размытость и недоговоренность.

3.Особенности любовной лирики - главной в поэзии Ахматовой. Роль деталей в стихах о любви

Любовная лирика А. Ахматовой, в которой страсть походила на тишину предгрозья и выражала себя обычно лишь двумя - тремя словами, похожими на зарницы, вспыхивающие за грозно потемневшим горизонтом, вызывает недоуменное восхищение.

Но если страдание любящей души так неимоверно - до молчания, до потери речи - замкнуто и обуглено, то почему так огромен, так прекрасен и пленительно достоверен весь окружающий мир?

Дело, очевидно, в том, что, как у любого крупного поэта, ее любовный роман, развертывавшийся в стихах предреволюционных лет, был шире и многозначнее своих конкретных ситуаций.

Тема любви, безусловно, занимает в поэзии Анны Андреевны центральное место. Неподдельная искренность любовной лирики Ахматовой в сочетании со строгой гармонией позволили современникам называть ее русской Сафо сразу же после выхода ее первых поэтических сборников. Ранняя любовная лирика Анны Ахматовой воспринималась как своеобразный лирический дневник. Однако изображение романтически преувеличенных чувств не свойственно ее поэзии. Ахматова говорит о простом человеческом счастье и о земных, обычных горестях: о разлуке, измене, одиночестве, отчаянии - обо всем, что близко многим, что способен испытать и понять каждый. А. Твардовский сказал, что ее стихи - « это поэзия, чуждая жеманства, игры в чувство, мелочных переживаний, флирта, бездумной «бабьей» ревности и тщеславия, душевного эгоизма». Любовь в лирике А. Ахматовой предстает как «поединок роковой», она почти никогда не изображается безмятежно, идиллически, а, наоборот, в предельно кризисном выражении: в момент разрыва, разлуки, утраты чувства или первого бурного ослепления страстью. Обычно ее стихи - начало драмы или ее кульминация. «Мукой живой души» платит лирическая героиня Ахматовой за свою любовь. Сочетание лиризма и эпичности сближает стихи поэтессы с жанрами романа, новеллы, драмы, лирического дневника. Одна из тайн ее поэтического дара заключается в умении полно выразить самое интимное в себе и окружающем мире. В стихах Ахматовой поражает струнная напряженность переживаний и безошибочная меткость острого их выражения. В этом и заключается их сила.

Своеобразие ахматовских стихов о любви, оригинальность поэтического голоса, передающего самые сокровенные мысли и чувства лирической героини, наполненность стихов глубочайшим психологизмом не могут не вызывать восхищения. Как никто другой, Ахматова умела раскрывать самые потаенные глубины внутреннего мира человека, его переживания и настроение. Поразительная психологическая убедительность достигается использованием очень емкого и лаконичного приема красноречивой детали (перчатка, кольцо, тюльпан в петлице и другие).

Сохраняя высокое значение идеи любви, связанное с символизмом, Ахматова возвращает ей живой и реальный, отнюдь не отвлеченный характер. Душа оживает «не для страсти, не для забавы, для земной великой любви».

Надо сказать, что стихи о любви у Ахматовой - не фрагментарные зарисовки, не разорванные психологические этюды: острота взгляда сопровождена остротой мысли. Стихотворение может начаться как непритязательная песенка:

Я на солнечном восходе

Про любовь пою,

На коленях в огороде

Лебеду полю.

А заканчивается оно библейски:

Будет камень вместо хлеба

Мне наградой злой.

Надо мною только небо,

А со мною голос твой.

Личное («голос твой») восходит к общему, сливаясь с ним: здесь к всечеловеческой притче и от нее - выше - к небу. И так всегда в стихах Ахматовой. Но любовь у нее отнюдь не только любовь - счастье, тем более благополучие. Часто это - страдание, пытка, мучительный, болезненный излом души. Любовь у Ахматовой почти никогда не предстает в спокойном пребывании. Чувство, само по себе острое и необычайное, получает дополнительную остроту и необычность, проявляясь в предельно кризисном выражении взлета или падения, первой пробуждающей встречи или совершившегося разрыва, смертельной опасности или тоски. Стихи Ахматовой часто грустны: они несут особую стихию любви - жалости. Есть в русском языке, в русской народной песне синоним слова «любить» - слово «жалеть» («люблю» значит «жалею»). Уже в самых первых стихах Ахматовой живет не только любовь любовников. Она часто переходит в другую, любовь - жалость, или даже ей противопоставляется, вытесняется ею:

О нет, я не тебя любила,

Палима сладостным огнем,

Так объясни, какая сила

В печальном имени твоем.

(«О нет, я не тебя любила…», 1917.)

Любовь у Ахматовой в самой себе несет возможность саморазвития, обогащения и расширения беспредельного, глобального, чуть ли не космического.

Особенность ахматовской любовной лирики, полной недоговоренностей, намеков, уходящей в далекую глубину подтекста, придает ей истинную своеобразность. Героиня ахматовских стихов, чаще всего говорящая как бы сама с собой в состоянии порыва или полубреда, естественно, не считает нужным, да и не может дополнительно разъяснять и растолковывать нам все происходящее. Передаются лишь основные сигналы чувств, без расшифровки, без комментариев, наспех. Отсюда - впечатление крайней интимности, предельной откровенности и сердечной открытости этой лирики, что кажется неожиданным и парадоксальным, если вспомнить ее одновременную закодированность и субъективность.

В любовных стихах Ахматовой много эпитетов, которые когда-то знаменитый русский филолог А. Н. Веселовский назвал синкретическими, то есть теми, которые рождаются из целостного, нераздельного, слитного восприятия мира, когда глаз видит мир неотрывно оттого, что слышит в нем ухо; когда чувства материализуются, опредмечиваются, а предметы одухотворяются.

У Ахматовой встречаются стихи, которые «сделаны» буквально из обихода, из житейского немудреного быта - вплоть до позеленевшего рукомойника, на котором играет бледный вечерний луч. Невольно вспоминаются слова, сказанные Ахматовой в старости, о том, что стихи «растут из сора», что предметом поэтического воодушевления и изображения может стать даже пятно плесени на сырой стене, и лопухи, и крапива, и сырой забор, и одуванчик. Самое важное в ее ремесле - реалистичность, способность увидеть поэзию в обычной жизни - уже было заложено в ее таланте самой природой.

Говоря об Ахматовой, о ее любовной лирике, критики замечали, что ее любовные драмы, развертывающиеся в стихах, происходят как бы в молчании. Ее любовный стих, в том числе и самый ранний, еще несовершенный, почти отроческий по интонации, произрастал из непосредственных жизненных впечатлений, хотя эти впечатления и ограничивались заботами и интересами «своего круга». Поэтическое слово молодой Ахматовой было очень зорким и внимательным по отношению ко всему, что попадало в поле ее зрения. Конкретная плоть мира, его четкие материальные контуры, цвета, запахи, штрихи, обыденно обрывочная речь - все это не только бережно переносилось в стихи, но и составляло их собственное существование, давало им дыхание и жизненную силу. Уже современники Ахматовой заметили, какую необычно большую роль играла в стихах юной поэтессы строгая, обдуманно локализованная житейская деталь.

Мне очи застит туман,

Сливаются вещи и лица,

И только красный тюльпан,

Тюльпан у тебя в петлице.

(«Смятение», 1913.)

Не правда ли, стоит этот тюльпан «вынуть» из стихотворения, и оно немедленно померкнет!.. Почему? Не потому ли, что весь этот молчаливый взрыв страсти, отчаяния, ревности и поистине смертельной обиды - все сосредоточилось именно в тюльпане. Он один высокомерно торжествует в пустынном и застланном пеленою слез, безнадежно обесцветившемся мире. Ситуация стихотворения такова, что героине кажется, будто тюльпан не «деталь» и уж, конечно, не «штрих», а что он живое существо, истинный, полноправный герой произведения.

Ахматова не только вобрала в себя изощренную культуру многосмысленных значений, развитую ее предшественниками символистами, в частности их умение придавать жизненным реалиям безгранично расширяющийся смысл, но и, судя по всему, не осталась чуждой и великолепной школе русской психологической прозы, в особенности романа. Ее так называемые вещные детали, скупо поданные, но отчетливые бытовые интерьеры, смело введенные прозаизмы - та внутренняя связь, какая всегда просвечивает у нее между внешней средой и потаенно бурной жизнью сердца. Все живо напоминает русскую классику, не только романную, но и новеллистическую, не только прозаическую, но и стихотворную.

Стихи периода 20-30 годов более психологичны. Если в «Вечере» и «Четках» любовное чувство изображалось с помощью крайне немногих вещных деталей, то теперь, не отказываясь от использования выразительного предметного штриха, Анна Ахматова, при всей своей экспрессивности, стала более пластичной в непосредственном изображении психологического содержания.

Если расположить любовные стихи Ахматовой в определенном порядке, можно построить целую повесть с множеством мизансцен, перипетий, действующих лиц, случайных и неслучайных происшествий. Встречи и разлуки, нежность, чувство вины, разочарование, ревность, ожесточение, истома, радость, несбывшиеся ожидания, самоотверженность, гордыня, грусть - в каких только гранях и изломах мы не видим любовь на страницах ахматовских книг.

В лирической героине стихов Ахматовой, в душе самой поэтессы постоянно жила жгучая, требовательная мечта о любви истинно высокой, ничем не искаженной. Любовь у Ахматовой - грозное, повелительное, нравственно чистое, всепоглощающее чувство, заставляющее вспомнить библейскую строку: «Сильна, как смерть, любовь - и стрелы ее - стрелы огненные».

4.Тема поэта и поэзии

Любовная лирика, безусловно, является главной в творчестве А. Ахматовой, но она, конечно же, не могла обойти вниманием такую важную тему в русской поэзии как тема поэта и поэзии.

Своим творчеством на протяжении всей жизни Ахматовой приходилось опровергать мысль о том, «что быть поэтом женщине нелепость». Право на звание поэта ей пришлось отстаивать в длительной борьбе. Она не хотела быть просто женщиной, чье существование ограничено лишь любовными переживаниями:

Нет, царевич, я не та,

Кем меня ты видеть хочешь,

И давно мои уста

Не целуют, а пророчат.

(«Нет, царевич, я не та…», 1915.)

«Однажды поздним летом» героиня встречает свою Музу, и с тех пор они неразлучны. Муза Ахматовой - смуглая иностранка; этот образ восходит, вероятно, к « смуглой леди» шекспировских сонетов. При этом Муза - не только подруга, но и соперница; любовь и поэзия властвуют над душой героини поочередно: то Муза отнимает «золотое кольцо» - подарок возлюбленного, то любовь мешает проявлению поэтического дара:

И - я не могу взлететь,

А с детства была крылатой.

Отношения героини и ее Музы складываются далеко не безоблачно. «Муза ушла по дороге» («Муза ушла по дороге…», 1915.), - пишет Ахматова: земной мир слишком убог для нее, он представляется могилой, где нечем дышать. Иногда Муза теряет свой веселый нрав, свою силу. В ожидании небесной гостьи «жизнь, кажется, висит на волоске», и забываются почести, свобода, юность. Муза - это бессонница и голос совести, чье бремя вынуждена нести героиня всю жизнь; это мучительная лихорадка и обуза, но, к сожалению, являющаяся не слишком часто:

Как и жить мне с этой обузой,

А еще называют Музой,

Говорят: «Ты с ней на лугу…»

Говорят: «Божественный лепет…»

(«Тайны ремесла. Муза», 1936-1960.)

Поэзия, несомненно, создается для того, чтобы обжигать сердца людей, чтобы сеять в их душах добро и правду, - в своем понимании высокого предназначения поэзии Ахматова подхватывает идеи великих предшественников, Пушкина и Некрасова. Жизнь и любовь коротки, а искусство вечно.

Поэзия для Ахматовой не только радостный дар, но и страдания, пытка, от которой часто хочется отречься; но освобождение невозможно, ибо «жажда песнопенья» - неотъемлемая часть самого существования героини. Дар поэта - его богатство, данное Богом, но поэт обречен не копить его, а расточать. Задача поэта - неблагодарна, но благородна. Подобно Христу, поэт идет по миру один, чтобы творить свое благое дело. И он обречен узнать «учеников злорадное глумление и равнодушие толпы».

Слава представляется героине неизбежным спутником таланта, «увядшим листом» у него под ногой или назойливой гостьей.

Забудут? - вот чем удивили!

Меня забывали сто раз…

(«Забудут? - вот чем удивили!..», 1957.)

Муза - птица Феникс, вновь и вновь восстающая из пепла, чтобы жить и творить, и ей не грозит забвение.

Иногда поэтесса воспринимает свой дар как трагическую отметку судьбы, предрекающую катастрофы и гибель близким:

Я гибель накликала милым…

(«Я гибель накликала милым…», 1921.)

Таково ее ремесло. Его тайны автор раскрывает в цикле, так и названном - «Тайны ремесла». Процесс творчества предстает героине как некая истома, греза, видение, в котором постепенно проступают слова и рифмы. У поэта любой жизненный «сор» должен превращаться в лирическую ситуацию. Стихи растут из прозы жизни, из черной почвы быта, и в этом - подлинная сущность искусства. Поэт отовсюду, «налево и направо», «без чувства вины», заимствует темы и образы своей поэзии. Он должен быть ясен и открыт для мира и читателя, «распахнут настежь». Мир должен полностью войти в стихи, все бессловесное -воплотиться в них. Для того и существует «священное ремесло» поэта:

С ним и без света миру светло.

(«Наше священное ремесло», 1944.)

Великие поэты - Шекспир, Данте, Пушкин, Блок, Пастернак - были воспеты Ахматовой в ее творениях. Через понимание их творческой судьбы, сущности и целей их поэзии она шла к определению высокого предназначения искусства. Поэтический талант - это и божественный дар, и тяжелый крест, требующий от несущего его огромной силы и мужества. Поэт творит, чтобы жить и не может иначе.

Поэзия - весь мир, и смысл жизни поэта - воплотить его в словах и рифмах:

Вселенную перед собой, как бремя

Нетрудное в протянутой руке...

...Несу...

5.Особенности стихов о Родине

С течением времени - времени бурь и потрясений в судьбе России - лирика Ахматовой, поначалу камерная, интимно-исповедальная, обрела высокое гражданское звучание. Это произошло, потому что поэтесса не могла не думать о своей Родине, которую охватили страшные события, не переживать за своих соотечественников, оказавшихся в тяжелом положении. Уже в годы первой мировой войны, которую поэтесса восприняла как национальную трагедию, в ее творчество вошли мотивы самопожертвования и любви к Родине. В стихах сборника «Белая стая», где Ахматова впервые обратилась к теме Родины, ощущается близость неотвратимой катастрофы, предчувствие трагедии в жизни России. Поэтесса сразу определила для себя главное - быть вместе со своей страной на всех ее путях и перепутьях. Программными в этом отношении следует считать строки:

Мне голос был. Он звал утешно,

Он говорил: «Иди сюда,

Оставь свой край, глухой и грешный,

Оставь Россию навсегда...»

Но равнодушно и спокойно

Руками я замкнула слух,

Чтоб этой речью недостойной

Не осквернился скорбный дух.

(«Мне голос был. Он звал утешно…», 1917.)

Россия всегда оставалась для поэтессы единственной обителью. Хранить верность Родине - вот в чем Ахматова видела главный гражданский долг. Вместе со своей страной она переживала все бедствия, выпавшие на долю России. О том, насколько близко воспринимала поэтесса судьбу своей Родины, о силе ее любви и самопожертвования ярче всего говорят строки стихотворения «Молитва», написанного в 1915 году:

Дай мне горькие годы недуга,

Задыханья, бессонницу, жар…

Чтобы туча над темной Россией

Стала облаком в славе лучей.

Мы видим, что Ахматова на все была готова ради России, лишь бы она сумела преодолеть все трудности, выпавшие на ее долю. В стихах поэтессы все отчетливее стало звучать стремление слиться с народом.

Особенность следующего сборника «Подорожник» заключается в том, что война и революция осмысляются в нем не в историческо-философском, а в личностно-поэтическом плане. Гражданские стихи этой книги, связанные с проблемой нравственного и жизненного выбора, далеки от принятия революции, но при этом в них отсутствует политическая ненависть.

В одном из стихотворений 1922 года Ахматова писала: «Не с теми я, кто бросил землю на растерзание врагам». Участь изгнанника представлялась ей не только недостойной, но и жалкой. Она предпочитала, оставаясь на Родине, принять вместе с ней удары судьбы. Вместе со своей страной она переживала все бедствия, выпавшие на долю России.

«В года мытарств, во времена немыслимого быта», когда «все расхищено, предано, продано», Ахматова хранила веру в свет и тепло грядущих дней России, ощущала связь со всеми патриотами, оставшимися на Родине. Образ героини ахматовских стихов постепенно становился все более цельным и гармоничным.

Стихи Ахматовой в период второй мировой войны - своеобразная формула гневного, воинственного патриотизма. Ощутив свою жизнь частью народно-национального бытия, поэтесса написала произведения, в которых отразился душевный настрой сражающейся России. Мы видим в них и утверждение силы, воли, мужества народа, и щемящие чувства матерей, жен и сестер русских солдат, а также непоколебимую веру в победу.

В одной из «Северных элегий» Ахматова размышляет о своей судьбе, на которую наложило отпечаток беспощадное время:

Меня, как реку,

Суровая эпоха повернула.

(«Меня, как реку…», Ленинград, 1945.)

Ее путь отныне стал иным. Но она не жалела об этом. Да, в ее жизни многое было пропущено, вспоминает героиня элегии, многие зрелища прошли стороной: «И занавес вздымался без меня и также падал». Но - она разделила своей поэзией, своей судьбой участь миллионов современников. И их жизнь оказалась запечатленной в стихах Ахматовой.

Цикл стихов о ленинградской блокаде, которую поэтесса пережила вместе с тысячами других жителей города, нельзя читать равнодушно. Боль пронизывает каждую строчку:

Принеси же мне горсточку чистой,

Нашей невской студеной воды,

И с головки твоей золотистой

Я кровавые смою следы.

(«Постучись кулачком - я открою», 1942.)

Однако за этой болью - неистребимая вера в победу и бесконечное мужество. Автор не мыслит себя вне страданий своего народа; дети блокадного Ленинграда - это и ее дети. Высокую задачу своей поэзии Ахматова видела в том, чтобы оплакивать погибших, хранить память о них: «Чтоб вас оплакивать, мне жизнь сохранена».

На смену «ужасам войны» пришли картины мирной жизни, и вместе со всеми А. Ахматова радовалась силе и свободе своей страны. Судьба не была милостива к поэтессе. Она пережила немало бед, видела смерть самых близких людей, испытала на себе силу террора. Но стих Ахматовой всегда был честен и мужествен. «В тот час, как рушатся миры», она не осталась спокойным созерцателем. Испытания придали мощь и силу ее стихам, помогли осознать свой гражданский долг - быть со своим народом, быть его голосом. На протяжении всего своего творчества поэтесса освещала «страшный путь» своего поколения - поколения, вкусившего много горестей.

6.Традиции русской литературы в поэзии Ахматовой (Влияние Пушкина на лирику поэтессы)

Творчество Пушкина, его гений были одним из источников вдохновения Анны Ахматовой. Влияние его творчества на поэтессу особенно сильно не только вследствие обстоятельств, но и той огромной любви, которую она питала к Пушкину.

Каковы же были названные выше обстоятельства? Дело в том, что Анна Ахматова - царскоселка. Ее отроческие, гимназические годы прошли в Царском Селе, нынешнем Пушкине, где и сейчас каждый невольно ощущает неисчезающий дух великого поэта. Те же Лицей и небо, и так же грустит девушка над разбитым кувшином, шелестит парк, и мерцают пруды... Анна Ахматова с самого детства впитала воздух русской поэзии и культуры. В Царском Селе написаны многие стихи ее первого сборника «Вечер». Вот одно из них, посвященное Пушкину:

Смуглый отрок бродил по аллеям,

У озерных грустил берегов,

И столетие мы лелеем

Еле слышный шелест шагов.

Иглы сосен густо и колко

Устилают низкие пни...

Здесь лежала его треуголка

И растрепанный том Парни.

(«В Царском Селе», 1911.)

В этом стихотворении отразились особенности восприятия Анной Ахматовой Пушкина - это и живой человек («…Здесь лежала его треуголка…»), и великий русский гений, память о котором дорога каждому («…И столетие мы лелеем еле слышный шелест шагов»).

Мы ощущаем, что ее стихи, посвященные Царскому Селу и Пушкину, проникнуты неким особенным чувством, которое можно даже назвать влюбленностью. Не случайно лирическая героиня ахматовской «Царскосельской статуи» относится к воспетой великим поэтом красавице с кувшином как к сопернице. Сам Пушкин подарил бессмертие этой девушке:

Урну с водой уронив, об утес ее дева разбила.

Дева печально сидит, праздный держа черепок.

Чудо! Не сякнет вода, изливаясь из урны разбитой;

Дева, над вечной струей, вечно печальна сидит.

Ахматова с женской пристрастностью вглядывалась в знаменитое изваяние, пленившее когда-то поэта, и пыталась доказать, что вечная грусть красавицы с обнаженными плечами давно прошла. Вот уже около столетия она втайне радуется своей завидной и безмерно счастливой судьбе, дарованной ей пушкинским словом и именем... Можно сказать, что Анна Ахматова пыталась оспорить и сам пушкинский стих. Ведь ее собственное стихотворение озаглавлено так же - «Царскосельская статуя». Это небольшое ахматовское произведение критики относят к одному из лучших в поэтической пушкиниане. И именно потому, что Ахматова обратилась к нему так, как только она одна могла обратиться, - как влюбленная женщина. Надо сказать, что эту любовь она пронесла через всю свою жизнь. Известно, что она была оригинальным исследователем творчества Пушкина. Ахматова так писала об этом: «Примерно с середины двадцатых годов я начала очень усердно и с большим интересом заниматься... изучением жизни и творчества Пушкина... «Мне надо привести в порядок мой дом», - сказал умирающий Пушкин. Через два дня его дом стал святыней для его родины... Вся эпоха стала называться пушкинской. Все красавицы, фрейлины, хозяйки салонов, кавалерственные дамы постепенно начали именоваться пушкинскими современниками... Он победил и время и пространство».

А. Ахматовой принадлежат многие литературоведческие статьи о Пушкине: «Последняя сказка Пушкина (о «Золотом петушке»)», «О «Каменном госте» Пушкина» и другие. Любовь к Пушкину не в малой степени определила для Ахматовой реалистический путь развития. Когда кругом бурно развивались различные модернистские направления, поэзия Ахматовой порой выглядела даже архаичной. Краткость, простота и подлинность поэтического слова - этому Ахматова училась у Пушкина. Именно такой, подлинной, была ее любовная лирика, в которой отразились многие судьбы женщин, «великая земная любовь»

Анна Ахматова преклонялась перед поэзией Пушкина, который был для нее идеалом. В стихах поэтессы утверждается благоговение перед пушкинскими высотами, перед их нетленным и вечным сиянием. Анна Ахматова - яркая звезда, которая загорелась на горизонте русской литературы и своим сиянием осветила и покорила многие сердца. Пушкинские традиции в творчестве Ахматовой возвысили ее до необъятных высот совершенства.

7.Заглавия книг Ахматовой как метатекст

В поэзии Ахматовой заглавия книг - это самостоятельный текст, отражающий движение исторического и личного времени поэтессы, метатекст, выражающий ее жизненную позицию.

Стихи, вошедшие в первую книгу поэтессы «Вечер», писались между 1909 и 1912 годами. Они выражают и исследуют ее собственную внутреннюю жизнь, а опыт, который они описывают, является скорее личным и психологическим, нежели национальным и культурным. Трагедии, с которыми она сталкивалась, являются результатом ее собственного характера, а не трагедиями личности, вызванными силами истории. Для ранней Ахматовой общественный, политический и культурный мир различался с трудом, так как борьба и хаос внутри себя занимали большую часть ее мировоззрения.

Название «Вечер», на первый взгляд, мало подходит для первой книги, так как вечер - это время суток, наступающее в конце дня, перед ночью. Вечер -символ завершенности, конца. А в 1909 - 1912 годы Ахматова только начинала свой творческий путь.

Как известно, религия занимала центральное место в ее творчестве. И если обратиться к канонам православного церковного богослужения, то можно увидеть, что служение Богу в храме начинается именно вечером. Поэтому в контексте анализа данной книги символ «вечер» следует понимать как начало, точку отсчета всего творческого пути А. Ахматовой.

Ассоциативно заглавие «Вечер» также связано с концом жизни перед «вечной ночью». Но для поэта физическая смерть - ничто по сравнению с вечной жизнью, которая символизируется встречей с Всевышним. Для земной жизни, для людей Ахматова будет жива памятью о себе, завоеванной при помощи ее творчества.

Эпиграф к книге «Вечер» был взят из стихотворения «Виноградник в цвету» французского поэта Андре Терье (1833 - 1907):

Распускается цветок винограда,

А мне сегодня вечером двадцать лет.

Лексика этого мини-текста имеет прямое отношение к слову «вечер» как символу начала: «распускается цветок винограда» - начало жизни, «мне сегодня вечером двадцать лет» - начало взрослой жизни, возможность заниматься тем делом, для которого создана, то есть творить.

Можно сделать выводы по символике заглавия «Вечер»: вечер - это начало жизни, начало творческого пути, первый шаг к «жертвоприношению»; конец жизни перед Вечностью, которая воспринималась Ахматовой как Спасение.

Книга «Четки», вышедшая в 1914 году, была самой популярной и, безусловно, остается самой знаменитой книгой Ахматовой. В книге «Четки» некоторые образы и мотивы «Вечера» повторяются. Окружающий мир по-прежнему казался Ахматовой жестоким, несправедливым и лишенным всякого смысла.

Почему «Четки»? Перед нами два возможных значения символа «четки»: линейность (последовательное развитие событий, чувств, постепенный рост сознания, творческого мастерства), а также символ круга (движение в замкнутом пространстве, цикличность времени).

Значение линейности, возрастания (а у Ахматовой это именно рост) силы чувств, сознания, приближающегося в своем объеме к нравственным универсалиям, находит свое отражение в композиции и общем содержании четырех частей книги.

Нельзя обойти стороной и толкование «четок» как круга, анализируя символику заглавия данной книги.

Эпиграфом к стихотворению являются строки из «Оправдания» Е. Баратынского:

Прости ж навек! но знай, что двух виновных,

Не одного, найдутся имена

В стихах моих, в преданиях любовных.

Данные строки уже в начале книги заявляют о многом, а именно о том, что в «Четках» речь пойдет уже не об индивидуальных переживаниях лирической героини, не о страданиях и молитвах, а о чувствах, переживаниях, ответственности двух людей. В эпиграфе сразу же заявлена тема любви как одна из доминирующих в данной книге. Словосочетанием «в преданиях любовных» в «Четки» вводятся темы времени и памяти.

Последнее стихотворение книги «Четки» представляет собой трехстишие. Оно весьма значимо, так как является переходным мостиком к книге «Белая стая». И строки «В каналах приневских дрожат огни. / Трагической осени скудны убранства» («Простишь ли мне эти ноябрьские дни», 1913.) словно пророчествуют о надвигающихся изменениях, трансформации привычного течения жизни.

На вопрос о взаимосвязи заглавия книги «Четки» и ее содержания можно ответить следующее: скорее всего, образ «четок» вводит в книгу два временных пласта: прошлое, связанное с преданиями о былых чувствах, событиях, встречах, и настоящее, связанное с отстраненным взглядом сверху, с объективной позицией.

Все бытовые проблемы, напряженность действительности для Ахматовой - лишь сиюминутные явления. Перебирая бусины четок, поэт сверху, с внешним безразличием, смотрит на бренное человеческое бытие, внутренне готовясь к встрече с некой наивысшей Силой. Мы встречаемся с еще одним значением символа «четки». Четки - напоминание о статичности, конечности внешней стороны жизни.

Третьей книгой, вышедшей из-под пера Ахматовой в сентябре 1917 года, стала «Белая стая». Обращаясь к смыслу ее заглавия, можно увидеть, что основополагающими составными частями его будут слова «белый» и «стая».

Всем известно, что цвета влияют на наше мышление и чувства. Они становятся символами, служат сигналами, предостерегающими нас, радуют, печалят, формируют наш менталитет и влияют на нашу речь. Белый - это цвет невинности и чистоты. Он символизирует чистоту помыслов, искренность, юность, неиспорченность, неискушенность. Белый цвет - символ творческой, жизнелюбивой натуры. Слово «белый» находит свое непосредственное отражение в стихах книги. Во-первых, белый у Ахматовой - цвет любви, олицетворение тихой семейной жизни в «белом доме». Когда же любовь изживает себя, героиня оставляет «белый дом и тихий сад».

«Белый», как олицетворение вдохновения, творчества, находит отражение в строках стихотворения «Муза ушла по дороге» (1915):

Я голубку ей дать хотела,

Ту, что всех в голубятне белей,

Но птица сама полетела

За стройной гостьей моей.

Белая голубка - символ вдохновения - улетает вслед за Музой, посвящая себя творчеству.

«Белый» - это и цвет воспоминаний, памяти:

Как белый камень в глубине колодца,

Лежит во мне одно воспоминанье.

(«Как белый камень в глубине колодца», 1916.)

Образ птицы (например, голубя, ласточки, кукушки, лебедя, ворона) глубоко символичен. В творчестве Ахматовой «птица» обозначает многое: стихи, состояние души, Божьего посланника. Птица - это всегда олицетворение свободной жизни; в клетках мы видим жалкое подобие птиц, не лицезрея их парения в небе. Так же и в судьбе поэта: подлинный внутренний мир отражается в стихах, созданных свободным творцом. Но именно свободы в жизни всегда не хватает. Птицы редко живут по одиночке, в основном стаями, а стая есть нечто единое, сплоченное, многоликое и многоголосое.

Взглянув на символику заглавия третьей книги стихов Ахматовой можно увидеть, что здесь временной и пространственный пласты не ограничены ничем. Происходит выход из круга, отрыв от начальной точки и намеченной линии.

Таким образом, «белая стая» - образ, свидетельствующий об изменении пространственно - временного континуума, оценок, воззрений. Он (образ) заявляет о позиции над всем и вся, с высоты птичьего полета. В «Белой стае» Ахматова поднимается над действительностью и, уподобляясь птице, пытается охватить своим взглядом огромное пространство и большую часть истории своей страны, она вырывается из-под властных оков земных переживаний.

Эпиграф к «Белой стае» взят из стихотворения И. Анненского «Милая»:

Горю и ночью дорога светла.

Открывается книга стихотворением гражданской тематики, в котором чувствуются трагические ноты (перекличка с эпиграфом, но в более укрупненном масштабе):

Думали: нищие мы, нету у нас ничего,

А как стали одно за другим терять,

Так, что сделался каждый день

Поминальным днем, -

Начали песни слагать

О великой щедрости Божьей

Да о нашем бывшем богатстве.

(«Думали: нищие мы, нету у нас ничего», 1915.)

Ахматова в данной книге не отходила от традиционной трактовки образа белой птицы как Божьего посланника, ангела с белыми крыльями.

Итак, в третьей книге «Белая стая» Ахматова употребляла значения слов «белая», «стая», «птица» как в традиционном понимании, так и в значении, присущем только ей.

«Белая стая» - это ее поэзия, ее стихи, чувства, настроения, вылитые на бумагу; а также это знак содружества, соединения с другими; высота, полет над бренной землей, тяга к Божественному.

Сборник «Подорожник», вышедший в свет в апреле 1921 года, содержал всего 38 стихотворений, в основном написанных в 1917 - 1918 годы или даже относящихся к более раннему периоду. В «Подорожнике» Ахматова завершила отдельные лирические сюжеты «Белой стаи». Темы, связанные с общественной жизнью (революция, гражданская война), в «Подорожнике» заявлены отдельными значительными стихотворениями.

Она пыталась озаглавить данную книгу «Лихолетье», но потом отказалась. Наверное, это связано с тем, что символ «подорожник» более объемен по своему содержанию, так как слово «лихолетье» заключает в себе лишь временное значение.

Подорожник - «сорная луговая, обычно придорожная, трава с мелкими цветками, собранными в колос». Употребление в качестве заглавия слова с таким значением не лишено смысла. Трава, выросшая на руинах любимой страны, в контексте стихов Ахматовой приобрела двоякую символику. С одной стороны, запустение таково, что «культурные» цветы не растут, и подорожник - символ гибели культурного уклада. С другой стороны, подорожник - символ нетленных сил земли. Он, несмотря ни на что, пробивается сквозь толщу руин и завалов. Жизнь - вечна. А жизнь для поэта - это его творчество, которое не прекращается, не взирая на смерть, разлуку, потери, предательство, переворошенный быт, безысходное ощущение катастрофы - все то, что только может выпасть на долю человека, застигнутого сменой эпох.

Подорожник - это трава-лекарь, так как листья именно этого растения прикладывают к кровоточащей ране, если под рукой нет медикаментов. Возможно, давая такое имя книге, Ахматова пыталась любыми доступными ей средствами приостановить течение крови из ран, душевных и телесных, нанесенных временем ее поколению.

Со словом «подорожник» ассоциируются такие символы, как «дорога», «путь», «странствие». Здесь же, помня о важности религиозного начала в поэзии Ахматовой, можно говорить о таких священнодействах как молитва и покаяние. Ведь не случайно истинно верующие люди преодолевают огромные расстояния для того, чтобы вознести молитву и обрести милость Бога через покаяние. Они стремятся к священным местам.

Эпиграфом к книге «Подорожник» является отрывок из «Посвящения» к поэме «Полтава» А.С. Пушкина. Тема «Подорожника», а именно: человеческая судьба в контексте истории - тесно переплетается с одной из тем поэмы «Полтава» (темой частного человека, раздавленного колесом истории).

Основные темы, которые заявлены в эпиграфе, - это тема поколения, тема памяти, тема творчества и тема судьбы. Все они действительно нашли свое отражение на страницах «Подорожника». Эпиграф также связан с темой разлуки. Все первые стихи книги посвящены теме разлуки с Б. Анрепом, русским художником - мозаичистом, художественным критиком, поэтом. Они образуют своеобразный мини-цикл.

Заглавие «Подорожник» несет в себе обширную символику. Во-первых, подорожник - это символ гибели культуры. Во-вторых, подорожник объединяет все нетленные силы земли, способные преодолеть это разрушение. В-третьих, подорожник - это трава, лечащая раны, нанесенные эпохой. В-четвертых, подорожник, соотносясь с образом дороги, символизирует тот крестный путь, который должна пройти Россия, преодолев страх и смерть.

В контексте стихов Ахматовой «подорожник» - олицетворение стойкости, твердости духа, веры. Она знала, что его творчество - лекарь, сила, которую нельзя уничтожить.

«Anno Domini» - пятая книга стихов Ахматовой. Она завершила первый период творчества поэта (1907 - 1925 годы) и некоторым образом предопределила стихотворения, которые Анна Андреевна собиралась написать во второй половине своей жизни. Почему же «В лето Господне» (так переводится название книги), а не «В лето Господне 1921» (первоначальное название)? Наверное, потому, что не только 1921 год, но и другие тяжкие времена достойны внимания, оплакивания, памяти. Любая несправедливость не может предаваться забвению. «Лето» можно определить как год. Здесь это прямое значение слова («В год Господень»). Таким образом, уже в заглавии заявлена главенствующая тема всей книги - тема времени. Во всех трех частях героиня, не удовлетворенная настоящим, посредством памяти погружается в прошлое, которое, по ее мнению, более достойно человеческой жизни. Повернуть время вспять (хотя бы на уровне сознания) - для нее единственный выход из сложившегося тупика. Чтобы наиболее точно определить символику заглавия необходимо найти внетекстовые ассоциации к его словам.

Для начала я рассмотрю слово "лето". Его значение можно толковать по-разному. Во-первых, это время года, символизирующее полноту и богатство жизни. Также это пора трудов, за которые осенью будет наградой обильный урожай. Для Ахматовой такая трактовка «лета» - это, видимо, олицетворение ее творчества, вдохновения, поэтического труда, за который она получит народное почитание, людскую память на века.

Во-вторых, имя Лето - это имя греческой титаниды, жены Зевса, матери Аполлона и Артемиды. Жизнь скитающейся, бездомной богини напоминает жизнь самой Ахматовой, у которой на протяжении многих лет не было собственного угла. Она меняла комнаты, квартиры, жила у друзей. Ахматова была стеснена материально, жила скромно: мебели в ее комнате - минимум, одевалась просто, но всегда, входя в комнату, где собирались близкие ей люди, она привносила туда некий дух аристократизма, элегантности и очарования. Лета, река забвения и Лето, выступают памятником страданию и терпению, отразившимся непосредственно в стихах этой книги. Само имя Анна выступает в качестве зеркала, которое говорит об отражении судьбы России, жизни самой Ахматовой в ее творчестве.

Поэт убрал из первоначального заглавия прямое указание на 1921 год, и теперь мы видим в нем огромное пространство и непомерный по своей величине отрезок времени, охваченный великой трагедией.

Мир Ахматовой, конечно, не мир улыбок и цветов. Но и не безнадежный мир скорби. Поэзия Ахматовой - это поэзия противостояния. Противостояния обстоятельствам, враждебностям судьбы. Всем испытаниям, опасностям, ударам извне противостоит высокая и сильная душа. Олицетворением этой стойкости явилась шестая книга стихов Анны Ахматовой «Тростник».

Стихотворения здесь размещены вразброс, не соблюдается даже хронологическая последовательность. Отсюда следует, что книга не имеет внутреннего лирического сюжета. Несмотря на то, что в книге отсутствуют тематические разделы, все же можно выделить несколько групп тем. Доминирующей является тема памяти, тема прошлого, воспоминания о нем. В «Тростнике» множество стихотворений-воспоминаний о жизни, чувствах, друзьях. Например, в стихотворении «От себя я сердце скрыла» Ахматова вспоминает о своих чувствах и нелегкой жизни с Н. Пуниным. В книге имеет место и тема рушащегося мира. Она заявлена в самом первом стихотворении - «Надпись на книге», в котором непосредственно нашел свое отражение образ тростника.

Итак, что же такое тростник? Тростник - образ многозначный, занимающий одно из важных мест в философии, мифологии, литературе. Это символ творчества и высочайшей цены за него.

Заглавный образ книги Анны Ахматовой связан и с библейским уподоблением слабого, неверующего человека хрупкому и ломкому тростнику.

В имени книги Ахматовой звучит мотив «отчаянного протеста» «мыслящего тростника», нарушающего «невозмутимый строй» гармонии природы из стихов Ф. Тютчева «Певучесть есть в морских волнах…».

Культурологическая насыщенность этого символа - не цель, а средство для Ахматовой. Поэт подключает всю энергию традиции, энергию чужого слова для того, чтобы отчетливее сказать свое. Практически все стихотворения книги «Тростник» связаны с прошлым, с воспоминаниями, с поминовением усопших. Таким образом, символика заглавия «Тростника» говорит нам о стойкой, непреклонной, сильной позиции автора в данной книге.

На протяжении всего творческого пути Ахматовой видно ее «упрямое мужество» и глубокая вера в грядущее «восстание из пепла». С этим стремлением в 40 - 60-е годы связано для поэта создание «Седьмой книги», введенной, в частности, в план двухтомного собрания сочинений 1962 года.

Почему же Ахматова не дала книге какого-либо иного заглавия, а так и оставила - «Седьмая книга»? Число 7 не раз возникала в позднем творчестве поэта. «Седьмая книга», как мы видим, - это завершающий этап творческой эволюции А. Ахматовой, в ходе которого произошло расширение, углубление символики значений, тематики стихотворений, заданных в предыдущих книгах. В стихах ее уже не было никакого сора. Ничего лишнего, постороннего, случайного. Они прозрачны, соразмерны, при всем своем лаконизме - просторны. В них всегда чувствуется и глубина, и высота, за которой есть неразгаданная тайна. Тайна происхождения, тайна подпочвенных связей частного сюжета, частной судьбы с судьбой народа, с жизнью всеобщей.

Таким образом, «Седьмая книга» - это весь бесконечный, всеобъемлющий, всепонимающий и всепрощающий мир жизни, творчества и души А. Ахматовой.

Книги, заглавия которых связаны с темой времени, содержат в себе указание на направление движения как жизни Ахматовой, так и ее творчества.

«Вечер» знаменует собой начало, «Лихолетье», «Anno Domini» - тяжелое время испытаний, выпавших на середину жизни, «Седьмая книга» символизирует итог, некий апогей движения.

Религия, занимающая одно из центральных мест в поэтике Ахматовой, ее образы и символы с большой яркостью перевоплотились в символику таких книг как «Вечер», «Четки», «Белая стая», «Седьмая книга». Образы времени, памяти, судьбы, поколения стали основополагающими, доминирующими, жизнеутверждающими в книгах с заглавиями «Подорожник», «Anno Domini», «Тростник», которые прозвучали гимном человеческой воле, сознанию, силе духа, столь необходимым человеку для поддержания внутри себя «искры жизни». Стремление достигнуть Мировой Гармонии Ахматова в полной мере высказала при помощи стихов «Седьмой книги», к созданию которой она пришла на последнем этапе своего «поэтического странствия».

Книги стихов тесно связаны между собой на содержательно-структурном уровне. Эта взаимосвязь находит свое закономерное отражение в последовательности заглавий. Общность их осуществляется на всех ярусах языковой и поэтической иерархий: фонетическом, графическом, морфемном, синтаксическом, семантическом.

8.Вывод

На мой взгляд, творчество Анны Ахматовой в группе акмеистов и в русской поэзии в целом можно определить как трагический лиризм. Если ее коллеги по литературному течению использовали принцип художественного преображения внешней реальности в объективном аспекте, в энергии действия, в непосредственном переживании культуры как памяти и как одной из целей жизни, то она остановила свое художественное внимание на внутренней, эмоциональной сфере, на становлении личности, на внутренних конфликтах. Стихи Ахматовой открывают нам глубину характера, чуткую восприимчивость, строгую красоту женского облика, достоинство человеческой души. Ни в одной из ее книг, несмотря на тяжелую и даже трагическую жизнь, на весь ужас и унижения, пережитые ею, не было отчаяния и растерянности. Никто никогда не видел ее с поникшей головой. Всегда прямая и строгая, она была человеком, отличавшимся воистину великим мужеством.

Анна Ахматова вошла в круг классиков русской литературы как автор замечательной любовной лирики, повествующей о великом таинстве любви, ее трагедиях и преодолении этих трагедий, вошла как поэт-гражданин, потрясенный в судьбе Родины участью своих сограждан, их страданиями и болью.