Правовое регулирование либерализации трансграничных отношений: опыт Европейского Союза

4) обеспечение подлинной взаимозависимости государств-членов на основе делегирования ими части внутри- и внешнеполитической компетенции организации «Европейский Союз», при обеспечении каждому государству-члену и его гражданам права участвовать на основе сотрудничества с другими государствами-членами в выработке политики и утверждении правовых актов на уровне ЕС.

Таким образом, международная интеграция в рамках ЕС никогда не сводилась только к механическому открытию границ, не являлась либерализацией «в чистом виде», но, напротив, была дополнена и скорректирована мерами, направленными на достижение подлинной солидарности государств-членов и их народов.

14. Делегирование государствами-членами части компетенции Европейскому Союзу не влечет за собой утрату ими суверенитета или разделение суверенитета с институтами ЕС. По мнению диссертанта, государства-члены на основании подписанных и ратифицированных ими, и изменяемых только с их общего согласия учредительных договоров ЕС делегируют Союзу не суверенитет, а некоторые суверенные права, т.е. отдельные права по управлению обществом, вытекающие из суверенитета.

Именно в этом заключается сущность «принципа наделения компетенцией» - базового принципа компетенции ЕС согласно Лиссабонскому договору. На основании этого принципа «Союз действует только в пределах компетенции, которую предоставили ему государства-члены для достижения целей, установленных этими Договорами. Любая компетенция, не предоставленная Союзу, остается за государствами-членами» (ст. 5 Договора о ЕС).

Дополнительным подтверждением высказанного тезиса служит четкое признание Лиссабонским договором права каждого государства-члена на добровольный выход из состава ЕС, использование которого будет означать восстановление государственного суверенитета в полном объеме.

15. Либерализацию трансграничных отношений в рамках ЕС нельзя считать завершенным процессом. В качестве наиболее существенных пробелов или недостатков в ее правовом регулировании на современном этапе следует признать отсутствие в праве ЕС всеобъемлющего запрета двойного налогообложения между государствами-членами и аналогичного запрета легализации или иных формальностей, требуемых от физических и юридических лиц для подтверждения подлинности официальных документов, полученных в других государствах-членах.

Кроме того, в настоящее время под действие правил либерализации ЕС не подпадают целый ряд субъектов или видов общественных отношений, в частности, некоммерческие организации государств-членов, которые не имеют возможности полноценно развивать трансграничную деятельность в других государствах-членах (аналогично «свободе учреждения», признанной для коммерческих юридических лиц).

Наконец, для России, российских граждан и юридических лиц особое значение представляет тот факт, что полноценными бенефициарами процесса либерализации трансграничных отношений в ЕС выступают только граждане и юридические лица государств-членов. В отношении граждан третьих стран право ЕС разрешает государствам-членам сохранять многочисленные ограничения, в том числе дискриминационного характера.

16. Несмотря на сохраняющиеся недостатки и пробелы, выявленные в диссертации, современный Европейский Союз с полным основанием может рассматриваться как общепризнанный лидер по степени, масштабам открытия границ между входящими в него государствами. Полноценная либерализация трансграничных отношений внутри ЕС - это свершившийся факт, а регулирующие ее нормы права, - реально действующие правила поведения, соблюдаемые государствами-членами.

В этом отношении с Союзом пока не может сравниться ни одна из других существующих в мире региональных интеграционных организаций. Их участники, в том числе на пространстве бывшего СССР, стремятся активно использовать правовые достижения ЕС вплоть до их частичной и даже полной рецепции в своих документах.

Достигнутые Союзом практические результаты в решающей мере обязаны заложенным в его учредительных документах новаторским политико-правовым механизмам. Благодаря этим механизмам была обеспечена подлинная институционализированная взаимозависимость государств-членов ЕС, при которой ни одно из них не доминирует над остальными, а, напротив, все государства-члены вынуждены стремиться к постоянной выработке общих решений, искать и находить соответствующие компромиссы.

В этом, на наш взгляд, заключается главный «урок» права Европейского Союза для России и других постсоветстких республик, поставивших целью создать единое экономическое, а затем, возможно, единое политическое, научное, гуманитарное пространство. Наиболее эффективный путь к достижению этой цели заключается в создании организации, через институты которой государства-участники будут совместно реализовывать принадлежащие им суверенные права, причем сами эти институты, в зависимости от характера полномочий, должны состоять из представителей отдельных государств либо также включать должностных лиц, обязанных выражать и защищать общие интересы, и все больше опираться на укрепляющееся гражданское общество.

Создание подобной организации не только не противоречит действующей Конституции России, но, напротив, послужило бы реализацией положения ее ст. 79, согласно которой Российская Федерация в соответствии с международными договорами может передавать «часть своих полномочий» межгосударственным объединениям, если это не влечет ограничения прав и свобод человека и гражданина и не противоречит основам конституционного строя.

Теоретическое значение диссертации заключается в том, что ее материалы могут быть использованы для дальнейших теоретических и прикладных исследований в области международного и европейского права, в частности, по вопросам права Европейского Союза, международного экономического права, международного и европейского права прав человека. Проанализированный и систематизированный в диссертации нормативный материал и теоретические источники могут использоваться при подготовке учебников, учебных программ и методических пособий, при преподавании соответствующих учебных курсов международного и европейского права, специальных дисциплин. Сформулированные в диссертации выводы и положения могут дополнить разделы других учебных дисциплин, содействовать обогащению их понятийного аппарата, поскольку многие исследованные в работе проблемы находятся на стыке наук европейского, международного, конституционного права, теории государства и права, и связаны с целым рядом отраслевых юридических наук.

Диссертация представляет собой вклад в создание теоретической базы нового научного направления - общей теории интеграционного права, разработка которой приобретает сегодня все большую актуальность в контексте усиливающихся процессов глобализации в современном мире.

Практическое значение диссертации состоит в том, что его положения и выводы могут быть использованы в нормотворческой и правоприменительной деятельности органов законодательной и исполнительной власти Российской Федерации, а также органов межгосударственных интеграционных организаций с участием России, таких как Содружество Независимых Государств, Евразийское Экономическое Сообщество, Союзное государство. Положения диссертации могут использоваться в правотворческой деятельности указанных органов и организаций, в том числе при пересмотре действующих и подготовке новых интеграционных соглашений в целях обеспечения эффективного функционирования таможенного союза и единого экономического пространства с республиками бывшего СССР. Выводы и теоретические положения диссертации также могут быть использованы в целях совершенствования правовых механизмов функционирования других интеграционных организаций, создаваемых с участием Российской Федерации.

Апробация и внедрение результатов исследования осуществлялись по следующим направлениям.

Результаты работы публиковались диссертантом в учебниках, учебных пособиях, монографиях, комментариях и статьях, включая публикации в ведущих правовых журналах, рекомендованных ВАК России. В частности, диссертант является автором или соавтором более половины наиболее обстоятельного в России и СНГ учебника «Право Европейского Союза» (618 из 1119 стр.), в том числе почти всех параграфов общей части. На книгу опубликована рецензия профессора Ю.М. Юмашева в журнале «Юридическое образование и наука» (2010, № 1).

Диссертант является автором единственного в России полного перевода и комментария Конституции ЕС (Договор, устанавливающий Конституцию для Европы, 2004 г.), аналогичного перевода и комментария к действующим учредительным документам ЕС и Хартии Европейского Союза об основных правах в редакции Лиссабонского договора (Европейский Союз: основополагающие акты в редакции Лиссабонского договора с комментариями. М., 2008), а также полного перевода и комментария Шенгенских соглашений. Выполненные диссертантом переводы и комментарии свыше 50 правовых актов ЕС размещались для всеобщего ознакомления в информационно-правовых системах и базах данных российского законодательства, на Интернет-странице кафедры права Европейского Союза МГЮА им. О.Е. Кутафина (http://eulaw.edu.ru), которая имеет около 3 млн. посещений из 40 стран мира, а также публиковались в государствах-членах Европейского Союза.

Основные теоретические выводы диссертации прошли апробацию в рамках проектов (грантов) «Влияние международного, европейского права на российское право» и «Правовое регулирование интеграционных процессов на постсоветском пространстве», осуществляемых Министерством образования и науки РФ с привлечением специалистов МГЮА им. О.Е. Кутафина. В качестве члена экспертных групп диссертант участвовал в разработке проектов международных договоров как между Россией и ЕС, так и в рамках Содружества Независимых Государств, в частности, Конвенции о формировании Единого экономического пространства между Россией, Беларусью, Украиной и Казахстаном и нового Соглашения о сотрудничестве в области науки и технологий между Россией и ЕС.

Результаты исследования, выводы и предложения автора докладывались на теоретических, научно-практических конференциях, круглых столах и семинарах, в том числе международных. Положения диссертации и работа в целом обсуждались на заседаниях кафедры права Европейского Союза МГЮА им. О.Е. Кутафина.

Материалы, положения и выводы, сформулированные в диссертации, широко применялись в учебном процессе Московской государственной юридической академии в лекционных и практических занятиях по курсу «Право Европейского Союза», а также при проведении занятий по спецкурсам и спецсеминарам «Источники права Европейского Союза», «Европейское право прав человека», «Основы Шенгенского права», «Экономическое право Европейского Союза», «Право внутреннего рынка Европейского Союза», «Право экономической интеграции Европейского Союза», «Частное и предпринимательское право Европейского Союза». Материалы диссертации использовались во всех учебных программах и учебно-методических материалах по европейскому праву, применяемых в МГЮА им. О.Е. Кутафина, а также в работе Методического совета МГЮА, членом которого на протяжении многих лет являлся диссертант.

Структура исследования. Работа состоит из введения, трех глав, включающих девять разделов и тридцать параграфов, заключения, содержащего обобщенные выводы и практические предложения. Диссертация также включает три приложения, содержащие сравнительно-правовой анализ ЕС с другими интеграционными образованиями и федеративными государствами, подготовленные автором схемы и таблицы, библиографические списки.

Основное содержание работы

Во введении диссертации обоснованы актуальность решаемой научной проблемы, степень ее разработанности в отечественной и зарубежной научной литературе, определены объект и предмет исследования, теоретические и методологические основы, научная новизна, теоретическая значимость и практическая ценность работы, сформулированы основные положения, выносимые на защиту, приводится информация о результатах апробации положений и выводов работы.

Исходя из фундаментального теоретического положения, согласно которому «с момента их образования в основу Европейских сообществ и Европейского Союза были положены договоры, заключенные в этих целях государствами-участниками … образующие правовую основу Европейских сообществ и Европейского Союза» См.: Энтин Л.М. Право Европейского Союза. Новый этап эволюции: 2009 - 2017 годы. М.: Аксиом, 2009. С. 101., первая глава диссертации посвящена теоретическому и историко-правовому исследованию правовых форм и общих принципов либерализации трансграничных отношений, которые установлены непосредственно государствами-членами ЕС при заключении и пересмотре международных (учредительных) договоров организации и обладают высшей юридической силой в праве ЕС, - глава I «Нормативная модель либерализации трансграничных отношений в учредительных договорах ЕС».

С момента образования Европейских сообществ в 1950-е гг. рассматриваемая нормативная модель не оставалась неизменной. Отсюда диссертант посредством историко-правового метода осуществил ее периодизацию на три этапа.

Раздел первый «Становление нормативной модели либерализации трансграничных отношений в договорах, учреждающих Европейские сообщества, 1951 и 1957 гг.» посвящен первому этапу, связанному учреждением Европейских сообществ, - Европейского объединения угля и стали, ЕОУС (1951 г.), Европейского сообщества по атомной энергии, Евратома (1957 г.) и, важнейшего среди них, - Европейского экономического сообщества, ЕЭС (1957 г.).

В указанный период либерализация трансграничных отношений между государствами-членами ЕС ограничивалась экономической сферой. Поэтому ее исторически первой формой стал «общий рынок», исследуемый в качестве юридической категории в § 1 «Общий рынок как исходная правовая форма либерализации трансграничных отношений в рамках Европейских сообществ».

В § 1 показано, что термин «общий рынок» как юридическая категория восходит к Меморандуму об организации режима Европейского федеративного союза («план Бриана» 1930 г.). Этот термин был воспринят «планом Шумана» 1950 г., в соответствии с которым началось строительство ЕС и было создано первое из Европейских сообществ - ЕОУС.

Отличительной особенностью закрепления общего рынка в учредительных договорах Европейских сообществ, прежде всего, в Договоре о ЕЭС (Римском договоре 1957 г.), стала дифференциация его правового режима посредством провозглашения нескольких «свобод передвижения», каждая с особым правовым регулированием (свободы передвижения товаров, лиц, услуг и капиталов).

Эта особенность сохраняется и в настоящее время. В то же время, уже в первоначальной редакции Римского договора 1957 г. закладывались предпосылки к появлению общих принципов либерализации трансграничных отношений, способных применяться и в неэкономической сфере - принципа недискриминации по принципу национального гражданства и принципа взаимного признания. Соответствующие вопросы проанализированы в § 2 «Становление системы общих принципов либерализации трансграничных отношений».

В указанном параграфе также рассмотрен дискуссионный вопрос о существовании в праве ЕС принципа устранения двойного налогообложения. Как показал проведенный анализ, названный принцип мог получить реализацию в случае заключения государствами-членами на основании Договора о ЕЭС дополнительной конвенции, имеющей универсальный предмет (распространяющийся на все виды внутригосударственного налогообложения). Проект такой конвенции, обсуждавшийся в 1960-е гг., в итоге так и не был принят.

Основные выводы из анализа первоначальной нормативной модели либерализации изложены в § 3 «Основные черты первоначальной нормативной модели либерализации трансграничных отношений в рамках Европейских сообществ». В частности, на основании сравнения учредительных документов Европейских сообществ и международных договоров, подписанных в рамках Всемирной Торговой Организации, указывается на принципиальное отличие правового регулирования либерализации в рамках ЕС и ВТО. Если в рамках ЕС она направлена на устранение всех барьеров трансграничным отношениям (полная либерализация), то ГАТТ, ГАТС и другие документы ВТО предусматривают лишь частичное освобождение международной торговли от созданных государствами препятствий и вовсе не предусматривают свободного передвижения лиц между государствами-участниками (частичная либерализация).

Раздел второй «Развитие нормативной модели либерализации трансграничных отношений в Едином европейском акте 1986 г. и Шенгенских соглашениях 1985 и 1990 гг.» посвящен второму этапу развития нормативной модели либерализации в учредительных договорах ЕС.

Начало этому этапу было положено подготовкой Европейской комиссией и одобрением государствами-членами концептуального документа - Белой книги 1985 г. «Завершение формирования внутреннего рынка» - в котором намечались меры по окончательному устранению препятствий экономическим взаимосвязям внутри ЕС («устранение физических границ», «устранение технических границ» и «устранение налоговых границ»).

Результатом стало принятие в 1986 г. Единого европейского акта (ЕЕА), включившего необходимые изменения и дополнения в учредительные договоры Европейских сообществ (§ 4 «Программа завершения формирования единого внутреннего рынка и ее отражение в Едином европейском акте 1986 г.»).

Включенная ЕЕА в учредительные договоры новая правовая категория - «внутренний рынок» - стала объектом многочисленных дискуссий в европейской и российской правовой доктрине, прежде всего по поводу ее соотношения с термином «общий рынок». На основании анализа высказанных точек зрения и системного толкования учредительных договоров в § 5 «Проблема соотношения правовых категорий “общий рынок” и “внутренний рынок”» доказано, что новый, государственно-подобный термин «внутренний рынок» является не чем иным, как другим обозначением «общего рынка», поскольку имеет одинаковое с ним нормативное содержание (свободы передвижения товаров, лиц, услуг и капиталов). Данный вывод подтверждается заменой Лиссабонским договором 2007 г. всех ссылок в учредительных договорах ЕС на «общий рынок» ссылками на единый «внутренний рынок».

Важной чертой второго этапа развития нормативной модели либерализации трансграничных отношений в ЕС стало ее распространение на отношения, не имеющие строго экономического характера. Поскольку не все государства-члены были готовы к включению соответствующих положений в источники первичного или вторичного права ЕС, с этой целью были заключены специальные международные договоры, распространявшие действие только на часть из них.

В первую очередь, это Шенгенские соглашения, на основании которых был полностью отменен пограничный контроль, обеспечена «прозрачность» внутренних границ для всех людей независимо от гражданства (§ 6 «Проекты отмены пограничного контроля между государствами-членами и их отражение в Шенгенских соглашениях 1985 и 1990 гг.»).

Значительно менее известным и в России, и в ЕС стал другой международный договор, направленный на признание внутри ЕС «свободы передвижения документов» посредством полной отмены обязанности легализации, апостиля или иных формальностей, требуемых для подтверждения за рубежом подлинности официальных документов (§ 7 «Брюссельская конвенция об отмене легализации официальных документов 1987 г. и провозглашение “свободы передвижения документов” между государствами-членами Европейских сообществ»). Проанализировав указанный документ, диссертант, в то же время, отмечает, что в отличие от Шенгенских соглашений он не стал полноценным источником права ЕС по причине его ратификации лишь небольшим числом государств-членов (5 из 27 государств-членов в 2010 г. применяли его на временной основе).

Общие выводы и главные итоги анализа второго этапа развития нормативной модели либерализации подведены в § 8 «Основные итоги развития нормативной модели либерализации трансграничных отношений в рамках Европейских сообществ во второй половине 1980-х - начале 1990-х гг.».

Заключительный раздел главы I посвящен анализу современной нормативной модели либерализации трансграничных отношений, сложившейся на рубеже прошлого и нынешних веков при трансформации Европейских сообществ в Европейский Союз: раздел третий «Формирование современной нормативной модели либерализации трансграничных отношений в ходе трансформации Европейских сообществ в Европейский Союз в конце XX - начале XXI вв.».

В этом разделе, прежде всего, рассмотрены основные новеллы, включенные в первичное право ЕС благодаря заключению Договора о Европейском Союзе (Маастрихтского договора), Амстердамского договора 1997 г., Ниццкого договора 2001 г. и, наконец, Лиссабонского договора 2007 г., вступившего в силу 1 декабря 2009 г.: § 9 «Договор о Европейском Союзе 1992 г. и последующие реформы правового статуса Европейских сообществ и Европейского Союза: общая характеристика и значение для процесса либерализации трансграничных отношений».

Важнейшие преобразования в праве ЕС, произошедшие в рассматриваемый период, могут быть в теоретических целях классифицированы на качественные и количественные, находящиеся между собой в тесной взаимосвязи. В числу первых относятся, в частности, масштабная реформа устройства и институционального механизма ЕС в стороны повышения его эффективности и демократизации (расширение прерогатив Европейского парламента, сокращение права вето государств-членов на принятие нормативных актов ЕС и др.). Эти изменения, в свою очередь, продиктованы стремлением обеспечить нормальное функционирование ЕС, состав которого в рассматриваемый период увеличился более чем в два раза (с 12 до 27 государств-членов).

Одновременно именно в 1990-е гг. в учредительных договорах ЕС получает развитие система изъятий, предоставляемых отдельным государствам-членам. Вследствие этого некоторые введенные в этот период новые правовые формы либерализации в полной мере распространяют силу не на все государства-члены ЕС (в частности, отмена пограничного контроля в рамках пространства свободы, безопасности и правосудия, и единая валюта в контексте экономического и валютного союза).

В рассматриваемый период в учредительных договорах получают окончательное оформление свободы передвижения и общие принципы либерализации, заложенные в 1950-е гг. в учредительных договорах. В частности, окончательно признана свобода передвижения капиталов (§ 10 «Завершение преобразования общего рынка в единый внутренний рынок ЕС»), а действие ratione materiae принципов недискриминации и взаимного признания в полной мере распространено на неэкономические отношения (§ 11 «Развитие системы общих принципов либерализации трансграничных отношений»).

На основании анализа учредительных договоров, судебной практики Суда ЕС в этих параграфах, в частности, подвергнута критике концепция о появлении в праве ЕС отдельной «пятой свободы» - свободы передвижения платежей, обосновано различие в порядке применения принципов недискриминации и взаимного признания (первый - норма прямого действия, второй изложен в виде норм-задач, подлежащих детализации в правовых актах институтов ЕС). Здесь же на основании сравнительно-правового метода продемонстрировано, что в ряде случаев принцип недискриминации между гражданами государств-членов ЕС устанавливает более жесткие требования по сравнению с аналогичным принципом в Конституции США (разд. 2 ст. IV) применительно к отношениям между штатами.

Главным вкладом рассматриваемого периода в развитие нормативной модели либерализации трансграничных отношений стало признание в учредительных договорах новых правовых форм либерализации, каждая из которых вносит свой особый вклад в процесс открытия границ внутри ЕС: свобода передвижения и проживания независимо от характера осуществляемой деятельности, а также избирательные права в трансграничном аспекте («гражданство Союза»); отмена пограничного контроля, взаимное признание судебных и внесудебных актов («пространство свободы, безопасности и правосудия»); отмена препятствий и неудобств, вытекающих из отсутствия единой денежной единицы («экономический и валютный союз»).

Указанные формы в их историческом развитии и современном юридическом закреплении рассмотрены в заключительном параграфе раздела третьего и всей главы I - § 12 «Новые правовые формы либерализации трансграничных отношений».

Принципиальной особенностью Европейского Союза и права ЕС в целом служит создание в рамках ЕС системы органов власти (институтов), уполномоченных не только конкретизировать установленные в учредительных договорах базовые принципы, но и дополнять их новыми правоположениями, не нуждающимися в ратификации со стороны государств-членов.

Исходя из этого следующая глава посвящена комплексному анализу вклада политических (Европейский парламент, Европейский совет, Совет ЕС, Европейская комиссия) и судебных (Суд ЕС) институтов в развитие нормативной модели либерализации: глава II «Конкретизация и дополнение нормативной модели либерализации трансграничных отношений в правовых актах и судебной практике институтов ЕС».

Имеющий для данной главы вводный характер раздел первый «Правотворческие полномочия институтов ЕС: сущность и формы реализации» посвящен системной характеристике соответствующих полномочий, как они вытекают из новой редакции учредительных договоров ЕС (редакции Лиссабонского договора).

В этом разделе отмечены как специфические черты правотворческих полномочий институтов ЕС (например, издание актов, не требующих ратификации, в том числе имеющих прямое действие для граждан), так и сходства с классическими международными организациями. Важнейшим из них, как установлено в § 1 «Полномочия институтов ЕС по изданию юридически обязательных актов» является то, что правотворческие и, особенно, законодательные процедуры ЕС продолжают базироваться на принципе согласования воль государств-членов. Последние, однако, как правило, не располагают сегодня правом вето в Совете ЕС, а также должны согласовывать свои действия с не зависимыми от них институтами ЕС - Европейским парламентом и Комиссией.

Лиссабонский договор подтвердил и, по ряду аспектов, усилил значение в праве ЕС судебной практики Суда Европейского Союза, которую диссертант в согласии с общепринятой точкой зрения рассматривает как особую группу источников права ЕС (прецедентное право): § 2 «Юрисдикционные полномочия и юридическая сила решений Суда ЕС».

Раздел второй «Способы конкретизации и дополнения нормативной модели либерализации трансграничных отношений в правовых актах ЕС» посвящен анализу, классификации и систематизации полномочий и правовых актов Европейского парламента, Совета ЕС и Комиссии, направленных на развитие соответствующих правил учредительных договоров.

Прежде всего, сюда относятся полномочия устанавливать порядок применения правил учредительных договоров, которые выступают нормами прямого действия (§ 3 «Установление порядка применения непосредственно действующих правил либерализации, закрепленных в учредительных договорах ЕС»).

Во-вторых, институты ЕС издают правовые акты, через которые реализуются многочисленные нормы-задачи учредительных договоров по отмене пограничного контроля, взаимному признанию дипломов, судебных решений и т.д. (§ 4 «Установление правил либерализации во исполнение специальных норм-задач учредительных договоров ЕС»).

Наконец, институты ЕС в ряде случаев уполномочены издавать правовые акты, которые содержат новые правила либерализации в дополнение к закрепленным в учредительных договорах. Соответствующие полномочия и основные акты, изданные во их исполнение, рассмотрены в § 5 «Установление дополнительных правил либерализации, прямо не предусмотренных в учредительных договорах ЕС».

Следующий раздел главы II содержит аналогичный анализ судебной практики Суда ЕС: раздел второй «Конкретизация и дополнение нормативной модели либерализации трансграничных отношений в судебной практике Суда ЕС».

В первую очередь, в этом разделе рассмотрены важнейшие принципы общенормативного характера, выведенные судебной практикой Суда ЕС в отношении толкования и применения права ЕС в целом, включая содержащиеся в нем правила либерализации: принципы «примата» (верховенства) и «прямого действия», «лояльной интерпретации» национального права, «принцип пропорциональности» и другие, квалифицированные Судом в качестве «общих принципов права» ЕС (§ 6 «Вклад судебной практики Суда ЕС в развитие нормативной модели либерализации: общие положения»).

Следующий параграф посвящен анализу воздействия судебной практики Суда ЕС на толкование и применение гипотез правил либерализации учредительных договоров: определение подпадающих под них видов правоотношений, разграничение сферы применения различных правил либерализации между собой, формулирование нормативных дефиниций, отсутствующих в учредительных договорах или правовых актах институтов ЕС (§ 7 «Определение условий применения правил либерализации»).

§ 8 «Установление содержания правил либерализации» характеризует воздействие судебной практики Суда ЕС на диспозиции соответствующих норм. Как показано в этом параграфе, судебная практика Суда ЕС доказала способность не только более четко определять субъективные права и обязанности, вытекающие из правил либерализации для граждан, юридических лиц и самих государств-членов, но и выводить подлинно новые нормативные положения, например, норму, распространяющую принцип взаимного признания на технические требования к товарам (принцип Cassis de Dijon), или норму, управомочивающую юридические лица осуществлять трансграничные слияния.

Сформулированные Судом нормативные положения оказывают влияние и на содержание правовых актов, издаваемых политическими институтами ЕС, которые вынуждены адаптировать их к новой судебной практике (§ 9 «Влияние судебной практики Суда ЕС на правовые акты институтов»).

Поскольку либерализация как правовая категория означает устранение препятствий соответствующим общественным отношениям, освобождение их от ограничений, анализ ее юридической сущности был бы неполным без рассмотрения самой концепции «ограничений», как они понимаются в праве ЕС. Исследование этой проблемы образует предмет заключительной главы - главы III «Ограничения трансграничных отношений в праве ЕС».

Логически первым шагом служит установление смысла самого термина «ограничения», как он используется в различных источниках права ЕС, - раздел первый «Ограничения трансграничных отношений как категория права ЕС».

В § 1 «Категория “ограничения” в учредительных договорах ЕС» рассмотрены различные способы использования данного термина на уровне первичного права Союза, констатировано отсутствие у государств-членов намерения придать понятию «ограничение» четкий юридический смысл.

В этой ситуации выработку легального определения термина «ограничения» взял на себя Суд ЕС (§ 2 «Формирование нормативной дефиниции категории “ограничения” в судебной практике Суда ЕС»). В соответствии с решениями Суда ЕС в качестве ограничений признаны любые «меры, которые запрещают, затрудняют или делают менее привлекательным» участие управомоченных лиц в трансграничных отношениях. Под это определение подпадают как действия, так и бездействие национальных властей (например, непредотвращение актов вандализма в отношении импортируемых товаров), как прямые запреты (абсолютные ограничения), так и меры, осложняющие возникновение соответствующих трансграничных отношений (относительные ограничения).

Заслугой судебной практики Суда ЕС стала не только выработка нормы-дефиниции для термина «ограничения», но и установление официальной классификации соответствующих мер (раздел второй «Классификация ограничения трансграничных отношений).

Прежде всего, Суд ЕС определил и классифицировал дискриминационные ограничения, запрет которых вытекает из общего принципа либерализации, восходящего к Договору о ЕЭС 1957 г.: § 3 «Прямая и косвенная дискриминация». Признание Судом ЕС косвенной (завуалированной) дискриминации, как установлено в этом параграфе, может рассматриваться в качестве дополнительного подтверждения стремления Суда ЕС придать термину «ограничение» максимально широкий смысл и, тем самым, свести к минимуму препятствия трансграничным отношениям со стороны государств-членов.

Еще больше соответствует этому подходу концепция недискриминационных ограничений (§ 4 «Недискриминационные ограничения»), в качестве которых Суд ЕС квалифицирует любые обязанности или запреты, способные потенциально препятствовать трансграничным отношениям, даже когда конкретное правоотношение, ставшее предметом судебного разбирательства, не содержит иностранного элемента. Например, положение австрийского законодательства, требующее от всех физических лиц предварительно получать разрешение на приобретение второго дома в Австрии, было признано недискриминационным ограничением, поскольку оно способно удержать граждан других государств-членов от инвестирования средств в приобретение недвижимого имущества на австрийской территории, т.е. затруднить реализацию свободы передвижения капиталов внутри ЕС.

§ 5 «Классификация ограничений по другим основаниям» характеризует разработанные диссертантом способы классификации ограничений трансграничных отношений в дополнение к установленным судебной практикой: общие и специальные; абсолютные и относительные; классификация по сферам применения, по действию в пространстве, по формам проявления, по содержанию, по длительности и др.

Обращается внимание, что наряду с ограничениями de jure, признанными в праве ЕС, термин «ограничение» можно использовать в еще более широком смысле - ограничения de facto. Последние включают в себя препятствия трансграничным отношениям, которые на современном историческом этапе еще подпадают под действие правил либерализации (например, отсутствие положений о трансграничном переносе местонахождения юридических лиц).

Поскольку не все ограничения трансграничных отношений запрещены правом ЕС, необходимо иметь четкое понимание того, какие ограничения могут считаться правомерными, т.е. сохраняться государствами-членами несмотря на действующие правила либерализации. Системное рассмотрение подобных ограничений служит предметом раздела третьего «Правомерные ограничения трансграничных отношений».

Первые три параграфа данного раздела посвящены анализу и систематизации правомерных ограничений, санкционированных первичным правом (§ 6 «Правомерные ограничения трансграничных отношений в соответствии с учредительными договорами ЕС»), вторичным правом (§ 7 «Правомерные ограничения трансграничных отношений в соответствии с правовыми актами институтов ЕС») и судебной практикой (§ 8 «Развитие концепции правомерных ограничений в судебной практике Суда ЕС»).

На основании анализа, проведенного в этих параграфах, показано, что учредительные договоры ЕС содержат целый ряд «норм-изъятий», включенных самими государствами-членами и позволяющих любому из них отступать от различных правил либерализации трансграничных отношений: по соображениям общественного порядка, общественной безопасности и др.

Аналогичные ограничения предусматриваются и в правовых актах, изданных институтами ЕС на основании учредительных договоров. Вместе с тем, данные акты сужают свободу усмотрения государств-членов в применении ограничительных мер, устанавливают дли них четкие юридические критерии и порядок применения, дополненные гарантиями для заинтересованных лиц (право обжалования и др.).

Целостную концепцию применения правомерных ограничения сформировала судебная практика Суда ЕС. В качестве ее основных элементов могут рассматриваться наличие правомерного основания (правомерного мотива) и соблюдение принципа пропорциональности, в соответствии с которым ограничительные меры должны ограничиваться минимально необходимым. При этом бремя доказывания правомерности ограничительных мер всегда возлагается Судом ЕС на государства-члены.

Принципиальной новеллой стала разработка Судом ЕС категории «настоятельных соображений общего интереса», включающей различные ценности, которым могут представлять угрозу трансграничные отношения. Отступив от буквального смысла учредительных договоров, Суд ЕС признал, что перечень настоятельных соображений является открытым, т.е. может дополняться новыми ценностями, признанными Судом ЕС.

Поскольку задачей ЕС является устранение всех «барьеров, которые разделяют Европу» (преамбула Римского договора), сохранение отдельных правомерных ограничений для трансграничных отношений должно рассматриваться не только как исключение из правила, но и как временная мера. Подобная мера будет действовать до тех пор, пока государства-члены и институты ЕС не устранят условия для ее сохранения. Различные способы, используемые с этой целью, служат предметом заключительного параграфа главы и всей работы - § 9 «Способы преодоления правомерных ограничений в праве ЕС».

На основании классификации мотивов и причин правомерных ограничений диссертант приходит к выводу о существовании в праве ЕС четырех видов механизмов, направленных на устранение тех ограничений, которые временно считаются правомерными:

- сближение законодательств государств-членов, позволяющее устранить все или наиболее существенные расхождения в их подходах к регулированию общественных отношений;

- экономическое, социальное и территориальное сплочение, признанное Лиссабонским договором в качестве особой «сферы компетенции» ЕС, в рамках которой оказывается поддержка отстающим от среднего уровня экономического развития государствам-членам и их регионам;

- юридические механизмы координации деятельности государств-членов, с помощью которых право ЕС обеспечивает взаимную помощь, разграничение территориальной компетенции между государствами-членами и координацию всей их политики в отдельных областях вплоть до выработки «общей политики» ЕС;

- юридические механизмы обеспечения взаимозависимости государств-членов, благодаря которым все они вынуждены постоянно взаимодействовать при разработке и принятии новых правовых актов ЕС.

В связи с последней группой механизмов диссертант особое внимание уделяет «проблеме суверенитета», которая является одним из наиболее спорных вопросов в оценке правовой природы и правовых механизмов функционирования современного ЕС. Государства-члены делегируют Союзу не суверенитет, а часть своей компетенции (суверенные права), сохраняя право участвовать в ее осуществлении на «европейском уровне» и право вернуть обратно переданные права посредством выхода из состава Союза.

«Сам суверенитет неделим - отмечает К.А. Бекяшев, - он незыблем. Другое дело, под влиянием происходящих в мире событий и процессов (например, глобализация) нормативное содержание принципа уважения государственного суверенитета может быть уточнено, расширено и усовершенствовано» См.: Бекяшев К.А. Принцип уважения государственного суверенитета - основополагающий принцип общего международного права // Lex Russica. Научные труды Московской государственной юридической академии, 2008, № 4. С. 927 - 928..

Таким образом, государства-члены ЕС по-прежнему суверенны. Они лишь делегируют отдельные права, вытекающие из суверенитета, Европейскому Союзу, для решения общих задач, закрепленных ими в учредительных договорах, важнейшая среди которых - создание пространства без внутренних границ.

В заключении подведены основные итоги и обобщены важнейшие выводы исследования, сделаны практические предложения по использованию правовых механизмов ЕС для развития интеграционных процессов на постсоветском пространстве.

В приложениях содержатся дополнительные положения и материалы.

Приложение I «Либерализация трансграничных отношений в сравнительно-правовой перспективе» содержит сравнительный анализ источников права ЕС с источниками права, принятыми в рамках других интеграционных организаций, а также с положениями конституций и законодательных актов федеративных государств, которые направлены на обеспечение единства территории, в частности, закрепляют принципы и гарантии единого экономического пространства.

После общей характеристики соответствующих документов (п. 1 «Общие положения») в данном приложении подробно рассматривается сущность и содержание термина «либерализации трансграничных отношений» как категории права, существующей в разных правовых системах (п. 2 «Либерализация трансграничных отношений как правовая категория»). Отмечается, что термин «либерализация» в современном мире используется применительно не только к самим общественным отношениям, преимущественно экономическим, но и к нормам права, их регулирующим («либерализация режима» и т.д.). При этом в национальном праве объектом либерализации могут выступать как трансграничные, так и внутригосударственные отношения (например, Указ Президента России от 3 декабря 1991 г. «О мерах по либерализации цен»).

В п. 2 «Правовые формы либерализации трансграничных отношений» детально показаны способы рецепции правовой формы «общего рынка» («внутреннего рынка») ЕС в различных правовых системах, включая внутригосударственное право, исследованы способы классификации свобод передвижения в едином экономическом пространстве, общие принципы либерализации трансграничных отношений. Здесь же указано на появление за пределами Европы организаций, стремящихся аналогично ЕС развивать либерализацию трансграничных отношений в более широком контексте, например, путем создания общего «гражданства Залива» между странами Персидского залива.

В п. 3 «Политико-правовые аспекты либерализации трансграничных отношений» охарактеризованы различные направления воздействия права ЕС на учредительные договоры региональных интеграционных организаций, стремящихся к всеобъемлющему открытию границ между ними: Андский парламент, Суд МЕРКОСУРа, положения о проведении «общей политики» как по экономическим, так и по неэкономическим вопросам, и др.

Констатируется важность и полезность положений Договора о Комиссии таможенного союза 2007 между Россией, Беларусью и Казахстаном, предусматривающих «добровольную поэтапную передачу Комиссии части полномочий государственных органов Сторон». Такой шаг, как полагает диссертант, будет способствовать повышению эффективности процесса создания не только таможенного союза, но и единого экономического пространства между участвующими государствами.

Второе приложение содержит подготовленные диссертантом схемы и таблицы, иллюстрирующие различные положения и выводы диссертации (всего 9): приложение II «Схемы и таблицы».

Последнее приложение включает библиографию диссертации: приложение III «Библиография».

Основные положения диссертации нашли отражение в следующих публикациях автора

Научные статьи в ведущих рецензируемых научных журналах, рекомендованных ВАК для опубликования научных результатов диссертаций:

1. Четвериков А.О. Гражданство Европейского Союза как правовая форма либерализации трансграничных общественных отношений между государствами-членами ЕС // Lex Russica. 2010. № 4 / Четвериков А.О. (0,5 п.л.).

2. Четвериков А.О. Правовое регулирование пересечения физическими лицами государственных границ в законодательстве Европейского Союза // Юридическая наука и образование. 2009. № 2 / Четвериков А.О. (1 п.л.).

3. Четвериков А.О. Законодательство и правовые акты Европейского Союза в соответствии с Лиссабонским договором 2007 года // Lex Russica. 2008. № 6 / Четвериков А.О. (0,5 п.л.).

4. Четвериков А.О. Система учредительных документов Европейского Союза в соответствии с Лиссабонским договором 2007 года // Lex Russica. 2008. № 4 / Четвериков А.О. (0,7 п.л.).

5. Четвериков А.О. Взаимодополняемость ЕС и его государств-членов в области внешних действий и ОВПБ и ее влияние на отношения ЕС и Российской Федерации // Право и государство. 2008. № 4 / Четвериков А.О., Кашкин С.Ю., Калиниченко П.А., Жбанков В.А. (0,4 п.л.).

6. Четвериков А.О. Правовые проблемы ратификации Конституции для Европы // Право и государство. 2005. № 8 / Четвериков А.О. (0,3 п.л.).

7. Четвериков А.О. Европейское социальное пространство и гармонизация (сближение) трудового права России и Европейского Союза // Право и государство. 2005. № 4 / Четвериков А.О. (0,5 п.л.).

8. Четвериков А.О. Европейская политика в сфере безопасности и обороны: правовые основы, этапы формирования, механизмы реализации // Журнал зарубежного законодательства и сравнительного правоведения. 2006. Третий выпуск (№ 6) / Четвериков А.О. (1,1 п.л.).

9. Четвериков А.О. Договор, устанавливающий Конституцию для Европы // Журнал зарубежного законодательства и сравнительного правоведения. 2005. Первый выпуск / Четвериков А.О. (0,4 п.л.).

Монографии, комментарии, учебники, учебные пособия:

10. Четвериков А.О. Право Европейского Союза. Учебное пособие. Издание третье, переработанное и дополненное. М.: Проспект, 2011 / Четвериков А.О., Кашкин С.Ю., Калиниченко П.А., Чегринец Е.А., Жупанов А.В., Кондратьев А.В. (20/10 п.л.).

11. Четвериков А.О. Правовой режим пересечения людьми внутренних и внешних границ государств-членов Европейского Союза. Учебное пособие. М.: Wolters Kluwer, 2010 (27 п.л.).

12. Четвериков А.О. Право Европейского Союза. Учебник для вузов. 3-е издание, переработанное и дополненное. Рекомендовано Учебно-методическим объединением по юридическому образованию вузов Российской Федерации для студентов высших учебных заведений, обучающихся по направлению и специальности «Юриспруденция». М.: Юрайт, 2010 / Четвериков А.О., Кашкин С.Ю., Калиниченко П.А., Чегринец Е.А., Захаров А.В., Жупанов А.В., Кашкин Ю.С., Линников А.С., Дзиова Ю.А., Карпов А.В. (69,94/38,6 п.л.).

13. Четвериков А.О. Введение в право Европейского Союза. 3-е издание, переработанное и дополненное. Допущено Учебно-методическим объединением по юридическому образованию в качестве учебника для студентов высших учебных заведений, обучающихся специальности 021100 «Юриспруденция». М.: Эксмо, 2010 / Четвериков А.О., Кашкин С.Ю., Калиниченко П.А. (29/4,2 п.л.).

14. Четвериков А.О. Основы права Европейского Союза. Схемы и комментарии. Учебное пособие. 2-е издание, исправленное и дополненное. М.: Юрайт, 2010 / Четвериков А.О., Кашкин С.Ю., Калиниченко П.А., Жбанков В.А., Слепак В.Ю. (7,93/2,2 п.л.).

15. Четвериков А.О. Право Европейского Союза. Учебник для вузов. 2-е издание, переработанное и дополненное. Рекомендовано Учебно-методическим объединением по юридическому образованию вузов Российской Федерации для студентов высших учебных заведений, обучающихся по направлению и специальности «Юриспруденция». М.: Юрист, 2009 / Четвериков А.О., Кашкин С.Ю., Калиниченко П.А., Чегринец Е.А., Захаров А.В., Жупанов А.В., Кашкин Ю.С., Линников А.С., Дзиова Ю.А., Карпов А.В. (66/37,6 п.л.).

16. Четвериков А.О. Право Европейского Союза. Учебное пособие. М.: Проспект, 2009 / Четвериков А.О., Кашкин С.Ю., Калиниченко П.А., Чегринец Е.А., Ефремкина О.В., Жупанов А.В., Кондратьев А.В. (19/9,4 п.л.).

17. Четвериков А.О. Введение в право Европейского Союза. 2-е издание, исправленное и дополненное. Допущено Учебно-методическим объединением по юридическому образованию в качестве учебника для студентов высших учебных заведений, обучающихся специальности 021100 «Юриспруденция». М.: Эксмо, 2008 / Четвериков А.О., Кашкин С.Ю., Калиниченко П.А. (24/4 п.л.).

18. Европейский Союз: основополагающие акты в редакции Лиссабонского договора с комментариями. М.: Инфра-М., 2008 / Четвериков А.О., Кашкин С.Ю. (45 п.л.);

19. Четвериков А.О. Конвенция о применении Шенгенского соглашения от 14 июня 1985 г. между правительствами государств Экономического союза Бенилюкс, Федеративной Республики Германии и Французской Республики о постепенной отмене проверок на общих границах. Рига: Фирма «AFS», 2006 / Четвериков А.О. (3,2 п.л.).

20. Четвериков А.О. Регламент (ЕС) № 562/2006 Европейского парламента и Совета от 15 марта 2006 г., устанавливающий Кодекс Сообщества о режиме пересечения людьми границ (Шенгенский кодекс о границах). Рига: Фирма «AFS», 2006 / Четвериков А.О. (2,9 п.л.).

21. Четвериков А.О. Конституция Европейского Союза: Договор, устанавливающий Конституцию для Европы (с комментарием). М.: Инфра-М., 2005 / Четвериков А.О., Кашкин С.Ю. (39 п.л.).

22. Четвериков А.О. Введение в право Европейского Союза. Допущено Учебно-методическим объединением по юридическому образованию в качестве учебника для студентов высших учебных заведений, обучающихся специальности 021100 «Юриспруденция». М.: Эксмо, 2005 / Четвериков А.О., Кашкин С.Ю., Калиниченко П.А., Кондратьев А.В. (23/3,7 п.л.).

23. Четвериков А.О. Право Европейского Союза в вопросах и ответах. Учебное пособие. М.: Проспект, 2005 / Четвериков А.О., Кашкин С.Ю., Калиниченко П.А., Чегринец Е.А., Ефремкина О.В., Жупанов А.В., Кондратьев А.В. (19/9,4 п.л.).

24. Четвериков А.О. Трудовое и социальное право Европейского Союза: документы и материалы. М.: Права человека, 2005 / Четвериков А.О., Кашкин С.Ю., Забрамная Е.Ю., Калиниченко П.А., Кашкин Ю.С., Голобородко А.Г. (6 п.л.).

25. Европейское оборонное сотрудничество: документы и комментарии. М.: Профобразование, 2004 / Четвериков А.О., Кашкин С.Ю., Калиниченко П.А. (4,5/0,6 п.л.).

26. Четвериков А.О. Россия и Европейский Союз: документы и материалы. М.: Юридическая литература, 2003 / Четвериков А.О., Кашкин С.Ю., Калиниченко П.А., Чегринец Е.А. (35/15,5 п.л.).

27. Основы права Европейского Союза: схемы и комментарии. Допущено Министерством образования Российской Федерации в качестве учебного пособия для студентов, обучающихся по специальности 021100 Юриспруденция. М.: Инфра-М., 2002 / Четвериков А.О., Кашкин С.Ю., Захаров А.В., Калиниченко П.А., Чегринец Е.А. (8,2/1,1 п.л.).

28. Четвериков А.О. Право Европейского Союза. Учебник для вузов. М.: Юрист, 2002 / Четвериков А.О., Кашкин С.Ю., Калиниченко П.А., Чегринец Е.А., Захаров А.В., Жупанов А.В., Ефремкина О.В., Линников А.С., Горемыкина Е.Г. (58/30,2 п.л.).