Основы конституционного права России

2.4 Принципы конституционного права

Исходные, основополагающие юридические положения, провозглашающие (юридически учреждающие) основные конституционные ценности и имеющие общерегулятивное значение. Принципы конституционного права - это также правовые нормы, отличающиеся особыми свойствами: более высоким уровнем нормативности и вследствие этого особым регулятивным потенциалом, своеобразием механизма действия, повышенной юридической силой и др. Указанные особенно- сти настолько значительны, что отечественная юридическая наука (следуя традициям международного права) понятие «принципы права» нередко использует в значении, отличном от понятия «норма права», как самостоятельный (наряду с нормами права) регулятор. В системе конституционно-правовых средств принципам права принадлежит роль исходных и основополагающих начал конституционного регулирования. Эта особая роль принципов определяет их «месторасположение» в конституционном законодательстве - они своего рода вводная, или общая, часть конституционного законодательного акта, его нормативный стандарт. Так, в Конституции РФ принципы государственного и общественного устройства сконцентрированы в главе 1 «Основы конституционного строя». Это своего рода свод нормативных стандартов, которыми подчинены все иные положения Основного Закона. Согласно п. 2 ст. 16 Конституции РФ «никакие другие положения Конституции не могут противоречить основам конституционного строя. В юридическом смысле принципы непререкаемы, они могут быть изменены только посредством принятия новой российской Конституции» (п. 3 ст. 16). Особый статус принципов в системе конституционно-правовых средств позволяет использовать их для юридического выражения основных конституционных ценностей.

В действующей Конституции РФ такие принципы отражены в основном в главе 1 «Основы конституционного строя», хотя некоторые из них закреплены в Преамбуле, иных главах Основного Закона (так, в главах 2, 7 закреплены принципы правосудия). Принципы конкретных институтов конституционного права закреплены в нормах соответствующих федеральных законов. В частности, принципы избирательного права получили закрепление как во всех федеральных избирательных законах («Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан РФ», «О выборах Президента РФ» и др.), так и в избирательном законодательстве субъектов РФ. Высокий уровень нормативности принципов конституционного права позволяет им выполнять роль не только конкретных регуляторов поведения участников конституционно-правовых отношений, но и выступать критерием для определения конституционности актов, действий и решений органов государственной власти.

Общепризнанные принципы и нормы конституционного права. В соответствии с Конституцией РФ (ч. 4 ст. 15) представляют часть национальной правовой системы, имеющую силу источников конституционного права. Нормы международного права содержатся в уставах ООН, Совета Европы, международных договорах, конвенциях (конвенционные нормы), декларациях, пактах, в резолюциях Генеральной Ассамблеи ООН, статутах и иных международных правовых актах. Основные принципы международного права (неприменение силы, невмешательство во внутреннюю политику другого государства, суверенное равенство государств, равноправие и самоопределение народов, добросовестное выполнение государственных обязательств и др.) содержатся в Декларации о принципах международного права, касающихся дружественных отношений и сотрудничества между государствами в соответствии с Уставом ООН (1970 г.). Согласно ст. 15 Конституции РФ общепризнанные принципы и нормы международного права являются составной частью российской правовой системы.

2.5 Конституционные обычаи и прецеденты (конституционное обычное и прецедентное право)

Конституционный обычай (конституционное обычное право) представляет сложившееся в практике деятельности органов государственной власти, органов местного самоуправления правило, которое в силу многократного повторения приобрело общеобязательное значение и выступает в качестве источника конституционного права. Конституционно-правовые обычаи (конституционно-правовые обыкновения) складываются в парламентской, избирательной практике, в деятельности органов местного самоуправления. Некоторые из таких обычаев, имеющие особую значимость, получают законодательное закрепление. Так, при проведении в 1993 г. выборов депутатов Государственной Думы первого созыва стало обычным наряду с предусмотренными «Положением о выборах депутатов Государственной Думы» избирательными комиссиями формирование территориальных (городских, районных) избирательных комиссий. В последующем такая практика получила закрепление в федеральных избирательных законах - «Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан РФ» (1994 г.), «О выборах депутатов Государственной Думы» (1997 г.), «О выборах Президента РФ» (1995 г.).

Конституционные обычаи - это нормы (хотя и своеобразные), относящиеся к числу «неписаных»; имеют специфическую структуру и по каким-либо причинам не входят в систему законодательства, однако с течением времени могут быть законодательно оформлены. В частности, долгое время законодательно закрепленная свобода манифестаций не содержала юридически оформленного права на пикетирование (хотя оно изначально является составной частью свободы манифестаций). Право на пикетирование все это время оставалось обычной нормой. Конституция РФ 1993 г. конституционно подтвердила отнесение данного права к числу основных (ст. 31).

В то же время не все конституционные обычаи требуют специального законодательного признания, соответственно оставаясь и де-юре, и де-факто юридическим средством конституционного регулирования. В этом случае за конституционным обычаем сохраняется большая гибкость, что не свойственно «писаным» нормам права. Так, стало обыкновением при назначении Председателя Правительства и формировании его состава определять количественный состав заместителей Председателя. Законодательное закрепление привело бы к необходимости каждый раз вносить изменения в Федеральный конституционный закон «О Правительстве».

Конституционно-правовой прецедент (конституционное прецедентное право). Представляет собой решение высшей судебной инстанции, вынесенное по конкретному делу либо в результате обобщения судебной практики и получившее впоследствии обязательное значение, т.е. значение общей нормы. Подобные нормы формируются главным образом Конституционным Судом в процессе толкования федеральной Конституции, рассмотрения дел о конституционных спорах между органами государственной власти, рассмотрения дел о конституционности тех или иных положений федеральных законов, а также законов субъектов РФ. При этом прецедентными нормами становятся: во-первых, формулируемые Конституционным Судом правоположения, имеющие общее (не казуальное, т.е. исключительно для конкретного рассматриваемого дела) значение. Правоположениями должен руководствоваться Конституционный Суд при рассмотрении в последующем сходных дел. Так, в решении Конституционного Суда от 11 марта 1998 г. сформулирован вывод о том, что конфискация имущества как санкция за правонарушение может применяться только судом. В последующем на этом выводе (решении) основывались постановления Конституционного Суда от 1 июля 1998 г., от 1 июля, а также от 13 января 2000 г. Очевидно, что и для иных органов государства выработанные Конституционным Судом правоположения должны выступать правовой моделью принятия решения в ситуациях, когда отсутствуют нормы позитивного права либо если таковые грешат неопределенностью. Во-вторых, правоположения, имеющие значение межотраслевых принципов права, а также принципов отдельных институтов права. К примеру, в постановлении Конституционного Суда от 25 апреля 1995 г. сформулировано принципиальное положение о недопустимости формулирования законодателем таких положений, которые в силу своей неопределенности и при отсутствии законных пределов усмотрения правоприменителя могут применяться произвольно. В постановлениях от 27 марта и 13 июня 1996 г. Конституционный Суд сконструировал следующие положения: законодатель, определяя средства и способы защиты государственных интересов, должен использовать лишь те из них, которые для конкретной правоприменительной ситуации исключают возможность несоразмерного ограничения прав и свобод человека и гражданина; при допустимости ограничения того или иного права в соответствии с конституционно одобряемыми целями государство должно использовать не чрезмерные, а только необходимые и строго обусловленные этими целями меры; публичные интересы, перечисленные в ст. 55 (ч. 3) Конституции РФ, могут оправдывать правовые ограничения прав и свобод, только если такие ограничения адекватны социально необходимому результату. В постановлении от 23 ноября 1999 г. правовая позиция Конституционного Суда выражена в формуле о недопустимости искажения в ходе правового регулирования самого существа конституционного права или свободы.

Очевидно, что место и роль Конституционного Суда в системе разделения властей, его исключительное право оценивать федеральные (и региональные) законы с точки зрения их конституционности предопределяют его право формулировать правоположения, имеющие общее (нормативное) значение

2.6 Иные источники конституционного права России

Декларация как источник конституционного права России. В конституционном праве под декларацией понимается политико-юридический документ, констатирующий коренные изменения в государственном строе, правовом положении человека и гражданина. Декларации, как правило, знаменуют собой коренное изменение строя государства и народов, политических партий, общественно-политических движений. Декларация в этом смысле есть документ, который принимается при образовании нового государства и установлении его исходных начал, главным образом во взаимоотношении личности и государства. Так, на рубеже XVII-XVIII вв., в эпоху раннего Нового времени, зарождающаяся буржуазия, стремясь свергнуть феодализм и утвердить свое господство, использовала декларации для провозглашения идеалов нового общества, целей и задач буржуазных революций. Декларации использовало и молодое Советское государство. В частности, после революции 1917 г. приняты такие важные документы, как Декларация прав народов России (декабрь 1917 г.), Декларация прав трудящегося и эксплуатируемого народа (январь 1918 г., инкорпорированная впоследствии в Конституцию РСФСР 1918 г.). В них провозглашались задачи и цели революции, демократические права и свободы граждан, основные институты нового общества и государства.

В Новейшей истории России принят ряд важнейших документов в форме деклараций. В форму деклараций облекаются международно-правовые акты особой общественной значимости (например, Всеобщая декларация прав и свобод 1949 г.). На современном этапе развития российской государственности декларации используются как политико-юридический инструмент провозглашения (декларирования) принципиально отличного от существующего национально-государственного устройства страны, новая парадигма взаимоотношений федерального центра и регионов. Посредством декларации возникающие вследствие суверенизации независимые республики провозглашают национальный и государственный суверенитет, построение новой государственности. Три наиболее значимые декларации - о государственном суверенитете (1990 г.), о правах и свободах человека и гражданина (1991 г.), о языках народов РСФСР (1990 г.) - утверждены высшим органом государственной власти и представляют собой учредительные акты высокой юридической силы.

Правовая доктрина как источник конституционного права. В некоторых странах при наличии пробела в конституционном законодательстве используются положения из работ известных ученых в качестве нормативной основы для юридического решения возникшего спора, имеющего конституционное значение. В РФ правовая доктрина источником права не признается. В то же время компетентные научные труды, толкование конституционного законодательства являются своего рода руководящими началами для должностных лиц и государственных органов, применяющих нормы конституционного права.

2.7 Федеральное коллизионное право

Федеральное коллизионное право представляет собой совокупность закрепленных в Конституции РФ норм, на основе которых разрешаются споры о компетенции, т.е. коллизии между нормами федерального законодательства и законодательства субъектов Федерации. Преодолению возможных коллизий в законодательстве призвано содействовать федеральное коллизионное право, представленное соответствующими положениями (нормами) Конституции РФ - федеральными коллизионными нормами, т.е. нормами, содержащимися в федеральном законодательстве и определяющими, какой законодательный акт (РФ или субъекта Федерации) должен применяться по конкретному делу при разрешении конституционного спора. Такие нормы, в частности, содержатся в ст. 4, 15, 76 и некоторых других статьях федеральной Конституции. Указанные статьи закрепляют юридические механизмы, на основе которых возможно разрешение возникающих коллизий. К таким механизмам относятся: 1) конституционное закрепление верховенства федерального права. Это означает, что Конституция РФ и федеральные законы имеют верховенство на всей территории РФ (ч. 2 ст. 4); 2) закрепление положения о том, что законы и иные нормативные акты субъектов РФ не могут противоречить федеральным законам, принятым по предметам исключительного ведения РФ и по предметам совместного ведения РФ и ее субъектов. В случае такого противоречия действует федеральный закон (ч. 5 ст. 76); 3) установление иерархии юридической силы федеральных законов: федеральные законы не могут противоречить федеральным конституционным законам (ч. 3 ст. 76); 4) положение о том, что в случае противоречия между федеральным законом и нормативным правовым актом, изданным вне пределов ведения РФ и полномочий РФ по предметам ее совместного ведения с субъектами РФ, действует нормативный правовой акт субъекта РФ (ч. 6 ст. 16); 5) указание на то, что в случае, если положения федерального закона противоречат международному договору РФ, действуют положения международного договора (ч. 4 ст. 15), и др

3. Ответственность и иные меры принуждения в конституционном праве

3.1 Конституционная ответственность как вид принуждения в конституционном праве

Конституционная ответственность представляет собой неблагоприятные последствия, которые наступают в случае отступления от конституционно-правовых требований полномочных органов государства, его должностных лиц, а также иных субъектов политической деятельности. В отличие от иных видов юридической ответственности конституционную ответственность характеризуют следующие признаки: субъектами конституционной ответственности являются государственные органы и должностные лица, а также общественные образования, полномочные принимать решения, затрагивающие основные права и свободы граждан, интересы государства или какой-либо его территории. Субъектами конституционной ответственности выступают государство, органы государственной власти, общественные объединения граждан, должностные лица. На гражданина, не являющегося должностным лицом, такая ответственность не распространяется.

Конституционная ответственность применяется не только за совершение правонарушения, но и при несовершении таковых - за неправильный политический курс, неэффективную государственную деятельность, слабость руководства и др.; ее характеризует специфический набор санкций, не присущий какому-либо иному виду юридической ответственности

3.2 Понятие, виды, меры конституционной ответственности

К таковым по Конституции РФ относятся: роспуск Государственной Думы, отставка Правительства (ч. 3 ст. 117), недоверие Правительству, отрешение Президента от должности (ст. 93), признание неконституционным нормативного правового акта (ч. 6 ст. 125), приостановление Президентом действия нормативного правового акта исполнительного органа государственной власти субъекта РФ (ч. 2 ст. 85), отмена актов (ч. 3 ст. 115), запрещение применения актов при определенных условиях, приостановление деятельности общественного объединения, ликвидация и запрещение деятельности общественного объединения. Сущность конституционной ответственности проявляется в лишении определенных прав органов и лиц государственно-властных отношений, смещении их с должности вследствие отрицательной оценки их деятельности. Конституционная ответственность отличается от ответственности за нарушение конституционных норм, которая возлагается на граждан, должностных лиц в случае виновного нарушения ими таких норм (например, умышленное невключение граждан в списки избирателей или отказ от регистрации лица в качестве кандидата на выборную должность, фальсификация результатов голосования и другие влекут административную и уголовную ответственность). Для конституционной ответственности, как правило, характерен отсылочный способ определения санкций за нарушение соответствующих конституционных норм. Очень часто меры государственного воздействия в случае нарушения конституционных норм сформулированы в самой норме в виде общего указания о наступлении ответственности (см. ч. 3 ст. 41 Конституции РФ).

3.3 Федеративная ответственность и федеральная интервенция (федеральное принуждение): конституционно-правовые основания применения в Российской Федерации

Федеративная ответственность как вид конституционной ответственности. Федеративная ответственность представляет собой предусмотренные конституционным законодательством неблагоприятные последствия (меры принуждения), наступающие в случае невыполнения конституционных обязательств участниками (субъектами) федеративных отношений. Федеративное государство предполагает, что федеральная власть и субъекты Федерации находятся между собой в длящихся правоотношениях. Каждая из сторон этих отношений имеет друг перед другом определенные Конституцией обязательства. Соответственно, субъектами федеративной ответственности являются: РФ (как государство), субъекты Федерации, федеральные органы государственной власти, органы государственной власти субъектов РФ, уполномоченные должностные лица. Федеративная ответственность - это разновидность конституционной ответственности, предназначенная для обеспечения, с одной стороны, правомерного вмешательства Федерации в дела ее субъектов, а с другой - для принудительного исполнения требований федерального права каждым субъектом Федерации, его органами и должностными лицами. Основанием применения федеративной ответственности являются правонарушающие действия (решения) субъекта Федерации, а также его неспособность обеспечить стабильность на своей территории, гарантированность и реальность прав и свобод граждан, а также действия властных структур субъекта Федерации, разрушающие единое правовое (экономическое) пространство страны.

Действующим российским законодательством предусматривались две формы федеративной ответственности: 1) введение чрезвычайного (военного) положения и 2) приостановление и отмена решений исполнительных органов государственной власти субъектов Федерации. Федеральным законом от 29 июля 2000 г. «О внесении изменений и дополнений в Федеральный закон “Об общих принципах организации законодательных (представительных) и исполнительных органов государственной власти субъектов РФ”« установлены еще две формы федеративной ответственности - роспуск законодательного (представительного) органа государственной власти субъекта РФ и отрешение от должности высшего должностного лица субъекта РФ. Предлагается также наряду с этими мерами законодательно предусмотреть возможность принудительного изменения правового статуса субьекта Федерации; ввод специальных милицейских или военных подразделений в случаях, определенных федеральным законом, а равно перевод под непосредственное подчинение федерального Правительства подразделений милиции, внутренних войск, иных силовых структур субъекта Федерации и др.

Разновидностью федеративной ответственности является федеральная интервенция, или федеральное принуждение, что в федеративном государстве означает основанное на законе вмешательство федерального правительства в дела субъекта федерации в случае нарушения властями последнего федерального законодательства, неподчинения законным требованиям федерального правительства, нарушения прав человека, беспорядков, возникновения угрозы целостности федерального государства, задержки налоговых и других платежей. Федеральная интервенция есть вмешательство, принудительное вторжение федеральной власти во внутренние дела субъекта федерации для восстановления, наведения порядка. В современной конституционной практике зарубежных государств случаи вмешательства федерации в дела ее субъектов имели место. Так, в 1957 г. Президент США Д. Эйзенхауэр ввел войска в штат Арканзас с целью принудительного осуществления решений федеральных судов о десегрегации школ. Аналогичную акцию в тех же целях в 1962 и 1963 гг. предпринял Кеннеди, введя войска в штаты Миссисипи и Алабама. Акт федеральной интервенции предпринимался администрацией США для подавления массовых беспорядков, поджогов, учиненных негритянским населением в центре Вашингтона.

В отличие от конституций многих федеративных зарубежных государств Конституция РФ не содержит нормы, в которой прямо определялись бы юридические основания для федеральной интервенции, т.е. законного вмешательства федеральных органов власти в сферу прав субъектов РФ. В то же время ч. 4 ст. 78 и ч. 2 ст. 80 действующей Конституции закрепляют общее дозволение, предоставляющее Президенту РФ право для такого вмешательства. Так, ч. 2 ст. 80 возлагает на Президента РФ обязанность принимать меры по охране суверенитета РФ, ее независимости и государственной целостности. К числу юридических средств оказания воздействия на субъекты РФ Конституция относит: возможность Президента РФ использовать согласительные процедуры для разрешения возникших разногласий между федеральными органами и органами власти субъектов РФ либо между органами власти субъектов РФ (ч. 1 ст. 85); право Президента РФ приостанавливать действие актов исполнительных органов государственной власти субъектов РФ в случае их противоречия федеральному законодательству (ч. 2 ст. 85); право Президента РФ вводить на территории субъектов РФ чрезвычайное или военное положение (ч. 2 ст. 87). Право Президента РФ в исключительных случаях использовать вооруженные силы прямо вытекает из международно-правовых норм. В частности, Дополнительным протоколом от 8 июля 1977 г. к Женевским Конвенциям от 12 августа 1949 г., касающимся защиты жертв вооруженных конфликтов международного характера, устанавливается обязанность правительства всеми законными средствами поддерживать или восстанавливать правопорядок в государстве, защищать национальное единство и территориальную целостность государства. Радикальные средства федерального принуждения предусмотрены Федеральным законом от 29 июля 2000 г. «О внесении изменений и дополнений в Федеральный закон “Об общих принципах организации законодательных (представительных) и исполнительных органов государственной власти субъектов РФ”«. К таким средствам Закон относит роспуск законодательного (представительного) органа государственной власти субъекта РФ и отрешение от должности высшего должностного лица.

В качестве одной из мер федеральной интервенции специалисты в области конституционного права, политики предлагают закрепить в действующей Конституции РФ возможность введения института президентского правления при возникновении чрезвычайных обстоятельств, обозначенных в Основном Законе страны. Применение этой меры допускается, например, Конституцией Индии в случае массовых беспорядков, исчезновения в штате конституционных властей, иных чрезвычайных обстоятельств, в том числе массовой коррупции в органах власти штатов. По Конституции Индии (ст. 36) введение президентского правления возможно в случае, если «какой-либо штат не подчинится распоряжениям или не проведет в жизнь распоряжения, данные Союзом в порядке осуществления им исполнительной власти на основании какого-либо из положений Конституции».

Распространенная практика принятия субъектами РФ нормативных актов, в том числе конституций, уставов, в которых содержатся положения, противоречащие федеральной Конституции, указывает на обоснованность такой меры принуждения (правовой защиты), как досрочное прекращение полномочий законодательного (представительного) органа государственной власти субъекта РФ в случае систематического нарушения им принципа конституционности. Такая мера федерального принуждения, как роспуск законодательного (представительного) органа государственной власти субъекта РФ, предусмотрена Федеральным законом от 29 июня 2000 г. «О внесении изменений и дополнений в Федеральный закон “Об общих принципах организации законодательных (представительных) и исполнительных органов государственной власти субъектов РФ”«. Кроме того, Закон (ст. 291) предусматривает применение и такого радикального средства, как отрешение от должности высшего должностного лица органа исполнительной власти субъекта РФ. Бюджетным кодексом РФ (ч. 2 ст. 112) предусмотрена возможность введения в субъекте РФ внешнего управления - если субъект РФ не выдерживает параметры Бюджетного кодекса по долговой политике и при этом он (субъект) не в состоянии обеспечить обслуживание и погашение своих долговых обязательств, уполномоченный орган государственной власти РФ вправе передать исполнение регионального бюджета под контроль вышестоящего федерального финансового органа (Министерства финансов РФ).

Среди возможных мер федеральной интервенции (принудительных акций) РФ по отношению к ее субъектам предлагается учредить в России институт признания несостоятельности территории субъекта РФ в том статусе, который ей предоставлен Основным Законом, с принятием решения о его преобразовании (присоединении к другому субъекту РФ, преобразовании в административно-территориальную единицу в составе другого субъекта Федерации либо преобразовании в федеральную территорию). Применение такой акции возможно, если в данном субъекте РФ сложилась устойчивая практика нарушения прав и свобод человека, ухудшается уровень жизни людей в связи с неконституционной политикой органов власти субъекта РФ, затянувшегося кризиса власти на данной территории и если все возможности превентивного воздействия федеральных властей исчерпаны.

4. Наука конституционного права

4.1 Понятие науки конституционного права и ее система

Конституционное право представляет собой составную часть правоведения, или юридической науки - многосоставной ветви гуманитарного знания, предметом изучения которой является государство и право. Предметом изучения конституционного права является одноименная отрасль права (те отношения, поведение и деятельность, которые подлежат конституционно-правовому регулированию), хотя полностью этим предмет науки и не исчерпывается. Соответственно, предметом науки конституционного права является по меньшей мере три круга проблем:

история развития конституционного права, его современное состояние и тенденции развития, идеи, концепции, прогнозы, источники, система;

фактические отношения, подлежащие конституционно-правовому регулированию;

практика реализации и применения норм, относящихся к источникам конституционного права.

Всякая наука представляет собой определенным образом систематизированную совокупность знаний или систему таких знаний. Следовательно, в составе науки конституционного права выделяются относительно обособленные группы (блоки), комплексы научных положений (теорий), концепций, сформулированные в результате познания и научного анализа конституционно-правовой действительности. Комплексы таких знаний или научные теории находятся во взаимосвязи друг с другом, образуя в единстве целостный научный комплекс - систему науки конституционного права. Система науки не является произвольной, она зависима от объекта изучения. С этой точки зрения система конституционного права в значительной мере подчинена системе отрасли конституционного права. Однако наука содержательнее изучаемого ею предмета одноименной отрасли права. В ее задачу входит обоснование особенностей самой отрасли, ее места в правовой системе, разработка понятийного аппарата, исследование национальных источников конституционного права в сопоставлении с зарубежными аналогами, оценка действенности конституционно-правовых институтов и др.

Соответственно, в системе науки конституционного права можно выделить несколько крупных проблем, объединенных в разделы:

1) теория (учение) об отрасли и науке конституционного права;

2) теория конституции;

3) учение об основах конституционного строя;

4) теория федерализма (федеративного устройства) Российской Федерации (федеральное и региональное право);

5) учение о правах и свободах человека и гражданина (гуманитарное право);

6) учение об организации государственной власти в Российской Федерации;

7) учение о местном самоуправлении в Российской Федерации (муниципальное право);

8) учение об особых конституционно-правовых режимах (чрезвычайное право).

Первые три раздела объединены в Общую часть конституционного права, разделы 4-8 составляют содержание Особенной части конституционного права. Проблема структурирования и, в частности, деления конституционного права на Общую и Особенную части в специальной литературе обозначена уже в дореволюционном государствоведении. Такая идея принадлежала теоретику права и государствоведу Н.М. Коркунову. В понимании ученого общая часть отображает основные начала государственного права и охватывает следующие четыре основных отдела: 1) общую характеристику государственного строя; 2) учение о субъектах государственного отношения - монархе и подданных; 3) учение об объекте - о власти, ее функциях и органах; 4) учение о содержании государственного отношения - о правах и обязанностях монарха и подданных. Особенная часть также включала четыре отдела: 1) верховное управление (включая функции законодательства); 2) подчиненное управление (сфера «подзаконного управления» и деятельности «подчиненных органов»); 3) самоуправление (отрасль подчиненного управления, представляющая «интересы местного сообщества»); 4) обеспечение законности управления (как особая деятельность государственной власти.

В то же время разрешенной эту проблему считать нельзя. Намеренно не желая втягиваться на страницах учебной работы в дискуссию, отметим, что остается открытым вопрос о составе каждой из этих частей, наборе их институтов, обосновании связей между ними и др. Очевидно также, что правомерно говорить и о третьей составляющей отрасли конституционного права - ее Специальной части, которая содержала бы материал, концептуально отображающий наиболее актуальные проблемы современного отечественного конституционного права и давала студентам углубленное понимание проблем конституционно-правового развития. На содержание этой части решающее влияние, как представляется, оказывают два фактора - профиль вуза и (в не меньшей степени) научные интересы исследователя (исследователей). С учетом этих обстоятельств в Специальной части могли бы рассматриваться проблемы конституционно-правовых режимов, конституционных процедур и конституционного судопроизводства, действия Конституции, реализации и защиты конституционных прав и свобод, конституционных способов и средств их ограничения, развития федерализма в современной России, законодательного процесса и законодательных технологий, избирательного процесса и избирательных технологий и др. Специальная часть - это своего рода квинтэссенция конституционного права, материал этой части должен изучаться в процессе преподавания специальных курсов конституционного права.

С точки зрения уровня научного знания структурно конституционное право можно представить: 1) философией и историей конституционного права; 2) его догмой (специально-юридической конституционно-правовой теорией); 3) социологией конституционного права. Особенность Специальной части состоит в том, что ее проблематика так или иначе отображает каждый из отмеченных уровней государствоведческого знания, хотя, безусловно, для этой составляющей специфична социологическая направленность. Таким образом, если следовать предложенной систематизации конституционно-правового знания, в процессе преподавания конституционного права в наибольшей мере возможно связать конституционно-правовую теорию с практикой государственно-правового строительства.

4.2 Дискуссия о названии (содержании) конституционного права

Проблема эта до конца не решена. В советском правоведении рассматриваемая отрасль права и одноименная наука назывались однозначно государственным правом. В постсоветское время приоритетным стало обозначение данной отрасли как «конституционное право». Есть, правда, исключения, иногда употребляется два равнозначных наименования - конституционное и государственное право.

В дореволюционной России данная дисциплина носила название «государственное право». Такое название было заимствовано из Германии (Staatsrecht). В советский период дисциплина именовалась государственным правом. В то же время отдельные государствоведы (Н.И. Лазаревский, И.П. Трайнин, В.Ф. Коток, И.Е. Фарбер, В.А. Рянжин) считали названия «государственное право» и «конституционное право» тождественными на том основании, что структура учебной (и научной) дисциплины повторяла структуру союзной Конституции. Исходя из этого предлагалось переименовать государственное право на конституционное. Противники такого подхода считали, что данный термин имел бы право на существование, если бы данная отрасль права монопольно, исчерпывающе и исключительно регулировала общественные отношения, связанные с организацией государства. Но такие отношения регулируются административным, судоустройственным правом. К тому же функция государственного права не сводится к регулированию отношений, связанных только с организацией государства.

А.И. Лепешкин исходил из того, что «в советском обществе исторически сложилось не конституционное, а государственное право, которое, отражая специфику предмета правового регулирования определенной области общественных отношений, вошло в систему социалистического права как ее составная часть... Поэтому нельзя считать спор о замене названия отрасли права другим названием чисто терминологическим спором. По существу это есть спор о характере и содержании правового регулирования, осуществляемого нормами данной отрасли социалистического права».

По мнению Н.А. Богдановой, важное значение в выборе наименования отрасли и науки права имеет качественная оценка основных черт устройства общества и государства, закрепленных в нормах Конституции. Если коротко, то конституционное право Н.А. Богданова связывает с утверждением в данном государстве конституционного строя. «...Качественные признаки демократического государства определяют название отрасли, занимающей ведущее место в его правовой системе, а конституционное право представляет собой качественный этап в развитии государственного права». В условиях изменения приоритетов во взаимосвязи власти и права, когда конституционное воплощение получила идея правового государства, считает данный автор, наименование «конституционное право» более точно отражает предмет рассматриваемых отрасли и науки.

Отмеченные позиции ученых, несомненно, приближают к сути проблемы. В то же время определяющим при оценке наименования науки является вопрос о его системообразующих категориях. В государственном праве такой категорией выступает государство. Если исходить из того, что в конституционном праве главной составляющей является категория конституционного строя, то, очевидно, государствоведение охватывается содержанием науки конституционного права. Нельзя, однако, не заметить, что опубликованные учебники по конституционному праву (вне зависимости от названия дисциплины - конституционное или государственное) собственно государствоведческую проблематику несколько игнорируют, видимо, полагая, что рассмотрение этого круга проблем является прерогативой теории государства и права.

Как известно, в дореволюционном российском государственном праве (а традиция идет из государственного права Германии) составляющей этой отрасли выступала теория государства (сущность, причины происхождения, функции, форма государства, форма государственного устройства и форма правления, государственный режим и государственный механизм, соотношение государства с правом, экономикой и др.). В досоветский период развития отечественного правоведения не было такой дисциплины, как теория государства права, появившейся в 30-е гг. XX в. Все (или почти все), что охватывается предметом теории государства, ранее выступало предметом общего государственного права. Советское правоведение развивалось таким образом, что теория государства выступала составляющей, признаваемой официальной доктриной единой науки теории государства и права. Очевидно, что объединение теории права и теории государства в рамках одной научной (не учебной) дисциплины выглядит искусственным. Возможно, что с развитием государствоведения до уровня самостоятельного научного образования произойдет отпочкование теории права от теории государства. Однако в любой вариации часть государствоведческих вопросов должна входить в предмет как общего, так и национального конституционного права, не сводя эту дисциплину всецело к теории конституции.

В споре о терминах немаловажным оказалось еще одно обстоятельство. В начале последнего десятилетия уходящего ХХ столетия обнаружилось нелицеприятное отношение к государству, его институтам. Слово «государственник» (в истинном его значении) в этой ситуации воспринималось как уничижительное. Критика тоталитарного государства авторитарных режимов в равной мере переносилась на всякое государство. Расхожими стали выражения о том, что государство противостоит праву, что государство - это зло и т.п. Насаждаемый в общественном сознании государственный нигилизм не способствовал упрочению основ легитимности государственной власти, напротив, ограничивал ее возможности в обеспечении права, а следовательно, и конкретных прав и свобод граждан. Через институт юридического образования и, в частности, посредством преподавания общего курса конституционного права представляется возможным в определенной степени оказывать влияние на изменение «имиджа» государства. Сейчас, по прошествии десяти лет, наблюдается другая крайность. Очевидно, важно формировать адекватные представления о государстве, в равной мере способствуя тому, чтобы не ущемлялось его значение и в то же время не превозносилась роль в общественной жизни.

4.3 Развитие конституционно-правовой науки в России

Развитие государственно-правовой (конституционно-правовой) мысли в дореволюционной России. В своем развитии наука российского конституционного права проходит ряд этапов. Специфика государственно-правовой (конституционно-правовой) действительности и ее отображение в научных теориях позволяют выделить три таких этапа: дореволюционный - до октября 1917 г.; этап советского государственного права - с 1917 г. до второй половины 80-х гг.; современный этап развития - со второй половины 80-х гг.

Первый этап. Наука конституционного права является новой ветвью правоведения. Однако ее рождение правомерно связывают с именами античных мыслителей (Платон, Аристотель), мыслителями эпохи Возрождения и Нового времени (Г. Гроций, Ж.-Ж. Руссо, Дж. Локк, Ш.-Л. Монтескье и др.). Утверждение конституционного права в качестве самостоятельной отрасли науки связано с крупными буржуазно-демократическими реформами, которые происходят в XVIII-XIX вв. в Западной Европе: утверждение в ряде западноевропейских стран конституционной формы правления, пришедшей на смену полицейскому режиму. Идеи конституционного права находят отражение в работах крупных государствоведов - Г. Еллинека, П. Лабанда (Германия), Л. Дюги, Эйсмана (Франция) и др. В конце XIX - начале XX в. наука конституционного права формируется в России. Складывается плеяда крупных ученых-государствоведов, среди которых особо выделялись работы А.С. Алексеева, И.Е. Андреевского, А.Д. Градовского, В.М. Гессена, И.И. Ивановского, Н.М. Коркунова, Ф.Ф. Кокошкина, Н.И. Лазаревского, Н.И. Палиенко, М.И. Свешникова, В.В.Сокольского, Б.Н. Чичерина, А.Я. Ященко и др.

В понимании Аристотеля государство есть «сообщество совершеннейшей жизни», соединение многих родов и деревень ради общения наилучшей, совершеннейшей жизни. Цицерон в своем знаменитом труде «О государстве» определяет государство как «достоинство народа», как «соединение многих людей, связанных между собой согласием в вопросах права и общности интересов».

Крупный вклад в развитие государствоведения внес Б.Н. Чичерин (1828-1904). Одной из его фундаментальных работ, относящихся к государственному праву, а также к истории государства и права, является монография «О народном представительстве», вышедшая в первой половине 60-х гг. Работа включает предисловие и четыре части, именуемые книгами: «Существо и свойства народного представительства», «Виды народного представительства», «Историческое развитие представительных учреждений в Европе», «Условия народного представительства». В первой книге автор обращается к общим вопросам буржуазно-либеральной теории народного представительства (политическая свобода, «полновластие народа», свойства и права народного представительства); во второй книге рассматриваются органы народного представительства в республиках и монархиях, виды представительных собраний, конституционная монархия; в третьей книге речь идет о развитии представительных органов в Западной Европе (Англия, Франция, Германия) и Земских соборов России. Наконец, в четвертую книгу включен сложный комплекс вопросов, рассматриваемых в качестве условий организации и деятельности представительных органов: соотношение государства и общества, состав общества, национальный вопрос, роль общественного мнения, роль партий, личные права граждан, организация местного самоуправления, способы установления конституций.

Центральное место в труде занимает вопрос о государстве. Государство, как отмечает Чичерин, - это сложный организм, включающий «бесчисленное разнообразие отношений». Соответственно, наука о государстве охватывает различные аспекты - философский, исторический, юридический, экономический, изучение бытовых условий. Для полного представления о государстве необходимо обращение ко всему комплексу знаний.

В понимании ученого государственное право, в отличие от гражданского права, рассматривает не взаимоотношения отдельных лиц в их частной сфере, а «всю совокупность лиц, соединенных в единый неразрывный союз - государство». Соответствующий курс, как считал ученый, целесообразно разделить на учение о государстве (или общее государственное право) и изложение русских государственных законов.

Существенный вклад в науку государственного права рассматриваемого периода внес профессор Петербургского университета И.Е. Андреевский. Среди наук о государстве он выделял общую теорию государства (науку о государстве), в свою очередь включающую три части: учение о составе государства, его элементах - народе, территории, верховной власти; теорию государственного устройства, рассматривающую «существо, значение и свойства правительства, различные образы правления, права граждан»; теорию государственного управления, изучающую ее составные элементы и систему учреждений, которая нужна для исполнения целей государства. По сути, здесь речь идет о государствоведении.

Курс русского государственного права ученый намеревался изложить по новой системе, которая включала бы: учение о правительстве, учение о народе, особенности государственного права в Великом княжестве Финляндском и Царстве Польском. Фактически вышел только первый том, содержащий «учение о правительстве», включавший три раздела: о верховной государственной власти, о законодательстве, об управлении. Государство И.Е. Андреевский определял как «общество свободных людей, живущих на определенном пространстве земли под одной общей для них верховной властью». Соответственно, и науку государственного права он рассматривал в качестве тех начал, на которых основываются отношения между элементами государства. Государственное право, считал И.Е. Андреевский, есть одновременно политико-юридическая, историческая и философская наука. Как политико-юридическая наука государственное право рассматривает те законные начала, на которых должны строиться отношения всех элементов в государстве; это историческая наука, ибо государство вырабатывает отношения между своими элементами исторически; как и всякая историческая наука государственное право приходит к определенным философским выводам. Ученый разделял вопросы государственного права на две «главные группы» - о правительстве и о народе.

Заметный след в дореволюционном государствоведении оставил А.Д. Градовский. Крупнейший его труд - «Начала русского государственного права» (1875-1881), состоящий из трех частей, подразделяющихся на книги. Введение, содержащее общую постановку вопроса о русском государственном устройстве и управлении, и первая часть «О государственном устройстве» составляют один том и включают три книги: учение о законе, о верховной государственной власти, о подданстве и правах состояния. Следующий том образует вторая часть - «органы управления», состоящая из двух книг: существо государственных должностей и учение о службе гражданской, классификация русских государственных установлений.

Последняя часть - «Органы местного управления» - включает введение и две книги: исторический очерк местных учреждений в России и учреждения правительственные и дворянские.

Государствоведение, как и юридическая наука в целом, представлено было главным образом университетскими кафедрами. Поэтому развитие государственно-правовой мысли шло параллельно с преподаванием государственного права. Учебные издания - учебники, курсы лекций, учебные пособия - являлись главным источником государствоведческих изысканий. Справедливости ради надо отметить, что такие издания (в сравнении с современной учебной литературой) отображали самобытность автора, его принадлежность к определенной философско-юридической школе, не отличались излишним академизмом, написаны были живым литературным языком. Структура издания соответствовала представлениям ученого о системе государственного права. Так, учебник русского государственного права, принадлежащий перу профессора Одесского государственного университета В.В. Сокольского и изданный в начале 90-х гг. XIX в., состоит из введения и четырех частей: о верховной власти, о народе, о государственной территории; об управлении государственном. В эти же годы издаются учебники по государственному праву Н.К. Нелидова, А.В. Романовича-Славатинского, М.И. Свешникова. С позиций социологической школы права (правда, в ее позитивистской интерпретации) проблемы государственного права исследуют М.М. Ковалевский, а также А.С. Алексеев. В частности, А.С. Алексеев является первым автором, который ввел в русскую государственно-правовую литературу понятие конституционного права, притом подверг его довольно подробному рассмотрению. Целая глава посвящена различию между законом и административным распоряжением «в теории и в праве конституционном».

В работах государствоведа и теоретика права Н.М. Коркунова (1853-1904) основательное развитие находят проблемы сущности государства, предмета и системы государственного права. С социологических позиций государство трактовалось им как «общественный добровольный союз людей с принудительно установленным мирным порядком посредством представления исключительного права принуждения только органам государства» (в последующем этот подход к пониманию государства получит основательное развитие в трудах крупнейшего социолога XX в. М. Вебера). Рассматривая государство как «юридическое отношение», Н.М. Коркунов не без основания считал, что «наука государственного права не может быть ничем иным как учением об этом отношении и его элементах».

С учетом этого ученый выстраивал систему гсударственного права. Перу Н.М. Коркунова принадлежат фундаментальные работы по законотворческой проблематике. В частности, им основательно разрабатывалась актуальная для современного конституционного права проблема соотношения закона и указа.

В начале XX в. учебники по русскому государственному праву публикуют В.М. Гессен, В.В. Ивановский, Ф.Ф. Кокошкин, Н.И. Лазаревский, Л.А. Шаланд. Особо следует выделить выдержавшие несколько изданий учебники профессора Н.И. Лазаревского, в которые были включены материалы о конституционном государстве (предпосылками которого ученый-государствовед считал разделение властей, народный суверенитет и народное представительство) и, пожалуй, впервые в изданиях такого рода освещалась проблема российской Конституции.

Изменения, происшедшие в начале XX в. в государственном строе России в результате принятия первой российской Конституции - Основных Государственных Законов от 23 апреля 1906 г., существенно обогатили предмет науки государственного права. Именно в этот период отмечается повышенный интерес к учению о конституции, исследованию природы российской Конституции в частности, исследуется проблема личных прав, публикуются фундаментальные работы по теории федерализма, специальному изучению подвергается проблема чрезвычайных режимов и др.

Следует обратить внимание, что в анализируемый период издается множество работ по истории государственного права. Эта проблематика являлась составной частью науки государственного права. Об этом приходится говорить и по той причине, что в последующем проблемы истории государственного права неоправданно были включены в предмет вновь возникшей дисциплины - истории отечественного государства и права. Положение остается неизменным и в настоящее время.

Второй этап конституционного права имеет свои особенности. К наиболее существенным признакам отечественной науки государственного права (так она именовалась) советского периода следует отнести:

нормативный характер науки. Основывающаяся на принципе партийности, обществоведческая наука должна была строго следовать установкам, содержащимся в партийных документах;

апологию государственно-правовой действительности советского строя и воинствующую критику конституционно-правовой теории, развивающейся в западных странах. В частности, в качестве идеала государственности признавался СССР и, что называется «с ходу», отрицались прогрессивные и демократические по сути идеи парламентаризма, правового государства, разделения властей, верховенства закона и др.;