Эффекты международной экономической интеграции на региональном уровне (на примере России и Китая)

• 2 этап. 1992-1995 гг. Быстрый рост масштабов приграничной торговли в 1990-1991 гг. определил необходимость конструирования «приграничного пояса открытости» (ППО), по аналогии с приморским прототипом. В 1992 г. была сформирована система формальных правил, регулирующих отдельные инструменты ППО (особый статус открытости, присвоенный отдельным городам; приграничные торговые зоны; приграничные зоны экономического сотрудничества). Децентрализация в принятии административных решений и расширение свобод муниципалитетов сопровождалось ограничением торговых свобод отдельных экономических агентов и их разграничению по типу доступных для них налоговых преференций. Благодаря чему часть обменов стала более формализованной и наблюдаемой, но «народная торговля» и базары оставались преимущественно неформальными и мало поддавались статистическому наблюдению.
• 3 этап. 1996-2006 гг. Наличие институциональных исключений из правил международной торговли в приграничных регионах способствовало тому, что все большее количество экономических агентов стремилось ими воспользоваться. С фискальной точки зрения ситуация осложнялась дифференциацией правил для разных регионов. Поэтому в 1996 г. были унифицированы государственные подходы к приграничной торговле. С середины 2000 г. мелкооптовая приграничная торговля, в отличие от сделок на приграничных базарах, начала статистически наблюдаться. После 2000 г. начала проводиться унификация правил, то есть институты экономической открытости в приграничных регионах стали упраздняться.

Таким образом, в рамках децентрализации и реформ, проведенных в Китае, были созданы специальные институты экономической открытости в приграничных регионах и для их имплантации были использованы различные стратегии. Децентрализация способствовала распространению трансграничных экономических обменов, управление ее масштабами осуществлялось путем управляемой рецентрализации и дифференциации экономических агентов по их типу, размеру.

Отсутствие формальных правил для регулирования международной интеграции приграничных регионов затрудняет выделение этапов реформ институтов открытости для случая России. Тем не менее, процессы централизации и реформы институтов открытости в России имели пространственную дифференциацию. Поэтому выделение этапов развития институтов приграничной открытости в России проведено не по критерию изменения формальных правил приграничной открытости, как в случае Китая, а по реакции экономических агентов на институциональные изменения (табл. 9).

Таблица 9. Реформы экономической открытости в России: специфика приграничных регионов

1 этап (1986 - 1991 гг.). В рамках проведения «эксперимента» по развитию приграничной (прибрежной) торговли были модифицированы институты управления ВЭД в СССР; для торговли с Китаем созданы Дальинторг. и Востоксиньцзяньторг, которые обладали большим уровнем гибкости в сравнении с централизованной системой международной торговли. Приграничная торговля велась посредством товарообменных сделок, с началом реформ наработанные бартерные схемы распространились и стали основным механизмом деформализации трансграничных обменов. Снижение барьерной функции границы облегчило выезд за рубеж граждан, которые также включились в неформальные трансграничные обмены.

2 этап (1992-1993 гг.). «Шоковая» либерализация ВЭД, проведенная путем имплантации неадаптированных институтов, обернулась неуправляемой децентрализацией, и широким распространением неформальных экономических обменов. Ограниченная доступность участия в международных интеграционных процессах (институт спецэкспортера, квотирование, лицензирование, низкая скорость таможенных процедур и сложность налаживания хозяйственных связей) привела к формированию в приграничных регионах института неформального посредничества. Включение физических лиц, не зарегистрированных для ведения предпринимательской деятельности, в механизм перераспределения внешнеторговой ренты, способствовал созданию «челночной торговли», масштабы ее распространения из-за близости торговых каналов в приграничных регионах были выше.

3 этап (1994-1999 г.). Фискальные (острый бюджетный дефицит) и политические (начавшаяся дифференциация таможенных правил в отдельных субъектах России) стимулы привели к частичной рецентрализации в сфере ВЭД. Политика, направленная на улучшение собираемости налогов и пошлин, имела пространственную привязку - и касалась в большей степени приграничных с Китаем регионов - так как в них распространенность неформальных экономических обменов была выше. В отличие от Китая, эта политика не была дифференцирована по экономическим агентам.

4 этап (с 2000 г.). В 2000-х гг. началась политическая и экономическая рецентрализация, имевшая особенности с точки зрения ограничений экономической открытости приграничных регионов. Для регулирования неучтенного оборота, противодействию коррупции ФТС реализовывало политику, направленную на повышение собираемости пошлин. Однако ее эффективность невысока: начиная с 1994 г., в политику были включены мероприятия по пресечению «челночной торговли», в том числе корректировались объемы и суммы необлагаемого ввоза товаров физическими лицами. Несмотря на это, физические лица продолжают участвовать в «челночной торговле». В 2007-2010 гг. в этой политике заметную роль стали играть пространственные методы перераспределения торговых потоков, или так называемая политика «концентрации мест таможенного оформления». В результате институциональных новаций, федеральная таможенная служба становилась суррогатом планового органа, который не формировал планы по объемам импорта и экспорта, но через установление планов по доходам имел стимулы и возможности косвенного воздействия и на объемы и на цены и даже на количество участников ВЭД. Существующие механизмы координации в ФТС характерны для плановой экономики, так называемый «эффект храповика» (по Я.Корнаи). Масштабы неформальных экономических обменов стимулировали рецентрализацию и ограничение экономической открытости, а усиление централизации приводило к росту неформальных экономических обменов.

Таким образом, анализ реформ экономической открытости в приграничных регионах Китая и России с применением предложенной концептуальной схемы подтверждает, что распространение неформальных трансграничных экономических обменов связано с процессами экономической централизации, обусловленными политическими и фискальными стимулами.

4. Доказано, что уровень интеграции для приграничных рынков России и Китая выше, чем для национальных рынков, так как негативное влияния издержек преодоления экономическим потоком национальной границы для национальных рынков выше, чем региональных.

Изменение контактной / барьерной функции национальной границы является ключевым фактором интеграционного процесса, основным каналом формирования эффектов агломерации, а также стимулом для распространения неформальных трансграничных экономических обменов. Поэтому важной задачей является измерение уровня контактности / барьерности границ.

Адекватным методологическим подходом для этих целей выступает т.н. оценка «эффекта границ» (border effect). Эффект границ - это экономические потери (увеличение трансакционных издержек, приводящее к увеличению стоимости товара или снижению объема торговли), возникающие в связи с необходимостью преодоления товаром национальной границы. Существует две сложившиеся в экономических исследованиях стратегии анализа эффекта границ (табл. 10).

Таблица 10. Подходы к оценке эффекта границ

Для оценки эффекта границ использована стратегия тестирования выполнения закона единой цены, так как для применения гравитационных моделей важно иметь оценки объемов взаимной межрегиональной торговли с учетом значительного неформального оборота, что при существующей системе таможенного учета сделать невозможно.

Обе стратегии значительно чаще применялись для оценки эффектов на национальном, нежели субнациональном уровне. Исследовательский фокус данной работы требует не просто изменения уровня анализа, но учета специфики приграничного региона, исходя из которой в работе сформулирована и протестирована гипотеза о том, что «эффект границ» (как экономические потери от преодоления экономическим потоком национальной границы) должен быть меньше для приграничных рынков в сравнении с национальными.

Тестируемая гипотеза состоит в том, что пересечение российско-китайской границы приводит к росту относительных цен товаров. Использована спецификация эконометрического уравнения, предложенная Городниченко Ю. и Цезар Л., [далее обозначается как GT(2005)], а также спецификации, предложенные Энгелем Ч. и Рожерсом Дж. [соответственно обозначается как ER(1996) и ER(2001)]. Их отличие состоит в добавлении в модели GT(2005) фиксированных эффектов бi, гj, цk для регионов i и j и продукты k, т. е. в учете специфических характеристик, связанных с неоднородностью пространства, а также различиями в ценообразовании на продукты. В спецификации ER(2001) также вводили фиксированные эффекты для регионов. Дополнительной контрольной переменной в авторской спецификации (1.9) выступает фиктивная переменная для китайских городов.

(6)

- расстояние в км между регионами (столицами регионов), и - фиктивная переменная,которая собственно и оценивает эффект границы. Она принимает0 для пар регионов, расположенных в одной стране и 1 для пар, расположенных в разных странах. В качестве зависимой переменной выступает волатильность индексов цен, рассчитанная как стандартное отклонение относительных индексов цен , где . В свою очередь относительные индексы цен рассчитаны как , где - индекс цен на товар в регионе в период времени , - индекс цен на товар в регионе в период времени . = 1, 2 … 9, = 1…46 (для «национальных рынков»), = 1… 8 (для «приграничных рынков»). - обменный курс.

Ожидается, что будут положительными, то есть на волатильность цен влияют и расстояние и необходимость преодоления национальной границы. Для оценки были использованы расстояния по транспортным коридорам. В качестве источников ценовых данных использованы индексы потребительских цен для товаров, либо одинаковых, либо являющихся близкими заменителями. Имеющийся для оценки временной ряд включает данные за 2002-2007 гг.

Все индексы откорректированы для приведения их к единой валюте. Выполнены расчеты для двух выборок: (1) «национальные рынки» и (2) «приграничные рынки». В «национальные рынки» включены регионы (всего по 23) с максимальным оборотом взаимной внешней торговли, а также регионы, ближе расположенные к потенциальным каналам взаимной торговли. В «приграничные рынки» включены только те регионы, которые имеют общую границу с приграничными пунктами пропуска и где может развиваться взаимная торговля в специфическом приграничном формате. Для каждого продукта оценены относительные страновые и межстрановые индексы цен. Всего получено 9315 наблюдений для «национальных рынков» (1035 наблюдений по каждому из 9 продуктов, из 1035 - по РФ и КНР это по 253 пары регионов, по РФ-КНР 529 пар регионов), 324 наблюдения для «приграничных рынков» (26 наблюдений по каждому из 9 продуктов).

В таблице 11 представлены данные результатов оценки эффекта границ для «национальных рынков», с учетом значимых фиктивных переменных. Оценки по всем спецификациям подтвердили, что эффект границы оказывает значимое негативное влияние на торговые потоки между Россией и КНР на уровне «национальных рынков».

Таблица 11. Результаты регрессионных оценок эффекта границ для «национальных рынков»

Примечание: *** - 1% уровень значимости.

В таблице 12 представлены данные результатов оценки эффекта границ для «приграничных рынков», которые показывают, что эффект границы значим, он также негативно влияет на интеграцию «приграничных рынков», но он лишь в 3 раза (в сравнении с 5,5 для национальных рынков) превышает переменную расстояния.

Таблица 12. Результаты регрессионных оценок эффекта границ для «приграничных рынков»

Примечание: *** - 1% уровень значимости.

Таким образом, выполненное эконометрическое тестирование выполнения закона единой цены показало, что барьеры в виде национальных границ негативно сказываются на торговых потоках между Россией и Китаем. Расчеты подтвердили «теоретическое предсказание» о том, что эффект границ ниже для приграничных регионов, то есть «приграничные рынки» более интегрированы, чем «национальные рынки» России и Китая. Это означает, что цены на торгуемые товары, производимые на фирмах приграничных рынков, адаптированы к ценам локальных рынков, отделенных границей в большей степени, чем цены на торгуемые товары, производимые на национальных рынках. Иначе говоря, экономики приграничных регионов более интегрированы, чем экономики национальных рынков.

5. Показано, что причиной противоречий между полученными оценками большего уровня интеграции приграничных рынков в сравнении с национальными рынками, и меньшим статистически наблюдаемым уровнем открытости приграничных с Китаем регионов, в сравнении с уровнем открытости страны в целом, является более высокий уровень ненаблюдаемых трансграничных экономических обменов на приграничном уровне в сравнении с национальным.

Высокий уровень внешней интеграции приграничных рынков, который был выявлен при помощи инструментария «эффекта границ», предполагает, что торговые потоки должны быть пространственно смещены к взаимным границам, а также то, что должен быть высоким и уровень внешней открытости экономики приграничных регионов.

Пространственная структура взаимной торговли России и Китая, реконструированная по статистически наблюдаемым данным, отражает характер централизации внешней торговли в каждой из стран. С началом открытия границ для взаимной торговли в нее включились приграничные регионы обеих стран, и их удельные веса в торговле стран быстро выросли, но дальнейшие институциональные изменения привели к пространственному смещению наблюдаемого оборота. В таблице 13 представлены данные о пространственной структуре торговли с Россией в Китае.

Таблица 13. Удельный вес приграничных регионов во взаимной торговле России и Китая, %

Примечания. В ежегодниках АРВМ представлены данные только по экспорту с Россией, поэтому удельный вес китайских приграничных регионов рассчитан без удельного веса импорта с Россией этой провинции.

В 1995 г. удельный вес приближенных к границе с Россией провинций Хэйлунцзян, Цзилинь, Ляонин, а также АРВМ составил 75% китайской торговли с Россией, на Пекин пришлось лишь 3,3%. С развитием приморских провинций в Китае произошло пространственное перераспределение торговли с Россией в их пользу (Гуаньдун, Шанхай, Шаньдун, Чжэцзян, Цзянсу), однако удельный вес приграничных провинций в структуре торговли Китая с Россией остался высоким, в 2010 г. 30 %.

В России основные объемы взаимной торговли обеспечивают регионы и группы регионов, существенно удаленные от государственной границы. Наибольшие удельные веса в обороте с Китаем обеспечивали Северо-Западное и Центральное таможенные управления (21% и 20% в 2010 г. соответственно), таможни центрального подчинения (25% в 2010 г.). На Дальневосточное управление приходилось 12% оборота в 2010 г. Самый большой удельный вес в торговле России с Китаем за период 1992-2010 гг. приграничные российские регионы показали в 1992 г. (25%), в 1995 г. он снизился до 10%, такие же значения индикатор пространственной структуры торговли демонстрировал и в конце 2000-х гг. В отличие от Китая, сложившаяся в России пространственная структура взаимной торговли не типична для соседствующих стран с открытыми экономиками, приграничные регионы которых вовлечены в процесс экономической интеграции. Представленные выше оценки индикатора деформализации показывают, что Китай на протяжении 1992-2008 гг. статистически наблюдал большие объемы торговли с Россией, чем Россия с Китаем, что свидетельствует о том, что проблема деформализации внешнеторговых обменов была в большей степени характерна для Российской стороны.

В таблице 14 представлены данные об уровне экономической открытости некоторых регионов России, рассчитанный по формуле

, (7)

где ,, - импорт, экспорт, ВРП в регионе . Импорт и экспорт пересчитаны по среднему курсу Банка России.

Таблица 14. Экономическая открытость российских регионов, %

Таким образом, показатели открытости приграничных с Китаем регионов России, не имеющих выходов к каналам глобальной торговли, были относительно низкими. В целом показатели открытости свидетельствуют о том, что наличие каналов торговли не является фактором, определяющим развитие трансграничных экономических обменов. Политический и экономический центр, г.Москва, имел при этом самые высокие показатели открытости на всем наблюдаемом периоде.

Система управления ВЭД через жесткое планирование работы ФТС является неединственным механизмом усиления централизации. Важную роль в этом играет и сложившаяся в советское время транспортная система (табл. 15, в которой представлено поступления денежных средств от предоставления транспортных услуг в сфере ВЭД предприятиями, зарегистрированными в субъекте федерации по отношению к поступлению денежных средств по Российской Федерации в целом).

Таблица 15. Уровень централизации доходов от предоставления транспортных услуг в сфере ВЭД, %

Примечания: * «поступления всего» включают поступления денежных средств от перевозок экспортируемых и импортируемых товаров, а также поступления от транзитных и прочих международных перевозок

** «Транспортные услуги - всего» включают услуги водного, воздушного, железнодорожного, автомобильного и трубопроводного транспорта по обслуживанию международных перевозок»

Большинство операций по таможенному оформлению осуществляется в местах, отдаленных от государственной границы, в том числе наиболее значительные объемы приходятся на Москву, Московскую область и Санкт-Петербург. Существующее пространственное размещение таможенных органов и структура транспортных потоков носит ярко выраженный централизованный характер: товарные потоки концентрируются в центре, а затем переправляются к получателям.

Таким образом, оценки большего уровня интеграции приграничных рынков в сравнении с национальными рынками России и Китая, выявленные при помощи инструментария «эффекта границ», противоречат статистически наблюдаемым показателям приграничного и национального уровней открытости и выводам, к которым можно прийти, анализируя пространственную структуру торговли и движение транспортных потоков.

Объяснением противоречия между этими группами количественных индикаторов является то, что объемы взаимной внешней торговли в приграничных регионах в значительной степени ненаблюдаемы. Оценки масштабов ненаблюдаемости трансграничных экономических обменов, выполнены по методике, аналогичной той, что использована для национального уровня, но с учетом следующих проблем статистического наблюдения: (1) отсутствуют доступные (публикуемые) данные международной межрегиональной торговли как по Китаю, так и по России; доступны данные по обороту, например, Амурской области с Китаем, но не Амурской области с провинцией Хэйлунцзян; (2) в России не наблюдалась приграничная торговля, поэтому нельзя сопоставить китайскую приграничную торговлю с российской; (3) адекватное наблюдение за приграничной торговлей в Китае началось с 2000 г, что ограничивает период для анализа. Поэтому для оценки масштабов ненаблюдаемости во внешнеторговом обороте приграничных регионов использован индикатор ():

(8)

где - торговый оборот российских приграничных регионов с Китаем, - торговый оборот китайской приграничной торговли с Россией.

Он сопоставлен с аналогичным индикатором ненаблюдаемости по модулю суммы расхождений по внешнеторговому обороту, рассчитанному на национальном уровне по формуле:

(9)

где и - экспорт и импорт страны со страной , по данным страны ; и - экспорт и импорт страны со страной , по данным страны ; - торговый оборот страны со страной , по данным страны ; - торговый оборот страны со страной , по данным страны (табл. 16).

Таблица 16. Индикаторы ненаблюдаемости торговли с Китаем: приграничный и национальный уровни, %

Индикатор ненаблюдаемости на уровне приграничных регионов выше аналогичного индикатора на национальном уровне, что свидетельствует о большей распространенности неформальных трансграничных экономических обменов в приграничных регионах. В совокупности с выводами о центростремительном характере развития экономики России, об ограничении торговых свобод (централизации ВЭД) и пространственной структуре взаимной с Китаем торговли, это позволяет сделать вывод о том, что применявшиеся подходы и инструменты, направленные на легализацию трансграничных экономических обменов не были эффективными.

6. Установлено, что сложившаяся система барьеров при преодолении экономическим потоком национальной границы, выступает стимулом для расширения неформальных трансграничных экономических обменов в процессе интеграции России и Китая, а также источником административной ренты. Показана положительная обратная связь: расширение неформальных трансграничных экономических обменов стимулирует введение новых административных барьеров и ужесточение контроля над их применением, что стимулирует увеличение извлекаемой ренты, а рост масштабов административной ренты выступает стимулом для расширения неформальных трансграничных экономических обменов.

Влияние барьеров на распространение неформальных трансграничных экономических обменов рассмотрено в рамках теории сетей, с использованием соответствующего инструментария. В качестве объекта исследования выступила деловая сеть, специализирующаяся на неформальной доставке товара через национальную границу. Была использована следующая последовательность анализа:

1. Идентифицированы акторы. Для идентификации ролей участвующих в деловой сети акторов использованы обозначения, введенные в работах Андерсона и Бандейры. «Поставщик» - лицо, поставляющее товар; в рассматриваемом примере и в большинстве случаев - китайские фирмы. «Торговец» - лицо, покупающее товар у «поставщика», с целью его продажи на российских открытых рынках (базарах). «Торговец» самостоятельно или через посредника («контрабандиста») осуществляет доставку товара; как правило, российская фирма, участник «челночной» торговли. «Контрабандист» - лицо, осуществляющее доставку товара по туристским каналам. «Грабитель» - лицо, извлекающее доход от хищнических операций в отношении «торговца». «Грабители» делятся на «официальных» (государство в лице таможенных органов) и «неофициальных» (лица, извлекавшие доход из посреднических операций по перемещению наличных денег в Китай; а также лица, получавшие часть административной ренты).

2. Выделены периоды. Экстралегальная схема доставки товара постоянно трансформировалась. Принципиальные изменения в характере взаимодействий между акторами деловой сети происходили в рамках трансформации формальных правил и значительной подстройки неформальных правил (табл. 17).

3. Определен характер связей между акторами. Описание характера связей между акторами деловой сети представлено в таблице 17 (столбец 3), формализовано в виде матриц.

4. Составлены ориентированные графы, характеризующих типы обменов в рамках сетей, для каждого из выделенных периодов (рис. 2).

Таблица 17. Этапы трансформации трансграничной деловой сети и характеристика ее акторов

Подобные документы

• Торгово-экономические отношения России и Китая

  Эволюция взаимоотношений России и Китая в ХХ – начале ХХI вв. и факторы, препятствовавшие развитию взаимовыгодного сотрудничества. Актуальные вопросы и перспективы взаимоотношений России и Китая в эпоху расширения международной экономической интеграции.
  
  курсовая работа [124,0 K], добавлен 30.10.2011
  

• Интеграционные группировки на американском континенте

  Признаки экономической интеграции. Предпосылки международной интеграции. Виды международной экономической интеграции. Особенности интеграционных объединений стран американского континента. НАФТА - североамериканская зона свободной торговли.
  
  курсовая работа [36,0 K], добавлен 20.09.2006
  

• Международная интеграция как форма развития экономического сотрудничества в России

  Сущность и предпосылки международной экономической интеграции, ее необходимость и значение. Развитие торгово-экономических отношений между Россией и Европейским союзом. Перспективы вступления России в ВТО. Пути интеграции России в мировую экономику.
  
  дипломная работа [2,2 M], добавлен 13.10.2014
  

• Интеграционные процессы в мировой экономике. Региональные аспекты интеграции

  Задачи международной экономической интеграции, создание благоприятных условий во внутрирегиональной торговле, стимулирование развития экономических отношений в рамках объединений. Классификация и характеристика международных экономических организаций.
  
  курсовая работа [85,6 K], добавлен 15.04.2010
  

• Основные направления и перспективы развития интеграции стран Содружества независимых государств

  Теоретические основы экономической интеграции: ее сущность и формы, предпосылки относительно стран СНГ. Состояние внешнеэкономических отношений России и СНГ. Анализ и оценка дальнейших перспектив развития интеграции на территории СНГ, ее направления.
  
  курсовая работа [92,1 K], добавлен 11.11.2010
  

• Европейский и Евразийский векторы экономической интеграции Украины

  Характеристика состояния и перспектив экономической интеграции Украины в Евросоюз и Евразийский Союз из позиции защиты ее национальных интересов. Основные преимущества и риски вступления Украины к Таможенному союзу России, Белоруссии и Казахстана.
  
  контрольная работа [31,4 K], добавлен 06.03.2013
  

• Политическая интеграция между РФ и КНР

  Понятие и модели современных интеграционных процессов. Политические аспекты интеграции. Политическая нестабильность в РФ И КНР. Привлечение иностранного капитала в КНР. Проблемы и перспективы интеграции между РФ и КНР. Будущее Китая и политика России.
  
  курсовая работа [47,7 K], добавлен 08.11.2008
  

• Роль России в международной интеграции

  Понятие и сущность интеграционных процессов, их классификация и функционирование. Рассмотрение крупнейших интеграционных центров. Роль и цели единого экономического простронства. Определение места России в процессах современной международной интеграции.
  
  реферат [31,3 K], добавлен 25.10.2014
  

• Роль США и Китая в интеграционных процессах в рамках АСЕАН

  Специфика интеграционных процессов в рамках АСЕАН на современном этапе. Роль США и Китая в создании "зон свободной торговли" в рамках АСЕАН, китайский фактор в процессе экономической интеграции. Место Китая в геополитических планах администрации Клинтона.
  
  курсовая работа [61,0 K], добавлен 21.11.2010
  

• Международная экономическая интеграция

  Формы международной экономической интеграции. Основные интеграционные группировки в современном мире, их место в международной экономике. Международная экономическая интеграция на примере НАФТА. Предпосылки и особенности североамериканской интеграции.
  
  курсовая работа [65,5 K], добавлен 19.02.2011
  

• главная
• рубрики
• по алфавиту
• вернуться в начало страницы
• вернуться к началу текста
• вернуться к подобным работам