О формировании классической Скифии в V в. до н. э.

1. Маловероятным выглядит предположение С.Ю. Сапрыкина о том, что данная находка свидетельствует об использовании греческого языка на поселениях и городищах Лесостепи [2013, с. 15].

2. Важным является наблюдение С.Ю. Монахова, что очень близкие амфоры были найдены в елиза- ветовском кургане 87, который датируется чернолаковым киликом третьей четвертью V в. до н. э. [1999, с. 105].

Третьей четвертью V в. до н. э. может датироваться меч из перещепинского кургана 3/2002 (треугольный клинок и усложненное навершие с головками хищных птиц) (рис. 10, 5) [Кулатова, Супруненко 2010; Махортых, 2012, c. 150], который является индикатором начала трансформации мечей с простым волютовидным навершием в серию Солохи. Около середины V в. до н. э. появляются однолезвийные мечи и кинжалы [Шелехань, 2014, c. 50]. Я присоединяюсь к мнению А.В. Шелеханя, что подобные инновации связаны с фракийскими племенами Балкан, с которыми активно контактировали в данный период скифы [Редина, 1999, 223; Ше- лехань, 2014, c. 60].

Подгруппа 2в (переходная к группе ІІІ по А.Ю. Алексееву). В конце третьей четверти - начале последней четверти V в. до н. э. выделяется серия комплексов, в которых сочетаются находки хиосских позднепухлогорлых и прямогорлых амфор. Данные захоронения непосредственно предшествуют времени создания первичного погребения Солохи. В это время появляются и массово распространяются трехлопастные наконечники стрел с треугольной в плане головкой, гранями, переходящими в шипы, трехгранным острием и короткой выступающей втулкой (Малая Цимбалка, Близнец-2; рис. 11, 6, 7) [Алексеев, 1995; Ромашко, Скорый, 2009]. В данный период появляются трехгранные наконечники стрел со скрытой втулкой и двумя вертикальными углублениями либо П-образным ложком, которые будут распространены в конце V - ГУ в. до н. э. Колчанный набор Гладковщины более характерен для последней четверти V - начала ГУ в. до н. э. и лишь бронзовые ворворки не позволяют его, безоговорочно, отнести к данному времени 1 (рис. 11, 5) [Григорьев, 1994].

Появляются нахрапники в виде головы хищной птицы с удлиненным основанием (рис. 11) [Алексеев, 2003, c. 204]. Бляшки в виде руки используются, но появляются новые петельчатые изделия в виде, как считает А.Д. Мо- гилов, лапы кошачьего хищника (рис. 11, 6) [2008, c. 322, рис. 103, 13-18]. С данного периода начинают доминировать S-видные псалии (рис. 11), а Г-образные исчезают. А.Д. Могилов датирует появление S-видных изделий и вторую среднескифскую группу второй-четвертой четвертями V в. до н. э., что представляется не совсем удачным, поскольку в ней смешаны комплексы ССК и начала следующего периода (основное погребение Солохи и другие синхронные комплексы) [2008, c. 120], а динамика изменений формы деталей уздечки не совсем четко прослежены. Ворварки вновь изменяют форму и становятся низкими, усеченно-коническими. Появляются бляшки в виде кисти руки (вторая группа С.В. Махортыха) [Махор- тых, Ролле, 2015, c. 200].

Во второй половине-последней четверти V в. до н. э. появляются и получают развитие мечи и кинжалы типа Солохи [Топал, 2014, c. 380]. Одними из древнейших изделий является мечи из Гладковщины (рис. 11, 5) [Григорьев, 1994, c. 77] и кург. 3 в ур. Стайкин Верх (рис. 11) [Ильинская, 1968, c. 90], которые можно датировать не ранее третьей четверти, а, более вероятно, последней третью V в. до н. э.

1. Меч и наконечники копий также больше характерны для начала позднескифского времени. Все это склоняет к мысли о датировке данного комплекса последней третью V в. до н. э.

В V в. до н. э. происходит трансформация формы наконечников копий от лавролистной к остролистной [Мелюкова, 1964, c. 38-40]. Уменьшается ширина пера и длина втулки. Древнейшие Выделяется экземпляр из к. 478 у с. Волковцы, в котором можно предполагать наконечник копья с сильно поврежденным пером [Ильинская, 1968, табл. 39, 2]. надежно датированные дротики относятся ко второй половине (преимущественно последней четвертью) V в. до н. э. Несколько выделяется комплекс кургана 12 Стеблева, который С.А. Скорый датировал серединой- второй половиной V в. до н. э. [1997, c. 57], а С.В. Полин и С.Ю. Монахов амфоры из данного комплекса - первой четвертью данного столетия и 480-470 гг. [2014, c. 195]. Интересно, что амфоры пифоидного типа стеблевской серии І- А-2 по С.Ю. Монахову были найдены в кург. 13 у с. Великая Знаменка Хотя С.В. Полин их наличие в данном комплексе при определении его даты не упоминает [Полин, 2014, с. 195]. Данный факт ставит под сомнение датирование всей данной серии первой четвертью V в. до н. э. С.Ю. Монахов подчеркивает близость вели- кознаменских и стеблевской фасосских амфор [Монахов, 1999, с. 100]. [Монахов, 2003, 265, табл. 35, 4, 5], который, с учетом хиосских амфор с намеченным перехватом на горле, может датироваться и началом третьей четверти V в. до н. э. [Полин, 2014, c. 195]. Стоит отметить, что колчанный набор и наконечники копий, свидетельствует в пользу, как минимум второй половины данного столетия [1997, c. 146-148, рис. 42-44] (табл. 3) Данные приведенные в таблице могут и будут корректироваться в связи с открытием новых хорошо датированных комплексов, поскольку на сегодня их количество не настолько значительно, чтобы что-то утверждать. Единичные находки более ранних изделий в смежных подгруппах подчеркивают эволюционный характер изменений. Отдельного рассмотрения требуют изделия из драгоценных металлов..

Традиция захоронения на разостланном доспехе генетически связана с более ранними впускными захоронениями последней четверти VI - начала V в. до н. э. (Аджигол, Новорозановка, Дмухайловка, запорожье (2 комплекса). Панцири были отмечены В.С. Ольховским в 29 комплексах (входит и Вишневка, Александровка) [Ольховский, 1991, c. 69]. На сегодня число степных комплексов с панцирем выросло до 67. При этом в 3 случаях выявлено по 2 панциря. Еще 3 комплекса содержали лишь боевые пояса. В процентном соотношении выделяются периферийные районы - Приазовье (Шевчен- ково, Мариуполь - 5 комплексов с 7 панцирями - 33 % от числа приазовских комплексов) и Северо-Западное Причерноморье (9 комплексов с панцирями и 2 пояса - 39 %). В Нижнем Поднепровье доспехи найдены в 30 комплексах, но их удельный вес среди нижнеднепровских меньше (25 %).

В Лесостепи находки панцирей не редкость, но их меньше (Посулье (10), Ворскла (8 и 2 пояса), Северский Донец (2). На Среднем Дону доспехов данного времени неизвестно. В Днепровском лесостепном Правобережье находки панцирей данного периода концентрируются в некрополях знати (Журовка, Макеевка, Стеблев), на которые приходится более 2/3 всех находок (всего 11 - 15 %), несмотря на значительное количество исследованных курганов.

Связь захоронений тяжеловооруженных воинов с внутренними конфликтами у скифов неоднозначна, хотя и вполне вероятна [Алексеев, 2003, c. 211]. По мнению С.И. Плетневой, разные кочевые этнические группы постоянно воевали и любое перемещение по Степи часто сопровождалось столкновениями [1982, c. 28]. В отношении скифов, поэтому необходимо определиться, что мы имеем в виду под внутренними конфликтами: внутри семьи, рода, племени, с подчиненными группами кочевников и земледельцев Лесостепи. Нельзя исключать пограничные конфликты, столкновения с греками и др. Вероятно, в целом V в. до н. э. был нестабильным периодом и создание Классической Скифии сопровождалось конфликтами. Агрессия имела место по отношению к оседлому населению юга Восточной Европы, а внутренние конфликты среди скифов могли возникать при разделе (переделе) пастбищ и смене маршрутов кочевания. Набор погребального инвентаря и вооружения в V в. до н. э. может свидетельствовать о более менее равном положении скифских воинов (военная демократия). Позже расслоение будет значительным, а наборы защитного и наступательного вооружения будут доступны лишь скифской верхушке. В IV в. до н. э. изживет себя и обычай помещать умершего на доспех (всего 54-56 доспехов - 4 %). Существенно большее распространение в IV в. до н. э. получают боевые пояса (42 случая) [Ольховский, 1991, c. 110]. Уменьшение процента погребений с доспехом связано еще и с увеличением общего числа комплексов, в числе которых значителен процент женских и подростковых, которые были единичными в V в. до н. э. Вероятно, в то время не все поло-возрастные группы скифов хоронились под курганами, реже, в грунтовых могильниках. Это может обуславливать высокий процент захоронений с доспехом по сравнении со следующим столетием.

Металлические обивки деревянных чаш связаны с более ранними изделиями (Алексан- дровка), отличаясь лишь зооморфным оформлением. Наиболее ранние изделия выявлены в древнейших погребениях группы ІІ (Пекари, Ковалевка, Журовка). Позднее данные изделия широко распространяются [Рябова, 1984, c. 31-44].

В трех комплексах были найдены парные бронзовые ножи (Берестняги кург. 5, Аджиголь 1 G, Частые курганы к. 8). После середины V в. до н. э. подобные ножи неизвестны. Еще одной категорией находок, которая имеет истоки, вероятно, среди материалов архаического времени являются каменные плитки, которые приходят на смену каменным блюдам ([Ольховский, 1991, с. 71]; о не очевидности генетической связи с раннескифскими изделиями см.: [Алексеев, 2003, c. 172].

Редкие находки зеркал и других украшений свидетельствует о появлении небольшого числа женских захоронений, чаще всего в парных погребениях. Данным периодом, особенно первой половиной V в. до н. э., датируется незначительное количество нашивных золотых бляшек (Нимфей, Великая Знаменка кург. 13, Журовка кург. 402). Навершия данного периода неизвестны. Железные ножи с V в. до н. э. начинают размещаться вместе с мясной напутственной пищей (46 %) [Ольховский, 1991, c. 68].

БЫЛА ЛИ ЛЕСОСТЕПЬ ЗАВОЕВАНА СКИФАМИ?

Данная тема является дискуссионной (подробнее см.: [Гречко, Шелехань, 2012]. Главными аргументами против признания покорения степняками Днепро-Донской Лесостепи являются, якобы расцвет поселенческих структур земледельческого населения в V-IV вв. до н. э. и продолжение использования лесостепной элитой типов погребальных сооружений, которые были характерны для номадов раннескифского времени [Медведев, 1999, c. 126; Бабенко, 2005, c. 199]. Данное утверждение на сегодня не может быть принято. В данный период происходит резкое сокращение количества поселений и городищ [Гречко, 2010, c. 106]. В конце первой трети V в. до н. э. по непонятным причинам прекращает использоваться западное укрепление Бельского городища, а в непосредственной близости возникает Пере- щепинский «дружинный» некрополь. Аналогична ситуация и с Тясмином - Мотронинское городище активно существует до конца первой трети V в. до н. э., а более поздние находки единичны [Бессонова, Скорый, 2001, c. 125], комплексы и слои отсутствуют, а за валами начинают сооружаться курганы, видимо, скифов [Скорый, Хохоровски, 2009]. Все это не выходит за рамки процессов происходивших в это время в Северном Причерноморье.

Несколько отличаются от ситуации в Днепро- Донецкой Лесостепи археологические реалии на Среднем Дону. В данном регионе большинство городищ, поселений и курганов относится к концу V-ГУ вв. до н. э. [Медведев, 1999, c. 55]. В данном случае нет прямых аргументов для констатации вхождения среднедонского регио- на в состав Скифии. Хотя, стоит отметить, что в данном регионе и не существовало значительного количества поселений и городищ V - начала V вв. до н. э., на которых бы отразилось обострение этнокультурной ситуации на юге Восточной Европы. Наоборот, массовое заселение Среднего Дона в V в. до н. э. и кризис поселенческих структур в Днепро-Донецкой Лесостепи, вероятно, явления взаимосвязанные [Медведев, 1999, c. 126].

Сегодня существует тезис о том, что в Днепро-Донской Лесостепи свою власть сохранили потомки номадов, которые появились в регионе VII-VI вв. до н. э. [Медведев, 1999, c. 126]. На это указывают характеристики многочисленных элитных могильников. Остается вопрос об их взаимоотношениях со скифами-царскими. На данный момент нет оснований говорить о полном подчинении лесостепных «дружин» степнякам, что подразумевало бы выплату дани скотом и принудительную воинскую повинность без участия в дележе добычи [Тортика, 2006, c. 126]. Как показывают находки в лесостепных курганах погребенные там воины участвовали в военных компаниях степняков, но с той оговоркой, что они, безусловно, имели право на часть трофеев.

Местная знать влилась в ряды завоевателей в Лесостепи продолжают использоваться деревянные камерные гробницы, в Крыму сооружаются сырцовые и каменные погребальные сооружения. Этнически и идеологически отдельные скифские племена, вероятно, были близки.

СКИФЫ И ЭЛЛИНЫ

В данный период исследователи отмечают усиление давления кочевников на греческих колонистов [Алексеев, 2003, c. 207-210].

В конце первой трети V в. до н. э. исчезают поселения большой хоры Ольвии, а население переселяется в ближайшую округу и предместье города [Крыжицкий и др. 1989, c. 20, 95]. Следы разрушений первой половины V в. до н. э. зафиксированы и в самой Ольвии. На участке Клиф-1 был частично исследован подвал с хиосскими пухлогорлыми амфорами «первой половины V в. до н. э.». Исследователи считают, что, «возможно, данное помещение погибло вследствие пожара (о чем свидетельствуют обгоревшие фрагменты амфорных стенок), и в дальнейшем было засыпано чистым песком и перекрыто более поздней кладкой» [Крапивина и др., 2002, c. 153-154]. На участке Т-3 «жилая, застраиваемая поверхность предполагалась вырезаться на плотном материковом грунте, но часто оказывалась устроенной на лессовых слоях переотложенного материкового грунта, образовавшихся вследствие разрушения глинобитных наземных стен построек раннеклассического времени, погибших во второй четверти V в. до н. э.» [Назарчук, 2004, c. 236].

Интересно, что скифские могильники первой половины V в. до н. э. окружают Ольвию со всех сторон. Они расположены на расстоянии всего 6-10 км. Греческие поселения и курганы у с. Лупарево, вероятно, указывают на место переправы на левый берег Бугского лимана. в этом месте, возможно, начинался сухопутный путь в Днепровское лесостепное Правобережье по водоразделу рек, который маркирован на всем протяжении скифскими погребениями и каменными изваяниями [Болтрик, 2000, c. 122-125].

Причины исчезновения сельских поселений Нижнего Побужья большая группа исследователей-антиковедов связывает с завершением процесса формирования Ольвийского государства и реорганизацией хоры [Крыжицкий и др., 1989, c. 22]. Это объяснение можно было бы принять, если бы подобное явление было локальным. Но это не так. В конце первой четверти V в. до н. э. происходит прекращение жизни на поселениях Нижнего Поднестровья [Охотников, 1990, c. 70], в окрестностях Истрии [Марченко, 2005, c. 103]. Следы разрушений зафиксированы в Фанагории, Кепах, Тиритаке, Нимфее, сельских поселениях Европейского Боспора, Мирмекии, возводится Тиритакский вал [Толстиков, 1984, c. 27, рис. 1; Виноградов, Тохтасьев, 1994, c. 54-59]. В это время (480 г. до н. э.) на Боспоре к власти приходит династия Археанактидов [Виноградов, 2002, c. 185]. Роль Нимфея в скифо-боспорских отношениях уже достаточно описана в литературе [Алексеев, 2003, c. 209].

Вероятно то, что большинство античных полисов Северного Причерноморья пережила события рубежа первой и второй четвертей V в. до н. э., явилось следствием установления определенной системы взаимоотношений с кочевниками. Можно согласиться с исследователями, что нет оснований говорить о варварском «протекторате», как об экономическом контроле над жизнью оседлого населения [Виноградов, 1989, c. 104-105], что должно было превратить греков в трансагентов по вывозу хлеба в Средиземноморье [Зубарь, Сон, 2007, c. 61]. Скорее всего, мы имеем дело с определенной формой «данничества», которая предполагала заключение соглашений о платной охране греческих центров определенной ордой [Марченко, 1999, c. 155, 157; Зубарь, Сон, 2007, c. 61]. Подобные взаимоотношения греков и скифов надежно зафиксированы в письме Апатурия Невмению из раскопок Керкенитиды [Соломоник, 1987, c. 114-125].

Ольвия во второй половине V в. до н. э. перестает играть важную роль для скифов, и их внимание переключается на Боспор, где, возможно, под влиянием номадов Некоторые исследователи считают Спартока дядей Октамасада [Алексеев, 2003, с. 210]. происходит смена династий (438/437 гг. до н. э.). Это отражается и в переориентации торговых связей. Вероятно, начинает активно функционировать Муравский Шлях. Престижные изделия из драгоценных металлов в могилах скифов теперь, по мнению исследователей, изготавливаются в мастерских Спартокидов [Онайко, 1966, c. 46-48].

Археологи-антиковеды часто использую в качестве аргумента против любых форм зависимости северопричерноморских полисов от кочевников в V в. до н. э. малочисленность погребений скифов. На сегодня же известно 350 погребений номадов 480-420-х гг. до н. э. в Степи и 147 комплексов в Лесостепи (вместе около 500 комплексов), которые в абсолютном большинстве своем представлены захоронениями воинов. Чтобы представить военную мощь подразделений кочевников данного времени можно сравнить данные со средневековьем. Например, для Северного Причерноморья М.В. Квитницкий насчитывает немногим более 300 половецких захоронений середины XI - середины XIII вв. [Квитницкий, 2016, c. 280]. При этом известно, что отдельная орда кипчаков могла состоять из не менее чем 40 тыс. человек, включая 5-20 тыс. воинов [Толочко, 2003, c. 93]. Причем, на территории Северного Причерноморья и Приазовья кочевало не менее 5 орд [Плетнева, 1990, c. 115]. Мы видим, что скифы могли даже превосходить по военному потенциалу половцев, что не противоречит установлению, как минимум даннических отношений с эллинами. Подобному натиску кочевников могли противостоять лишь значительные по потенциалу государства типа Киевской Руси.

Исследователи справедливо отмечают изменение ситуации в 30-е гг. V в. до н. э., связанную с приходом к власти на Боспоре Спартокидов и вероятным установлением тирании в Ольвии (подробнее см.: [Алексеев, 2003, с. 210]). Вероятно, в третьей четверти V в. до н. э. происходит стабилизация отношений между варварами и греками в Северном Причерноморье, которые приобретают стабильный и мирный характер [Виноградов, 1990, c. 11-12]. Именно в это время, как отмечалось выше, на Нижнем Днепре массово возникают скифские, часто элитные, погребения и начинается формирование нижнеднепровского Герроса [Мозолевский, Полин, 2005, c. 446].

пы номадов (скифы Геродота), которые не обошли на своем пути Предкавказье и Прику- банье, вовлекая в этот процесс и местные группы населения. Период освоения новой родины в Северном Причерноморье продолжался до начала V в. до н. э. (около 30-40 лет) и характеризовался относительно немногочисленными одиночными впускными погребениями. Активность данных кочевников в это время отмечена письменными источниками и археологическими данными на Балканах. Лесостепные земледельцы и греческие колонисты не испытывают давления со стороны степи, что приводит к расцвету поселенческой структуры. Обменные операции между варварами Лесостепи и эллинами очень активны.

В первой половине V в. до н. э. фиксируются наиболее низкие температуры (похолодание ранней субатлантической эпохи). Подобные климатические условия благоприятны для развития скотоводческого хозяйства и соответственно приводят к росту численности населения [Таиров, 2008].

Данный период завершается усилением агрессивности скифов в 480-470-е гг. до н. э. по отношению к населению Лесостепи и греческим колонистам. После определенных успехов номадов, на территориях которые перешли под контроль кочевников возникают первые некрополи Особенно стоит выделить Лесостепь, в первую очередь Правобережную со значительным количеством курганов знати (4-6 м высотой) (Журовка, Турия).. Вероятно, это были места их систематического пребывания. Можно говорить о первой половине V в. до н. э., как о периоде военно-демократического строя у скифов, а расслоение в их среде было все еще незначительно.

Существенные изменения происходят около середины - третьей четверти V в. до н. э. скифы переносят на территорию Нижнего Под- непровья места захоронений знати и других членов их сообщества. Формируется Геррос. Именно в это время в данном регионе появляется и распространяется обряд захоронения в подбоях и катакомбах, который сосуществует с традиционными погребениями в ямах с широтной ориентировкой. Фиксируются первые захоронения знати под значительными курганами (I Завадская Могила, Великая Знаменка кург. 13 и др.). Подобные изменения связаны с упорядочиванием отношений с завоеванными племенами и соседними племенами и государствами. Данным процессам в средневековье значительное внимание уделила С.И. Плетнева. Можно предполагать, что территория Скифии была разделена между подразделениями кочевников. Формируются кочевые коллективы (именуемые для средневековья «куренями») с собственной кочевой территорией. Вероятно, происходило выделение богатых семей, которые формировали аилы. При этом, община начинает распадаться, а рядовые кочевники беднели и переходили, часто, к оседлости, либо примыкали к аилам, чтобы пасти чужой скот, оставаться в зимовниках для занятий земледелием и заготовкой сена. Аильное кочевание характерно, как раз, для второй стадии. Несколько аилов могли формировать орду, которая состоит не из кровнородственных социальных подразделений. Параллельно происходит разложение военно-демократического строя и возникновение родовой аристократии [1982, c. 37-39].

Данный процесс логически завершается появлением целой серии еще больших курганов в последней трети V в. до н. э. в различных регионах уже сложившейся Скифии (Аксютинцы, Скифская Могила, Турецкая Могила, Близнец-2 и др.), среди которых выделяется первое «царское» захоронение в основном погребении Солохи. Данное событие знаменует начало расцвета Классической Скифии, как завершенного общественного образования1 со стабильными доминантными отношениями с соседями.

1. Характер государственного образование скифов дискуссионен и является темой для специальных исследований. Стоит отметить работу А.И. Тереножкина, посвященную общественному строю скифов [Тереножкин, 1977].



Литература

Агульников С.М., Субботин А.В. Скифский курган V в. до н. э. в Днестровском Правобережье // Нико- ний и античный мир Северного Причерноморья. - Одесса, 1997. - С. 182-187.

Алексеев А.Ю. Погребение V в. до н. э. в кургане Малая Цимбалка (раскопки И.Е. Забелина в 1868 г.) // АСГЭ. - 1995. - Вып. 32. - С. 53-59.

Алексеев А.Ю. Хронография Европейской Скифии VII-IV веков до н. э. - СПб, 2013. - 416 с.

Бабенко Л.И. Песочинский курганный могильник скифского времени. - Харьков, 2005. - 284 с. Бабенко Л.І. Спорядження коня у населения сі- верськодонецького регіону (за матеріалами поховальних пам'яток V ст. до н. е.) // Проблемы археологии Восточной Европы: К 85-летию Бориса Андреевича Шрамко. - Харьков, 2008. - С. 28-38.

Бабенко Л.І. Поховальний обряд Протопопівсько- го курганного могильника // Древности. - 2009. - Вип. 8. - С. 44-56.

Бабенко Л.І. Скіфське поховання V ст. до н. е. поблизу смт. Коротич на Харківщині // Археологія. - 2009а. - № 1. - С. 52-61.

Бабенко Л.И. Колчанные наборы Протопоповского курганного могильника: состав и хронология // Война и военное дело в скифо-сарматском мире. - Ростов-на-Дону, 2015. - С. 9-16.

Барцева Т.Б. Цветная металлообработка скифского времени. Лесостепное днепровское Левобережье. - М., 1981. - 128 с.

Бессонова С.С. Скифские погребальные комплексы как источник для реконструкций идеологических представлений // Обряды и верования древнего населения Украины. - К., 1990. - С. 17-40. Бессонова С.С., Скорый С.А. Мотронинское городище скифской эпохи (по материалам раскопок 1988- 1996 гг.). - К., 2001. - 256 с.

Бобринский А.А. Отчет о раскопках, произведенных в 1903 г. в Чигиринском уезде Киевской губ. // ИАК. - 1905. - Вып. 14. - С. 13-19.

Болтрик Ю.В. Основной торговый путь Ольвии в Днепровское лесостепное правобережье // РА. - 2000. - № 1. - С. 121-130.

Бруяко И.В. Ранние кочевники в Европе (X-V вв. до Р.Х.). - Кишинев, 2005. - 358 с.

Буйских А.В. О датировке бронзолитейной мастерской в южной части Ольвии // Olbio: in memoriam V.V. Krapivina. - К., 2015. - С. 205-216 (АДІУ. - Вип. 1 (14)).

Виноградов Ю.А. Особенности греко-варварских взаимоотношений на Боспоре в VI-Ш вв. до н. э.: Авто- рефер. дис. ... канд. ист. наук. - Л., 1990. - 16 с. Виноградов Ю.А. Особенности и историческое значение объединения Археанатидов на Боспоре Киммерийском // Античное государство. Политические отношения и государственные формы в античном мире. - СПб, 2002. - С. 183-196.

Виноградов Ю.А., Тохтасьев С.Р. Ранняя оборонительная стена Мирмекия // ВДИ. - 1994. - № 1. - С. 54-63.

Виноградов Ю.Г. Политическая история Ольвийско- го полиса VII-I вв. до н. э. Историко-эпиграфическое исследование. - М., 1989. - 286 с.

Гаврилов А.В., Шонов И.В. Скифские селища V - первой трети III в. до н. э. в степной зоне Центрального Крыма // Древности Боспора. - 2004. - Вып. 7. - С. 89-99.

Галанина Л.К. Скифские древности Поднепровья (Эрмитажная коллекция Н. е. Бранденбурга). - М., 1977. - 68 с. (САИ. - Вып. Д1-33).

Гей А.Н. О некоторых символических моментах погребальной обрядности степных скотоводов Предкавказья в эпоху бронзы // Погребальный обряд. Реконструкция и интерпретация древних идеологических представлений. -М., 1999. - С. 78-113. Гребенников Ю.С. Киммерийцы и скифы степного Побужья. - Николаев, 2008. - 192 с.

Гречко Д.С. Населення скіфського часу на Сіверсько- му Дінці. - К., 2010. - 286 с.

Гречко Д.С. О возможных «просветах» в «темное» время (VI в. до н. э.) скифской истории // Stratum plus. - 2012. - № 3. - С. 75-106.

Гречко Д.С. О памятниках киммерийцев и «раннескифской» культуре // Stratum plus. - 2013. - № 3. - С. 133-154.

Гречко Д.С. От Архаической Скифии к Классической // Старожитності раннього залізного віку. - К., 2016. - С. 33-60 (АДІУ. - № 2).

Гречко Д.С. Классическая Скифия: начало (последние десятилетия VI - первая четверть V в. до н. э.) // Revista arheologica. - 2016а. - Vol. ХІІ, nr. 1-2. - C. 145-168.

Гречко Д.С., Шелехань А.В. Гришковский могильник скифов на Харьковщине. - К., 2012. - 198 с. Григорьев В.П. Захоронение тяжеловооруженного скифского воина у с. Гладковщина // Древности скифов. - К., 1984. - С. 63-79.

Гудкова А.В., Тощев Г.Н., Фокеев М.М. Отчет о работе Измаильской экспедиции в 1984 г. / НА ІА НАН України. - 1984/158.

Дворниченко В.В., Плахов В.В., Очир-Горяева М.А. Погребения ранних кочевников из Нижнего Поволжья // РА. - 1997. - № 3. - С. 127-131.

Замятнин С.Н. Скифский могильник «Частые Курганы» под Воронежем // СА. - 1946. - Т. VIII. - С. 9-50. Зарайская Н.П., Привалов А.И. Скифские памятники Шевченковского могильника // Донецкий археологический сборник. - 1992. - Вып. 2. - С. 118- 159.

Зубарь В.М., Сон Н.А. Северо-Западное Причерноморье в античную эпоху. Основные тенденции социально-экономического развития. - Симферополь, 2007. - 240 с. (МАИЭТ. - Вып. 3).

Ильинская В.А. Скифы Днепровского Лесостепного Левобережья. - К., 1968. - 203 с.

Ильинская В.А., Тереножкин А.И. Скифия VII - IV вв. до н. э. - К., 1983. - 379 с.

Исмагил Р. Сарматское окно в Европу // Вопросы археологии Западного Казахстана. Самара, 1996. - С. 176-211.

Квитницкий М.В. Происхождение и пути миграции половцев в Северное Причерноморье по данным археологических источников // Stratum plus. - 2015. - № 6. - С. 277-304.

Кияшко А.В. Некоторые вопросы генезиса и семантики катакомбного обряда эпохи средней бронзы Восточной Европы // Чтения, посвящ. 100-летию деятельности в ГИМ В.А. Городцова. - М., 2003. - Ч. 1. - С. 200-202.

Ковпаненко Г.Т., Бунятян Е.П. Скифские курганы у с. Ковалевка // Курганы на Южном Буге. - К., 1978. - С. 133-150.

Ковпаненко Г.Т., Бессонова С.С., Скорый С.А. Памятники скифской эпохи Днепровского Лесостепного Правобережья (Киево-Черкасский регион). - К., 1989. - 335 с.

Козак О.Д. Кияни княжої доби: Біоархеологічні студії. - К., 2010. - 396 с.

Коленченко Н.Г. Отчет об археологических исследованиях на территории Харьковской области в 1973 году / НА ІА НАН України. - 1973/64. Колотухин В.А. Киммерийцы и скифы Степного Крыма. - Симферополь, 2000. - 119 с.

Колтухов С.Г. Скифы Cеверо-Западного Крыма в VII-IV вв. до н. э. (погребальные памятники). - Донецк, 2012. - 268 с. (Археологический альманах. - Вып. 27).

Колтухов С.Г. Скифы Крымского Присивашья в VII- IV вв. до н. э. Погребальные памятники. Ландшафтноисторическое районирование археологических памятников Крыма. - Симферополь, 2012. - 138 с. (Материалы к археологической карте Крыма. - Вып. 10).

Комар А.В. К вопросу о дате и этнокультурной принадлежности. Шиловских курганов // Степи Европы в эпоху средневековья. - 2001. - Т. 2: Хазарское время. - С. 11-44.

Косарев М.Ф. Приобщение к внеземным сферам в сибирском язычестве (по жертвенным ритуалам и погребальным обрядам) // Жертвоприношение: Ритуал в культуре и искусстве от древности до наших дней. - М., 2000. - С. 42-53.

Косарев М.Ф. Основы языческого миропонимания. По сибирским археолого-этнографическим материалам. - М., 2003. - 352 с.

Крапивина В.В., Буйских А.В., Крутилов В.В., Хме- левский Д.Н., Смирнов А.И. Охранные раскопки в южной части Нижнего города Ольвии в 2001 году (краткие итоги) // АВУ 2000-2001 рр. - 2002. - С. 153-154.

Крижицький С.Д. Ольвія і скіфи у V ст. до н. е. До питання про скіфський протекторат // Археологія. - 2001. - № 2. - С. 21-35.

Крыжицкий С.Д., Буйских С.Б., Бураков А.В., Отреш- ко В.М. Сельская округа Ольвии. - К., 1989. - 238 с. Кулатова І.М., Супруненко О.Б. Кургани скіфського часу західної округи Більського городища. - К.,. 2010. - 200 с.

Крютченко А.А. К вопросу о преднамеренном обжиге валов лесостепных городищ скифского времени // Древности. - 2013. - Вып. 12. - С. 155-162. Манцевич А.П. Курган Солоха. - Ленинград, 1987. - 143 с.

Марченко К.К. К проблеме греко-варварских контактов в Северо-Западном Причерноморье V-IV вв. до н. э. (сельские поселения Нижнего Побужья) // Stratum plus. - 1999. - № 3. - С. 145-172. Марченко К.К. Греки и варвары Северо-Западного Причерноморья // Греки и варвары Северного Причерноморья. - СПб, 2005. - С. 42-136.

Махортих С.В. Скіфська вузда Перещепинсько- го могильника // Більське городище та його округа (до 100-річчя початку польових досліджень). - К., 2006. - С. 57-76.

Махортых С.В. Хронология Перещепинского курганного могильника близ Бельска // Stratum plus. - 2012. - № 3. - С. 145-160

Махортых С.В. Погребальные сооружения и обряд курганных некрополей Бельского городища // Stratum plus. - 2013. - № 3. - С. 223-256. Махортых С.В., Ролле Р. Изображения редуцированной лапы животного и кисти человеческой руки в искусстве степной и лесостепной Скифии // Stratum plus. - 2015. - № 3. - С. 183-204.

Медведев А.П. Ранний железный век лесостепного Подонья. Археология и этнокультурная история І тысячелетия до н. э. - М., 1999. - 160 с. Мелюкова А.И. Вооружение скифов. - М., 1964. - 91 с. (САИ. - Вып. Д1-4).

Могилов о.Д. Спорядження коня скіфської доби у східноєвропейському Лісостепу. - Київ; Кам'янець- Подільський, 2008. - 439 с.

Могилов А.Д., Диденко С.В. Курган 5 у с. Берестня- ги - памятник среднескифского времени в Поро- сье // РА. - 2008. - № 4. - С. 84-90.

Могилов О.Д., Диденко С.В. Курган V в. до н. э. у с. Турия в Днепровской Правобережной Лесостепи // РА. - 2014. - № 2. - С. 96-107.

Мозолевский Б.Н. Скифские погребения у с. Нагорное близ г. Орджоникидзе на Днепропетровщине // Скифские древности. - К., 1973. - С. 187-234. Мозолевский Б.Н. Скифские курганы в окрестностях г. Орджоникидзе на Днепропетровщине (раскопки 1972-1975 гг.) // Скифия и Кавказ. - К., 1980. - С. 70-155.

Мозолевский Б.Н., Полин С.В. Курганы скифского Герроса IV в. до н. э. (Бабина, Водяна, и Соболева Могилы). - К., 2005. - 599 с.

Монахов С.Ю. Греческие амфоры в Причерноморье. Комплексы керамической тары VII-II веков до н. э. - Саратов, 1999. - 678 с.

Монахов С.Ю. Греческие амфоры в Причерноморье. Типология амфор ведущих центров-экспортеров товаров в керамической таре. Каталог-определитель. - Москва; Саратов, 2003. - 351 с.

Мурзин В.Ю. Скифская архаика Северного Причерноморья. - К., 1984. - 134 с.

Назарчук В.И. Новые материалы из раскопок участка Т-3 в Ольвии // АВУ 2002-2003 рр. - 2004. - С. 235-236.

Ольховский В.С. Погребально-поминальная обрядность населения степной Скифии (VII - ІІІ вв. до н. э.). - М., 1991. - 256 с.

Онайко Н.А. Античный импорт в Приднепровье и Побужье в VII-V вв. до н. э. - М., 1966. - 70 с. (САИ. - Вып. Д1-27).

Остапенко М.А. Скифские бескурганные могильники Степного Поднепровья // Античный мир и

варвары на юге России и Украины. Ольвия. Скифия. Боспор. - Москва; Запорожье; Киев, 2007. - С. 143-179.

Отрощенко В.В., Рассамакин Ю.Я. Раскопки скифского кургана у с. Великая Знаменка // АО за 1984 г. - М., 1986. - С. 285-286.

Охотников С.Б. Нижнее Поднестровье в VI-V вв. до н. э. - К., 1990. - 85 с.

ПапановаВ.А. Раскопки некрополя Ольвии конца V - IV вв. до н. э. в 1991-1992 гг. // Некрополь Ольвии (история исследования, итоги раскопок). - Бердянск, 1993. - С. 26-90.

Плетнева С.А. Кочевники средневековья. - М., 1982. - 190 с.

Плетнева С.А. Половцы. - М., 1990. - 210 с. Плешивенко А.Г. Исследование скифских курганов в Днепровском Надпорожье // Древности степного Причерноморья и Крыма. - Запорожье, 1991. - II. - С. 143-152.

Полидович Ю.Б. Находки предметов «античного круга» VI в. до н. э. на территории Нижнего Поволжья и Южного Приуралья // III Международная Нижневолжская археологическая конференция. - Астрахань, 2010. - С. 190-196.

Полин С.В. О походе Дария в причерноморскую Скифию // Древности Скифов. - К., 1994. - С. 88- 102.

Полин С.В. Скифский Золотобалковский курганный могильник V-IV вв. до н. э. на Херсонщине. - К., 2014. - 774 с.

Полин С.В., Тупчиенко Н.П., Николова А.В. Курганы верховьев Ингульца (курганы у сс. Головковка, Звенигородка и Протопоповка): Препр. - Кировоград, 1994. - Вып. 3. - 95 с.

Привалов О.Я. Скифское погребение у с. Стылы // Донецкий археологический альманах. - 1993. - Вып. 2. - С. 161-166.

Редина Е.Ф. К вопросу о фрако-скифских культурных взаимоотношениях (скифское однолезвийное оружие) // Проблемы скифо-сарматской археологии Северного Причерноморья. - Запорожье, 1999. - С. 222-227.

Рогов Е.Я. Некрополь Панское 1 в Северо-Западном Крыму. Симферополь, 2011. - 216 с. (МАИЭТ. - Suppl. 10).

Ромашко В.А., Скорый С.А. Близнец-2: скифский аристократический курган в Днепровском правобережном Надпорожье. - Днепропетровск, 2009. - 251 с.

Рябова В.О. Дерев'яні чаші з оббивками з курганів скіфського часу // Археологія. - 1984. - № 46. - С. 31-44.

Сапрыкин С.Ю. Эллинизация и варваризация античных государств Северного Причерноморья (кал- липиды и миксэллины догетской Ольвии) // ВДИ. - 2013. - № 3. - С. 3 - 27.

Силантьева П.Ф. Некрополь Нимфея // МИА. - 1959. - № 69. - С. 3-107.

Скорый С.А. Стеблев: скифский могильник в Поро- сье. - К., 1997. - 173 с.

Скорый С.А. Скифы в Днепровской Правобережной Лесостепи (проблема выделения иранского етнокультурного элемента). - К., 2003. - 161 с.

Скорый С.А. Ранние скифы в Добрудже: историография проблемы и археологические реалии // Древности скифской эпохи. - М., 2006. - С. 140-171. Скорый С.А., Хохоровски Я. Аристократический курган Скифская Могила вблизи Мотронинского городища (Украинская Правобережная Лесостепь) // Stratum plus. - 2009. - № 3. - С. 234-276.

Смирнов К.Ф. Дромосные могилы ранних кочевников Южного Приуралья и вопрос о происхождении сарматских катакомб // Вопросы древней и средневековой археологии Восточной Европы. - М., 1978. - С. 57-61.

Соломоник Э.И. Два античных письма из Крыма // ВДИ. - 1987. - № 3. - С. 114-131.

Таиров А.Д. Ритмы степной Евразии: импульс VI в. до н. э. // Наука ЮУрГУ. - Челябинск, 2008. - Т. 1. - С. 160-164.

Тереножкин А.И. Скифская культура // Проблемы скифской археологии. - М., 1971. - С. 15-24. Тереножкин А.И. общественный строй скифов // Скифы и сарматы. - К., 1977. - С. 3-28.

Толочко П.П. Кочевые народы степей и Киевская Русь. - СПб, 2003. - 158 с.

Толстиков В.П. К проблеме образования Боспорс- кого государства (опыт реконструкции военно-политической ситуации на Боспоре в конце VI - первой половине V вв. до н. э.) // ВДИ. - 1984. - № 3. - С. 24-48.

Толстиков В.П. К проблеме «взаимовлияния» эллинской и варварских культур на Боспоре в VI- V вв. до н. э. // Боспорский феномен. - СПб, 2011. - С. 54-58.

ТолстиковВ.П., Белик Ю.Л. Отчет о раскопках Пан- тикапея в 2013 г. / НА ІА НАН України. - 2013/17. Тортика А.А. Северо-западная Хазария в контексте истории Восточной Европы. - Харьков, 2006. - 554 с.

Ульские курганы. Культово-погребальный комплекс скифского времени на Северном Кавказе. - Москва; Берлин; Бордо, 2015. - 211 с. (Corpus tumulorum scythicorum et sarmaticorum. - 2).

Фиалко Е.Е. Посуда с лаковым покрытием в погребальном обряде скифов // Древности скифской эпохи. - М., 2006. - С. 351-387.

Фундуклей И. Обозрение могил, валов и городищ Киевской губернии. - К., 1848. - 124 с.

Черненко Е.В., Бессонова С.С., Болтрик Ю.В. и др. Скифские погребальные памятники степей Северного Причерноморья. - К., 1986. - 353 с. Шапошникова О.Г. Погребение скифского воина на

р. Ингул // СА. - 1970. - № 3. - С. 208-212. Шапошникова О.Г., Фоменко В.М., Балушкин А.М. Отчет о работе Ингульской экспедиции в 1976 г. / НА ІА нАн України. - 1976/7.

Шелехань О.В. Односічний меч із кургану біля с. Мирне на Херсонщині // Археологія. - 2014. - № 4. - С. 50-63.

Шелехань О.В. Метричні групи клинкової зброї скіфського лісостепу // Магістеріум. - 2015. -

Вип. 60. - С. 76-81.

Шелехань О.В. Хронологічна колонка двосічної зброї скіфського часу (за матеріалами пам'яток лісостепу) // Друга міжнародна зброєзнавча конференція: Тези доп. - К., 2016. - С. 12-15.

Эрлих В.Р. Конское снаряжение и предметы вооружения из Ульских курганов // Ульские курганы. Культово-погребальный комплекс скифского времени на Северном Кавказе. - Москва; Берлин; Бордо, 2015. - С. 44-57 (Corpus tumulorum scythicorum et sarmaticorum. - 2).

Ebert M. Ausgrabungen auf dem gute Maritzyn // PZ. - 1913. - Bd. 5. - Р. 1-79.

Minchev A. Thrakians and Scythians in notherneastern Bulgaria: some bilateral contacts in metal works // Ethnic Contacts and Cultural Exchanges North and West of the Black Sea from the Greek Colonithation to the Ottoman Conquest. - Iasi, 2005. - Р. 11-27.



Стаття присвячена аналізу поховального обряду та еволюції матеріальної культури населення Класичної Скіфії у V ст. до н. е. Поховання цього часу в значній мірі є основними в курганах та першими у курганних могильниках у Степу та Лісостепу. Поховання першої половини століття V ст. до н. е. представлені майже виключно ямами різної форми. Підбої, катакомби та окремі могили коней з'являються близько середини цього століття та співіснують з ямами. У розвитку матеріальної культури ІІ групи поховань А.Ю. Алексєєва виділила 5 підгруп. Дані підгрупи відображають зміни предметів озброєння, деталей кінського спорядження та інших категорій інвентарю з 480-х по 410-і рр. до н. е.

Скіфи з'явились у Північному Причорномор'ї у останній чверті VI ст. до н. е. у наслідок руху племен спровокованого активністю перших Ахеменідів. Період освоєння нової батьківщини тривав до початку V ст. до н. е. Цей період завершується початком агресії скіфів по відношенню до населення Лісостепу та грецьких колоністів у 480-470-і рр. до н. е. Встановлення стабільних домінантних відношень з сусідами протягом другої-третьої чвертей V ст. до н. е. дозволив скіфам наприкінці даного століття завершити формування військово-політичного об'єднання, яке дослідники часто називають Великою Скіфією.

Ключові слова: Класична Скіфія, середньоскіфський період, поховальний обряд, матеріальна культура.

This article is devoted to the analysis of the burial ceremony and the evolution of the material culture of the population of Classical Scythia in the 5th c. BC. Burials of this time are predominantly central in burial mounds and first in burial mound grounds of the Steppe and Forest-Steppe regions. Burials of the first half of the 5th c. BC are represented almost exceptionally by the different shape pits. Kervings, catacombs and separate burials of horses appeared near the middle of this century and coexisted with pits. There are 5 sub-groups separated by A.Ju. Alekseev in the development of the material culture of the IInd group of burials. These sub-groups reflect changes of armament, harness details and other categories of the inventory since 480th till 410th BC.

Scythians had appeared in the Northern Black Sea area in the last quarter of the 6th c. BC as a result of the movement of tribes provoked by the activity of first Ahemenids. The period of assimilation in the new homeland continued till the beginning of the 5th c. BC. This period was finished by the beginning of Scythian aggression to the population of Forest-Steppe area and Greek colonists in the 480-470th BC. Establishment of the stable prepotent relations with neighbors during the second-third quarters of the 5th c. BC had allowed Scythians finish the forming of military-political union at the end of this century. This union is often named the Great Scythia by researchers.

Keywords: Classical Scythia, middle-Scythian period, burial ceremony, material culture.

Размещено на Allbest.ru