Взаимоотношения Русской Православной Церкви, общества и власти в конце 1930-х-1991 гг. (на материалах областей Центральной России)

В диссертации обобщены основные направления, формы, методы и результаты деятельности власти по осуществлению вероисповедной политики, проанализированы объективные и субъективные факторы, определяющие государственную конфессиональную политику; выявлены особенности, характер, и комплекс причин колебаний курса власти в сфере реализации конституционного права на свободу совести.

Проанализирован механизм взаимодействия с властями в сфере конфессиональной политики таких общественных организаций, как «Союз воинствующих безбожников» (СВБ), «Всесоюзное общество по распространению политических знаний» (в последующем - «Всесоюзное общество «Знание») и «Всероссийское общество охраны памятников истории и культуры» (ВООПИиК).

Положения, выносимые на защиту.

Характер, особенности и основные этапы эволюции взаимоотношений Русской Православной Церкви, общества и власти в период с конца 1930-х гг. - до 1991 г. были обусловлены социально-экономическими, политическими, идеологическими, культурными и другими факторами. Значительное, а иногда и определяющее влияние имели ход социально-экономической модернизации и развитие демографических процессов.

На протяжении всего исследуемого периода, вне зависимости от характера политики власти по отношению религиозным организациям, проявился феномен устойчивости религиозного мировоззрения, обрядовых традиций и их воспроизводства. Православное массовое сознание долгое время оставалось практически единственной, не подконтрольной государству, коммуникативной сетью социума. Даже после закрытия сельских храмов народная вера сохранялась в формах упрощенной обрядности, неканонического духовного самовыражения верующих. Расчет власти на то, что с уходом из жизни поколений, получивших традиционное воспитание, влияние Церкви на общество прекратится, не оправдался. Несмотря все усилия власти, религиозное сознание, базировавшееся на духовных традициях Православия и социальном опыте крестьянства, проявило стойкую тенденцию к воспроизводству в нескольких поколениях советских людей. Закрытие сельских приходов не вызвало ожидаемых властью размеров сужения сферы религиозного сознания. В связи с миграционными процессами сельская религиозность переливается в города. На этой основе возникает 60-е гг. новый социальный феномен - урбанистская религиозность.

В ходе реализации идеологических установок в сфере религиозной политики власть стремилась ликвидировать церковную обрядность, минимизировать инфраструктуру и материально-финансовую базу Церкви. Результатом этой политики стало серьезное уменьшение количества церковных приходов и монастырей, определенное уменьшение паствы. Русской Православной Церкви приходилось адаптироваться к изменениям конфессиональной политики власти и, соответственно, изменяющимся условиям на поле своей деятельности.

В моменты обострения государственно-церковных отношений верующие как своеобразный буфер принимали немалую часть ударов на себя, снимая, тем самым, тяжесть силового давления на церковную организацию. Церковным общинам приходилось вырабатывать различные легальные и нелегальные формы борьбы за выживание. Наиболее распространенной легальной формой была подача верующими ходатайств об открытии храмов, что являлось сдерживающим фактором на пути массового закрытия церквей, и помогало Церкви сохранять очаги религиозности в провинции. Глубинный потенциал существования и воспроизводства религии Церковь черпала именно там.

Рассмотрение экономического положения РПЦ в исследуемый период показывает, что главной причиной его устойчивости являлась финансовая поддержка населения. В условиях ограничительной политики и налогового пресса государства по отношению к Церкви, верующие своими кровными средствами активно поддерживали ее, спасая от экономического упадка. Принятие нового порядка управления приходами в 1961 г. не смогло разрушить жесткую церковную иерархию и блокировать духовенство от контроля за финансово-экономической деятельностью приходов.

В политике власти по реализации конституционного права на свободу совести переплеталось несколько направлений деятельности: идеолого-пропагандистское, законодательное, налогово-экономическое, административно-контрольное. Через эти направления деятельности осуществлялось воздействие на религиозные организации. Их содержание зависело от избранной модели взаимоотношений с религиозными организациями (жесткой, умеренной, мягкой). Без сомнения, в государственной конфессиональной политике присутствовали также и элементы прагматизма. Поэтому нередко возникал разрыв между декларируемыми тезисами партийной пропаганды и реально-проводимой конфессиональной политикой

Значительную роль в регулировании отношений между органами государственной власти, церковными организациями, религиозными общинами играл институт уполномоченных по делам РПЦ (религий). Несмотря на то, что в деятельности уполномоченных сплошь и рядом встречались ошибки и даже издержки, она была, безусловно, необходимой, поскольку ставила взаимоотношения Церкви, общества и власти на официальную почву в рамках законодательства о культах. Анализ взаимоотношений Церкви, общества и власти показывает, что серьезные коллизии в них возникали в случаях применения властью методов, лежащих вне правового поля. Речь идет о методах грубого, силового, незаконного администрирования со стороны представителей местной власти.

В сфере конфессиональной политики важную роль играли общественные организации. Они имели вполне официальный статус, и создавались сверху для выполнения вполне конкретного идеологического заказа («Союз воинствующих безбожников», «Всесоюзное общество по распространению политических знаний»). Отражением нового этапа партийно-государственной политики стала деятельность «Всероссийского общества охраны памятников истории и культуры» (ВООПИиК). Хотя внешне ВООПИиК возник как типичное бюрократическое учреждение эпохи, оно было создано властью для того, чтобы предотвратить стихийное развитие общественного движения в защиту памятников истории и культуры. Эта организация становится авторитетным общественным институтом и заметным субъектом в сфере конфессиональной политики, поскольку в деятельности ВООПИиК присутствовала патриотическая идеология защиты российских памятников истории и культуры, среди которых объекты православной истории занимали немалое место. Социальный спрос на его идеологию и деятельность возрастает в 80-е гг.

Практическая значимость исследования заключается в том, что полученные результаты исследования могут найти применение при совершенствовании современной концепции государственно-церковных отношений. Материалы исследования могут быть использованы государственными структурами, политическими и общественными структурами для определения подходов к взаимоотношениям с Русской Православной Церковью и ее верующими, эффективного и корректного управления конфессиональными процессами, в том числе в отношении раскольнических и сектантских групп верующих.

Материалы, изложенные в диссертации, могут быть полезными в исследовательской деятельности богословских и церковных научных центров и учреждений в рамках изучения истории РПЦ, а также в учебном процессе в высшей школе при разработке лекционных курсов, курсов по выбору и спецсеминаров для исторических факультетов и отделений теологии, при написании научно-методических пособий по религиоведению, Отечественной истории, культурологи, политологии, социологии, истории отечественного государства и права. Данная диссертация может быть использована при написании трудов по истории епархий, входящих в избранные территориальные рамки исследования.

Апробация результатов исследования. Основные результаты работы были отражены в печатных трудах исследователя, неоднократно освещались в докладах и сообщениях на международных, всероссийских и региональных конференциях, семинарах, «круглых столах». Материалы нашли применение в деятельности Рязанского регионального отделения Российского объединения исследователей религии, Рязанского исторического общества, в учебном процессе высших учебных заведений при чтении курсов лекций: «Отечественная история», «История религий», «Религиоведение», «Культурология», «Социология», «Политология», а также при чтении курса по выбору «Основные вехи истории Русской Православной Церкви в ХХ веке».

2. Основное содержание работы

Во введении обосновывается актуальность и научная значимость работы, ее территориальные и хронологические рамки, освещается новизна работы, ставятся цели и задачи исследования.

В первой главе «Историография, источники и периодизация проблемы взаимоотношений Русской Православной Церкви, общества и власти (конец 1930-х - 1991гг.)» проводится анализ разработанности темы в литературе, дается характеристика источниковой базы диссертационного исследования и анализируются различные подходы к периодизации проблемы.

Периодизация истории взаимоотношений Русской Православной Церкви, общества и власти тесно связана с историей самой Церкви. В ее основе - тип отношений Церкви и государства.

Основные этапы истории Русской Церкви, народа и государства были общими. В то же время при периодизации истории их взаимоотношений необходимо исследование самого широкого исторического контекста.

В настоящее время многие исследователи истории взаимоотношений советского государства, общества и Русской Православной Церкви ограничиваются анализом политически обособленных периодов. Выделяют до десяти таких периодов. Они, как правило, совпадают с переломными этапами в истории государства и общества. В то же время некоторые церковные историки предпочитают привязывать этапы развития церковной организации к формальным границам: деяниям патриархов или к датам проведения Поместных или Архиерейских Соборов.

Уязвимость подобного подхода в том, что обнаруживаются переходные периоды, длившиеся иногда годами и совмещавшие черты предшествующего и последующего периодов. Дробление, нередко, привязано не к кардинальным изменениям религиозной политики советского государства, а хронологическим рамкам нахождения у власти отдельных партийно-государственных или церковных руководителей, задававших тон в отношениях государственной и церковной элит. Кроме того, негатив дробного рассмотрения заключается в преувеличении степени неустойчивости государственно-церковных отношений, так как соотносится с колебаниями, лавированиями правительственного курса, которые происходили по следующему алгоритму: наступление (гонения) - относительная стабилизация (оттепель) - рецидив наступления. Случалось, что этим циклам соответствовали изменения в общественном мнении: религиозные настроения либо обострялись, либо верх брали антиклерикальные тенденции. Однако при любых колебаниях преобладающей линией был государственный атеизм, в либеральном или в консервативном исполнении.

Автор учитывает, что политический режим нередко практиковал такую тактическую уловку, как видимость веротерпимости. В этой связи любой из дробных периодов уязвим. Его можно оспорить в плане последовательности проводимой в его рамках государственно-церковной политики. Например, «десятилетие Хрущева» не было единым в плане реализации религиозной политики государства. Без сомнения, в государственной конфессиональной политике присутствовали элементы прагматизма, расчета и субъективизма.

Отход от дробной периодизации при рассмотрении истории взаимоотношений Церкви, общества и власти позволяет анализировать их эволюцию объемно, на фоне действия факторов долговременного характера. Продуктивным, по мнению автора, представляется анализ более широких исторических периодов, привязанных не только к политическим, но и социально-демографическим, социокультурным параметрам развития. Важным, например, является, учет статистических данных союзных и региональных переписей населения.

Отход от дробной, жестко привязанной только к политическим основаниям, периодизации позволил проанализировать эволюцию длительных во времени глубинных тенденций развития общества и общественного сознания, оказывавших воздействие на весь комплекс взаимоотношений Церкви, общества и власти. Это, в свою очередь, дало возможность углубить исследование объективных предпосылок колебаний религиозности населения.

Основания, по которым производится периодизация, могут быть различными, и, в качестве приоритетных, внутри каждого периода могут быть выделены разные события и явления, определяющие его смысл. Однако близость по времени различных событий с единым историческим вектором является подтверждением допустимости выбранного принципа периодизации

Представляется целесообразным исследование истории взаимоотношений Церкви, общества и власти в избранный период в контексте эволюционного развития индустриального общества в СССР, с учетом социально-экономических, демографических, политических, культурных изменений, отраженных в данных Всесоюзных переписей населения 1937, 1939, 1959, 1979, 1989 гг., содержании конституций 1936 и 1977 гг., конституционной реформы 1989 г., Программы КПСС 1961 г. Принятые конституционные акты не только конкретизировали новое политическое и социально-экономическое состояние советского общества, но и декларировали определенные правовые основы принципа свободы совести. Проявились тенденции к совершенствованию практики нормативно-правового регулирования государственно-церковных отношений. Эпохальными факторами, привнесшими серьезные коррективы в религиозную политику государства, явились вторая мировая и Великая Отечественная войны. Таким образом, периоды конца 30-х, 50-х, 70-х и 80-х гг. связаны с определенными изменениями в отношениях Церкви, общества и власти.

С указанными периодами совпадают переломные моменты в характерном для России ХХ века процессе перехода к индустриальному обществу, который оказывал воздействие на религиозную жизнь населения, организационную структуру Церкви, конфессиональную политику власти.

В результате индустриализации и послевоенного восстановления к концу 50-х гг. в СССР, по мнению ряда ученых, были созданы экономические основы индустриального общества. Доля городского населения с 1939 по 1959 гг. возросла с 33 до 52%, при этом прирост городского населения в указанный исторический период в ряде регионов Центральной России был ниже общесоюзных показателейДоленина О.Е. Некоторые особенности динамики плотности населения России в период 1913-1989 гг. // Известия Русского географического общества. Сентябрь-октябрь 2005. Т.137. Вып.5. - С.27-28; Население России в ХХ веке. Исторические очерки. Т.2. 1940-1959. Отв. ред. Ю.А. Поляков. - М.: РОССПЭН, 2001. - С. 290; Рязанской области 70 лет: юбилейный стат.сб. - Рязань, 2007. - С.57.. Несмотря на интенсивную урбанизацию, сельские жители еще составляли заметную долю в структуре населения.

В 60-70-е гг. в СССР продолжается затянувшийся переход к индустриальному обществу. При этом серьезно отставали показатели культурно-технического развития. Новый этап научно-технической революции актуализировал эту проблему. В 80-е гг. обозначается потребность смены технологического уклада, модернизации экономики, насыщения ее информационными технологиями, отхода от ресурсно-затратной модели. Демографическим проявлением нового качества советского общества стало преобладание городского населения над сельским. Доля городского населения возросла с 52 в 1959 г. до 70% в 1979 г. Абсолютный прирост сельского населения страны прекращаетсяНаселение России за 100 лет (1897-1997) - М.,1998. - С.32; Итоги Всесоюзной переписи населения 1959 г. РСФСР. - М., 1963. - С.24-29;. Зайончковская Ж.А. Демографическая ситуация и расселение. - М., 1991. - С.82-83..

Эти процессы неминуемо приводили к распаду приходской общины. Церковная организационная структура уменьшалась вследствие потери сельских приходов, демонстрируя при этом высокую живучесть. Необходимым условием политики индустриальной модернизации выступала борьба с православными традициями. Однако через массированный миграционный отход село выступило своеобразным донором в распространении элементов православного сознания в города и поселки городского типа. Возникает «урбанистская» религиозность. Размытая православная культура деревни стала постепенно отставать от динамики развития религиозной жизни в городе. Возникает религиозность, характерная для нового состояния советского общества, в котором доминировало, преимущественно городское население.

Процесс эволюции взаимоотношений Русской Православной Церкви, общества и власти в период с конца 1930-х гг. - до 1991 г. автор условно разделил на три относительно долговременных исторических периода, границы которых близки к перечисленным выше индикаторам и событиям: в рамках конца 30-х - конца 50-х гг., конца 50-х - конца 70-х гг. и конца 70-х - 1991 гг.

Вторая глава «Русская православная Церковь, общество и власть в конце 30-х - конце 50-х гг.» по своему объему выделяется от других разделов диссертационной работы. Это объясняется насыщенностью содержания, большой динамикой, сложностью и противоречивостью взаимоотношений РПЦ, общества и власти в указанный период. Этому состоянию соответствуют и архивные материалы, которые, по сравнению с документами более поздней эпохи, отличаются большим объемом информации, подробным, порой эмоциональным изложением.

В самом начале раздела анализируется ситуация в сфере взаимоотношений Церкви, общества и власти в конце 30-х гг. Освещаются малоизученные в отечественной истории факты бойкота верующими выборов в Верховный Совет первого созыва. Наряду с партийно-советскими органами подробный мониторинг избирательной кампании проводили региональные отделения «Союза воинствующих безбожников»(СВБ). Их донесения в партийные органы явились важными источниками информацииГАРО. Ф. Р-5496. Оп.1. Д.2..

Помимо прямой конфронтации с властями по поводу участия в голосовании, были зафиксированы примеры протестных высказываний, заносимых в бюллетени. Избирательные предпочтения, отраженные в таких бюллетенях, противоречили ожиданиям властей. Православная жизнь и традиция в провинции демонстрировали свою живучесть. СВБ сообщал в центр о многочисленных проявлениях религиозной жизни в провинции: наличие икон, участие в церковных обрядах и праздниках.

В то же время деятельность самого СВБ пошла на спад. Интерес власти к нему был утрачен. ЦК ВКП(б) получал большое количество сигналов с мест о кризисе работы на «религиозном фронте». Антирелигиозная пропаганда к 1938 г. перестала носить системный характер и находилась на пороге кризиса. Всесоюзная перепись населения 1937 г. вскрыла неожиданную картину: 56,7% населения страны заявили о своей вере в БогаВсесоюзная перепись населения 1937 года: общие итоги. Сб. док. и матер./ Сост. В.Б. Жиромская, Ю.А. Поляков. - М.: РОССПЭН, 2007. - С.118-123.. Поэтому ранее планируемая «безбожная пятилетка» санкционирована не была.

Определяя стратегическую линию во взаимоотношениях с Церковью, власть учитывала «западный фактор» - вхождение в СССР территорий с практически нетронутой религиозной жизнью. Рост военной опасности побуждал к терпимости на религиозной почве. При определении стратегической линии в отношениях с Церковью учитывались не только внешний фактор, но и, несомненно, настроения православной провинции, вскрывшиеся в ходе принятия Конституции 1936 г., а затем - избирательной кампании в Верховный Совет СССР. Наглядный материал дали также результаты Всесоюзной переписи 1937 г. К 1939 г. этап наступления на Церковь, начатый в 1929 г., выдохся, не принеся ожидаемой победы над религией. Методы пропагандистского воздействия оказались неэффективными. Физическое уничтожение духовенства не привело к уничтожению православного сознания. Политическое руководство, осознав ошибочность своего убеждения в том, что религия потеряла свое влияние на граждан, перешло к созданию первичных элементов политики религиозной терпимости. До предела минимизированная, но официальная и строго контролируемая Церковь представляла меньшую опасность, чем подпольная. Патриархия в последующем получила возможность совершать архиерейские хиротонии, замещать пустующие кафедры. Власть заключает с Церковью компромисс, не закрепленный никакими законодательными актами. Религиозная политика государства приобретает, по терминологии М.В. Шкаровского, «характеристику двойственности», заключавшуюся, с одной стороны, в попытке сдерживания с тем, чтобы не допустить возрождения церковных институтов и религиозности населения, а с другой - в прагматической терпимостиШкаровский М.В. Указ. соч.- С.118, 117. .

Великая Отечественная война, актуализировавшая тему жизни и смерти, способствовала подъему религиозных чувств населения, сближению Церкви, общества и власти. Автор подробно анализирует многообразные проявления патриотической деятельности Русской Церкви в годы войны: от сбора средств в фонд обороны до морально-нравственного влияния. За годы войны пожертвования верующих Ивановской и Владимирской областей составили около 3 млн руб.ГА РФ. Ф. Р-6991. Оп.1. Д.37. Л.22. Д.40. Л.19; ГАИО. Ф. П-327. Оп.7. Д.1153. Л.4.. Одной из сторон духовной борьбы с фашизмом стала охрана памятников национальной культуры. Несмотря на военное время, были выделены деньги на реставрацию историко-архитектурных памятников Владимира и СуздаляСмирнова А.Г. Материалы по охране памятников истории и культуры городов Владимира и Суздаля в 1940-1942 гг. в РГАЛИ // Материалы областной краеведческой конференции (14 апр. 2006 г.). Т.1. - Владимир, 2007. - С. 138-144..

В годы войны начался качественно новый этап во взаимоотношениях власти, общества и Церкви. Для него было характерны серьезные уступки Церкви, уже закрепляемые на законодательном уровне. Эта перемена была вызвана целям комплексом причин: обращением в годы войны к национально-патриотическим традициям, массовым религиозным возрождением на оккупированной территории, стремлением нейтрализовать воздействие фашистской пропаганды на верующих, активной патриотической деятельностью Московской Патриархии, потребностями формирования позитивного имиджа религиозной политики СССР перед общественностью стран антигитлеровской коалиции, славянскими народами. Кроме того, власть не могла не ощущать давления религиозной стихии снизу - настойчивых требований открыть церкви. Кардинальный поворот в религиозной политике власти, происшедший осенью 1943 г., был не только следствием политического расчета и конъюктуры, но и результатом накопленного опыта. В некоторых своих чертах ситуация напоминала осень 1939 г., когда были расширены границы СССР за счет территорий с практически нетронутой религиозной жизнью. Красной Армии предстояло освобождение оккупированных территорий, где ранее были восстановлены приходы.

После известной встречи 4 сентября 1943 г. Сталина с тремя митрополитами Русской Православной Церкви, состоялся Собор епископов, на котором 19 иерархов единогласно избрали Патриархом Московским и всея Руси митрополита Сергия (Страгородского). Это было второе в истории РПЦ восстановление патриаршества. Для контроля над деятельностью Церкви по решению Совнаркома был создан специальный орган - Совет по делам РПЦ при правительстве СССР со штатом уполномоченных на местах.

Нормализация государственно-церковных отношений способствовала возрождению канонической структуры Церкви. В то же время, нельзя не отметить, что легализация церковной структуры, улучшающая возможности государственного контроля над Церковью, ее кадрами и финансами, практически ликвидировала нелегальную и полулегальную деятельность, ранее в силу вынужденных обстоятельств, сопутствующую РПЦ. Преследованию стало подвергаться любое неканоническое проявление веры. В феврале 1944 г. НКГБ занимался делом об «обновлении икон» в Иваново, которое сопровождалось массовыми богослужениями на дому. Почитаемая икона была конфискована, виновные предупреждены об ответственностиГАИО. Ф. П-327. Оп.7, Д.11. Л.3-4.. Летом 1944 г. происходит массовая депортация в Сибирь общин истинно-православных христиан из ряда районов Рязанской, Воронежской и Орловской областейШкаровский М.В. Указ. соч. - С.250. .

31 января - 4 февраля 1945 г. в Москве впервые с 1918 г. работал Поместный Собор РПЦ. На Соборе был избран новый патриарх Алексий I(Симанский) и было принято «Положение об управлении РПЦ». Его проведение, по мнению историков А.А. Данилова и А. В. Пыжикова, стало кульминацией признания роли и авторитета Церкви в жизни послевоенного советского обществаДанилов А.А., Пыжиков А.В. Рождение сверхдержавы: СССР в первые послевоенные годы. - М., 2001. - С.182.. Ее статус соответствовал обновленному фасаду политической власти, освобождающемуся от внешних черт чрезвычайности (замена наркоматов на министерства и т.п.).

Победа подняла на небывалую высоту не только международный престиж СССР, но и авторитет режима внутри страны. Она как бы закрыла тему антицерковных репрессий 20-30-х гг., растворив ее в своих результатах. Ссылка на Победу стала тезисом для подчеркивания сближения государства и Церкви, обоснования консолидирующей идеи: не допустить следующей кровопролитной войны. Сближение государства и Церкви отражало приверженность послевоенного руководства страны мессианской идее в собственной политической интерпретации. Церковь становится, как справедливо отмечает Т. Чумаченко, дополнительным источником легитимности режимаЧумаченко Т.А. Указ. соч. - С.122..

Контроль государства над Церковью стал базироваться на законодательной основе. По контрасту с пережитыми гонениями 20-30-х гг., послевоенное состояние РПЦ воспринималось многими церковными деятелями того времени, как возвращение к синодальному периоду, обер-прокуроры которого напоминали уполномоченных по делам РПЦ.

Наблюдался интенсивный религиозный подъем. В церковь потянулись те, кто ранее был далек от религии. Она давала людям необходимое успокоение после экстремальности и тяжелых потерь военных лет, выполняя своеобразную компенсаторную функцию. Большую часть прихожан составляли женщины, поскольку послевоенное общество в демографическом плане стало женским. Более разнообразным был половозрастной и социальный состав церковных советов. В 1948 г. из 342 членов церковных советов Ивановской области мужчин было 192 человека (56%), в т.ч. 18 человек - участники войны. По социальному положению колхозников было 180 человек (53%), остальные - инвалиды, крестьяне-единоличники, домохозяйкиГА РФ. Ф.Р-6991. Оп.1. Д.323. Л.79-81. .

Донесения послевоенных лет отражают впечатляющие картины активизации церковной жизни. В областных центрах ремонтировались и открывались кафедральные соборы, повышалась доходность храмов. Это позволяло епархиальным управлениям обустраивать здания епархиальных управлений, подсобных помещений, арендовать жилье, покупать утварь.

Открытие храмов вызвало легализацию религиозной жизни части подпольных церковных общин. Ряд иереев во главе с свщмч. Афанасием (Сахаровым), бывшим катакомбным епископом Ковровским, викарием Владимирской епархии, ранее не поминавшие митрополита Сергия, признали Алексия законным главой ПатриархатаРегельсон Л. Трагедия Русской Церкви. Изд.2-е. - М., 2006. - С.274. .

В 1948-1949 гг. в Рязанской, Тамбовской и некоторых других епархиях была предпринята попытка издания периодического епархиального бюллетеня, предназначенного для информирования настоятелей храмов. Наибольшее количество бюллетеней (4 номера) было выпущено Рязанской епархиейГАРО. Ф. Р-5629. Оп.1. Д.57. Л.93-120; 135-149; ГАТО. Ф. Р-5220. Оп.2. Д.109. Л.50, 98-99; Д.16 Л.39-40.. Было бы неправильно идеализировать состояние государственно-церковных отношений тех лет. Ресурс прочности положения Церкви не был безграничным. Показательным в этом плане является арест летом 1947 г. епископа Ивановского и Шуйского Михаила (Постникова), которому инкриминировалась антисоветская агитация Мануил (Лемешевский), митрополит. Указ. соч. Т.4. - Эрланген, 1986. - С.399-402.. Активизируется преследование коммунистов и комсомольцев, участвующих в православных обрядах. 28 октября 1948 г. правительство отменяет свое же ранее принятое распоряжение об открытии 28 храмов под предлогом того, что оно не было подписано СталинымРГАНИ.Ф.5. Оп.16. Д.669. Л.8-9.. Следуют новые аресты церковных иерархов: архиепископа Оренбургского Мануила (Лемешевского), архимандрита Вениамина (Милова)Цыпин В. История Русской Церкви. 1917-1997. Т.9. - М., 1997. - С.358.. В августе 1948 г. по настойчивому требованию Совета по делам РПЦ Синод был вынужден принять решение о запрещении крестных ходов из села в село, похоронных процессий, духовных концертов в храме вне богослужения, молебнов на полях, разъездов правящих архиереев в период полевых работ, издательской деятельности в епархиях без разрешения Синода и т.п.РГАСПИ. Ф.17. Оп.132. Д. 109. Л.48..

В 1949 г. проходит кампания против русского национализма, инициированная старым окружением Сталина. Эта политическая кампания косвенно не могла не отразиться на государственно-церковных отношениях, поскольку РПЦ ассоциировалась с русскими национальными традициями и культурой. Массовое совершение обряда крещения в Саратове, о котором рассказала газета "Правда"Там же. Д.110. Л.54-55; Рябов И. Саратовская купель // Правда. - 1949. - 19 февр., явилось подходящим поводом для продуцирования антицерковных настроений и административных мер к верующим и духовенству. 20 июня 1949 г. выходит постановление ЦК КПСС «О состоянии и мерах по улучшению работы Всесоюзного общества по распространению политических знаний» КПСС в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК. Т.6. - М., 1971. - С.281-286..

Опасность разгрома церковной организации в 1949 г. была отодвинута благодаря активизации деятельности РПЦ в антивоенном движении. На ХIХ съезде партии вопрос о задачах антирелигиозной пропаганды был обойден молчанием. Атеистическая лекционная пропаганда на местах находилась в запущенном состоянии. Об этом свидетельствует постановление Совета Министров РСФСР 13 февраля 1952 г. «О состоянии культурно-просветительной работы среди сельского населения Рязанской области». В нем отмечалось, что наиболее запущенным участком культурно-просветительской работы является лекционная пропаганда научно-атеистических знанийГАРО. Ф. Р-4784. Оп.1.Д.61. Л.97.. Подобная ситуация, несомненно, наблюдалась во многих регионах страны и преодолена была далеко не сразу. В начале 50-х гг. сельские храмы стали соперничать по притягательности с клубами. Об этом свидетельствовало письмо в «Комсомольскую правду» учительницы из с. Фирюлевка Рязанской области Комсомольская правда. - 1945. - 8 сент..

Период 1953-1958 гг. был довольно противоречивым в плане взаимоотношений Церкви, общества и власти. При сохранении внешне лояльного отношения со стороны власти, Церковь постепенно вытесняется на периферию общественной жизни. Делопроизводство уполномоченных было перегружено работой с жалобами священников на незаконные действия местных властей. Факты произвола и администрирования не обошли стороной ни один регион.

В 1954 г. ЦК КПСС принимает два противоположных по духу постановления: «О крупных недостатках в научно-атеистической пропаганде и мерах ее улучшения» (7 июля) и «Об ошибках в проведении научно-атеистической пропаганды среди населения» (10 ноября)КПСС в резолюциях… Т.6. - С.502-507, 516-520.. От священства ряда епархий, например, Ивановской направляются благодарственные телеграммы в адрес Н.С. Хрущева, в которых отмечалась проявленная мудрость при принятии более взвешенного в оценках и умеренного в рекомендациях ноябрьского постановления ЦК КПСС, исправившего, по мнению отправителей, ошибки прежнего, июльскогоГА РФ. Ф. Р-6991. Оп.1. Д.1133. Л.72.. Оба постановления, по мнению М.И. Одинцова, отражали два противоположных подхода к религии и церкви в высшем политическом руководствеОдинцов М.И. Письма и диалоги времен «хрущевской оттепели» // Отечественные архивы. - 1994. - №5. - С.26-27..

В 50-е гг. растут финансовые показатели Церкви. Доход, например, Ивановской епархии составлял в 1952 г. 5,1млн руб., а в 1953 г. - уже 6,7 млн руб.ГА РФ. Ф. Р-6991. Оп.1. Д.1133. Л.45-46.. Не всякая отрасль экономики могла похвастать такой динамикой. На фоне общего увеличения церковных доходов начинает расти благосостояние духовенства. Отпечаток былой маргинальности духовенства исчезает: покупка домов, ссуды на строительство стали обычной нормой.

Отношения Церкви, общества и власти оставались внешне нормальными. Тем не менее, приходские священники все больше ощущали на себе возрастающую требовательность прихожан и непокорность своих подчиненных. С их стороны предпринимаются попытки обозначить тему внутрицерковной демократии. Показателен в этой связи конфликт членов приходской общины Борисо-Глебского кафедрального собора с настоятелем и поддерживающим его епископом. В мае 1955 г. члены «двадцатки» потребовали созыва общего собрания, чтобы заслушать отчеты исполнительного органа и ревизионной комиссии, работавших без переизбрания с 1948 г.

В середине 50-х гг. идея демократизации приходской жизни, прозрачности экономики и финансов Церкви витала в настроениях церковных служащих. Она была официально озвучена и запущена в работу властью на старте антирелигиозной кампании 1958 г. Церковь стала представляться властью как институт, инкорпорированный Сталиным в политическую систему прошлой эпохи, а потому характеризующийся отходом от демократических норм управления. В силу ряда объективных и субъективных обстоятельств Церковь не смогла нейтрализовать эти настроения.

Этим умело пользовалась власть, используя трафареты антирелигиозной пропаганды 20-30-х гг., которые вдалбливали в сознание поколений, выросших вне церкви, неприглядный образ «попа-обманщика». В попытках дискредитировать Церковь в глазах общества, власть, спекулируя на идее построения коммунизма, рисовала Церковь архаичным препятствием на пути к светлому будущему. Поддержку этим настроениям Хрущев искал в поколении детей военной поры, прошедшего воспитание в трудовых коллективах, вне процесса внутрисемейного воспроизводства православной традиции. Смерть главного гаранта относительной стабильности государственно-церковных отношений открывала дорогу новому наступлению на Церковь.

В четвертом пункте второго раздела диссертации дается обобщающий портрет уполномоченного по делам РПЦ в послевоенную эпоху. Уполномоченным пришлось работать в совершенно новой сфере деятельности -- государственно-церковных отношениях. Распространенным явлением был формализм к подбору кадров. В большинстве случаев рекрутировались люди со стажем работы в репрессивных органах. Серьезной проблемой были взятки уполномоченному. Весьма остро на местах стоял кадровый вопрос. Взаимодействие архиереев и уполномоченных в ряде случаев складывалось непросто. Это было следствием мировоззренческой позиции многих уполномоченных, сформировавшейся в предыдущие годы. Кроме того, Церковь нередко рассматривалась ими как новое звено в сложившейся структуре советского общества, что побуждало применять командный стиль в работе.

Специфика статуса уполномоченного заключалась в его двойном подчинении Центру и местным властям. Подобный статус вынуждал его лавировать между региональной властью и центральным руководством. В целях самосохранения уполномоченные старались угодить и московскому и местному руководству. И все же для верующих связь с Советом по делам РПЦ и его уполномоченными, нередко выступавших в роли третейских судей, на местах была необходимой. Взаимоотношения Церкви, общества и власти ставились в рамки стабильных официальных отношений. Порой уполномоченные были разумнее и лояльнее тех местных руководителей, которые не могли нащупать оптимальные варианты компромисса с духовенством и верующими.

После легализации Церкви в годы войны власть повела наступление на вне храмовую религиозную жизнь, легальные и нелегальные проявления активности верующих. К ним относились, прежде всего, паломничества к святым источникам и подача ходатайств об открытии храмов.

В 40-50-е гг. святые источники были центрами, вокруг которых сосредоточивалась религиозная жизнь определенных групп верующих (легальных и нелегальных общин), не приемлющих установленных властью принципов существования и лишенных возможности вести нормальную церковную жизнь из-за недостатка храмов и священников.

Паломничества к источникам, крестные ходы, моления около них были древними, массовыми проявлениями веры, ярко демонстрирующими народный характер православия. Власть рассматривала их не просто в качестве безобидных религиозных предрассудков и суеверий. Она видела в паломничестве к святым местам проявление религиозного фанатизма и нарушение общественного порядка. В соответствии с секретным постановлением ЦК КПСС от 28 ноября «О мерах по прекращению паломничества к «святым местам», (каковых в СССР насчитывалось около 700, в том числе в РСФСР - более 60) деятельность власти по ликвидации святых источников развернулась во всех регионахРГАНИ. Ф.55. Оп.33. Д.91. Л. 149-150; Источник. Документы русской истории. - 1997. - №4. - С.120.. В наиболее массовых и острых формах она проходила в Рязанской, Липецкой и Тамбовской (например, знаменитое паломничество к Мамонтовскому озеруСм.: ГАТО. Ф. Р-5220. Оп.1. Д.229. Л.22-27.) областях. Вопреки распоряжениям светской, а порой и церковной власти, верующие выступили хранителями древней традиции. Война, объявленная властью паломничествам к святым источникам, была проиграна. Полностью остановить его не удалось.

Другим значимым проявлением активности верующих, с которой власть боролась на протяжении десятилетий, были ходатайства об открытии храмов. Они являлись основным каналом взаимодействия граждан с центральной и местной властью в сфере религиозной политики, способом отстаивания права на свободу вероисповедания.

Их количество по РСФСР за период 1944 - 1947 гг. составило 19772 (95,6 % от союзных показателей), в т.ч. по Тамбовской области - 615, Владимирской - 506, Ивановской - 600 и т.д. За указанный период в Совет по делам РПЦ и его рязанскому представителю поступило 2490 ходатайств об открытии храмов, что составляло 12% от общесоюзной цифры. Рязанский уполномоченный по делам РПЦ за указанный период принял 10754 посетителя. По числу поданных прошений об открытии храмов Рязанская область с 1944 г. до начала 1950-х гг. занимала первое место в РСФСРГА РФ. Ф.Р-6991.Оп.1. Д.346. Л.15; Д. 781. Л.49; РГАСПИ. Ф.17. Оп.132. Д.7. Л.27-28..

Верующими была отработана целая технология продвижения ходатайств. Особым рефреном в ходатайствах звучала апелляция к исторической памяти: о вкладе Церкви и верующих в Победу. Акцентировались мотив поминания погибших в годы войны, необходимость использования Церкви в антивоенной деятельности. Для демонстрации многочисленности и материального ресурса церковной общины представлялось большое количество подписей под ходатайством. Авторы ходатайств подчеркивали свою лояльность политической системе. Верующие пожилого возраста нередко убаюкивали власть заверениями, что религия сама скоро отомрет вместе с ними. Практиковалась массовая заброска писем и отправка делегаций во все инстанции. В качестве основной причины обращения верующие указывали потребность в предсмертном покаянии и принятии церковных таинств. Были характерны ссылки на отсутствие близлежащих храмов и трату времени на поездку в отдаленную церковь в ущерб общественно-полезному труду.

Уполномоченные тщательно проверяли каждое ходатайство с тем, чтобы выяснить его причину и инициаторов. Сложилась даже специальная технология отклонения ходатайств в целях закрытия православных обществ.

Глава III «Религиозная политика власти, церковная организация и верующие в конце 50-х - конце 70-х гг.» начинается с освещения причин и обстоятельств обострения взаимоотношений Церкви, общества и власти. Оно совпало с выдвижением новой Программы КПСС, провозгласившей лозунг построения коммунизма в СССР. Власть на «завершающем этапе коммунистического строительства» намеревалась, опираясь на изменения в социально-демографической структуре населения и манипулируя идеей безрелигиозного общества, нанести удар по церковным обрядам и экономике, чтобы ограничить количество крещений, предотвратить воспроизводство православной традиции и ликвидировать материально-техническую базу Церкви. Уполномоченные Совета по делам РПЦ перешли к практике судебных преследований. Так, в Рязани в 1962 г. по обвинению в соучастии в хищении материальных средств были необоснованно осуждены секретарь и бухгалтер епархии. Они были оправданы только в результате рассмотрения кассационной жалобыГАРО. Ф. Р-5629. Оп.1. Д.77. Л.307; Д.79. Л.235, 318; Д.84. Л.50-52.. Беспрецедентное административное и идеологическое давление было направлено на ликвидацию приходской жизни, деморализацию духовенства и верующих, рекрутирование вероотступников, уничтожение религиозного сознания вообще.

Противостояние власти и верующих приобретает порой конфликтный характер, вызывая взаимное ожесточение. Основной мотивировкой для закрытия храмов становится понятие «затухающий приход». В Ивановской области под предлогом «затухания религиозной жизни» было закрыто 7 храмовГАИО. Ф.327. Оп.11. Д.146. Л.25.. Административные, силовые способы давления на верующих вызывали ответное открытое сопротивление. Например, 7 октября 1963 г. в с. Лунино Шиловского района Рязанской области 100 человек верующих дали отпор членам комиссии по приемке здания недействующей церкви, снятой с регистрацииГАРО. Ф. Р-5629. Оп.1. Д.95. Л.101-102, 185-186..

Совет Министров СССР 16 октября 1958 г. принял постановление «О налоговом обложении доходов предприятий епархиальных управлений, а также доходов монастырей»Законодательство о религиозных культах. Сб. документов, нормативных актов и статей классиков марксизма-ленинизма. Под общ. ред. В.А. Куроедова. - М., 1969. - С.35-36.. Государство намеревалось обрушить церковный бюджет и подорвать экономические основы жизни Церкви за счет повышения отпускной цены на свечи, а также соответственного увеличения налога с дохода свечных мастерских, при замораживании розничных цен на свечи. Доход от продажи свечей и просфор был важной статьей бюджета Церкви, поскольку составлял 70% от объема валового дохода. Однако благодаря сплоченности и материальной поддержке верующих Церковь выходит из сложной ситуации.

Под ударом оказались и церковные требы. При местных Советах создаются общественные комиссии содействия по контролю за соблюдением законодательства о культах, призванные бороться с религиозной обрядностью и замещать их гражданскими праздниками и обрядами.

На этом пути партийно-государственное руководство столкнулось с феноменом непреодолимости обрядов. Вопрос о высоком уровне обрядности в Ивановской области в начале 60-х гг. рассматривался в Совете Министров РСФСР. В письме председателя Совета по делам РПЦ В.А. Куроедова в Министерство финансов СССР Рязанская и Ивановская области указываются в перечне областей, где крестят свыше 60% родившихся детей. Ценой больших усилий удалось сократить число крещений в рамках официальной статистики примерно вдвоеГА РФ. Ф. Р-6991. Оп.2. Д.529. Л.3-4; Д.453. Л.2; ГАРО. Ф. Р-6524. Оп.1. Д.171. Л.26.. Этот результат трудно назвать убедительным с учетом того, что к середине 60-х гг. рождаемость в исследуемых регионах упала на 30-50%Население России в ХХ веке. Исторические очерки: В 3-х т. / Т.3.кн.1:1960-1979.- С.62,277.. Совершение обрядов уходит в тень, получает распространение «крестильная миграция».

Принятие Церковью под давлением власти нового порядка управления церковной организации 1961 г. вызвало к жизни конфликты приходских исполнительных органов с настоятелями храмов, отрезанных от финансово-хозяйственной деятельности. Однако это нововведение не смогло разрушить жесткую церковную иерархию и совсем блокировать духовенство от контроля за финансово-экономической деятельностью приходов.

Снижение количества приходов в годы хрущевской антирелигиозной кампании не сопровождалось серьезным снижением поступлений в церковную казну, поскольку потери компенсировались возросшей материальной поддержкой населения.

Вклад верующих в экономику Церкви был значительным. Аргументом к сказанному может служить сравнительная статистика. К середине 60-х гг. ежегодный объем поддержки Церкви со стороны верующих составлял 1,5 млн руб. и превосходил объем партийных взносов 80 тыс. членов Рязанской областной организации КПСС, равный сумме 1,022 млн руб.ГАРО. Ф. П-3. Оп.8. Д.6. Л.23-24; Оп.10. Д.5. Л.47.. Аналогичные тенденции роста привлекательности гонимой Церкви и парадоксы церковной экономики наблюдались и в других епархиях.

В середины 60-х гг. власть начинает уходить от «жесткой» модели взаимоотношений с Церковью. На смену политическому насилию приходит политика регламентации деятельности Церкви, административного и законодательного контроля, идеологического воздействия. В ст.52 Конституции СССР 1977 г. декларировался принцип свободы совести, как неотъемлемый для развитого социалистического общества, в котором соблюдаются нормы советской демократии и гражданские права. В середине 70-х гг. Церковь получила право ограниченного юридического лица. Примером новых подходов к атеистической работе может служить опыт массового создания в Рязанской области клубов читателей журнала «Наука и религия»Наука и религия. - 1968. - №3, №10; 1969. - №7, №9; 1976. - №2; 1979. - №9; 1984. - №9. . В целом продолжала действовать прежняя линия на вытеснение Церкви из общественной жизни, правда, она уже не носила форсированного характера.

Определенная стабильность во взаимоотношениях Церкви, общества и власти не означала беспроблемного развития Церкви в указанный период. Отдаленные демографические последствия войны, непрекращающиеся миграционные процессы не только сокращали людские ресурсы, подрывая воспроизводственную способность деревни, но и разрушали сельские приходы, патриархальный семейный уклад, православные традиции. С 1959 по 1979 гг. число сельских населенных пунктов по РСФСР сократилось почти на 117 тыс. Население сельской местности сократилось на 25%, ежегодная убыль из села составляла почти 700 тыс. человекНаселение России в ХХ веке… Т.3, кн.1: 1960-1979. - С.21, 42, 55; Население России за 100 лет (1897-1997) - С.32; Зайончковская Ж.А. Демографическая ситуация и расселение. - М., 1991. - С.82-83.. С некоторым запаздыванием отток сельского населения в города шел в центрально-черноземных областях, имеющих благоприятные для ведения сельского хозяйства природно-климатические условия. Наиболее масштабный отток сельского населения пришелся здесь на 70-е гг.Население России в ХХ веке…Т.3, кн.1: 1960-1979. - С.63, 69. .

Продолжился распад приходской общины. Причиной распада старых сообществ, объединенных общими хозяйственными интересами, социальными навыками и традиционной религиозностью, стало также укрупнение колхозов. Кроме того, религиозность общества постепенно истощается по мере естественного ухода старшего поколения.

Церковная структура вследствие потери сельских приходов стала уменьшаться. На 70-е годы приходится последняя волна массовых ходатайств верующих-селян об открытии храмов. Потенциал многолетнего сопротивления секулярной политике власти был близок к исчерпанию. И все же закрытие сельских приходов не вызвало ожидаемых властью размеров сужения сферы религиозного сознания. Произошел перелив сельской религиозности в города, а также поселки городского типа - своего рода промежуточную зону миграции.

Религиозность бесповоротно перекочевывает в городские приходы, которые по сфере воздействия, организационным и финансовым возможностям стали определять картину современного российского православия. В среде городской интеллигенции появляются церковные диссиденты, которые перенимают петиционную эстафету верующих об открытии храмов и подготавливают почву для пересмотра подходов во взаимоотношениях Церкви, общества и власти.

В главе IV «Трансформация взаимоотношений Церкви, общества и власти в 1980-е - 1991 гг.» исследуются основные тенденции в их развитии в первой половине 80-х гг. и перелом под воздействием политики «перестройки».

Главным направлением деятельности государства по отношению к религии продолжало оставаться формирование, преимущественно, светского общества. В начале 80-х гг. в сфере идеологической работы КПСС, в соответствии с ранее принятыми решениями, реализуется комплексный подходПостановление ЦК КПСС 26 апр.1979 г. «О дальнейшем улучшении идеологической, политико-воспитательной работы». - М., 1979. - С.6.. Диапазон атеистической работы расширяется: она проводится не только на базе учреждений культуры, но и на производстве, с молодежью.

Однако переломные 80-е годы внесли в содержание государственно-церковных отношений много нового. Приход к политическому руководству Ю.В. Андропова вызвал усиление требовательности к научно-атеистической пропаганде как составной части всей идеологической работы КПСС. Кроме того, практически все десятилетие было проникнуто настроениями подготовки к юбилейной дате в истории Русской Православной Церкви - 1000-летию Крещения Руси. Чтобы минимизировать общественный резонанс вокруг этой даты, не допустить оживления интереса к религии, партийная пропагандистская машина предприняла попытку свести ее к юбилейным торжествам, касающихся, прежде всего, верующих. Для Московской Патриархии юбилей явился поводом для активизации пропаганды православных ценностей, привлечения общественного внимания к истории Русского Православия, повышения престижа Церкви в обществе, активизации церковной жизни в действующих приходах.

В контексте политики «перестройки» были выдвинуты новые приоритетные задачи в области конфессиональной политики государства. На их основе предполагалось обеспечить формирование широкой поддержки курса перестройки со стороны Церкви и верующих. В ходе обновления партийно-государственной номенклатуры происходит выдвижение К.М. Харчева на пост председателя Совета по делам религий.

На пути государственно-церковного диалога были определенные трудности. Необходимо было учитывать то обстоятельство, что борьба внутри партийной элиты вокруг общего курса реформ отодвигала религиозные проблемы на второй план.