Историческая динамика технологий в культуре

В качестве основных коммуникативных моделей для исследования принимаются культурные традиции цивилизаций Запада и Востока. Параметрами для различения коммуникативных моделей Запада и Востока стали "практические способности", "приобретенное мастерство" (И. Кант) человеческой деятельности, посредством которой люди вступают с природой в отношения обмена, приспосабливая ее к себе, преобразуют или создают информационные практики и т. д.

Выделяются два основных типа синтеза технологий культуры. Первый тип акцентируется на справедливости и полной адекватности продуктов, затраченных на их создание усилиях, второй является прагматическим, при котором отношения строятся на выгоде и личной пользе. По господству технологий первого или второго типа в исследовании проведена типологизация социокультурных общностей, рассмотрены основные работы классиков типологических описаний. Проанализированы системы философии культуры и философии истории, построенные на понятии "тип" как основном теоретическом конструкте. Тип представлен как качественно определенное образование для анализа культурной динамики.

Рассмотрены основания типологии культуры по параметрам эволюции форм социальной организации, отношениям объекта и субъекта в процессе формирования аксиологических систем социокультурных общностей, количественным и качественным параметрам А. Моля и др. Показано, что все типологии в целом основываются на различении коммуникативных систем культуры и технологий культуры по фиксации, хранению и распространению информации. Анализ усложнения типологий в современном теоретизировании выявил, что различия между типами коммуникационных моделей культур задаются их ценностными системами.

Технологии культуры представляют собой способ восприятия и освоения окружающего мира, а их характер определяется тем информационным пространством, в котором существует социокультурная общность.

В данном аспекте информация и культура представлены как две взаимозависимые сферы, в зоне пересечения которых образуется пространство, обозначаемое как информационная культура, которая и определяет тип информационно-коммуникативного синтеза технологий культуры. Этот синтез в современной науке представлен двумя видами картины мира и имеет метафорическое звучание: "мир-механизм" и "мир-организм".

Однако в рассмотрении исторической динамики обнаруживается, что коммуникативные структуры цивилизации и культуры нетождественны. По мере исторического развития обе формы разделяются, потому что ценности культуры не могут противостоять миру предметности, созидаемому цивилизацией. Динамика процессов мира бытия определяет внешнее, социальное пространство цивилизации, в котором интеллектуальные технологии порождают технологии материальной культуры, освобождают вещи от природной заданности материалом, закладывают в форму вещи скорость передачи, длительность существования и объем информации. Мир становится символическим, культурные смыслы не поддаются проблемезации и опыт, получаемый человеком и обществом через обмен культурными значениями, меняется.

Историческое развитие культур осуществляется в коммуникационном поле взаимодействия собственного исторического прошлого, т.е. давления национальных традиций, современного опыта и внешних влияний, но именно в настоящее время все большее значение приобретает требование растворения культуры в цивилизации как долженствование. Культуры разных типов вынуждены подстраиваться под изменившиеся условия, но они все же не ломают традиционных схем и структур выживания, а сохраняют информационные структуры технологий, используя их как фильтры для нововведений.

Образцы поведения, системы ориентиров "мы - они" практически не поддаются рационализации. Данное свойство культурных стереотипов делает их матрицами-образцами цивилизаций, которые являются основой для исследований способов организации общества, ориентаций людей, институализации, нормативности и пр. Каждая цивилизация представляет синтез специфических технологий для структурирования пространства культуры: традиции, языка, образа жизни, религии, - и найти им замещение очень трудно. Представить целостность, иерархическую упорядоченность и многообразие взаимосвязей между составляющими элементами технологий культуры возможно только в синхронном аспекте "одномоментного среза", поскольку в динамике соотношение технологий непрерывно меняется. Системный характер цивилизационным структурам придает коммуникативное пространство культуры, которое и определяет тип цивилизации.

Во второй главе "Коммуникации и диалог культур как фундаментальные понятия исследования динамики технологий" анализируются традиционно сложившиеся в науке понятия коммуникации и диалога культур, основания для их различения в исторической динамике техногенеза, обосновываются основные подходы к их изучению, доказывается основополагающее значение систем ценностей культуры в формировании коммуникативных моделей техногенеза.

Принятая практика изучения современных коммуникационных процессов, получивших значительное ускорение за счет средств информационно-компьютерной техники, основанная на мифах о непрерывном прогрессе техники и технологии, о тождестве понятий "коммуникация", "информация", "диалог", "общение", провоцирует и углубляет процесс стереотипизации в проведении научных исследований. Проблемное поле исследований заставляет по-новому взглянуть на природу и сущность коммуникации, переосмыслить понятие диалога и через диалог понять сущность и смысл истории, культуры и индивидуальной жизни человека. В очередной раз стереотипы научного поиска ставятся под пристальный огонь критики, заставляя ученых искать обоснования методам и подходам в культуре, ее ценностных системах и пытаться связать феноменальные процессы в сфере коммуникации ХХ в. с особенностями технических устройств.

Множество концептуальных подходов к разрешению проблем технологии и культуры свидетельствует о том, что пока не достигнуто адекватное общее понимание коммуникации, которое могло бы служить фундаментом для анализа. Вместе с тем, в современном научном познании получены результаты, позволяющие сформулировать конструктивное, и в тоже время достаточно общее понимание коммуникации. Правомерно говорить уже о становлении теории коммуникации, на основе которой технические и гуманитарные аспекты могут быть объединены в единый комплекс представлений об исторической динамике технологий в культуре.

Параграф 1 "Концептуальные подходы к анализу коммуникаций и диалога культур в техногенезе" посвящен рассмотрению исследовательских подходов, которые используются в теории и практике для выработки предположений и построения моделей взаимодействия коммуникации и диалога культур в техногенезе, наиболее адекватно представляющих целостность мира, человека и техники.

Техногенез как динамический исторический процесс не всегда отвечает каким-то научным концепциям. В обыденной жизни он выступает как ограничения коммуникации и диалога культур, воспринимаемые естественно. В науке эти ограничения могут быть достоверно спрогнозированы. Но ситуация в современной науке меняется очень быстро, на первый план выходят игровые, вероятностные, субъективные факторы бытия. Потеря дисциплинарной диалогичности знания, подмена мудрости культуры и природы технологиями манипулирования сознанием социума и отдельного человека породили методологические проблемы синтеза методов и подходов разных областей научного знания к исследованию базисных оснований культуры.

Взаимодействие различных методологических подходов позволяет адекватно оценить смысл и направления исторической динамики технологий, проникнуть в содержание ценностного поля культур, анализировать феномены культуры, объединяя их общей идей и специфическим языком культурологии. Усложнение культурной парадигмы диктует необходимость выбора одной из концепций. Этот выбор должен обуславливаться как типом культуры, так и исторической реальностью, в рамках которой проводятся исследования.

Способность понимания чужих культур впервые проявилась в классическом цивилизационном исследовательском подходе, где анализ коммуникативного поля культуры выстраивался в рамках реализации основных систем ценностей общества, материальных и духовных практик. Цивилизационный подход выступал как определенная конкретизация действующего на конкретный исторический момент толкования цивилизации как коммуникативной системы. Однако критическая оценка идей, структуры, функций и смыслов техногенеза в рамках данного подхода затруднена, поскольку его принципиальная ограниченность внутренней логикой развития техносферы неизбежно предполагает усугубление проблемы контроля и управления технико-технологической составляющей социума со стороны культуры.

Проблемы статуса, структуры, критериев, идеалов и норм, специфики и соотношения различных форм взаимодействия человека и новейших технологий актуализировали феноменологический подход. Он предстал как внедрение нового стиля мышления, языка, способов интерпретации и традиций описания содержания мира в той или иной культуре, через понимание культуры творческой интуицией ученого. Постижение природы данных феноменов дает понимание того, как, с помощью каких механизмов, в ходе каких процессов творится то, что считается само собой разумеющимся в техногенезе и принимается как данность культуры.

Феноменологический подход к анализу коммуникаций в техногенезе позволил установить, что информационные технологии являются базовыми в построении коммуникационной модели культуры, поскольку именно они преобразовывают экономику, государство, цивилизацию, задают границы технологий и ставят вопрос о новом способе бытия человека в мире. Современные информационные технологии и электронная техника поставили перед культурой необходимость проанализировать проблемы, которые пока не имеют своего феноменологического описания: что такое отношение между информационной техникой и культурой, как определяется жизненный мир в разных видах доступа к компьютеру и его использованию, что есть искусственный интеллект, что такое частная тайна в информационном пространстве и т. д. В результате стало возможным выделить критерии самоидентификации человека в новом информационно-коммуникативном пространстве: самополагание, способность к установлению границ и традиций, фиксация ценностей и др.

Для установления взаимоотношений между человеком и современной техникой существует значительно меньше способов коммуникации, чем в культуре в целом. Исследование герменевтическими методами показало, что предметом понимания является не сам смысл, вложенный в текст автором, а способ бытия человека в мире, содержание культуры. Вся культура - слово, а способ бытия материальных объектов, язык, на котором "говорят" материальные объекты, всецело практический, и инструмент, который позволяет вещам "говорить", - это технологии. Вместе с тем, герменевтический подход заостряет внимание на формах объективации технологии в соответствующей цивилизации, что может заслонить собою внутреннее содержание и привести к утрате знания о связи внутреннего и внешнего в человеческой культуре.

Системный подход выводит нас на проблему диалога Востока и Запада и на две коммуникативные модели культуры, две модели информационного пространства. Одна модель подразумевает принятие информационного содержания мира как порождения природы, где развитие технологий идет подобно корням биологического организма, стремящихся к росту, усложнению и спариванию, а их "поведение" наделено эмоциями. Другая модель рассматривает информационно-коммуникативный синтез технологий в культуре как непреднамеренную реализацию "комплексной системы" общества, ставшую возможной благодаря появлению техники. Основными факторами выработки новых свойств и стратегий развития в данном аспекте становятся диалог и коммуникация. Научное познание технологической деятельности сложных саморазвивающихся систем культуры и технологии предполагают учет целого спектра возможных траекторий развития систем в точках бифуркации: совершенствование технического обеспечения, повышение эффективности коммуникации между человеком и техникой, повышение уровня удовлетворенности от работы с техникой.

Таким образом, каждый исследовательский подход раскрывает содержание какой-то определенной стороны единства истории, культуры, технологии, что хватает для каждой конкретной науки в период ее становления, но недостаточно в условиях глобализации и ускорения научно-технического прогресса. Требуется дополнение рационалистической методологии исследования методами этнологии, географии, биологии, эстетики.

Феноменологическая методология преодолевает ограниченность рационалистической методологии, дополняет логические формы и методы познавательной деятельности предзнанием и вчувствованием в предельные основания культуры как способа бытия феномена технологий. Герменевтические способы анализа позволяют исследователю современных и прошлых культур преодолеть дистанцию, культурную удаленность в смысловом единстве культуры через интерпретацию и понимание текстов, объединить технические проблемы истолкования текста с общими проблемами значения и языка, изменив акцент традиционной методологии с вопроса "кто понимает?" на вопрос "как понимает?".

Системный подход наиболее продуктивен в изучении человека как феномена культуры, потому что он позволяет учесть все виды его активности, приводящие к образованию статических и динамических структур культуры, цивилизации, технологии. Применение этого подхода способствует построению всестороннего, объективного и системного знания о технологии и культуре как о многоуровневых системах коммуникации, решает проблему историзма, противостояния техносферы и культуры.

Параграф 2 "Коммуникации и модернизации: историческая ретроспектива" развивает идею о том, что культура - это упорядоченная система отношений, которая является продуктом коммуникации, информационных связей между людьми, общего языка и взаимопонимания. Технологии, вмешиваясь в этот порядок, трансформируют и модернизируют культуру, определяя традиционные системные опоры культуры (ценности, язык, религию, искусство) через рациональные средства познания и позитивное мировосприятие.

В связи с такими установками возникает опасность потери многообразия мира и утрате его устойчивости. Соответственно от науки требуется осмысление и анализ тех механизмов культуры, которые способны противостоять разрушительному влиянию современных технологий. Многие исследователи - З. Бауман, В.И. Толстой, В.С. Степин, И.Т. Красавин, В.А. Лекорский, В.С. Швырев, А.А. Гусейнов и др. выделяют диалог культур и цивилизаций как путь поиска взаимопонимания и согласованности относительно общих ценностей. Сторонники данного направления исследований отмечают, что действующие сегодня модели жизнеустройства не могут считаться эталоном для подражания, а поэтому необходимо осознание прежнего опыта и старой идеологии культуры в практике взаимодействия с технологиями. Требуется новая идеология диалога и коммуникации культур, которая может быть выработана путем консенсуса двух господствующих ныне мировоззренческих ориентаций и типов мышления - западного и восточного.

Вопрос о возможности построения глобальной модели культуры в теоретических изысканиях развернул поиск ее мотивирующей основы и коммуникативной целесообразности. Эти основы формируются в ходе истории, осмысляются и транслируются в ходе коммуникации, следовательно, требуется историческая ретроспектива динамики изменений. Действующие сегодня модели жизнеустройства не могут считаться эталоном, потому что количество коммуникативных барьеров значительно возросло, при этом не теория, не практика не добились значительных успехов в улучшении коммуникаций.

Исследование коммуникаций и модернизаций исходит из концепции диалогики культуры В.С. Библера, которая предполагает феномен культуры во всеобщности, обретаемой только в связи прошлого, настоящего и будущего смыслов бытия культуры. Теория диалога подробно разработана, но понятие диалога более широкое, чем понятие коммуникации. Анализ источников показал, что коммуникация есть порождение цивилизации, ускорения времени и сжимания пространства, роста схематизма знания и форм общественной жизни; диалог же выступает, с одной стороны, как методологический инструмент для исследования и описания мира, а с другой, как форма и результат взаимодействия людей, которые обладают собственной динамикой, динамикой субъектов, в нем участвующих, и реализуются с помощью средств человеческой деятельности. В диссертации показано, что диалог - это универсальная динамическая форма, в которой проявляется процесс конструирования социокультурной реальности, фактический способ репрезентации вещей, где культурная идентичность рассматривается в качестве одного важных инструментов модернизации культуры, что оказывает решающее влияние на процессы коммуникации.

В диссертации анализируются трансформации форм коммуникации и диалога культур с палеоисторического этапа до наших дней. Диалог археокультур представлен текстами, в которых миф, ритуал и обряд выступают формой организации жизни. Роль языка в процессе коммуникации и культурного диалога проанализирована с Нового времени на основе теории одновременного появления языка и человека. Существующие на сегодняшний день многочисленные теории происхождения языка достаточно подробно рассмотрены в лингвистической литературе, поэтому в данном исследовании в качестве основного принят постулат, что имитационные, эмоциональные, гармонические и социальные теории происхождения языка основаны на желании человека обозначить и подчеркнуть свое присутствие, определить свою исключительность по отношению к "другому".

Феноменологический и герменевтический дискурсы пытаются разрешить противоречие современной коммуникации и культуры как диалога. Проведенный в диссертации анализ современных исследований свидетельствует, что логика культуры есть логика диалога, а исходной точкой для разграничения феноменов коммуникации и диалога является способ их сознавания, или характер интенциональности. Именно это делает повседневную жизнь, переживаемую людьми, высшей реальностью и отделяет ее от других форм коммуникативности. Коммуникация как структура культуры, включающая механизмы трансляции и трансмутации, в своем существовании и развитии изменяет саму культуру посредством содержательно-информативного изменения ее систем.

Вопрос о сущности диалога и сути коммуникации так и не был разрешен исследователями ХХ в. Глобальное информационное пространство существует вне культур и цивилизаций, оно само диктует условия межкультурной и межобщественной коммуникации, отождествляя диалог и коммуникацию. В таких условиях чувства можно выразить с помощью технологии связи. Распространение коммуникационных сетей, спутниковая связь, телекоммуникационное оборудование и т. п. привели к созданию символической среды, которая не может существовать без технических посредников. Возникновение и активное участие технических средств связи во взаимодействии людей создает определенный тип диалоговой культуры - машинную коммуникацию. Машина породила и особую технологию общения - дистанцированный диалог, который стал оказывать значительное влияние на экономику, политику и структуру цивилизации.

Таким образом, в процессе исторического формирования коммуникационных структур культуры создаются условия для фундаментальных ценностных изменений во всех сферах культурной практики. Формы коммуникаций историчны, в силу чего они способны реагировать на предложенный культурой смысл посредством принятия и отклонения коммуникации или осуществления структурных изменений. Язык - это средство отражения цели и смысла коммуникации, своего рода технология культуры, с которой начинается коммуникация. Изменение процессов коммуникации и их модернизация характеризуются определенной напряженностью, противоречиями в экономике и политике, ослаблением традиционных ценностей культуры. Их взаимообусловленность проявляется в сохранении заложенных в культуре моделей коммуникации, образующих основу порядка как общественной, так и индивидуальной жизни человека.

Диалог - это особая, отличная от коммуникации, форма динамики человеческих взаимодействий, позволяющая связать образ человека и "другого", границы всех известных явлений. Он может рассматриваться как действие и пониматься дискретно и континуально, реализовываться не только с помощью языка, но и с помощью технологий интеллектуальной и материальной культуры.

Новая историческая ситуация, когда коммуникации приобрели ценностный характер, ставит перед необходимостью искать иные способы конструирования пространства культуры. Поэтому определение ценностей культуры, оценки их роли в построении новой методологии науки и жизненного мира человека приобретает первостепенное значение.

В параграфе 3 "Системы ценностей как основания коммуникаций в культуре" выделяются те базовые ценности культур, которые обеспечивают (или тормозят) процессы модернизации коммуникаций, разрешается проблема обоснования универсальности свободы и социальной справедливости как истин и ценностей, на которых основываются технологии.

Научно-технические процессы идут во всем мире и на современном этапе их основой являются современные средства коммуникации. Разница в направлениях совершенствования коммуникативных структур следствие глубинных исторических сдвигов, произошедших в ценностных основаниях культур. Основная гипотеза всех исследователей изучающих ценности состоит в том, что люди отличаются нормами культуры, определяемыми ценностными системами. Но за рамками традиционной проблематики до сих пор остаются вопросы связи ценностей с коммуникационными процессами в культуре своего времени.

Современная гуманитарная методология пытается выйти за ограниченный круг классических подходов к исследованию традиционных представлений о коммуникациях, как о некоем технически детерминированном явлении современного мира и рассмотреть коммуникации в виде феномена, формирующего и определяющего развитие ценностных систем культуры. При таком подходе под ценностями подразумеваются формы отношений человека к общезначимым образцам культуры и к тем предельным возможностям, от осознания которых зависит способность каждого индивида проектировать будущее, оценивать "иное" и сохранять в памяти прошлое. Ценности наделяются функциями, регулирующими жизнедеятельность культуры, выступают как ограничения, с которыми сталкивается индивид, осваивающий окружающий мир.

В современной интерпретации ценностные системы рассматриваются как системы динамического типа, т. е. как системы, подверженные постоянным изменениям. В системы ценностей могут включаться ожидания, опыт экспертов, культурный климат, смыслы и ценности лиц, принимающих решения, страх отставания в развертывании новых технологий. Рассмотрение культуры как системы ценностей вызывает вопрос о формах их существования и сферах распространения. В качестве основания для типологизации ценностей в работе применен господствующий в социокультурной практике тип коммуникаций между людьми, социумом и культурой. По динамизму изменений целей и средств, видов деятельности, жизненных смыслов и по пониманию человека и его места в мире выделяются системы индивидуалистических и коллективистских ценностей, ценностные ориентации как качественные характеристики типа культуры и особенностей коммуникативных процессов.

То, какие ценности имеют для людей значение и обладают большим влиянием, а какие не принимаются во внимание, - зависит от типа культуры. Их структура и значимость определяют своеобразие и особенности культуры. Большая часть особенностей культуры, как правило, не осознается и воспринимается как само собой разумеющееся ее носителем. Разница в общении с представителями своей культуры и представителями других культур заключается в уровне осознания своего коммуникативного поведения.

Установки, идеи, убеждения - вот то основное, что предполагают люди истинным или ложным в процессе коммуникации. Они изначально состоят из тех базовых понятий, которые должны быть истинными, для того чтобы коммуникативное действие имело смысл. Считая их доказанными, придерживаясь их, не подвергая сомнению, предполагая причинно-следственные отношения, люди формируют убеждения, которые и вызывают ограничения, создавая проблемы коммуникации.

Смена и переоценка ценностей являются необходимыми процессами с точки зрения самоорганизации культуры. Поэтому, наряду с научно-техническими открытиями, социальными изменениями, сотворение новых, более либеральных и гуманных форм жизни и общения также является условием человеческой свободы.

Система ценностей изначально складывалась на уровне обыденного сознания, в котором еще не расчленены мысли и чувства, взгляды и ощущения, идеи и переживания, сознательное и бессознательное. Предметная ценность как таковая не связана с оценками, поэтому ее коммуникация нейтральна. Но представляется важным, что есть выяснение мотива коммуникации, инициатива которой при таком ее содержании в принципе исходит от индивидов. В первую очередь, это влияние нового канала, по которому получено сообщение, и реакция получателя.

Письменные коммуникации заставили человека искать смысл в тексте, фиксировать новые смыслы посредством письма, создать критерии, с помощью которых можно судить о возможности или невозможности изменения оснований для коммуникации. Если в бесписьменных достаточно было согласовать изменения с Богом, то в письменных культурах появились канонические тексты, фиксирующие моральные и нравственные нормы, жестко защищающие ценности от возможности их изменения. Письменные тексты стали средством, стабилизирующим системы ценностей.

Письменность предоставила свободу в выборе написания и прочтения написанного. В отношении к тексту появился избыток коммуникации, но лишь незначительное число людей было способно реагировать на эту ситуацию. Господство устного языка постепенно исчезло, молчание стало "золотом". Уже не существовало общей цели, способной сплотить общество. Однако новые коммуникации позволили обеспечить существование единой социокультурной общности.

В некоторых случаях новые коммуникативные нормы и правила, выполнив организующую и дисциплинарную функцию, все-таки устаревают и становятся предрассудками, затрудняющими коммуникацию. В рамках установок западной системы ценностей, где разум определяет все, и разумность является основой культуры, была разработана теория, согласно которой навыки и обучение новым знаниям могут преодолеть ценностные барьеры. и гарантировать успешное продвижение новых технологий. Однако, если новая технология развернута таким способом, что ее использование противоречит культурным нормам, то даже моральные и материальные стимулы, идеология и образование не смогут гарантировать ее принятия. В любом типе культуры шаги по внедрению новых технологий должны быть выверены системой ценностей культуры, поскольку любое неправильное действие может разрушить сеть человеческих отношений, так же, как и всю коммуникационную структуру культуры.

В социальном бытии человека необходимость наследственной трансляции культуры - одна из важнейших. Духовные ценности, бытовой уклад, моральные и нравственные установки, знания о законах природы консервативны, поскольку в духовности сублимирован исторический опыт человечества. Полное совпадение реальной жизни с духовными идеалами неосуществимо.

Ценностные системы формируют понятийное знание, которое может быть представлено в коммуникативных процессах в явном и неявном виде, при этом культурно значимая информация, попадая в коммуникационные процессы, не только определяет сущность содержания и форм коммуникации, но и задает структуру и иерархию систем ценностей.

Традиционная система утверждения ценностей в культуре через последовательность и оппозиции, понимание и полагание значимости, различение выражения и содержания культурного продукта в условиях ускорения культурной динамики оказалась слишком сложной для мира технологий. Ценностные системы субъектов технологического проектирования влияют на ее создателя и пользователя, заставляя сверять свои представления о культурной ценности техники с положительными качествами артефакта, которые известны в данной культуре. Традиционные ценности, мировоззрение, этническое происхождение, территория проживания и др. вытесняются потреблением глобальных товаров или их символов, технической и экономической специализацией, информатизацией, статусной ролью членов цивилизационных структур и т. п.

Анализ структуры и внутренней логики систем ценностей позволяет заключить, что изменения неизбежны. Преодоление кризисов культуры, вызванных глобализацией культур, потребует изменения целей, мотивов и норм не только технологической, но и культурной деятельности. И в этом плане анализ динамики техногенеза в культурологи и может стать началом нового этапа в познании мира техники через культуру.

Третья глава "Семиотика техногенеза" посвящена исследованию языка моделирования динамики техногенеза, стандартизированным структурам культуры, позволяющим понимать этот язык, и качественным аспектам динамики, представленным на языке технологий.

В содержании технологических концепций лежит осмысление технологических инноваций. "Ответ" со стороны культуры оценивается по шкале принятие - отрицание. Эта шкала оценок считается правильной и по сей день. Однако, такие однозначные реакции свойственны не всем культурам, поэтому необходимость ее дополнения актуализирует проблему выявления сущности семиотических процессов техногенеза в трансформации культурной картины мира. Данное исследование не охватывает политические, экономические, идеологические и др. стороны данных процессов, они приняты во внимание в качестве неизменно присутствующего фона.

Параграф 1 "Знак и символ как информационно-коммуникативные составляющие техногенеза" раскрывает исторические предпосылки и научные теории, позволяющие рассматривать технологии в виде пространственно организованной и внутренне логически обоснованной последовательности знаков, а любые технические тексты - как тексты культуры, несущие информацию и смысл.

В истории науки проблемы знаково-символических систем поднимались неоднократно. Интерес к пониманию и анализу сферы возникновения и существования символов явно проявился в ХХ в. в философии, лингвистике, искусствоведении. Но самостоятельным предметом исследований знаки и символы стали только после значительных достижений структурализма в анализе и понимании произведений культуры. На базе структурной и прикладной лингвистики в 60-е годы ХХ в. сформировалась семиотика - общая теория знаков и знаковых систем. В последствии, выйдя за рамки языкознания она обозначила поле и для культурологических исследований. О культуре заговорили как о знаковой системе, а любые культурные явления стало возможным рассматривать как тексты, несущие информацию и смысл.

Найти инвариант, первичную структуру какого-либо простого или сложного явления, описать множественное через единичное или бинарное - вот в чем задача семиотического подхода в его традиционном понимании. Однако, если принять за основу идеи "контрольных механизмов культуры" классика интерпретативной антропологии К. Гирца в области семиотической антропологии, то технику и технологии можно считать означающими символами. Принимая данную исследовательскую традицию как базовую, к семиотическим системам техногенеза применен мало употребляемый, но хорошо разработанный в художественной семиотике антропоцентрический подход.

Для семиотики техники важно понимание внутренней, нравственной мотивированности знака, поскольку, воспринимая техническое всеми органами чувств, человек преобразует, перекодирует информацию в привычную для него форму, и сначала обращается к самому себе. В результате этого внутреннего диалога рождается сначала мыслительная структура, потом творческий процесс выливается в оформленную знаковость техники, где символ связывает значение и обозначаемое. При этом для техники символизируемое наличествует через идентичность вещи и символа в самом символе. Множество символов составляет комплекс, единство. В традиции московско-тартуской школы семиотики рассматривать единство знаков и символов техники можно статически, схематично. Но в техногенезе происходит постоянное движение символов. Динамика символов и есть динамика техногенеза.

В технике человек опредмечивает не только индивидуальный опыт, но и опыт предшественников, внутренний диалог культуры складывается исторически. Предшествующая традиция задает норму, имеющую уже автоматизированный характер, и на этом фоне развивается семиотическая активность новых структурных форм технологий. Технические тексты, в терминах семиотической теории С.А. Аскольдова, разворачиваются как познавательные концепты.

Разнообразие репрезентаций форм видения и осмысления пространственных форм природы сделало возможным семиотизацию техники. Культурогенез в рамках указанной парадигмы истолковывается как результат употребления знаков, систем понятий и символов техники, зависящий от их интерпретации. Техника стала существовать как визуально-пространственный код культуры, регулирующий связи между формами визуального выражения вещи и ее интерпретации, что на ранних этапах истории воплотилось в мифах и ритуалах. Функционально-семантическая обработка информации совершается в мифе посредством строго структурированного инструментального аппарата и схем его использования, существующих как результаты эмоциональных взаимодействий, восприятий и интерпретаций столкновений человека со средой. Это конструкции формализованных языковых знаков культуры, которые выросли из речи и опосредовались уже конкретными семиотическими системами, создаваемыми искусственным, т. е. технологическим путем: музыкой, архитектурой, техникой. Такого типа системы и стали культурными парадигмами, определившими на долгое время направления создания семиотических структур техники.

Рационализм, выросший из философии античности и получивший свое завершение в Новое время, заложил в семиотику техники смысл, сущность, заданность и направленность в получении неутилитарных результатов, изменил коммуникативные средства культуры. Этот подход разделил замысел и практические действия в создании технических устройств. В результате одни и те же синтагматические отношения в семиотике техники стали отражать множественность смыслов. Теперь отношения между знаковыми и символическими системами техники задавали конкретные приемы и пути образования технических образов и смыслов.

Во все времена стимулами развития технологий являлись условия общественной жизни или "исторические вызовы" (А. Тойнби), но в эпоху промышленных революций научно-технические проблемы переросли в проблемы социальные, и их перевод на язык техники стал во многих случаях невозможен. Промышленные революции заставили тиражировать формы, идеи и симуляции. Слой технической информации, относящийся к употреблению техники, стал недоступным основной массе потребителей и потребовал дополнительной расшифровки. Чтобы понять, как действует техника, понадобился более обширный тезаурус, раскрывающий не только слой научных знаний, которые воплощены в данном объекте, но и сведения об обществе, в котором эта техника создается и используется.

В динамике развития технологий, на каждом последующем историческом этапе стандартизация всего культурного кода приобретала все большие масштабы, разрушая живую взаимосвязь внутренних и внешних форм. Внутренние формы перестали играть роль законов образования текстов техники, ее правил-алгоритмов. Потребность формулировать правила и инструкции резко возросла. Техника из "производительной силы" превратилась в семиотическую машину, т. е. в форму, порождающую принцип создания всего нового поколения смыслов. Функционирование в качестве модели культурного кода семиотической системы техники, ее разработанность и стандартизация привели к тому, что в самой культуре степень автоматизма стала выше, применение кода культуры все больше ограничивается стандартными ситуациями и темами.

Техника сделалась виртуальной, реализовав "невозможные возможности" человека. Семиотика техносферы перестала зависеть от уровня технической функциональности. Произошла деконструкция, связанная с глобализацией семиотических систем культуры, в семиотике техники начался процесс универсальной трансформации кода по схеме "глобальной деревни", когда код техники становится искусственно мифологизированным. На этой стадии язык технологий начал "соприкасаться", "контактировать" с другими языками, обмениваться общими формами, не заданными извне, но выкристаллизованными в недрах собственной "грамматики". Поэтому при "погружении" в историю выявляются все новые и новые пересечения, и даже совпадения при сопоставлении, казалось бы, далеких друг от друга по времени семиотических структур культуры и технологий.

Таким образом, можно утверждать, что погруженный в культурное пространство человек неизбежно создает вокруг себя организованную семиотическую сферу. Сфера эта, с одной стороны, включает в себя идейные представления, семиотические модели культуры, а с другой - воссоздающую деятельность человека, так как мир, искусственно создаваемый людьми, технический - коррелирует с семиотическими моделями культуры.

Семиотических моделей техносферы может быть несколько, и их количественные и качественные параметры во многом зависят от времени и пространства, при этом семиотические модели техносферы развиваются не только по законам развития технологий, но и по законам развития культуры в целом. В результате специфические для культуры коды переносятся на семиотические системы техносферы, что приводит не только к изменению техносферы, но и к взаимным изменениям соответствующего семиотического кода культуры.

Современный семиозис технологий в коммуникативном поле культуры становится принципом человеческой деятельности, а "технические коды" - знаки, символы и смыслы техники и технологий - отражают конкретные социальные интересы, которые оформляются в виде многократно воспроизводимых артефактов.

Отношения человека и техносферы сложны, так как с одной стороны, техносфера - это искусственная среда, которой свойственна определенная степень информационной емкости, которая создается самим человеком и влияет на него. Активность, идущая от человека к техносфере, исходит от личности, творца, изобретателя, а обратное движение воздействует на общество в целом. Рассмотренные знаково-символические модели техносферы хорошо объясняют только часть феномена техносферы, поскольку они являются интеллектуальным инструментарием.

В параграфе 2 "Феноменология знаково-символических систем технологии" устанавливается связь между актом понимания, целей и производства значений в технической среде в исторической ретроспективе. Обосновывается правомерность использования феноменологических и герменевтических методов и форм анализа для семиотических систем технологий.

Интерпретация информации как символа, обладающего тремя измерениями, ставит перед необходимостью анализа потребностей, знаний и контекстов употребления знаков и символов в технике и технологиях непосредственно человеком. При этом коммуникативные стратегии культуры выступают как определенное понимание материальных и познавательных аспектов использования информации, чтобы создавать символы для организации знания и его воплощения в определенных артефактах.

В семиотике изучается характер отношений между содержанием и его представлением, между информационными объектами и их значениями, но принципы, полученные из семиотического прагматизма хотя и помогают определять последствия целевого запроса для формирования технического знания и анализировать отношения между пользователем информации, представлением информации и значением информации, но не дает не только полной картины культуры, и техносферы в том числе. Это предлагает, что, устанавливая связь между актом понимания и целями производства значений в технической среде, что неизбежно приводит к необходимости использования феноменологических и герменевтических форм анализа исторической динамики технологий в культуре.

В современной феноменологии пока не существует официально признанного раздела для описания знаково-символических систем техники и технологии, но их существенное отличие от семиотических систем естественного языка, искусства, архитектуры, музыки диктует необходимость их феноменологической дескрипции. Методологический синтез семиотики, феноменологии и герменевтики позволил выделить при анализе знаково-символических систем технологии "герменевтическую рефлексию": традиции и целостность, историчность сознания, техническое сознание, практический опыт инженеров и символическое содержание сущности техники. Основанием анализа выступило понимание нашего общего существования с "другими" в мире, разделенном техникой, который для нас и "другого" представлен в опыте "по-другому".

Реальный процесс означивания техники и технологии осуществляется как диалог сознания и предметного воплощения техники с окружающим их пространством. Поэтому "сущность техники", которая проявляется и становится доступной для понимания только в виде семиотических систем, выявляется тогда, когда вероятно осознание иных возможностей отношения к техническому, выхода из сложившейся зависимости и приобретение возможности отнестись к технике. Чтобы вскрыть коммуникативный аспект возникновения обобщения, систематизации и соотнесения отечественного и зарубежного опыта в построении феноменологического круга семиотических систем технологии выявляются основания динамики техногенеза: акты сбора, классификации и структурирования артефактов культуры, которые исторически закономерны, традиционны и устойчивы во времени.

Выделяются два направления феноменологии техники и технологии: дескриптивная или описательная, и интерпретативная феноменология. Первая основывается на тезисе ограниченности технологий культуры пространственно-временным границами, государственным строем, традициями и т.п., вторая - приписывает технике и технологиям свой собственный эволюционный вектор развития, определяемый законами "технетики". В работе проведен анализ исторически обусловленных причин такого деления. Принципиальными определены отношения между используемой технологией, преобразуемыми материалами, получаемой продукцией, образующимися отходами и техническими документами. Характер этих отношений задает соотношение, устанавливающееся между создаваемой и работающей техникой, содержанием и его представлением в артефакте культуры, информационными объектами и их значениями. Таким образом, обосновано, что феноменологическое развертывание техники в исторических концепциях поясняет движение по наделению знаков техники значениями.

Феноменологический метод дает ключ к пониманию техногенеза как коммуникативного процесса культуры по удовлетворению информационных потребностей человека. То есть от того, как получены значения означаемого систем техники и технологии, а главное, как они поняты индивидуумами в различных типах социокультурных общностей, зависит результат использования информации, последующих действий и важности полученного результата для культуры. В техногенезе внутренние законы являются однозначными и обязательными, в отличие от искусства, но технологическая необходимость, какой бы строгой она ни была, всегда представляет собой способ проявления общественной необходимости. Ее прогресс является выражением рационализации трудового процесса, где машины определяют семиотику не просто культуры, а семиотику социальных слоев.

Систематическое увеличение власти и богатства путем организации повседневной деятельности по механическому образцу привело к формированию механистической концепции природы человека, к технологической, семиотической вселенной. В пределе артефакты и сообщения получили статус знаков и начали работать сами для себя, выражать себя диалектическим единством "само-стояния" и функционирования, но их полнота бытия все же раскрывается только в отношении с человеком и через него.

В современном обществе получают свое развитие глобальные информационные технологии культуры, основной смысл которых осознается человечеством как преодоление пространственно-временных границ. Ускорение научно-технического прогресса связывается с особенностями представления техники и технической документации, поэтому с созданием информационных систем нового типа (в частности, нового виртуального пространства Internet), проекция на коммуникативные процессы необъективированного отношения объективизации в области компьютерной коммуникации вызывает всякий раз различные последствия. Так, исходя из принципов представления технической информации, знакам и символам техники приписывают в качестве объективной основы не только искусственно определяемые значения, но и функциональное бытие.

Как и во все времена, введение новой техники провоцирует изменения, которые приводят к пересмотру отношений между различными областями знаний и повседневной жизни, изменению иерархии ценностей, как отдельных людей, так и больших культурных форм. Новые технологии культуры изменяют привычные условия, заставляя осваивать новые роли, вырабатывать новые привычки и методы, формировать новое мировоззрение, но формы и способы, которыми оперирует человек, определяют ценностные системы культуры. Абсолютизация технологий приучает к алгоритмизации и симуляции жизни, к общению по однообразным правилам. Виртуальный мир, который формируют информационные технологии культуры, является символом, определяющим качество коммуникации между людьми, где технологии ответственны за смысловое пространство современной культуры, обозначенное как социальная ретенция, а человеческая деятельность, активность вообще отвечает за социальную протенцию.

Таким образом, связь исторических времен и пространств закреплена в текстах культуры, совокупность которых образует метатекст техники. В этом отношении тексты техники и технологии являются базовыми для формулирования определений социального, экономического, инновационного, культурного и других сценариев развития мира.

Семиосфера техники и технологии обладает свойствами семиосферы культуры: семантичностью, синтактичностью, прагматичностью. Смыслы условных знаков, сигналов и индексов, мотивированных историческими корнями технического символизма, коррелируют с целевыми установками, объективными и субъективными факторами культуры.

Становление нового информационно-коммуникативного пространства неизбежно влечет за собой кардинальные преобразования в жизни людей. Процесс этот не завершен, он происходит во всем мире, но отличается своими воплощениями в каждом культурном типе, порождая многообразие и богатство положительных следствий.

В параграфе 3 "Техногенез и трансформации культурной картины мира" реализуется идея о том, что каждая культура, как некая машина, задает определенное преобразование всего материала, попадающего в ее поле зрения; перерабатывает всю сырую информацию (или то, что она считает информацией) в свои культурные понятия, оценки, установки и действия и создает контекст, ценностное поле, в котором мы совершаем уместные с ее точки зрения действия, т. е. формируем культурную картину мира.

"Естественный порядок вещей" во все времена был важнейшим аргументом в воздействии на сознание. Каждая культура, как некая машина, задает определенное преобразование всего материала, попадающего в ее поле зрения, перерабатывает всю сырую информацию (или то, что она считает информацией) в свои культурные понятия, оценки, установки и действия. Культура создает контекст и ценностное поле, в котором человек совершает уместные с ее точки зрения действия, поскольку он опирается на некие интуитивные модели, выстроенные в рамках данной культуры. В любом обществе картина мироздания служит для человека той идеальной базой, на которой строятся представления о наилучшем или допустимом устройстве общества.

Мы можем многое узнать о природе реального мира, обращая внимание на характер способов нашей деятельности, выработанной той или иной культурой. Человек видит мир таким, каким его представляют последние теории науки. Эти теории помогают человеку практически переделывать мир в своих интересах. Возникает исключительно сложная и многоплановая картина мира. Вопрос о трансформации культурной картины мира нельзя назвать новым, но решение для современного миропонимания невозможно без снятия противоречия культуры и техники. Существо вопроса в работе определено как разрешение противоречия взаимосвязи культурной картины мира с техногенезом.

Для формирования адекватной картины мира ключевое значение имеет разрешение двух проблем. Во-первых, как характеризовать технико-коммуникативное пространство в пределах социокультурной общности: где усилена плотность коммуникационных связей, и где имеются разрывы? Вторая проблема - качественные оценки коммуникации. Историческая динамика развития систем упорядочивания информации, которая циркулирует по коммуникационным сетям культуры, является ключевой для решения данных проблем.

Утверждая, что знаки, символы, социокоды, язык - это тексты культуры, автором показано, что в процессе техногенеза изоморфными оказываются объекты, как природные, так и рукотворные. Вследствие этого культурная картина мира выступает по отношению к техногенезу как частное проявление картины мира исследователя, который ее составляет, где отражаются не только объективные, но и субъективные особенности миропонимания. Этим объясняется, что особую роль приобретают устойчивые стационарные состояния моделей техногенеза, описывающих историческую динамику технологий в культуре. При этом изменение эффективности используемых технологий, экономические отношения в обществе и т.п. могут привести к изменению их устойчивости, и предшествующий опыт культуры оказывается недостаточным.

Разным историческим состояниям социокультурных систем соответствуют разные модели техногенеза. Выражением духа начала XXI в. стала специфическая ментальность, ознаменованная критическим умонастроением, фрагментарной и виртуальной реальностями, мозаичной культурой, множественностью картин мира и добровольностью их выбора. Разработка коммуникационных форм, таких, как письменность, книгопечатание, телеграф, телефон, - каждая на своем историческом этапе развития изменяла условия и возможности работы, идентификации и самореализации, делая ее в определенной мере виртуальной, но только XX в. в полной мере оправдал такое содержание.