Влияние китайской диаспоры в Юго-Восточной Азии (1949–2000гг)

Для четкого понимания действительного места КДО в современной экономике стран региона ЮВА, необходимо понимание сущности происхождения капитала, нащупать его "почву".

Первым в отечественной экономической литературе научный подход к этой проблематике предложил Н. А. Симония Симония Н. А. Население китайской национальности в Юго-Восточной Азии / Н. А. Симония - М., 1959. - С. 54-55, 81-85.. Он делил китайскую буржуазию на две группы. Одну из них, наиболее связанную с иностранным капиталом, он называл компрадорской, а представителей, собственно, китайского капитала, чья деятельность была скорее направлена на внутреннюю торговлю, включал в состав "национальной" буржуазии и отводил именно китайскому элементу центральное место в этой изначально, по мнению исследователя, многонациональной группе. Этот момент с соотношением "китайской" и "национальной" во многом лег в основу позднейших подходов к этому вопросу в советской историографии.

Позднее М. Андреев, исходя из критерия источника первоначального накопления капитала, предложил деление китайской буржуазии на три группы - национальную, компрадорскую - для колониального периода, а также иностранную, при этом отказывал китайской буржуазии в правах являться "органической частью" общества стран ЮВА Андреев М. А. Зарубежная китайская буржуазия орудие Пекина в Юго-Восточной Азии / М. А. Андреев - М., 1973. - С. 37-51, 61-63..

В коллективном труде востоковедов под общей редакцией Г.Левинсона высказана наиболее рациональная и близкая к действительному положению дел точка зрения насчет характера китайской буржуазии и ее капитала. В теории он признает, что та часть китайской буржуазии, капитал которой непосредственно участвует в процессе формирования национальной экономики, будучи интегрирован в нее, является национальным. Но, тем не менее, этой ее характеристике свойственно претерпевать изменения ввиду часто применяемой этой буржуазией практики широкого экспорта капитала или проявление специфических черт "периферийного" партнера крупных монополий. Но, тем не менее, указанные особенности присущи в целом и для буржуазии коренного происхождения, что в целом характерно для стран АСЕАН Левинсон Г. И. Китайские этнические группы в странах Юго-Восточной Азии / Г.И. Левинсон - М., 1986. - С. 138-139..

Таким образом, китайский капитал формально является составной частью национального, но его ярко выраженные монополистические свойства, обусловленные исторически сложившимся высоким уровнем консолидации деловой общины, ввиду собственной инородности подвергавшейся дискриминации, особой ролью на ранних этапах формирования местных государств, кардинально выделяют весь капитал китайского происхождения. В этом случае главным критерием выступает этническая характеристика, а точнее факт того, что определенный капитал включен в сферу деятельности КДО, и именно эта принадлежность к общности на подобие "коммерческой организации" Liu Hong The Chinese Overseas Hong Liu L. ; N.Y., 2006. Vol. 1. Р. 28 стоит даже несколько выше этнокультурного фактора.

Если не считать торговых палат, появившихся в начале XX в., верхушка этнической общины китайцы институционально выделяется во второй половине XX века, сложившись в некие устойчивые конгломераты, вписанные экономическую структуру стран проживания. В дальнейшем, КДО вышли на межрегиональный и транснациональный уровень Чуфин Г. И. Сверхмонополии в Юго-Восточной Азии / Г. И. Чуфрин - М., 1983. - С.78..

Как же функционируют эти деловые общины? Удивительная способность приспособляться к любым условиям напрямую связана с их системой управления и организации бизнеса - "гуанси" (большая семья) Барышникова О. Г. Деловая элита Филиппин. Как делать деньги / О. Г. Барышникова - М.,1996. - С. 188.. Во многом, в тех странах Азии, где преобладает капитал китайского этнического компонента, и произошло "экономическое чудо", и эта система сыграла не последнюю роль.

Первоначальной ячейкой в системе выступает семья, что было вполне в духе конфуцианской традиции Анохина Е. С. «Новая» китайская миграция и политика КНР по ее регулированию / Е. С. Анохина. - Томск, 2012. - С. 23.. Но семья-это всего лишь наименьшая структурная единица, а на первом месте стоят связи. В этой системе, как правило, редко используются юридические контракты. В отношениях доминирует принцип хорошего знания партнера, с которым ты вступаешь в дело. Основой традиционной организационной структуры бизнеса является подряд, распределяемый между мелкими фирмами (клановый лидер распределяет по более мелким ячейкам-семьям). Соглашение заключается устно. Если сравнить эту систему менеджмента с крупными западными фирмами, то мелкие фирмы выполняют там роль отделов McVey R. T. Southeast Asian Capitalists / R. T. McVey. - New York: SEAP Publications, 1992. - P. 148.. Вторым основополагающим принципом после "гуанси" является "синьюн"-личное доверие. Руководитель группы фирм подобного характера должен обладать исключительным чутьем на малейшие изменения в ситуации как в стране, так и на мировых рынках. Именно отсутствие лишних "бумажных" условностей и гибкость механизма принятия решений обуславливают высокую защищенность от рисков. Использование подхода по типу "гуанси" считается эффективным, в первую очередь, для фирм с занятостью менее 800 человек. Но для управления крупной фирмой эта система довольно-таки громоздка, поэтому многие крупные бизнесмены переходят на западную или японскую систему менеджмента. Но есть и примеры обратного заимствования Барышникова О. Г. Деловая элита Филиппин. Как делать деньги / О. Г. Барышникова - М.,1996. -

С. 190-191..

Эти объединения изначально имели за цель защитить собственное монопольное право в какой-либо сфере предпринимательства от вторжения других дельцов, а так же они должны были оказывать помощь на уровне клана либо семьи. К своим конкурентам КДО применяли широкий арсенал средств, среди которых были захват рынка путем сговора на уровне деловых ассоциаций, согласованная политика цен, подкуп чиновников, блокирование конкурентам доступа к источникам финансирования, практика "подставных имен" Левинсон Г. И. Китайские этнические группы в странах Юго-Восточной Азии / Г.И. Левинсон - М., 1986. - С. 142..

Одной из наиболее важных причин успеха принято выделять наличие отлаженного механизма обмена деловой информацией в рамках общины, что позволяет быстрее ориентироваться на рынке и предугадывать спрос. Поток информации идет со всех уровней КДО, начиная с нижних - мелких предпринимателей, далее она перерабатывается на уровне ассоциаций и корпораций, а собственно, ее хранителем - "информационным банком", являются торговые палаты. Учитывая высокий уровень диверсификации деловой деятельности в КДО, отсутствие преград на пути информации выгодно выделяет этот подход в сравнении с западным, когда информация зачастую остается в границах одного предприятия Лайнгер С. Р. Формы социальной организации хуацяо / С. Р. Лайнгер - М., 1981. - С. 67..

Вторая половина XX века в деятельности КДО характеризуется тем, что происходит отход, или скорее, преобразование основанного на внутренней торговле капитала к таким относительно новым источникам как внешняя торговля и финансовая сфера. Примерно в то же время, уже в 70-х годах происходит процесс слияния мелких капиталов китайских предпринимателей с "низов" системы деловой общины: доля акционерных капиталов вновь регистрируемых китайских компаниях составила 20-40 % Чуфрин Г. И. Сверхмонополии в Юго-Восточной Азии / Г. И. Чуфрин - М., 1983. - С.88.. Здесь следует остановиться на одном моменте, важном для понимания функционирования КДО. Все это происходило в рамках системы подготовки будущих предпринимателей внутри общины. Им предоставлялись беспроцентные ссуды и кредиты на льготных условиях. Но вряд ли это можно назвать "чистой" благотворительностью - тем самым, поддерживается сплоченность общины в интересах ее собственного роста путем расширения многоотраслевого контроля над экономикой, а также искусственного поддержания низкого уровня развития на нижних уровнях КДО для сохранения и обоснования жесткого иерархичного контроля со стороны деловой "верхушки".

Неформальным олицетворением власти в деловой общине является так называемая деловая власть, начинающаяся с общей унии и завершающаяся созданием общего контроля в различных сферах экономики, контролируемых группой из нескольких лиц, "деловой клики" Левинсон Г. И. Китайские этнические группы в странах Юго-Восточной Азии / Г.И. Левинсон - М., 1986. - С. 144., которая имея интересы в различных производствах, являет собой подобие "деловой империи". Формальное и неформальное руководство КДО поделено между деловыми ассоциациями и банковско-промышленным сектором соответственно. Таким образом, координация осуществляется как по горизонтали, так и по вертикали. Это отмечает Дж. Скиннер, говоря о том, что небольшое число фирм даже при отсутствии формальных организаций способно устанавливать правила поведения и уровень цен для отдельной отрасли, а деловые ассоциации выступают часто лишь в качестве формализующего фактора Skinner G. W. Chinese Society in Thailand. An Analitical History / G. W. Skinner. - N. Y., 1962. - P. 177, 181..

Определившись с пониманием принципов, лежащих в основе структуры КДО и ее деятельности и выделив их в качестве основных причин успеха деловой общины китайской диаспоры, следует перейти к, собственно, экономическим позициям китайцев в ЮВА.

В условиях крушения колониальной системы, хуацяо смогли преобразовать свой торгово-ростовщический капитал в финансово-промышленный, при этом во многом впервые выйдя публично на арену экономического соревнования в Азиато-Тихоокеанском регионе. По приведенным Г. Левинсоном расчетам китайских исследователей У Юаньли и У Чуньси, на конец 1975 г. общие размеры китайского капитала в странах АСЕАН достигли 16, 6 млрд. долл.

Таблица 1

Капитал местных китайцев в странах АСЕАН (1975 г.) Левинсон Г. И. Китайские этнические группы в странах Юго-Восточной Азии / Г.И. Левинсон - М., 1986. - С. 146.

При этом, в оценке не учитывалась личная собственность и инвестиции в недвижимость.

К 70-м годам наметилась тенденция к сокращению доли китайского капитала в общей сумме внутренних капиталовложений. Это было обусловлено изменениями в гражданском статусе китайцев, столкнувшихся с политикой ассимиляции в странах проживания, что вынуждало либо принимать гражданство страны проживания, либо, чаще всего, прибегать к практике подставных лиц, особенно в условиях антикитайского национализма Backman M. Overseas Chinese Business Networks in Asia / M. Backman. - Canberra: AGPS Press, 1995. - P.38.. Это, к слову, затрудняет возможность подсчета именно "чисто" китайского элемента в экономике ЮВА.

Инвестиции КДО в то время направлялись в промышленность, в первую очередь обрабатывающую: Филиппины и Индонезия - 20-40%, 60-70% в Малайзии и Таиланде Чуфрин Г. И. Сверхмонополии в Юго-Восточной Азии / Г. И. Чуфрин - М., 1983. - С.82..

Одновременно, шла экспансия китайского капитала в банковскую сферу, что было обусловлено высокой прибылью и малыми рисками. Банковская система стала фундаментом, на котором и до сих пор держится капитал китайской буржуазии. При этом позиции в торговле остались так же лидирующими - около 80% объема во всем регионе, причем 40% составляла доля во внешней торговле Андреев М. А. Зарубежная китайская буржуазия орудие Пекина в Юго-Восточной Азии / М. А. Андреев - М., 1973. - С. 37..

С конца 50-х годов выделяются институализированные бизнес - группы в среде хуацяо, особенностью которых была широкий спектр разнящихся типологически производств и начальный капитал, источником которого обычно была торгово-финансовая деятельность. Это были конгломераты Кхон Гуаня, братьев Куок, Сисипов, Хон Леона и т.д., которые во многом были связаны между собой различными системами наподобие перекрестных директоратов. Причем схема обычно была такова: торговля сырьем, затем приобретение этой сырьевой базы, а в дальнейшем установление полного контроля над всеми стадиями производства и продажи. Так же, ввиду вышесказанного, непременным элементом процесса становления конгломерата становиться сращивание промышленного сектора с финансовым.

С конца XX и начала XXI века, несмотря на кризисы 1998г. и 2008 г., капиталы китайской диаспоры существенно выросли. Уже к концу 1990-х годов в Индонезии 7 млн. хуацяо (около 3,5% от всего населения) контролировали 80 процентов из 300 крупнейших компаний и 70% в частном секторе. Из 1 крупнейших компаний, чья общая стоимость составляла 92 млрд. долларов, 14 контролировали китайцы. Двенадцать из 15 наиболее богатых семей были семьями (кланами) хуацяо. Частный сектор на Филиппинах контролировался на 60% одним процентом населения - китайской общиной Золотухин И. Н. Китайская диаспора в Юго-Восточной Азии И. Н. Золотухин // Ойкумена. - 2011. - № 2. - С. 159.. Стоимость в совокупности всех произведенных предприятиями зарубежныx китайцев товаров и услуг составила примерно 200 млрд. долларов Redding G. The spirit of Chinese capitalism / G. Redding. - Berlin, N.Y.,1990. - P. 3. Уже в 2003 г. премьер-министр Малайзии Махатхир Мохамад назвал ее "третьей экономикой мира" после США и Японии, сделав оценку суммарному капиталу китайской диаспоры в 1500 млрд долларов. Уже сейчас озвучиваются цифры, оценивающие их общее состояние в 4 трлн. долларов Золотухин И. Н. Китайская бизнес диаспора в Юго-Восточной Азии / И. Н. Золотухин // Ойкумена. - 2012. - № 3. - С. 104.. Тем не менее, капитал продолжает расти: с 2008 г. число принадлежащих этническим китайцам ТНК высшего уровня составило 111% по сравнению с 2001 г. Ларин А. Китайская диаспора - источник выгод и вызовов / А. Ларин. - Режим доступа: http://russiancouncil.ru/inner/?id_4=2988#4. Доступ - 16.04.2014 г. Отдельные сферы экономики стран и отрасли промышленности АСЕАН находятся полностью в руках хуацяо. Согласно данным Института азиатских исследований в Гонконге, которые приводит Д. Фуллбрук 15 % китайских мигрантов в Азии это успешные бизнесмены, 40% - торговцы, 30% - технические специалисты и рабочие, остальные - интеллигенция Fullbrook D. Chinese migrants and the power of guanxi / D. Fullbrok. - Режим доступа: http://www.atimes.com/atimes/Southeast_Asia/FG30Ae04.html. Доступ - 01. 04. 2014 г..

Учитывая ту огромную долю в экономике стран ЮВА, которую занимают хуацяо, нельзя выпускать из поля зрения другой момент - взаимодействие КДО на (суб)региональном уровне. Так как они формируют систему не только деловых отношений на межличностном уровне, но также имеют место связи коммерческие, финансовые и производственные как продолжение активности отдельных буржуа по странам, можно утверждать о существование регионального китайского капитала.

На уровне организаций взаимодействие происходит в торговых палатах, промышленных клубах - специфические формальные организации под эгидой АСЕАН, созданные в целях стимулирования экономической интеграции. Тем не менее, традиционно существует иная внешняя ориентация - на Тайвань и Гонконг, занимающих особое место в трансрегиональных бизнес - операциях хуацяо.

С 1963г. действует ежегодно Всемирная конференция китайских торговцев. Целью ее есть не только коммерческие интересы делегатов, но так же организация занимается сбором информации насчет "прощупывания" инвестиционного фона Чуфрин Г. И. Сверхмонополии в Юго-Восточной Азии / Г. И. Чуфрин - М., 1983. - С.162.. Это дало толчок появлению мнений, согласно которым существует китайская финансовая группа глобального уровня, относимая к крупнейшим финансовым синдикатам, после групп Рокфеллера и Ротшильда. Центрами считались Гонконг и Сингапур Левинсон Г. И. Китайские этнические группы в странах Юго-Восточной Азии / Г.И. Левинсон - М., 1986. - С. 168..

До середины 70-х годов существовавшие ограничения на вывоз частного капитала в странах ЮВА вынуждали хуацяо осуществлять движение капитала неявно, порой незаконно. Важную роль в этой региональной миграции китайского капитала сыграли Гонконг, Сингапур и Тайвань. Здесь "бежавший" капитал получал не только более высокую степень свободы, но и обретая статус иностранного по отношению к стране происхождения, получал возможность возвращаться обратно, уже обладая формальным правом на вывоз прибылей и капитала Чуфрин Г. И. Сверхмонополии в Юго-Восточной Азии / Г. И. Чуфрин - М., 1983. - С.99..

С другой стороны, существовали определенные "тихие гавани" для как капитала, так и самих его владельцев, ввиду опасности, обусловленной дискриминацией по этническому признаку. Именно благодаря таким "фондам безопасности", китайская буржуазия смогла спастись во время антикитайских погромов в Индонезии в 1965-1968 гг. и в 1998 г., когда заграницу было вывезено примерно 80 млрд. долларов Массовые беспорядки в Индонезии. Режим доступа: http://www.conflictologist.narod.ru/in98.html/. Доступ - 16.04.2014 г..

Существовала специфика в налогообложении как в Гонконге, так и Сингапуре, но тем не менее, предоставление особого "инвестиционного климата", обусловленного во многом так же тем, что этнические китайцы составляли большинство населения в выше указанных центрах, стимулировали движение капитала "из" стран АСЕАН, а не "в". По этому, уже ближе к последней четверти XX в. руководство этих стран пошло на либерализацию политики по отношению к китайским предпринимателям, ведь они нуждались в промышленных капиталовложениях и поддержке модернизационных процессов. Но тем не менее, не всегда региональные операции ведут к бегству капитала. Так, Бангкокский банк, получает из многочисленных отделений за рубежом прибыль, концентрирующуюся в Таиланде. Если в 1976 г.удельный вес прибылей от зарубежных банков составил 41,6%, то впоследствии, уже в 80-х, в связи с мировым экономическим спадом основным направлением банка стали операции в Таиланде, и удельный вес от прибылей стал составлять 71-74% Левинсон Г. И. Китайские этнические группы в странах Юго-Восточной Азии / Г.И. Левинсон - М., 1986. - С. 167-168..

Обратное движение капитала в виде инвестиций стимулировало развитие местной экономики, при этом китайцы выступали консолидирующим фактором в регионе ЮВА, которые, не смотря на формально "иностранное" происхождение, по сути своей был местным, а те, кто его "двигал", были знакомы с рынком и оказывали на него благотворное влияние.

Специфическая система связей, обеспечивавшая движение капитала, получила в западной литературе название "бамбуковой сети", обозначающие в первую очередь транснациональные, неофициальные в том смысле, что юридически не задекларированные связи между КДО различных стран региона Анохина Е. С. «Новая» китайская миграция и политика КНР по ее регулированию / Е. С. Анохина. - Т., 2012. - С. 24..

Деловое сотрудничество и вообще, степень легальности и комфортности ведения бизнеса для хуацяо по странам сильно разнилась. Тем не менее, практически во всех государствах региона к власти пришли авторитарные политики, опиравшиеся на военную бюрократию, крупный капитал и технократов. Были созданы предпосылки для формирования государственно-монополистического капитала - ГМК. Естественно, что несмотря на декларируемую защиту "национального производителя", эти группы осознавали, что лишь КДО могут обеспечить их финансовой поддержкой в регионе, выступить посредником с западным монополиями и вообще внешним капиталом. Появился феномен "крони" (англ. "дружки", приятельский капитализм), который в первую очередь ассоциируют с правлением Ф. Маркоса на Филиппинах Барышникова О. Г. Деловая элита Филиппин. Как делать деньги / О. Г. Барышникова - М.,1996. -

С. 161-164.- тогда выдвинулись такие бизнесмены, как Лусио Тан, Хосе Кампос и Джон Когонгвей. В Индонезиии же и Малайзии (в связи с реформами Новой экономической политики в конце 60-х) - чуконги. Развились отношения клиентного бюрократизма. При этом сложно привести четкие и полные оценки силы китайского капитала ввиду действия "подставных лиц". Во многом это было лишь переработкой декларативных установок правительства на сближение коренной буржуазии с китайской. В Индонезии эта практика получила название "Али-Баба"( "Али"- мусульманин, "баба" на местных языках это китаец) Левинсон Г. И. Китайские этнические группы в странах Юго-Восточной Азии / Г.И. Левинсон - М., 1986. - С. 192..

Подводя итог, можно сказать о большом значении китайской деловой диаспоры как факторе интеграции на региональном уровне, которая "скрепляет" страны региона своей экономической деятельностью и, расширяя свои связи, тем не менее, стирает внутренние границы в Юго-Восточной Азии для беспрепятственного движения финансов, технологий, рабочей силы и идей.

2.2 Социальное и политическое влияние китайской диаспоры

Перед тем, как описать возможные формы и механизмы политического влияния китайской диаспоры, необходимо сделать одну важную оговорку. В этой главе будут описаны политические потенции хуацяо как таковые, вне контекста влияния "Большого Китая", его программ по выстраиванию отношений с диаспорой и вообще, геополитических претензий. В данном случае, китайская диаспора будет рассматриваться в качестве самостоятельного актора политического действия.

Политическое влияние хуацяо в регионе всегда явственно коррелировало как с демографическими показателями, так и с экономической успешностью представителей Срединного государства. Естественно, что малое количество китайцев относительно коренных жителей не способствовало их легальной политической деятельности, что вкупе с авторитарностью военно-политических режимов ЮВА вплоть до конца XX в. формировало особый климат для роста своеобразного политического сознания у хуацяо.

Ввиду отличий политических систем, разного соотношения местных и мигрантов, колониального прошлого, социокультурных стереотипов, а соответственно, и методов политического действия в странах АСЕАН, можно выделить несколько вариантов возможного политического участия китайской диаспоры на период после обретения независимости стран проживания:

1)Прямое политическое участие - возможность быть представленными в правительстве, возможность участия в государственной деятельности у широких масс меньшинства.

2) Радикальные методы политического участия - вооруженная борьба, протестное движение, акции неповиновения.

3)Косвенное политическое участие - подкупы, лоббирование своих интересов в государственных структурах.

4)Полное участие в политической деятельности при этническом доминировании.

5)Пассивное участие - при отсутствии возможности влиять на политическую жизнь государства отказ от определенных форм влияния на государство.

Следует сделать небольшую оговорку - эти варианты не обязательно должны четко детерминировать возможные нормы политического поведения китайской диаспоры, эти формы могут между собой пересекаться и сосуществовать в одной среде обитания. Тем не менее, определенная специфика при делении форм социального влияния китайского населения по странам может совпадать с указанными выше "заготовками". Таким образом, для более ясной картины этнического рисунка по странам стоит привести статистику численности этнических китайцев в ЮВА:

Таблица 2

Численность китайцев за рубежом ( в млн. человек) CIA. The World Factbook. - Режим доступа:https://www.cia.gov/library/publications/the-world-factbook/wfbExt/region_eas.html/. Доступ - 19.03.2014 г. См. Также: Департамент статистики Сингапура. - Режим доступа: http://www.singstat.gov.sg/statistics/browse_by_theme/population.html/. Доступ - 19.03.2014г. ; Мировое население по данным ООН. - Режим доступа: http://www.un.org/en/development/desa/population/publications/pdf/trends/WPP2012_Wallchart.pdf/. Доступ - 19.03.2014г.

В целом, таблица отображает не только текущее соотношение коренного населения к китайскому, но и в общих чертах показывает крайне малое количество китайцев для реального представительства во власти.

Итак, первый вариант социально-политического действия во много совпадает с 4- м и возможен, по сути, лишь в двух государствах - Сингапуре и Малайзии. Это обусловлено такими факторами, как наличие в процентном соотношении большого количества китайского этнического компонента, в Сингапуре же - полного доминирования в этнической карте китайцев.

В случае Сингапура речь идет не о политической интеграции местных китайцев, а о создании ними собственной политической системы. С середины XX в., в ходе длительных политических дебатов и "ухода" из Малайской федерации у власти и поныне находиться Партия народного действия во главе с ее уже скорее, номинальным правителем Ли Куан Ю, методы правления которого в целом подходили под определение авторитарных. Тем не менее, нельзя забывать, что Сингапур - во многом искусственное образование, и Ли Куан Ю нужно было "лепить" новую идентичность из вчерашних кули Гуревич Э. Политика, экономика, интеграция по-сингапурски / Э. Гуревич // Азия и Африка сегодня. - 2002. - №9. - С. 36-37.. Поэтому в государстве существует курс на слияние всех этнических групп населения в одну нацию на основе декларируемых западных ценностей, но по сути своей, продуцируемый правящей партией дискурс явно лежит в координатах чисто китайских понятий, в частности патриархальной иерархичности, уважения к авторитетам, и именно поэтому негласно поддерживаются такие традиционные для хуацяо институты как "гуанси", закрепляющие положение нижних и средних слоев населения. При этом в целом государственный курс являет собою политику мультикультурализма, принявшего корпоративистские формы в виде этнических ассоциаций, появившихся в конце 1980-х. годов Золотухин И. Н. Особенности национальной политики в странах Юго-Восточной Азии после Второй мировой войны / И. Н. Золотухин. - Режим доступа: http://www.ojkum.ru/arc/lib/2010_04_09.pdf/.Доступ - 01.04.2014 г..

Обстановка в соседней Малайзии характеризуется исторически сложившейся ситуацией полиэтничности. Основным этносом является собственно, коренное население - бумипутера ("сыны земли"): малайцы и бумипутера-немалайцы, которые преимущественно исповедуют ислам и составляет более половины населения федерации. Этнические китайцы являются второй по численности этнической группой в стране, составляя примерно 22-27% (на разных этапах, например в 1920-1930гг. они составляли более 60% населения) от общей численности населения. Исторически как оформленная общность "оранг чина" (китайские люди на малайском) начинают проявлять себя, начиная с колониального периода, когда началась массовая трудовая миграция кули. В Малайе британцы занимали высшую ступень в местной иерархии, ниже стояли китайцы, преимущественно торговавшие и следившими за работой в шахтах и на плантациях, еще ниже были индийцы, выполнявшие функции разнорабочих, и в самом низу стояли малайцы Brown M. E. Government Policies and Ethnic Relations in Asia and the Pacific / M. E. Brown, ed. by S. Ganguli - MIT Press, 1997. - P. 223.. Уже в этом лежит корень дальнейших проблем во взаимоотношении этносов. Коллаборационизм малайцев во время японской оккупации и казни многих невинных малайцев Малазийской народной антияпонской армией, в которой преобладали ханьцы лишь усугубили антагонизм внутри общества. Начиная с послевоенного периода китайцы в Малайзии являются наиболее политизированными среди своих сородичей в странах ЮВА. Толчком этому был дан тем, что деколонизация Малайи происходила, в первую очередь, политическим путем и деятельностью демократических механизмов. Уже с 1946 г., с созданием первой партии - Объединенная малайская национальная организация (ОМНО), можно говорить о начале политического этапа в истории современной Малайзии. Уже тогда была заложена основа для образовавшейся в 1949 г. КАМ - китайской ассоциации Малайзии. Созданная на основе китайских торговых палат, она стала выразителем интересов средней и крупной буржуазии. В дальнейшем, наряду с ИКМ - Индийским национальным конгрессом, эти три партии, начиная с 1954-1957 гг., то есть периода обретения независимости, выступают единым фронтом, при этом их союз во многом можно назвать вынужденным компромиссом между основными этническими общностями Левинсон Г. И. Китайские этнические группы в странах Юго-Восточной Азии / Г.И. Левинсон - М., 1986. - С. 197.. Китайцы благодаря этому союзу получили ограниченную, но все же, возможность участвовать в экономической деятельности государства и политике, а малайцы же - действенный механизм для управления по факту автономных китайских анклавов.

Несмотря на свой договорной характер, в конституции, в статьях 152 и 153 закреплены права, гарантирующие гегемонию малайцев в социально - политической сфере Конституция Малайзии. Режим доступа: http://worldconstitutions.ru/archives/655/7. Доступ: 14.04.2014 г. . Эта статья была задумана как "этническая сделка", а также "защитить от насилия уникальное этническое (бангса) и расовое (кума) разнообразие Малайзии" Гордеев В. В. Национальный вопрос в Малайзии / В. В. Гордеев. - М.: Наука, 1977. - С.86. . Таким образом, китайцы получили "дифференцированное гражданство", но оно не было эквивалентно малайскому. Согласно Ибрагиму Завави можно сказать, что Федерация Малайзия основана " не на примате индивидуальных прав и свобод, а на том, что политологи именую этнически дифференцированное гражданство" Zawawi I. Globalization and national identity: Managing Ethnicit and Cultural Pluralism in Malaysia, p. 121. Режим доступа: http://www.apcss.org/Publications/Edited%20Volumes/GrowthGovernance_files/Pub_Growth%20Governance/Pu GrowthGovernancech9.pdf/. Доступ: 15.04. 2014 г.. Следует заметить, в других соседних странах, где гарантируются равные гражданские права (как в Индонезии), расовое насилие принимает более жесткие формы.

1990-ый год ознаменовал начало "Новой экономической политики" (НЭП), которая во многом касалась и этнической политики - правительство хотело создания реального среднего класса среди малайцев. Китайцы, не имевшие действенных рычагов влияния на ситуацию, были вынуждены согласиться с правительством и пойти на уступки коренному бизнесу Кузнецов А. М. Этнополитическая история Азиатско-Тихоокеанского региона в XX - начале XXI вв. / А. М. Кузнецов, И. Н. Золотухин. - Владивосток: Издательство Дальневосточного федерального университета, 2011. - С. 201-202..

В целом политическая жизнь Малайзии проходит и поныне под знаком борьбы оформившейся вышеупомянутой коалиции ОМНО в 1974 г. в Национальный фронт, стоящей на умеренных позициях, против левой Партии демократического действия, прокитайской "Геракан", а также различных правых исламистских движений. Но начиная с 2008 г. громко о себе заявляет оппозиционный "Народный блок", чей успех на выборах 2008 и 2013 годов говорит о изменениях в политической ориентации малазийцев, считавших ранее, что их интересы могут отстаивать только организации, созданные по национальному признаку.

Хуацяо в Малайзии получили базовые права и гарантии безопасности, но тем не менее, их политическое участие было ограничено. Это обусловлено их количеством - достаточным, чтобы заявлять о своих правах, но малом для полного доминирования. При этом присутствует внутреннее противоречие внутри самой общины - верхушка зачастую идет на компромиссы с традиционными элитами Малайзии, а низы зачастую выступают более радикально в отстаивании собственных прав. Это можно увидеть на примере того, как Коммунистическая партия Малайзии вела бесперспективную вооруженную борьбу в 1948-1957 гг., и не получила поддержки даже со стороны средних слоев общины. Подводя итог, можно сказать, что китайцы в Малайзии являют собой органичную составляющую полиэтничного общества.

Иначе шло развитие взаимоотношений китайской диаспоры в странах с авторитарными режимами, где отсутствовали легальные механизмы политического представительства и социальной защиты. К таким государствам относятся Индонезия, Филиппины и Таиланд.

Индонезия является ярким примером проявления полярных характеристик китайских этнических групп ЮВА - при глубокой интеграции в социально - экономические структуры и финансовое могущество они остаются крайне уязвимыми в сфере политического и социального, зачастую подвергаясь дискриминации Willmott D. E. The National Status of the Chinese in Indonesia 1900-1958 / D. E. Willmott. - N. Y.: Equinoх Publishing, 2009. - P. 10..

Изначально, с обретением независимости в 1945 г., китайцы в Индонезии подверглись сильной политизации, когда на базе ассоциаций была создана в 1948 г. "Объединение китайцев" (ПТ), переименованную в дальнейшем в Демократическую партию китайцев Индонезии, которая, правда, не получила поддержки у населения. В 1954 г. была создана формально интегралистская, но по факту - китайская общественная организация БАПЕРКИ Suryadinata L. “Overseas Chinese” in South-East Asia. An Interpetative Essay. / L. Suryadinata. - Singapore:Institute of Southeast Asian, 1978. - P. 18- 19.. Так же, ввиду победы внутри общины сторонников ориентации на КНР, а не на Тайвань, китайцы имели широкое представительство в местной коммунистической партии. В целом, в период "направленной демократии" (1957-1965гг.) при Сукарно, китайцы имели представительство в парламенте и не подвергались дискриминации (по крайней мере, но государственном уровне). Предпринимались попытки ассимиляции китайцев, что было вызвано как политикой создания единой национальной общности, так и потребностью в китайском капитале для реализации масштабных проектов. Для большинства же китайцев просто было важно то, что у них появился "щит", защищающий их интересы.

1965 год, когда произошло низложение левацкого правительства и приход к власти Сухарто, ознаменовал начало нового этапа в жизни местной китайской общины. Во время массовых беспорядков всплыли наружу дремавшие ранее настроения в среде простого люда, умело подогреваемые индонезийской буржуазией, видевшей своими главными врагами в первую очередь, значительно более успешных китайцев. Можно согласиться с Ч. Коппелом, что местный бизнес тем самым хотел нанести сокрушительный удар КДО, максимально использовав при этом государство Coppel C. A. Indonesian Chinese in crisis / C. Coppel. - Kuala Lumpur: Oxford University Press, 1983. -

P. 115, 130 - 131.. Но, тем не менее, Сухарто проявил себя как прагматичного политика, в 1967 г. предоставив китайским бизнесменам официальные гарантии безопасности. В 1984 г. была ослаблена дискриминация местного китайского населения- специальными постановлениями были изъяты из употребления понятия "коренной" и "некоренной". По всеобщему убеждению, именно китайских капитал извлекал наибольшую выгоду, поддерживая политику режима Сухарто.

Обострение ситуации в 1998 г., когда по Индонезийской экономике резко ударил азиатский экономический кризис. К этому моменту в стране проживало около 7 млн. хуацяо, контролировавших 80% из 300 крупнейших компаний и 70% деятельности в частном секторе. Но антикитайские погромы, когда были разгромлены религиозные сооружения, магазины, автомобили, в частности на Западной Яве. В одной Джакарте за 7 дней с 13 по 20 мая 1998 года было убито 1188 человек и сожжено 5000 строений. В итоге, из страны уехало примерно 150 тысяч человек, "прихватив" с собой более 80 млрд. долларов США Прозоровский А. С. Политический лидер и модернизация на Востоке. Опыт Индонезии и Южной Кореи во второй половине XX века / А. С. Прозоровский. - М.:ИМЭМО РАН, 2009. - С. 40..

Ситуация же в Филиппинах во многом характеризуется устойчивостью антикитайских предрассудков, имевших историческую и экономическую подоплеку. Существует сложность в оценке силы местной китайской общины, что объясняется в первую очередь сложностью подсчета количества ханьцев в стране, так как определенно существует значительная прослойка смешанной, метисной группы, чья идентичность порой проявляется в разных формах и не дает возможности отнести членов этой группы к филиппинцам либо китайцам. Живут в основном в Маниле, на которую ориентируются хуацяо в других регионах. Выделяется два вида идентичности - локализованную и транснациональную, что, как показывает филиппинская история, дает возможность говорить о высоком уровне социальной мимикрии филиппинцев. Местные КДО консолидированы через китайские же торгово-промышленные палаты, ставшие также определенной площадкой для общения с правительственными кругами. Так же, распространены связи КДО с нелегальным бизнесом и тайными преступными обществами - Триадами Кузнецов А. М. Этнополитическая история Азиатско-Тихоокеанского региона в XX - начале XXI вв. / А. М. Кузнецов, И. Н. Золотухин. - Владивосток: Издательство Дальневосточного федерального университета, 2011. - С. 151. См. также: Левинсон Г. И. Китайские этнические группы в странах Юго-Восточной Азии / Г.И. Левинсон - М., 1986. - С. 160-161..

То, что в массе своей местные хуацяо не поддерживают маоистов, говорит о том, что тем заняли высокое положение в экономической структуре государства. Следует отметить, что изначально, именно в отношении Филиппин появился термин "капитализм крони" ( капитализм дружков) Барышникова О. Г. Деловая элита Филиппин. Как делать деньги / О. Г. Барышникова - М.,1996. -

С. 164-166.. Своим появлением этот феномен, распространенный и в других странах ЮВА, обязан авторитарному режиму Ф. Маркоса (самого имеющего китайские корни), когда при во многом успешных преобразований в экономике, направленных на поддержку бизнеса и привлечение инвестиций, в частности субсидирование предпринимателей, вокруг него образовался олигархический кружок нуворишей. Вообще говоря, в Филиппинах и поныне распространены неявные формы влияния на политику, как то подкуп, лоббирование партий и решений "в верхах". Это обусловлено боязнью, в случае прямого участия в политике, роста анти-китайских настроений, по этому во время выборов местные китайцы делают ставки на нескольких кандидатов Backman M. Overseas Chinese Business Networks in Asia / M. Backman. - Canberra: AGPS Press, 1995. - P.69.. Тем не менее, к власти с 70-ых приходят выдвиженцы КДО, как то Р. Онгпин, ставший министром промышленности. При этом основы формулируемой технократами экономической политики Филиппин - акцент на технико-экономические аспекты развития, доступ для свободного притока в страну иностранного капитала, сотрудничество с ТНК - прямо отвечают интересам китайских бизнесменов в регионе.

Для Таиланда же характерной особенностью политической эволюции китайской общины можно назвать низкий градус этнического антагонизма с тайцами, отсутствием дискриминационного законодательного фона, что во многом обусловлено рядом схожих черт в культуре, что способствовало "мягкой" ассимиляции. Недаром существует поговорка - каждый таец ненавидит всех китайцев кроме собственной прабабушки. Существует также мнение, что межобщинный конфликт отсутствует ввиду паритета в экономике, хотя крайне высокий уровень смешения в экономических элитах подвергает эту версию сомнению. С началом реформ в КНР и его впечатляющих успехах китайцы ЮВА начинают ориентироваться на бизнес с Китаем, а параллельно появляться новая мода - быть китайцем Анохина Е. С. «Новая» китайская миграция и политика КНР по ее регулированию / Е. С. Анохина. - Т., 2012. - С. 165..

История хуацяо в Таиланде также имеет и негативные моменты. В частности, в 50-х действовали юридические ограничения в отношении гражданских прав метисов. Сыграла свою роль и политическая ориентация общины на КНР: внутри общины проснулся патриотизм и распространились идеи коммунизма. Но все же к середине 50-х., после ряда жестких мер репрессивного характера, когда часть китайцев эмигрировала, влияние местной компартии сошло на нет Ребрикова Н. В, Очерки новейшей истории Таиланда, 1918-1959 / Н. В. Ребрикова. - М.: Изд-во восточной лит-ры, 1960. - С. 113..

К 60-70ым годам XX века можно отнести рост политического влияния крупной китайской буржуазии, главным образом финансово-промышленной. В этот период начинают формироваться механизмы взаимопроникновения и взаимозависимости тайских и китайских элитных групп, проходят проверку скрытые, теневые формы влияния китайского капитала на политику государства. Необходимо учитывать тот момент, что эволюция китайской общины происходила, да и нынче происходит в условиях сложной внутриполитической обстановке в стране, характеризующейся перманентной ситуацией социально-политической нестабильности, кризисами правительства, а также борьбой между различными политическими силами внутри неповоротливой и громоздкой партийной системы. Центральной линией борьбы является соперничество между верхушками гражданской и военной бюрократии, а также внутри этих групп, которые сменяя друг друга, попеременно приходят к власти в результате военных переворотов. Следует отметить, что победа зачастую оказывается на стороне того, кто заручится финансовой поддержкой китайского (китайско-тайского) бизнеса, делающего ставки на того либо иного лидера/группировку в военно-политических кругах. В случае победы ставленников КДО, лидер победителей вознаграждает ее выгодными правительственными контрактами, лицензиями и престижными постами. Эта широко распространенная практика взаимоотношений элит китайской общины и политического Олимпа Таиланда, при этом первоочередной целью китайских деловых кругов является реализация их непосредственных деловых отношений. Разновидностью этого механизма влияния, получившей наиболее широкое распространение, стала система подкупа чиновников и политиков. Последние становятся, в какой-то степени "клиентами" китайских бизнесменов Левинсон Г. И. Китайские этнические группы в странах Юго-Восточной Азии / Г.И. Левинсон - М., 1986. - С. 219..

Другим вариантом политического поведения китайской элиты есть выбор более сложной тактики целенаправленного выбора политической ориентации и использование экономических рычагов давления на принятие политических решений. Известна группа богатейших семейств, выражающая интересы Бангкокского банка. Уже в 1950-х., во время правления Пибуна, лидер группы Чин Сопхонпанит заручился главы полиции генерала Пао и бригадного генерала С. Сириотина, предложив им руководящие посты в принадлежащих ему финансовых структурах McVey R. T. Southeast Asian Capitalists / R. T. McVey. - New York: SEAP Publications, 1992. - P. 193. См. также: Skinner G. W. Chinese Society in Thailand. An Analitical History / G. W. Skinner. - N. Y., 1962. - P. 201. . Эта группа, начиная с конца 1970-х. и до "нулевых" стоит за кулисами всей острой политической борьбы, не раз выводила на политическую сцену страны тех или иных деятелей; многие высшие политические деятели входили или входят в состав правления банка. Ныне, помимо банковской группы, выдвинулись группы Тайско-Китайской торговой палаты и неофициальная "группа 55", объединяющая влиятельных бизнесменов Backman M. Overseas Chinese Business Networks in Asia / M. Backman. - Canberra: AGPS Press, 1995. - P.73..

Тем не менее, к 1979 году, когда в стране наметились тенденции к демократизации и были отменены ограничения для избирателей китайской национальности, появилась возможность прямого политического участия китайцев. После очередного переворота в 1980 г., когда к власти пришла Партия социального действия и Демократическая партия, в составе последней впервые в парламенте появились представители крупного китайского бизнеса. Выдвиженец Банкогского банка Б. Ратчасатиен был даже в руководстве партии Левинсон Г. И. Китайские этнические группы в странах Юго-Восточной Азии / Г.И. Левинсон - М., 1986. - С. 220-221.. На данный момент можно говорить о подтверждении тезиса Левинсона о том, что расширяя свою избирательную базу за счет мелкой и средней буржуазии, Демократическая партия отойдет от клановой зависимости от крупного китайского капитала Там же. - С. 222.. Подтверждением этому служит то, что одиозный экс-премьер Таиланда Таксин Чиннават, будучи этническим китайцев, проводил свою политику в интересах, в первую очередь, низших слоев населения. Кстати, его основной противник и тоже бывший премьер-министр А. Ветчачива из Демократической партии тоже имеет китайское происхождение.

Ситуация в других странах ЮВА, как то Брунее, Вьетнаме, Лаосе, Камбодже и Мьянме не представляет собой интерес ввиду того, что в этих государствах проводиться жесткая ассимиляционная политика и китайский элемент не имеет поддержки (в Брунее несмотря на преобладание в экономике страны, хуацяо ограничены в правовом и политическом поле).

Представители военно-политических верхов видели в КДО как источник финансовой помощи, так и определенный резерв модернизации, ввиду того, что именно хуацяо были наиболее готовы к сотрудничеству с передовыми западными и японскими компаниями. Декларируемая правительствами стран АСЕАН политика поддержки "местного" бизнеса в действительности существует лишь номинально как определенная дань требованиям коренной буржуазии, в то время как государственный аппарат осознает необходимость развития рыночных отношений в странах и видит в КДО удобного партнера в реализации своих начинаний. Руководствуясь не сколько эфемерным антикитаизмом, а рациональным подходом, бюрократия стран ЮВА сращивается с китайским капиталом, выступая во многом не с национальных позиций, а классовых. Тем не менее, для местных китайцев участие в политике является, в первую очередь не целью, а средством, что обусловлено как ментальными установками в общине Новикова Е. В. Социо-культурный облик современной китайской диаспоры Малайзии и Сингапура / Е. В. Новикова. - Режим доступа:http://cyberleninka.ru/article/n/sotsio-kulturnyy-oblik-sovremennoy-kitayskoy-diaspory-malayzii-i-singapura/. Доступ - 09.04.2014 г., так и наличием определенного уровня нетерпимости в широких массах населения.

Развитие института клиентного капитализма лишь подтверждает тезис, что местная верхушка в лице технократов и военного чиновничества интересует членов КДО лишь в качестве гаранта социально-экономического положения общины. Тем не менее, в случаях присутствия китайского элемента во властных структурах можно говорить о том, что это обусловлено высоким уровнем ассимиляции китайцев в обществе страны проживания, восприятия этих политиков уже как "своих", а это в свою очередь, говорит уже об окончательном сращивании китайской деловой элиты и местной бюрократии.

Заключение

Этническое своеобразие Юго-Восточной Азии было во многом предопределено удобным для торговли положением. Но, тем не менее, у истоков коммерческой деятельности стали не коренные жители, а пришлые, изначально выделив себя не только как этническую группу, но и как социальную. Ими были мигранты со Срединной империи, главного геополитического игрока в регионе. При этом как минимум относить их к ханьцам их можно лишь условно. Как бы там ни было, устойчивые поселения эмигрантов появляются уже в первой половине I тыс., а настоящее же "открытие" Китаем островной части региона приходиться на начало II тыс.

Среди причин миграции можно выделить как внешние раздражители, так и внутренние побудители. К первым можно отнести удобное географическое положение ряда стран в регионе на пересечении торговых путей, а также относительную близость к "точке исхода" - южному побережью Китая, достаточное количество земель, пригодных для колонизации и определенно в некоторой степени терпимое отношение коренных к инородцам. К внутренним же причинам можно отнести этническое разнообразие населения юга Поднебесной, вытесненное туда, собственно, китайским этносом, у которого не было сильно развито чувство привязанности к "Большому" Китаю, но при этом имели силу чувства патриотизма к "Малой Родине". Это все налаживалось на более прозаичные вещи - опустошающие войны, массовые неурожаи, а так же в целом непригодность горного региона к земледелию, что определило характер местных как менее привязанных к земле.

Пионерами эмиграционного движения стала наиболее социально мобильная часть населения - торговцы и мелкие производители. Вновь прибывшие, будь то на постоянной основе либо временно, находясь на более высшей ступени социально-экономического развития, встретились с иной системой общества и культурой. В целом, это ощущение инаковости обусловило то, что преимущественно консервативные установки конфуцианства переживали определенную трансформацию в сознании переселенцев. Торговля, бывшая на Родине во многом презираемым занятием, стала за границей мерилом успеха и благочестия в этнической общине. Тем самым, в общине культивировалось стремление к успеху, которое на фоне замедленного развития социально-экономических отношений в среде коренного населения ЮВА обусловило то, что китайцы смогли занять определенную нишу в структуре обществ региона. Нарастающий культурный антагонизм лишь консервировал эти отношения между китайцами и коренными.

Именно поэтому и благодаря накопленному опыту экономической деятельности, китайская диаспора была готова к приходу европейских колонизаторов. Именно она, как носитель прогрессивных отношений, стала проводником интересов европейцев, выступила в роли прослойки между ними и аборигенами. Подходя к этому вопросу с марксистской точки зрения, можно говорить о том, что китайцы составляли в обществах стран ЮВА те классы, которые выступали двигателями социально - экономического развития. Ими были, в первую очередь, буржуа - торговцы, ростовщики и мелкие собственники/ производители, а позднее пролетарии - "кули".

То, что в структуре экономического доминирования в регионе практически не были включены местные, объяснялось, в первую очередь, консолидированностью общины и наличием у нее действенных институтов организации, что позволяло диаспоре выступать единым фронтом против конкурентов. Уходя корнями в традиции тайных обществ в Китае, эти структуры строились на принципах землячеств и диалектных общностей, перенося действительность своей Родины в другие страны. Жесткая иерархичность внутри, разветвленная система межобщинных связей - "гуанси", использование тайных преступных сообществ - все это обусловило сплоченность общины, ее определенную автономию в рамках государств и более того, успешное функционирование межрегиональных связей в ЮВА между анклавами китайской диаспоры. Неудивительно, что спаянная традиционными кланово - семейными связями диаспора смогла адаптироваться как к колониальной системе, так и в условиях деколонизации.