Иудейская война

Император с торжеством возвратился через Неаполь в Рим. Город был украшен, по улицам были поставлены жертвенники, курились благоухания; Нерон въехал в столицу триумфальной процессией; на нем была пурпурная мантия, вышитая золотыми звездами, на голове у него был олимпийский венок, в правой руке - пифийский венок; его сопровождали воины, всадники, сенаторы, прославлявшие его, как Геркулеса и Аполлона. Но это было последнее его торжество. Карьера его приближалась к концу. Пропретор Галлии Юлии Виндекс, потомок аквитанских царей, возбудил к восстанию свою провинцию, мучимую страшным грабежом Нерона, и еще не вполне забывшую национальные чувства; вознамерившись восстановить независимость Галлии и дать Риму императора по выбору галлов, он предложил своему войску низвергнуть Нерона и возвести на престол правителя Испании, Сервия Сульпиция Гальбу, человека знатной и богатой фамилии, считавшегося опытным воином и хорошим правителем.

Войско, большинство в котором составляли провинциалы, одобрило предложение Виндекса. Испанские легионы тоже провозгласили Гальбу императором; Отон, бывший соучастник оргий Нерона, правитель Лузитании, присоединился к новому императору. Но прежде, чем Гальба перешел Пиренеи, произошла битва между галльским войском Виндекса и легионами, стоявшими на верхнем Рейне. Вожди вовсе не думали о борьбе: на свидании в Везонционе они согласились между собою во всем. Но галльские и германские легионы начали бой между собою, или по недоразумению, или по неприязни и зависти. Сражение было ужасно; 20,000 воинов из войска Виндекса легли на поле битвы. Поражение галльских легионов уничтожило возможность восстановления независимости Галлии. Виндекс или пал в битве, или убил себя в отчаянии от неудачи и не дожил до падения Нерона, «плохого кифариста», как он называл его.

Но этот печальный эпизод не помешал успеху дела Гальбы. Рейнские легионы, начальником которых был храбрый Виргиний Руф, объявили себя за него. Он отклонил от себя принятие императорского сана до решения сената. Утверждение сената было скоро получено. Злодейства сумасбродного Нерона и голод в Риме произвели брожение умов. При известии, что идут с запада восставшие войска и что легионы, посланные против них, тоже восстали, брожение перешло в открытый мятеж. Ободренный им сенат объявил Нерона врагом отечества и провозгласил императором Гальбу. Нимфидий, второй после Тигеллина начальник преторианцев, обещал им большие подарки, если они подчинятся решению сената, и они также провозгласили Гальбу императором.

Нерон, покинутый всеми, даже и товарищами своего распутства, бежал переодетый на виллу одного из своих отпущенников; послышался топот лошадей, Нерон понял, что это всадники, посланные сенатом искать его. (Сенатом были разосланы повсюду отряды всадников искать Нерона; им было приказано привезти его в Рим, чтобы за свои преступления он был там подвергнут казни «по старому обычаю»). Дрожа от страха, Нерон велел отпущеннику заколоть его. При входе центуриона он умер от кинжала отпущенника, воскликнув входящему: «Поздно!» (9 июня 68 г.). Ему шел тогда 31 год и был 14 год его правления. Нерон был последним потомком династии Юлиев и Клавдиев.

Нерон был последним потомком фамилии Юлиев, которая производила себя от Энея и Венеры; в продолжение двух последних столетий все великие события римской истории происходили при участии Юлиев. Естественно было, что таинственная смерть Нерона на вилле его отпущенника произвела сильное впечатление на римский народ, и что возникла легенда, какая возникала и при погибели других династии: молва говорила, что династия не прекратилась; распространился слух, что Нерон, резкие черты которого не могли скоро исчезнуть из памяти римского народа, не умер, что он успел бежать на Восток, что он возвратится и снова овладеет царством. Говорят, что долго в день смерти Нерона гробницу его в Риме была украшаема венками и цветами. Три раза являлись самозванцы, выдававшие себя за Нерона, избежавшего смерти, и каждый находил себе приверженцев. ЕщеДомициан трепетал имени Нерона. В особенности греки сохранили расположение к императору, который был восторженным поклонником греческого искусства, приезжал в их страну, как актер и кифарист, щедро раздавал золото и другие подарки всем восхищавшимся его талантами; они имели от него только выгоды, не испытывая его свирепостей.

В памяти христиан осталась напротив того свирепость Нерона. Ужасное преследование, в котором погибло большинство первого поколения христиан города Рима, внушило их единоверцам мысль, что он - антихрист; христиане тоже верили, что он возвратится, но думали, что это возвращение будет непосредственно предшествовать второму пришествию Христа, что оно будет предвестием погибели нынешнего мира и начала тысячелетнего царства мучеников. Это верование глубоко вкоренилось в мысли христиан того времени и нашло себе выражение в Апокалипсисе.

После устранения Нерона императором стал С. Сульпиций Гальба. Перед новым правителем стояла трудная задача разрешить внутриполитический кризис, который фактически привел к началу гражданской войны. Однако Гальба оказался неспособен выполнить эту задачу, и 15 января 69 г. он был свергнут. 69 год вошел в историю Рима как год четырех императоров. Отон, провозглашенный императором после убийства Гальбы, не имел реальных сил за собой, в отличие от Вителлия, которого поддерживали германские легионы. Это и решило исход борьбы между ними -- наспех собранная армия Отона потерпела поражение от легионов Вителлия, а сам Отон покончил жизнь самоубийством (25 апреля 69 г.). Пример Вителлия показал, что императором можно стать не только в Риме, и летом 69 г. восточные легионы (в Сирии и Египте) провозгласили своего императора -- Тита Флавия Веспасиана. После того как дунайские легионы поддержали Веспасиана, судьба Вителлия была предрешена. В декабре 69 г. армии Вителлия были разгромлены и сам император убит. Гражданская война завершилась приходом к власти в Риме династии Флавиев.

15 января 69 г. -- убийство императора Гальбы, провозглашение императором Отона.

25 апреля 69 г. -- смерть Отона, приход к власти Вителлия.

декабрь 69 г.-- гибель Вителлия, начало правления Флавия Веспасиана.

Гальба

Гальба был одним из немногих представителей старой родовой аристократии, уцелевшим в годы террористического режима. Его происхождение являлось главной причиной того, что он так быстро и охотно был признан сенатом. Однако положение нового императора оказалось весьма непрочным. Во-первых, его признали далеко не все провинциальные наместники. Проконсул в Африке Публий Клодий Макр, выступавший вместе с Гальбой против Нерона, отказал ему в повиновении, когда Гальба был провозглашен императором. Гальбе пришлось отделаться от него убийством. Аналогичная история произошла с командующим войсками Нижней Германии Фонтеем Капитоном: его устранил один из подчиненных ему командиров. Во-вторых, Гальбе быстро изменил один из его главных сторонников префект претория Нимфидий Сабин, недовольный тем, что Гальба назначил второго префекта из числа своих испанских друзей. Правда, попытка Сабина привлечь преторианцев на свою сторону кончилась его гибелью, и Гальба в конце концов получил всеобщее признание, однако общая ситуация улучшилась от этого не намного.

Перед Гальбой стояли две трудные проблемы, доставшиеся ему в наследство от Нерона: улучшение финансов и восстановление дисциплины в армии. Но император был не в состоянии решить эту задачу. Не слишком умный человек, окруженный бездарными советниками (некоторые из них были просто негодяями), он с самого начала своего правления сделал ряд ошибочных шагов: большинство приближенных Нерона были убиты без всякого суда, конфискованные у них богатства перешли в руки новых фа-воритов. Все это напоминало худшие времена предшествующей эпохи.

Самое же главное, Гальба не сумел поладить ни с преторианцами, ни с провинциальными войсками. Отличаясь большой скупостью, он перенес привычки мелочной экономии и в государственные дела. Нимфидий в свое время обещал от его имени преторианцам большие награды. Став императором, Гальба этого обещания не сдержал. Аналогичным образом он поступил и по отношению к германским легионам, ожидавшим награды за подавление восстания Виндекса. К этому нужно прибавить, что Гальба весьма неудачно провел смену высшего командного состава в германских войсках.

Дело кончилось тем, что 1 января 69 г. верхнегерманские легионы отказались возобновить присягу Гальбе и потребовали нового императора, избранного сенатом и народом. Их примеру быстро последовали войска, стоявшие на Нижнем Рейне. Они провозгласили императором своего начальника Авла Вителлия.

Положение Гальбы еще более осложнилось вопросом о его соправителе и наследнике. Получив известие об отпадении германских легионов и понимая, что ему самому будет трудно справиться с движением, он усыновил и назначил соправителем сравнительно молодого и совершенно не-опытного человека знатного происхождения Пизона Лициниана. Этот неудачный выбор, который не встретил никакой поддержки в войсках, был, однако, охотно санкционирован сенатом ввиду высокоаристократического происхождения Пизона, тем более что его род подвергался преследованиям при Клавдии и Нероне.

Между тем на усыновление рассчитывал бывший муж Поппеи М. Сальвий Отон. В последние годы правления Нерона он был наместником Лузитании и деятельно помогал Гальбе при воцарении. Обманувшись теперь в своих надеждах, Отон стал вести энергичную агитацию против Гальбы среди преторианцев. Эта агитация попала на весьма благоприятную почву изза скупости и требовательности Гальбы. 15 января 69 г. Отон был провозглашен императором, а Гальба и Пизон убиты.

Тацит так пишет о Гальбе: «За свои 73 года он благополучно пережил пятерых государей и при чужом правлении был счастливей, чем при своем собственном. Семья его принадлежала к древней знати и славилась своими богатствами. Его самого нельзя было назвать ни дурным, ни хорошим; он скорее был лишен пороков, чем обладал достоинствами; безразличен к славе не был, но и не гонялся за ней; чужих денег на искал, со своими был бережлив, на государственные скуп. Если среди его друзей или вольноотпущенников случались люди хорошие, он был к ним снисходителен и не перечил ни в чем, но зато и дурным людям прощал все самым недопустимым образом. Тем не менее все принимали его слабость и нерешительность за муд-рость, отчасти благодаря знатности его происхождения, отчасти же из страха, который в те времена владел каждым. В расцвете лет и сил он снискал себе громкую воинскую славу в германских провинциях, проконсулом умеренно и осторожно управлял Африкой, уже стариком заставил Тарраконскую Испанию уважать законы Рима. Когда он был частным лицом, все считали его достойным большего и полагали, что он способен стать императором, пока он им не сделался» (История, I, 49, пер. Г. С. Кнабе).

Отон

Сенат и большинство провинций (кроме Испании, Галлии и Британии, где было сильно влияние вителлианцев) признали Отона. За время своего короткого правления (около 3 месяцев) он обнаружил ум и энергию, которых трудно было ожидать от светского прожигателя жизни. Но преодолеть стоявшие перед ним трудности император не смог. Наученный горьким опытом Гальбы, Отон и не пытался сократить расходы на преторианцев и бороться с их распущенностью. «С этого времени, -- замечает Тацит, -- все делалось по воле солдат»[414].

Однако главная угроза надвигалась с севера. Сам Вителлий был полным ничтожеством и своим возвышением был обязан скорее всего влиянию, которым пользовался его отец при императоре Клавдии. Но за спиной «германского императора», как он сам титуловал себя на некоторых монетах, стояли два способных командира -- Фабий Валент и Авл Цецина.

Еще до смерти Гальбы отборные войска германской армии двумя группами, которыми командовали Валент и Цецина, двинулись на юг. Вителлий должен был следовать за ними с резервами. Убийство Гальбы, разумеется, не остановило похода. Попытка Отона завязать переговоры с противником кончилась неудачей.

Обе группировки вителлианцев ранней весной форсировали с большим искусством Альпы и соединились около г. Кремоны на среднем течении По (они шли в Италию разными маршрутами). Силы противников были приблизительно равны, но войска Вителлия были лучше обучены и имели более опытных и решительных полководцев. К тому же силы Отона были рассредоточены, и его подкрепления не успели прийти в Италию.

В середине апреля 69 г. около Кремоны произошла решительная битва. Отон потерпел поражение и покончил жизнь самоубийством, проявив перед смертью большую твердость и самообладание. Вителлий был признан сенатом и провинциальными наместниками.

Император Отон не успел запомниться римлянам своими делами, но сумел запомниться достойной смертью, что в тот век удавалось далеко не всем. По свидетельству Диона Кассия (LXIV, 13), Отон перед смертью произнес слова: «Справедливее умереть одному за всех, чем всем за одного». Плутарх (Отон, 18) к этому добавляет: «Прах Отона предали земле и поставили памятник, не вызывавший зависти ни громадною величиной, ни слишком пышною надписью. Я был в Бриксилле и своими глазами видел этот скромный могильный камень с надписью, которая в переводе звучит так: "Памяти Марка Отона". Отон умер на тридцать восьмом году жизни и на четвертом месяце правления. Его жизнь порицали многие достойные люди, но не меньшее число -- и не менее достойных людей -- восхваляло его смерть. В самом деле, прожил он нисколько не чище Нерона, но умер гораздо благороднее» (пер. С. П. Маркиша).

Вителлий

Из всех трех эфемерных императоров 68--69 гг. Вителлий был самым ничтожным. Ненасытный обжора и мот, он своей расточительностью довел государство до полного банкротства. Дисциплина в его войсках совершенно упала. Солдаты, не получая обещанных денежных наград (у Вителлия не хватало на это средств), старались вознаградить себя за счет населения Италии.

Восточные провинции и войска (в том числе и легионы, стоявшие в Иудее) в первое время также признали Вителлия. Однако карательные меры, предпринятые вителлианцами по отношению к войскам, поддерживавшим Отона, вызвали большое недовольство, в частности среди иллирийских легионов. Самое же главное, восточные войска также решили заняться выгодным предприятием -- деланием императоров, «после того как была обнаружена тайна императорской власти, что главою государства можно стать не только в Риме, но и в другом месте»[415]. Восточным армиям сделать это было тем легче, что они стояли сконцентрированные крупными массами из-за Иудейской войны.

Префект Египта Тиберий Александр и легат Сирии Г. Лициний Муциан явились инициаторами большого военного заговора, имевшего целью посадить на трон Веспасиана. 1 июля 69 г. войска в Александрии принесли присягу Веспасиану. Несколько дней спустя за ними последовали легионы, стоявшие в Иудее, а затем -- все восточные провинции и вассальные царства.

Веспасиан отправился в Александрию, чтобы остановить экспорт египетского хлеба в Италию и тем взять Вителлия измором. В это же время Муциан пошел с войсками через Малую Азию в Европу. Но его опередили дунайские легионы. Войска Паннонии, Мезии и Иллирии, как только до них дошли известия о провозглашении Веспасиана, перешли на его сторону. Во главе с Антонием Примом, командиром одного из легионов, они, не дожидаясь прибытия Муциана, быстро двинулись в Италию (поздняя осень 69 г.). Стремительность их продвижения застала вителлианцев врас-плох. Сам Вителлий не мог руководить операциями, Валент лежал больной, а Цецина и его командиры готовы были перейти на сторону Флавия. Но их солдаты, арестовав командный состав, выбрали новый и пошли навстречу флавианцам. Около Кремоны, недалеко от того места, где вителлианцы разбили Отона, произошла новая битва. Хотя войска Вителлия численностью превосходили флавианцев и сражались с большим ожесточением, блестящее руководство Антония Прима и лучшая военная подготовка его легионов решили дело. Победители учинили страшную резню среди побежденных. Захваченная Кремона подверглась полному уничтожению (декабрь 69 г.).

Вителлий сделал попытку задержать дальнейшее продвижение флавианцев, заняв преторианскими когортами и кавалерией проходы через Апеннины. Но его отряды разбежались при одном приближении Антония Прима. Тогда Вителлий завязал переговоры с Антонием и Муцианом, кото-рый в это время уже вступил в Италию. Посредником в этих переговорах выступил Флавий Сабин, брат Веспасиана, командовавший городскими когортами в Риме (Вителлий пощадил его жизнь и даже сохранил за ним должность, несмотря на борьбу с Веспасианом). Переговоры закончились соглашением, по которому Вителлий сохранял жизнь ценой отречения от власти.

Но в дело вмешались преторианцы, не желавшие воцарения Веспасиана, так как это означало бы для них в лучшем случае отставку. Они напали на Сабина и его сторонников и оттеснили в Капитолий. После короткой осады крепость была взята, причем в огне погиб старинный храм Юпитера и другие постройки. Флавий Сабин был убит, хотя Вителлий пытался сохранить ему жизнь.

Узнав об осаде Капитолия, Антоний Прим ускорил свое движение на Рим, но не успел спасти Сабина. В предместьях города и под стенами преторианского лагеря разыгралось последнее отчаянное сражение. Низы городского населения и рабы поддерживали вителлианцев. Они были разбиты и почти все уничтожены, а Вителлия убили после долгих издевательств (декабрь 69 г.).

После этого в Риме наступило господство разнузданной солдатчины, сопровождавшееся массовыми убийствами и грабежами. Сенат определил Веспасиану все права и привилегии, связанные со званием принцепса. Его младший сын Домициан, случайно уцелевший во время осады Капитолия, был провозглашен Цезарем. Но это не могло восстановить порядка в Риме. Антоний также был не в состоянии или не хотел этого сделать. Только Муциан, прибывший со свежими войсками, восстановил дисциплину среди разложившихся воинских частей. Он и остался заместителем императора в Риме до самого прибытия туда Веспасиана (летом 70 г.).

Согласно Светонию (Вителлий, 13), самым выдающимся качеством Вителлия была его страсть к еде: «Но больше всего отличался он обжорством и жестокостью. Пиры он устраивал по три раза в день, а то и по четыре -- за утренним завтраком, дневным завтраком, обедом и ужином; и на все его хватало, так как всякий раз он принимал рвотное. В один день он напрашивался на угощение в разное время к разным друзьям, и каждому такое угощение обходилось не меньше, чем четыреста тысяч (сестерциев). Самым знаменитым был пир, устроенный в честь его прибытия братом: говорят, на нем было подано отборных рыб две тысячи и птиц семь тысяч. Но сам он затмил и этот пир, учредив такой величины блюдо, что сам называл его "шитом Минервы-Градодержицы". Здесь были смешаны печень рыбы скара, фазаньи и павлиньи мозги, языки фламинго, молоки мурен, за которыми он рассылал корабли и корабельщиков от Парфии до Испанского пролива. Не зная в чревоугодии меры, не знал он в нем ни поры, ни приличия -- даже при жертвоприношении, даже в дороге не мог он удерживаться; тут же, у алтаря хватал он и поедал чуть ли не из огня куски мяса и лепешек, а по придорожным харчевням не брезговал и тамошней продымленной снедью, будь то хотя бы вче-рашние объедки» (пер. М. Л. Гаспарова). К свидетельству Светония можно добавить указание Тацита (Истории, II, 95): «Сам принцепс радовался тому, что может наслаждаться, пока есть время, о будущем старался не думать и, как говорят, за несколько месяцев проел двести миллионов сестерциев».

Смысл гражданской войны 68--69 гг.

В основе событий 68--69 гг. лежит кардинальный факт, отмеченный нами выше: непрочность социальной базы династии Юлиев -- Клавдиев. Хотя некоторые из императоров этой династии (особенно Клавдий) делали попытки расширить рамки римского гражданства и таким путем укре-пить свою социальную опору, эти попытки носили спорадический характер и не могли радикально изменить существующего порядка вещей. Принципат Юлиев -- Клавдиев продолжал оставаться военной монархией, опиравшейся, главным образом, на армию. Старая сенатская аристократия пребывала в оппозиции, старое всадничество с сокращением откупной системы в значительной степени потеряло свой вес и значение, а новое сословие имперской бюрократии еще не успело окрепнуть.

Узость социальной базы Ранней империи, как мы указывали, была предпосылкой террористического режима и она же вызвала те события, которые последовали за гибелью последнего представителя этого режима. Со смертью Нерона пресеклась линия, идущая от Цезаря и Августа: из правившей династии не осталось в живых ни одного представителя. Сколько-нибудь твердого порядка престолонаследия в Ранней империи не существовало. Этот порядок держался в значительной степени престижем основателей династии, особенно Августа. Формальная сторона дела состояла в том, что принцепс усыновлял кого-нибудь из членов правящей семьи и давал ему проконсульскую или трибунскую власть. Последней и решающей инстанцией было провозглашение нового императора гвардией и сенатом. Затем следовало признание его провинциальными правителями и войсками. Иногда процедура (случай с Клавдием) еще более упрощалась: она ограничивалась аккламацией преторианцев, вынужденным утверждением со стороны сената и признанием провинций. Правда, в некоторых документах упоминается еще всенародная присяга новому императору и голосование в комициях, оформлявшее его tribunicia pоtеstas.

Нерон пал жертвой террористического режима, доведенного им до логического конца. Формы, в которых выступал этот режим, и личное поведение Нерона были таковы, что даже терпеливое римское общество не выдержало. Если императору еще могли простить гнусное отравление Британника, подлое и трусливое убийство родной матери, истребление лучших представителей римской интеллигенции, то актер на троне был абсолютно неприемлем для римского сознания. Нерон сам создал пропасть между собой и своим классом.

Но еще хуже было для него то, что он разорвал с основной опорой династии -- с армией. Нерон был глубоко штатским человеком. В этом не было бы большой беды -- Клавдий тоже не имел вкуса к военному делу. Однако он лично был в Британии, тогда как Нерон единственный раз выезжал в провинцию лишь за тем, чтобы пожать сомнительные лавры актера. Римская армия знала своего императора только по чудовищным слухам, которые доходили до нее из столицы.

И все-таки Нерон мог бы еще ряд лет сохранить власть, если бы не началось сепаратистское движение в провинциях. Хотя террористический режим ограничивался главным образом римской знатью, он косвенно задевал и провинций. Провинциальные наместники и полководцы как пред-ставители той же знати в любой момент могли стать жертвой террористической системы. И не только они. Плиний Старший пишет[416], что половина провинций Африки принадлежала шести крупным земельным собственникам. Нерон приказал их казнить и конфисковал их владения. Террор часто ударял не только по политическим противникам принципата, но и по богатым людям, имущество которых нужно было для покрытия колоссальных расходов фиска. Этой же цели служило увеличение налогов на провинции. Таким образом, то положительное, что дала провинциям политика Цезаря, Августа и их преемников, в значительной степени было аннулировано эксцессами террористической системы.

Поэтому нет ничего удивительного, что в провинциях, сильно окрепших за столетие, протекшее с битвы при Акции, началось при Нероне сепаратистское движение. Выдвинувшийся в провинциях новый класс земле-и ра-бовладельцев хотел получить свою долю участия в управлении империей. Оставляя в стороне Иудею, где были специфические условия, мы не можем игнорировать движения в западных провинциях, которое и послужило началом конца для Нерона, а вместе с ним и для всей системы Ранней империи. В этом движении соединились три момента: стремление имущих слоев туземного населения из числа старой родо-племенной знати к отделению от Рима, недовольство Нероном провинциальных легионов и страх провинциальных наместников перед ожидавшей их участью. Когда известие об отпадении Запада дошло до Рима, почва там была уже полностью подготовлена: Нерон оказался в абсолютной изоляции и погиб.

Дальнейшие события естественно вытекали из сложившейся политической ситуации. Династия пресеклась. На общественной арене остались сенат, преторианцы и крупные войсковые группы в провинциях. Из всех этих сил наименьшую роль играл сенат, обескровленный и утративший авторитет за время террористического режима. Реальная власть находилась в руках гвардии и провинциальных войск. Мы знаем уже, как в результате их борьбы в Риме в течение полутора лет сменилось четыре императора.

Гражданская война 68--69 гг. была тяжелым испытанием и грозным предостережением для империи. Она показала, во-первых, как непрочна императорская власть и в какой степени она зависит от войска. Она обнаружила, во-вторых, что провинции выросли и не желают быть только объектом политики центрального правительства. Уроки гражданской войны были учтены новой династией.

Гражданская война

Гражданская война 68 - 69гг.

Гражданская война 68 - 69гг., вспыхнувшая после падения династии Юлиев - Клавдиев, несмотря на свою скоротечность, отражала серьёзный политический криз Римской империи, свидетельствовала о существовала о существовании и нарастании комплекса социально - политических противоречий в римском имперском обществе и государстве. «Прежде всего она обнаружила узость и неполноту социальной базы Империи при Юлиях - Клавдиях, которые опирались прежде всего на римско - италийскую знать, население Италии. При известном внимании к провинциям, провинциальной знати династия Юлиев - Клавдиев продолжала рассматривать провинции как неравноправные с Италией части, а провинциальная аристократия требовала для себя больше власти и равных с италийской знатью привелегией. Восстания Цивилиса и иудейского населения показали, что методы эксплуатации и управления провинциями должны быть усовершенствованы за счёт более широкого привлечения местной аристократии. Стоявшие в провинциях римские легионы, комплектующиеся часто из римских граждан провинциального происхождения, заявили свои права на участие в политической жизни Империи, хотя бы в форме выдвижения императоров из своей среды.»[8;C210] Как писал Тацит, во время гражданской войны 68 - 69 гг. «была обнаружена тайна императорской власти, что принцепсом можно сделаться не только в Риме, но и в другом месте»[5;C112]. Провозглашение императоров в Испании ( Гальбы ), в Германии ( Вителлия ), в Сирии ( Веспасиана ) показало, что провинциальные войска, тесно связанные с провинциальной аристократией и естественно учитывающие интересы и настроения провинциального гражданства, уже не согласны терпеливо переносить диктат Рима и Италии.»

«Приведение в соответствие реального социально - экономического и политического положения в Империи стало важнейшей задачей новой династии Флавиев, основанной Веспасианом Флавием.»[8;C216]

Династия Флавиев

«При династии Флавиев произошло дальнейшее укрепление императорской власти и ослабление сената. Императорская власть опиралась на более широкую социальную базу, чем при Юлиях --Клавдиях. Династия Флавиев была незнатного происхождения: дед Веспасиана был простым италийским крестьянином. Веспасиан выдвинулся благодаря своим личным качествам -- уму и деловитости. Тит Флавиев Веспасиан правил с 69 по 79 г. Ветеранов он наделил землей в Южной Галлии. Были подавлены антиримские восстания в провинциях, в том числе в Иудее и в Галлии. В 70 г римские войска штурмом взяли Иерусалим. Город был разрушен до основания, большинство его жителей перебито, уцелевшие проданы в рабство. Отныне иудеям было запрещено жить в Иерусалиме. Однако сопротивление в Палестине продолжалось еще до 73г.»[4;C259]

В начале правления Веспасиана в Галлии происходило антиримское восстание под руководством Цивилиса. Юлий Цивилис принадлежал к знати германского племени батавов, жившего в низовьях Рейна и покоренного римлянами, был римским гражданином, служил в римских войсках, но затем покинул римскую службу. Возглавленное им восстание в Северной Галлии было поддержано римскими легионами, стоявшими на Рейне. Руководители восстания собрали общегалльский съезд для решения вопроса об отношении к Риму. Знать отсталых племен Северной Галлии высказалась за отделение от Рима, а знать южных галльских областей, где уже далеко зашел процесс романизации и успешно развивались рабовладельческие отношения, не хотела порывать с Римом, предпочитая римскую власть возможным в случае ее ниспровержения смутам и народным движениям. Поэипия этой части галльской знати решила исход восстания. В 70г. Оно было подавлено. Цивилис скрылся.

Веспасиан покровительствовал знати западных провинций. Он даровал латинское гражданство испанским городам. Выходцы из провинциальной знати привлекались на высшие государственные должности. Около тысячи знатных семей из Галлии и Испании было переселено в Рим. Таким образом, происходило слияние рабовладельческой верхушки всей империи.

«Правительство Веспасиана уделяло много внимания приведению в порядок финансов. Были введены новые налоги, в то же время проводилась максимальная экономия государственных средств»[7;C111]. «Веспасиан, отличавшийся простотой и нетребовательностью в быту, ограничил расходы на содержание двора, в связи с чем подвергался насмешкам со стороны римской знати. Начаты были работы по восстановлению Рима и других городов, пострадавших от пожаров и гражданской войны. В центре Рима Веспасиая начал строительство огромного амфитеатра, позднее получившего название «Колизей». Работа на стройках давала заработок городскому плебсу.»[4;C54]

Сын Веспасиана, тоже Тит Флавий Веспасиан, обычно именуемый «Тит» (79--81), продолжал его политику. Он оказывал покровительство италийским и провинциальным городам. При нем в 79 г. произошло стихийное бедствие -- извержение вулкана Везувия, во время которого погибли три италийских города -- Помпеи, Геркуланум и Стабии(Развалины Геркуланума и Помпеи были случайно обнаружены под почвой из вулканического пепла в XVIII в. и с тех пор раскапываются; некоторые дома сохранились полностью, с настенными росписями и даже с уличными афишами; обнаружив загадочные пустоты в пепле, археологи, заполняя их гипсом, восстановили также облик давно истлевших тел помпеянпев, погибших под пеплом и сохранявших позы,в которых их застигла смерть).

После смерти Тита правил второй сын Веспасиана, Домициан (81--96), при котором усилились деспотические тенденции императорской власти. Снова начались преследования, казни и захваты имущества неугодных людей, в особенности аристократов,что вызвало вражду сената к императору.

При Домициане римляне завоевали юго-западный угол Германии между верховьями Рейна и Дуная. Здесь, на так называемых Десятинных полях, были поселены римские колонисты. «Пограничная полоса, отделявшая Десятинные поля от Германии, была укреплена: от Рейна до Дуная возвели сплошную полосу (limеs) укреплений, состоявших из вала, рва, крепостей и дорог. (Впоследствии -- в течение II--III вв.-- такую же полосу построили вдоль всей границы римских владений в Британии, в континентальной Европе, в Сирии и Заиорданье вплоть до Красного моря.) В некоторой части вал заменяла стена из камня. На нижнем Дунае при Домициане создалось сложное для римлян положение. К северу от реки жили многочисленные родственные фракийцам племена даков. К концу I в. н. э. они создали сильное объединение и стали угрожать римскому господству на нижнем Дунае. Войны с ними не принесли римлянам успеха. Домициан обязался платить дакам ежегодную дань -- «подарок». Этим внешнеполитическим затруднением императора воспользовалась оппозиционная знать. Доминициан был убит в следствие заговора.

В целом, правление Флавиев оказалось переломной эпохой для развития имперских и монархических тенденций принципата за счет полисных и республиканских элементов. Во всех сферах государственного управления, имеющих отношение к развитию Римской империи как целостного, стабильного, унифицированного организма под контролем сильной центральной власти, политика Флавиев была очень последовательной и весьма эффективной. Правление Веспасиана, Тита и Домициана подготовило расцвет римской державы в эпоху Антонинов, и во многом успех Флавиев определялся их принадлежностью к той силе в политической элите, для которой главными были интересы единого государства, охватывающего весь известный римлянам мир.Однако в сфере построения взаимоотношений с различными слоями населения и особенно с сенаторским сословием, теоретическим партнером принцепсов в управлении государством, где фактор личного поведения императора был чрезвычайно важен, правление Флавиев оказалось контрастным. Принципат Веспасиана и Тита был временем выработки баланса в отношениях между сенатом и принцепсом. Основами этого баланса были, с одной стороны, расширение сенаторского сословия за счет выходцев из провинций, с другой - отказ императоров от широкомасштабного террора против сената, а результатом - постепенное нивелирование традиционного конфликта, существовавшего во взаимоотношениях императорской власти и республиканской аристократии. Правление Домициана, напротив, было временем экзальтации абсолютной власти принцепса и целенаправленных репрессий против любого проявления недовольства и независимости сената, что, впрочем, хотя и более жестко, но не менее эффективно расчищало путь тому новому стилю отношений между императором и сенатом последующей эпохи, при котором дуализм власти был формальным и целиком контролировался монархом.

Иудейская война как национально освободительное движение

иудейский династия нерон война

Население Иудеи в I в. н. э. было этнически разнородным. Большую часть населения провинции составляли евреи, которые в зависимости от места проживания имели разные названия. Это иудеи, галилеяне, самаряне, а также родственные иудеям идумеяне и переяне. Всего в источниках упоминается 336 человек, 204 из которых точно были иудеями, 4 - были иудеями наполовину, 113 - точно были галилеянами, 8 самарянами, 4 идумеянами, 3 - переянами, а также идумейская армия, участвовавшая в Иудейской войне. Данная информация объясняется тем, что авторы Нового Завета и Иосиф Флавий преимущественно описывают события, происходившие в районе Иерусалима и в Галилее, так находились там сами в момент этих событий. Отношения между этими народами были сложными в основном по причинам религиозного характера .Самаряне были потомками, проживавших на территории Иудеи вавилонян, поэтому иудеи считали их язычниками и эти народы между собой «не сообщались.Иногда между ними происходили даже вооружённые столкновения. К галилеянам же иудеи относились с некоторым высокомерием, как к провинциалам, плохо знающим Закон. Это нашло отражение во фразе иудея Нафанаила: «Из Назарета может ли быть что доброе?»

На территории провинции проживали жители эллинистических городов, главным образом сирийцы. В период римской власти этническое обозначение «эллин», которое до этого относилось к грекам, приобрело социальное содержание. «Эллинами» стали называться те слои населения, которые имели возможность получить образование по греческому образцу и вести соответствующий образ жизни. Упоминаются представители других этносов, но сведения о них незначительны.

Конфессиональный состав Иудеи был также разнородным. Как известно, Иудея является родиной двух мировых религий - иудаизма и христианства. Кроме того, в I веке в Иудее также было распространено язычество различного толка. Для язычников, населявших Иудею в I веке, был характерен религиозный синкретизм. Помимо богов своего пантеона, эти язычники, так называемые квази-прозелиты, часто почитали и иудейского Бога. Случаи обращения язычников в иудаизм были редки, что связано с особенностями этой религии, в то время как христианство получило широкое распространение среди различных представителей иудейского общества.

Сословное деление и организация власти в провинции Иудее имели отличительные черты, вызванные сосуществованием властных структур Рима и Иудеи, особенностями стратификации иудейского общества и компетенции его представителей, а также исторически сложившимися институтами и традициями на данной территории.

В городах, где численно преобладали сирийцы, сословное деление, видимо, соответствовало традиционному полисному делению, но данных об этом немного, и неиудейское население городов по этой причине быстрее интегрировалось в римскую систему и получало римское гражданство, в основном, за службу в армии.

В иудейском обществе традиционно власть тетрарха власть тетрарха была нераздельно связана с должностью первосвященника. Эта практика прервалась с приходом к власти Ирода Великого в 37 г. до н. э. Произошло разделение властных полномочий и правитель Иудеи (царь, этнарх, тетрарх) стал представителем светской власти, а первосвященник - духовным лидером иудейского общества. Однако эта регламентация не затронула другие слои общества. Так, иудейская знать занимала высшие священнические должности; представители среднего сословия были младшими храмовыми служителями и были вынуждены заниматься хозяйственной деятельностью. Низы иудейского общества занимались исключительно производственным трудом: ремеслом, рыболовством и земледелием. Рабский труд тоже был распространён. В источниках часто упоминаются деклассированные слои населения (нищие, разбойники), что указывает на широкое распространение этого явления в Иудее I в. н. э.

Одной из наиболее подробно описанных категорий иудеев являлись потомки Ирода Великого, которые с 6 г. н. э. стали правителями небольших областей бывшего царства Ирода. Практически все они были близкими родственниками, так как для царской семьи были характерны близкородственные браки. В источниках упоминается 38 человек из рода Ирода, а также 6 членов царских родов соседних государств, которые стали родственниками Иродиадов посредством брака. Многие из потомков Ирода проживали за пределами провинции Иудеи и не оказывали никакого влияния на её политическую жизнь. Тем не менее, некоторые из Иродиадов, напротив, стремились принимать активное участие в судьбе Иудеи.

Одним из таких потомков Ирода Великого был его внук Агриппа I - один из наиболее противоречивых политических деятелей Иудеи I в. н. э. В источниках встречаются противоположные оценки Агриппы. Филон Александрийский пишет, что у него был «свободный и благородный нрав» (К Гаю.42), Иосиф Флавий отмечает, что Агриппа был щедрым, любил свой народ и соблюдал законы (ИД.XVIII.8.1). В то же время, в «Деяниях Апостолов» отмечается, что Агриппа был наказан за то, что «не воздал славы Богу» и поэтому погиб (Деяния.12:23), Иосиф Флавий упоминает о том, что жители Самарии и Кесарии праздновали смерть Агриппы (ИД.XIX.9.1), а Дион Кассий упрекает его в расточительности и праздном образе жизни (Diо.LIX.24.1). Судьба этого человека сложилась очень необычно и состояла из сменявших друг друга взлётов и падений. Агриппа родился в 10 г. до н. э. в царской семье и многие из его предков были царями или первосвященниками (К Гаю.36), а отец Агриппы был убит Иродом. Своё детство Агриппа провёл в Риме и приобрёл связи при дворе, особенно сдружившись с сыном Тиберия Друзом. Он вёл достаточно расточительный образ жизни и вскоре разорился, после чего отправился в Иудею (ИД.XVIII.6.1). При помощи родственников ему удалось занять денег и получить должность агоранома в Тибериаде, однако вскоре ему пришлось покинуть Иудею, так как нечем было выплачивать долги. Кроме того, он поссорился с содержавшим его Иродом-Антипой. Пребывание Агриппы у своего давнего знакомого, наместника Сирии Флакка, также не было долгим, так как Агриппу уличили в получении взятки, и Флакк после этого случая порвал с ним отношения (ИД.XVIII.6.3). После этого Агриппа занимал деньги у многих старых знакомых, однако в итоге был вынужден бежать из страны от кредиторов (ИД.XVIII.6.3). Спасла его мать будущего императора Клавдия Атония, которая одолжила ему 300 000 сестерций, чтобы он отдал долг в императорскую казну. После этого Агриппа остался при дворе и завязал дружбу с Гаем (будущим императором Калигулой), а также присматривал за внуком Тиберия (ИД.XVIII.6.4). Вскоре Агриппа стал оспаривать тетрархию своего дяди Ирода-Антипы, однако получил отрицательный ответ, а впоследствии был осуждён за оскорбление величия императора и отправлен в заточение (ИВ.II.9.5, ИД.XIX.6.6). Учитывая, что Агриппа пробыл в тюрьме 6 месяцев и был освобождён после смерти Тиберия, можно предположить, что события происходили в 36 г. Когда императором стал Калигула, он назначил его управлять тетрархией Филиппа (ИД.XVIII.6.11, К Гаю.41, Diо.LIX.8.2), а затем и Ирода-Антипы (ИВ.II.9.6, ИД.XVIII.7.2) и наградил его титулом консула (Флакк.5, Diо.LX.8.2). Ему продолжала сопутствовать удача. Когда в Риме произошёл государственный переворот, Агриппа принял в нём деятельное участие и способствовал приходу к власти своего друга Клавдия (ИВ.II.11.1-4, ИД.XIX.4.1-2, Diо.LX.8.2), за что получил дополнительные области в Палестине, а с 41 г. стал иудейским царём (ИВ.II.11. 6). Царствование Агриппы длилось недолго - он внезапно умер от болезни в 44 г. (ИД.XIX.8.3, Тац.Ан.XII.23). Существует мнение, что он был отравлен римлянами, опасавшимися его чрезмерного усиления. Эта версия не лишена оснований, так как известно о том, что в последний год своего царствования Агриппа начал строить неприступную стену вокруг Иерусалима (ИД. XIX.7.3), а также пригласил к себе несколько восточных царей (ИД.XIX.8.1), что было воспринято римлянами как антиримский заговор. Тем не менее, достоверных подтверждений этому нет. Для христиан же гибель Агриппы стала символом наказания человека, который поставил себя выше Бога (Деяния.12:21-23). Источники содержат некоторые сведения о политике Агриппы. Известно, что за время своего правления Агриппа отменил квартирный налог для иудеев (ИД.XX.6.2), а также оказывал помощь иудеям диаспоры, в частности Александрии (ИД.XVIII.5.4, К Гаю.28, Флакк.12). Особенно отметим роль Агриппы в конфликте, возникшем из-за желания Калигулы установить в Иерусалимском Храме свою статую. Филон Александрийский описывает, что Агриппа тяжело переживал эти события, как личную трагедию, и приложил все силы, чтобы отговорить императора от этой идеи (К Гаю.35). Эти же сведения более кратко излагает Иосиф Флавий (ИД.XVIII.8.6-7). В то же время, сообщается о том, что Агриппа построил в Берите театр и амфитеатр, где устраивал представления и проводил гладиаторские бои (ИД.XX.7.5), что противоречило религиозным взглядам иудеев. Таким образом, несмотря на то, что Агриппа заботился о своём народе и стремился облегчить его жизнь, он в то же время был вынужден отречься от собственной культуры и религии, чтобы угодить римлянам и сохранить свою власть. Возможно, с такой политикой иудейского царя и связана противоречивая реакция в обществе на его смерть (ИД.XX.8.2; 9,1). Что же касается личности Агриппы, сложно высказать однозначное мнение. Это был человек властолюбивый, эгоистичный и склонный к авантюрам, с одной стороны, и смелый, обладающий незаурядными умственными способностями и состраданием к собственному народу, с другой.

Близкими родственниками Агриппы I были его дядя Ирод-Антипа и его супруга Иродиада, сестра Агриппы. Жизнь этих потомков Ирода Великого следует рассматривать совместно, поскольку в источниках они всегда фигурируют вместе, а Иосиф Флавий отмечает, что Ирод-Антипа во всём подчинялся своей жене (ИД.XVIII.7.2). Прежде всего, они известны благодаря упоминанию в Новом Завете. Ирод-Антипа, родившийся в 20 г. до н. э., после смерти своего отца Ирода Великого получили в управление Галилею и Перею (ИД.XVII.8.1). Иродиада родилась примерно в 15 г. до н. э. и приходилась Ироду внучкой. Она была женой сводного брата Антипы Ирода-Филиппа. Связь Антипы с Иродиадой была открыто осуждена Иоанном Крестителем (Мф.14:1-11, Мк.6:17, Лк. 3:1), за что он в дальнейшем и был казнён (Лк.3:19). Во время празднования дня рождения Ирода-Антипы дочь Иродиады Саломея танцевала и угодила Ироду, за что он пообещал исполнить любое её желание. Саломея по наущению матери попросила голову Иоанна Крестителя на блюде (Мф.14:6-8). Второй эпизод из Нового Завета, в связи с которым упоминается Ирод-Антипа, связан с судом над Иисусом Христом. Понтий Пилат, узнав, что Иисус галилеянин, отправил его к Ироду (Лк.23:7). Ирод надеялся увидеть какое-нибудь чудо, но ничего не добившись, отправил Иисуса обратно, одев в белую одежду (Лк.23:8-11), а белый цвет одежды символизировал невиновность. Что касается правления Ирода-Антипы, известно, что он занимался строительством, в частности построил город Тибериаду, при этом нарушив иудейский закон, потому что город располагался на месте кладбища. Жители были привлечены в город за счёт всяческих льгот - им предоставлялись дома и земельные участки, а также различные права и привилегии, преимущественно это были бедняки и другие деклассированные слои (ИД.XVIII.2.3). Во время правления Калигулы Ирод-Антипа по совету Иродиады отправился в Рим добиваться расширения своих владений. В Риме Ирода обвинили с подачи Агриппы в участии в заговоре Сеяна, и император отправил его в ссылку в Галлию. Иродиаде были возвращены её личные средства. Она решила сопровождать мужа и в ссылке (ИВ.II.9.6; ИД.XVIII.7.1-2). Об их дальнейшей судьбе ничего неизвестно. Свой рассказ об Ироде-Антипе и Иродиде Иосиф Флавий заканчивает словами о том, что такая печальная участь была Божьим наказанием. Действительно, сложно назвать правление Ирода и Иродиады праведным.

Большое значение для Иудеи имело правление сына Агриппы I Агриппы II. Агриппа II родился в 27 г. н. э., поэтому, когда умер его отец, ему было всего 17 лет. Воспользовавшись этим обстоятельством, Клавдий снова сделал Иудею римской провинцией, а Агриппе предоставил небольшую тетрархию Халкиду, а также право назначать первосвященника и следить за Храмом (ИВ.II.12.1). Впоследствии его царство было несколько расширено (ИВ.II.13.2, ИД.XX.8.4). Всё своё детство Агриппа провёл в Риме, поэтому жил практически как римлянин, не считаясь с иудейскими законами. Он построил город Кесарию Филиппову и назвал его в честь Нерона Нерониадой. В Берите Агриппа построил театр, где ежегодно устраивал представления, а народу раздавал народу хлеб и масло. Весь город при нём был украшен статуями и картинами, что противоречило иудейским законам древних мастеров (ИД.XX.9.4). В источниках также упоминается о том, что Агриппа был в хороших отношениях с римскими наместниками и поздравлял их с назначением на должность (ИВ.II.15.1, Деяния. 25:13). В «Деяниях апостолов» подробно описывается, как наместник Фест обратился к Агриппе за помощью при разборе дела апостола Павла. Агриппа признал Павла невиновным (Деяния.26). Во время иудейской войны он оставался преданным Риму и всячески отговаривал иудеев от восстания (ИВ.II.16.2-4), а затем предоставил свои войска для его подавления (ИВ.II.17.4, Тац.Ист.V.1) и даже сам участвовал в сражениях и получил ранение (ИВ.IV.1.3). В дальнейшем он поддержал Веспасиана (ИД.XVIII.5.4, Тац.Ист.II.81) и получил титул претора (Diо.LXV.15.4). В то же время Иосиф Флавий характеризовал Агриппу как человека, сочувствующего иудеям. Действительно, несмотря на то, что Агриппа не имел власти над Иудеей, он стремился оказать своему народу поддержку в спорных вопросах. Например, благодаря нему иудеям было позволено хранить у себя облачение первосвященника, что предоставляло им независимость от римлян в богослужении (ИД.XX.1.2), а, когда наместник Куман искал виновных в столкновениях между иудеями и самаритянами, Агриппа встал на сторону иудеев (ИВ.II.12.7). О судьбе Агриппы после Иудейской войны в источниках не сообщается. Подводя итог, можно отметить, что, несмотря на иудейское происхождение, Агриппа был ещё больше «римлянином», чем его отец, и его политика всецело зависела от Рима.

Сестра Агриппы Береника также активно участвовала в событиях середины I в. в Иудее. По слухам Береника также жила с Агриппой в кровосмесительном браке (ИД.XX.7.3) Она вместе с братом посещала иудейских наместников и принимала участие в судебном процессе Павла (Деяния.26). Во время первых столкновений в Иудее перед началом Иудейской войны Береника стремилась урегулировать конфликт - писала жалобы на прокуратора Флора наместнику Сирии Цестию Галлу (ИВ.II.16.1) и в то же время выступала перед народом с речью, призывая не поднимать восстания против Рима (ИВ.II.16.3-4). Однако более всего, она стала известна благодаря тому, что римский полководец Тит, будущий император, увёз её в Рим и собирался на ней жениться (ИД.XVIII.5.4; XIX.9.1, Тит.7). Однако любовь Тита и Береники закончилась неудачно - римское общество осудило увлечение Тита восточной царицей с сомнительной репутацией, поэтому Тит был вынужден отправить её обратно в Иудею (Diо.LXV. 15.4). Источники мало сообщают о личности Береники. Отмечается только то, что она была очень красива и обаятельна (Тац.Ист.II.81), а Иосиф Флавий обвиняет её в распущенности: помимо сожительства с Агриппой и Титом Береника была замужем 2 раза (ИД.XX.7.3). Несмотря на свои пороки, Береника была сильной личностью, активно участвовала в политике, что было не характерно для восточных женщин, и стремилась принести пользу своему народу.

Большим влиянием в иудейском обществе пользовалась иудейская знать. До римского завоевания и некоторое время после него светская и религиозная знать в Иудее была единой. Однако к середине I в. н. э. она разделилась на придворных и религиозных служителей.

Приближёнными Иродиадов, как правило, были их родственники или близкие друзья. Интересно, что из 24 приближённых, которые упоминаются в источниках, только 6 человек, служивших у Агриппы II (5 из них - родственники царя), были иудеями и двое придворных Ирода-Антипы знатными галилеянами (Галилея входила в его тетрархию). Остальные 16 человек, по всей видимости, были сирийцами (источники не сообщают конкретных сведений по этому поводу). Также известно, что трое из военачальников Агриппы II были эллинизированными вавилонянами. Такое окружение явно свидетельствует об эллинизации иудейской знати (особенно во второй половине I в. н. э.). К сожалению, источники сообщают мало сведений о придворных-иудеях, однако о трёх из них имеется достаточно подробная информация.

Говоря об упадке иудейской знати, Иосиф Флавий в том числе упоминает и родственников Агриппы II, братьев Костобара и Саула, которые «набрали себе каждый по толпе негодяев, совершали во главе которых всякие насилия и были всегда готовы отнять имущество более слабых» (ИД.XX.9.4). Они упоминаются и в связи с событиями Иудейской войны. Когда в Иерусалиме начались столкновения, и власти потеряли контроль над ситуацией, Костобар и Саул, а также ещё один родственник царя Антипа были отправлены в качестве послов к Агриппе с просьбой прислать войска (ИВ.II.17.4). По всей видимости, после этого они вернулись в Иерусалим, однако после поражения Цестия Галла Костобар и Саул бежали из города и отправились к римскому полководцу, опасаясь, и небезосновательно, за собственную жизнь (ИВ.II.20.1). Иосиф Флавий сообщает о том, что Антипа, который, напротив, остался в Иерусалиме, вместе с другими представителями знати был посажен восставшими в тюрьму, а затем жестоко убит (ИВ.IV.3.4-5). О дальнейшей судьбе Костобара неизвестно, а Саул отправился с посольством к Нерону, чтобы сообщить ему о происходивших в Иудее событиях и возложить ответственность за них на прокуратора Флора (ИВ.II.20.1).