Самой крупной, но уже не имевшей никакого военного значения, а носящей чисто разбойничий характер операцией японцев на Камчатке была высадка их десанта в Петропавловске. 30 июля 1905 года у входа в Авачинскую бухту показалось два крейсера. Немногочисленные горожане, зная нравы японцев, спешно покинули город, бросив на произвол судьбы имущество и скот. Бросив якоря, японцы обстреляли город из шестидюймовых орудий и высадили десант в 200 человек.

Организовав охоту на коров и сделав запас говядины, японцы отправились на Командорские острова, но там, на удивление, ничего не тронули, а 5 августа опять появились у Петропавловска. Снова был высажен десант, снова началась охота на коров. На прощание японцы разгромили уездное управление, сожгли архив и уплыли.

Это нападение на совершенно беззащитный город они произвели через три дня после начала мирных переговоров в Портсмуте, когда все военные действия уже давно прекратились. Как Япония без объявления войны ее начала, так, вопреки международным правилам, по-разбойничьи ее и заканчивала! В первых числах октября 1905 года Сильницкий вновь был послан на Камчатку, но уже в качестве ревизора. Его появление здесь, да еще в такой роли, было для его недавних противников ошеломляющим… Наряду с другими делами ему пришлось заняться разбором заключительных эпизодов деятельности Гребницкого. Выяснилось, что после отъезда с Камчатки в 1904 году он снова вернулся сюда незадолго до высадки японского десанта в Петропавловске.

В то время как все жители и администрация покинули город, Гребницкий с приказчиками Камчатского торгового общества остался и устроил для японских офицеров роскошный обед. И это после обстрела города! При так и оставшихся не выясненными обстоятельствах во время пребывания здесь десанта исчезла касса с казенными деньгами в сумме 40 тысяч рублей. Судя по путаному содержанию телеграммы, которую дал Гребницкий уже после отъезда с Камчатки, можно полагать, что эти деньги забрали не японцы, а он сам. Завершив все эти "дела", Гребницкий уехал в Америку, где вскоре и умер.

Главным итогом двухгодичных боев и стычек народных дружин и населения Камчатки с японцами явилось сохранение ее в составе России.

Сведений о потерях дружинников не имеется. Документально известно только о смерти одного Бирули. Упоминается о многих раненых, но сколько из них скончалось - неизвестно.

Более точны данные о потерях японцев. По сведениям, полученным русским консулом в Японии, за время войны японцы потеряли на Камчатке 40 шхун и 300 человек убитыми. Однако следующий расчет дает другие цифры. Так, при средней численности команды шхуны в 25 человек общая численность экипажей всех 40 шхун составляла приблизительно 1000 человек. Если даже допустить, что половина их спаслась или попала в плен, потери составили около 500 человек. Кроме того, у них были потери в случаях, когда шхуны не захватывались, как это было на мысе Лопатка, в бою у Озерной, в устье Опалы, в Караге, на острове Медном. По-видимому, потери японцев составили около 600-700 человек.

Кроме наград за оборону Командорских островов, за оборону западного и восточного побережий Камчатки Георгиевскими крестами и медалями награждены 27 дружинников. Сотникову был присвоен чин подпоручика запаса. Присвоение офицерского чина еще раз подчеркивает большое значение, которое даже в то время придавали обороне Камчатки. Сильницкий был награжден орденом Св. Анны. С Ивойловского снята судимость.

Без какой-либо натяжки можно считать, что на фоне сплошных поражений и неудач как на сухопутных фронтах, так и на море оборона Камчатки являлась единственной крупной военной удачей России за всю войну.

После окончания войны японцы, чувствуя себя победителями, увеличили браконьерский лов в устьях рек. Мало того, они стали оказывать немногочисленным работникам рыболовного надзора вооруженное сопротивление. Жертвой его и стал Сотников. После войны он опять был назначен надзирателем за рыбными промыслами. Снова началась тяжелая борьба с браконьерами. Вел он ее бескомпромиссно. Однажды в устье Воровской он задержал четыре шхуны, наложил штраф и конфисковал сети. Обозленные японцы решили с ним разделаться и 6 августа 1906 года убили его и несколько сопровождавших его жителей села Воровское (теперь - Соболево).

Вот как описаны обстоятельства гибели Сотникова в рукописных записках сейчас уже умершего жителя Соболева Федора Васильевича Спешнева. Он был сыном одного из погибших здесь - Василия Спешнева. Рукопись хранится у внучки Василия Спешнева - Е.Ф. Радьковой, между прочим, сейчас ведущего краеведа Соболевского района.

Стан Сотникова располагался на восточном берегу реки Воровской, напротив ее устья. Недалеко в реке стояли и японские шхуны. Одна группа японцев во главе с переводчиком высадилась на берег и с внешне вполне мирными намерениями направилась к стану. Другая группа высадилась немного дальше, отрезая, как это стало ясно впоследствии, путь к отступлению.

Переводчик, подойдя вплотную к Сотникову, поздоровался и вдруг среди разговора спросил: "Скажите, пожалуйста, где здесь убивают медведей?" Сотников повернулся к нему спиной и, указывая рукой на хребты, проговорил: "Вон там". В этот момент японец выхватил из бамбукового посоха кинжал и ударил Сотникова в спину. Сотников вскрикнул и упал мертвый. Затем последовало избиение его спутников. Некоторые из них спали в это время в палатках.

Кроме Сотникова, были убиты пять человек, трое ранены и трое утонули при попытке спастись. Среди убитых был и Македон Александрович Ворошилов - постоянный сподвижник Сотникова по военным действиям, бывший писарем дружины. Только трое из всей группы спаслись и, добравшись до Соболева, сообщили о трагедии. Сразу все мужчины захватили ружья и поспешили на батах к устью, но японцы уже успели удрать на шхунах.

Сотников погиб совсем молодым. Ему было не более 33 лет. Последнее, что видели его глаза, были заснеженные вершины далеких хребтов ставшей ему родной Камчатки. На его могиле был поставлен памятник с надписью: "Здесь погиб в августе 1906 года офицер Сотников". Рядом находились могилы и его убитых товарищей. По словам старожилов, последний раз видевших памятник в 1939 году, он находился в десяти-пятнадцати метрах от края обрывистого берега. Поиски могилы в 1982 году никаких результатов не дали. Берег реки здесь подмывается и отступает. Место, где находилось это небольшое кладбище, по-видимому, было смыто уже давно.

Значение тех далеких событий для Камчатки, и не только для нее, обязывает нас, живущих сейчас потомков и наследников защитников Камчатки, вспомнить наконец о них и воздать должное их памяти.

Памятник Бируле, являющийся единственным историческим памятником обороны Камчатки, должен быть восстановлен и возвращен на место, где он находился до 1968 года. Там его следует благоустроить и дополнить установкой мемориальной доски с краткими историческими сведениями.

В поселках Озерновском или Запорожье, в которых сейчас живут потомки явинцев и голыгинцев, установить памятник, посвященный военным действиям в этом районе.

В поселке Устьевое, рядом с которым находилась могила Сотникова, и в Соболеве установить памятники Сотникову и погибшим с ним.

Сотников, как начальник обороны западного побережья и командир Большерецкой дружины, заслуживает того, чтобы в Усть-Большерецке был установлен памятник, соответствующий значению происходивших здесь боев.

На острове Медном следует благоустроить могилу Лукина-Федотова и объявить ее памятником.

Необходимо продумать вопрос об установке памятника обороны в Петропавловске. В Петропавловске и других населенных пунктах, где создавались или действовали дружины, присвоить улицам названия по фамилиям организаторов, командиров и наиболее отличившихся дружинников.

Список литературы

1. Крашенинников И. С Описание земли Камчатки СПБ: Наука, Петропавловск-Камчатский: Камшат,1994г

2. Публикуется по краеведческому сборнику "Норд-ост" (Петропавловск-Камчатский, 1985).

Размещено на Allbest.ru