Империя от времен Константина до Юстиниана Великого

Иоанн оставил после себя богатое литературное наследство, которое рисует яркую картину общественной и религиозной жизни той эпохи, не убоявшийся открыто выступить против арианских притязаний всесильного Гайны, отстаивавший с убежденным упорством идеалы апостольской церкви. Иоанн Златоуст, по выражению одного писателя, останется всегда одним из прекраснейших нравственных примеров, какие только может созерцать человечество. «Он был безжалостен ко греху и исполнен милосердия к грешнику».  Иногда подвергается сомнению подлинность очень живописного современного Иоанну источника, изображающего взаимоотношения между Златоустом и императрицей и дающего общую картину придворной жизни времени Аркадия - «Житие Порфирия, епископа Газского, написанное его коллегой и другом Марком Дьяконом». В любом случае не подлежит сомнению то, что документ этот имеет достойную доверия историческую основу. См.: Н. Gregotre, М. Kugener. La vie de Porphyre, eveque de Gaza, est-ell authentique? - Revue de l'Universite de Bruxelles, vol. XXXV, 1929-1930, pp. 53-60. См. также превосходное введение к их изданию и переводу жития Порфирия: «Marc ie Diacre. Vie de Porphyre, eveque de Gaza». Paris, 1930, pp. IX-CIX. Большие отрывки из жития есть у Вьюри: J. В. Bury. The Later Roman Empire, vol. I, pp. 142-148. Ваур рассматривает Житие как источник, весьма заслуживающий доверия: Bd. I, S. XVI; ср., однако, Bd. II, SS. 157-160. Проблема требует дальнейшего исследования. Аркадий умер в 408 году, когда его жена Евдоксия уже скончалась, а его сыну и преемнику Феодосию было только семь лет.

Феодосии II Малый, или Младший (408-450)

По свидетельству некоторых источников, Аркадий в своем завещании назначил своему малолетнему преемнику Феодосию в качестве опекуна персидского царя Йездигерда, из боязни, как бы константинопольские придворные не лишили Феодосия престола. Персидский царь свято соблюдал возложенную на него Аркадием обязанность и при помощи своего уполномоченного оберегал Феодосия от происков окружавших его лиц. Многие из ученых отвергают достоверность этого рассказа; но другие находят, что в нем нет ничего неправдоподобного.  J. В. Bury. The Later Roman Empire, vol. II, p. 2, note 1.

Гармоничные отношения между двумя империями объясняют непривычно благоприятный статус христианства в Персии во время царствования Йездигерда I. Персидская традиция, которая отражает умонастроение магов и знати, называет Йездигерда «отступником», «безнравственным» (the Wicked), другом Рима и христиан и преследователем магов. Христианские же источники восхваляют его за доброту, мягкость и иногда даже заявляют, что он был готов обратиться в христианство. На деле же, конечно, Йездигерд I, подобно Константину Великому, оценил, сколь велико значение христианского элемента в его империи для его собственных политических планов. В 409 г. он официально гарантировал христианам открыто отправлять культ и восстанавливать церкви. Некоторые историки называют этот декрет Миланским эдиктом для сирийской церкви.  См.: J. Labourt. Le Christianisme dans l'Empire Perse sous la dynastie Sassanide. Paris, 1904, p. 93; W. A. Wlgram. An Introduction to the History of the Assyrian Church. London, 1910, p. 89.

В 410 году собрался собор в Селевкии, на котором и была организована христианская церковь в Персии. Епископ Селевкии Ктесифона был избран главой церкви. Он получил титул «католикоса» и имел резиденцию в столице персидской империи. Члены совета сделали следующее заявление: «Мы все единодушно умоляем нашего Милостивого Бога, чтобы Он продлил дни победоносного и знаменитого царя Йездигерда, Царя Царей, и чтобы его годы были продолжены на поколения поколений и на годы годов «.  Synodicon Orientale ou Recueil de Synodes Nestoriens, ed. J. B. Chabot. - Notices et extraits des manuscrits de la Bibliotheque Nationale, vol. XXXVII. Paris, 1902, p. 25 Христиане не пользовались полной свободой долгое время. Преследования возобновились в последние годы царствования Йездигерда.

Не обладая государственными талантами и мало интересуясь делами правления, Феодосии в течение своего долгого царствования стоял почти в стороне от них; он имел склонность к уединенной жизни, живя во дворце как в монастыре, и посвящал много времени каллиграфии, переписывая своим красивым почерком древние рукописи.  См.: L. Brehier. Les empereurs byzantins dans leur vie privee. - Revue historique, vol. CLXXXVIII, 1940, pp. 203-204. Но Феодосия окружали талантливые и энергичные люди, которые немало способствовали тому, что время его правления ознаменовано важными событиями во внутренней жизни государства. Поэтому современная наука перестает смотреть на Феодосия, как на человека безвольного и бесталанного. Особенным влиянием пользовалась в течение всей жизни Феодосия его благочестивая и не лишенная государственного ума сестра Пульхерия. Благодаря последней Феодосии женился на дочери афинского философа Афинаиде, названной во святом крещении Евдокией. Получив в Афинах прекрасное образование и обладая литературным талантом, она написала несколько дошедших до нас сочинений, в которых, помимо религиозных сюжетов, нашли отражение и современные политические события.

При Феодосии восточная половина империи во внешних отношениях не переживала тяжелых потрясений, подобных тем, которые пришлось переживать в ту эпоху западной половине в связи с германскими передвижениями. Вестготский вождь Аларих взял Рим, прежнюю столицу римского языческого государства, и это событие произвело на современников потрясающее впечатление. В Западной Европе и Северной Африке образовались на римской территории первые варварские государства. В восточной же части империи Феодосию пришлось столкнуться с дикими гуннами, нападавшими на византийские пределы и в своих опустошительных набегах доходившими до стен Константинополя. Император должен был уплатить им большую сумму денег и уступить землю на юг от Дуная. Установившиеся после этого мирные отношения с гуннами повели к отправлению к ним в Паннонию посольства во главе с Приском, который составил в высшей степени интересное описание как двора Аттилы, так и нравов и обычаев гуннов. Описание это получает совершенно исключительный для нас интерес, так как, по всей вероятности, гунны на среднем Дунае подчинили себе живших там славян; поэтому многие черты в описании Приска должны относиться к славянским племенам.  См.: W. Ennslin. Maximinus und sein Begleiter, der Historiker Priskos. - Byzantinisch-neugriechische Jahrbucher, Bd. V, 1926, SS. 1-9.

Богословские споры и третий Вселенский собор

Первые два вселенских собора окончательно решили вопрос о том, что Иисус Христос есть Бог и вместе с тем человек. Но последнее решение далеко не удовлетворило пытливые богословские умы, которые стали заниматься вопросом о способе соединения в Иисусе Христе двух природ и о взаимном их отношении. Из Антиохии еще в конце IV века вышло учение о том, что полного слияния обеих природ в Иисусе Христе не было; в своем дальнейшем развитии это учение доказывало полную самостоятельность человеческой природы в Иисусе Христе, как до соединения, так и после соединения ее с природой Божественной. Пока это учение не выходило за пределы ограниченного круга лиц, оно не вызывало в церкви больших смут. Но со времени появления на константинопольской патриаршей кафедре убежденного сторонника этого учения, антиохийского пресвитера Нестория, обстоятельства изменились: последний сделал антиохийское учение общецерковным. Новый патриарх, знаменитый своим красноречием, сразу же после посвящения обратился с такими словами к императору: «Дай мне, государь, очищенную от еретиков землю, и я за это дам тебе небо; помоги истребить мне еретиков, и я помогу тебе истребить персов».  Socrat. Hist. eccl., VII, 29. Под еретиками Несторий разумел всех тех, кто не разделял его взглядов на самостоятельность человеческой природы в Иисусе Христе. Деву Марию Несторий называл не Богородицей, а Христородицей.

Открыв суровые преследования против своих противников, Несторий вызвал в церкви большую смуту. Особенно сильно восстал против учения Нестория патриарх александрийский Кирилл и папа Целестин, осудивший на римском соборе еретическое учение. Император Феодосии, желая положить конец церковным распрям, созвал в Эфесе третий Вселенский собор, который осудил несторианство (431 г.). Сам Несторий был отправлен в ссылку в Египет, где и умер.

Несмотря на осуждение несторианства, несториане оставались в довольно большом количестве в Сирии и Месопотамии; против них гражданские власти, по приказанию императора, неоднократно прибегали к строгим мерам. Главным центром несторианства была Эдесса, где находилась знаменитая школа, распространявшая антиохийские идеи. В 489 году, при императоре Зеноне, школа была уничтожена, а профессора и ученики изгнаны. Последние направились в Персию, где основали школу в городе Нисибин. Персидский царь охотно принимал несториан и оказывал им покровительство, так как видел в них врагов империи, которыми при случае он мог воспользоваться. Персидская церковь несториан, или сиро-халдейских христиан, имела во главе епископа, который назывался католикосом. Из Персии христианство в форме несторианства переходило в другие страны, например в Индию.

В самой византийской церкви, особенно в Александрии, после Эфесского собора появилось новое течение, возникшее и развившееся в противоположность несторианству. Приверженцы Кирилла Александрийского, давая перевес в Иисусе Христе его Божественной природе над человеческой, пришли к заключению, что последняя была совершенно поглощена первой, т. е. что в Иисусе Христе была лишь одна Божественная природа. Учение это стало называться монофизитством, а его последователи - монофизитами (от греческих слов мпнпт - один и цйуйт - природа). Монофизитство делало большие успехи при александрийском епископе Диоскоре и константинопольском архимандрите Евтихии, убежденных монофизитах. Император склонился на сторону Диоскора, так как видел в нем проводника идей Кирилла Александрийского. Против нового учения восстали константинопольский патриарх и папа Лев I Великий. По настоянию Диоскора император собрал в 449 году собор в Эфесе, получивший в истории название Разбойничьего собора. На нем александрийская партия монофизитов во главе с Диоскором, председателем собора, путем насильственных мер по отношению к несогласным с ними участникам собора, признала учение Евтихия, т. е. монофизитство, правоверным и осудила противников этого учения. Император утвердил постановления собора и признал его Вселенским. Конечно, это решение не дало церкви мира. В момент сильных церковных смут Феодосии умер, оставив решение столь важного в последующей истории Византии вопроса о монофизитстве своему преемнику.

Помимо событий бурной и чреватой своими последствиями церковной жизни эпоха Феодосия II интересна также и другими важными явлениями во внутренней жизни империи.

Высшая школа в Константинополе. Для культурного процветания Византии из эпохи Феодосия Младшего имеют крупное значение основание высшей школы в Константинополе и издание Феодосиева кодекса.

До V века одним из главных центров преподавания языческих наук в Римской империи были Афины, где находилась знаменитая философская школа. Туда отовсюду собирались софисты, т. е. греческие учителя риторики и философии, из которых одни желали блеснуть своими знаниями и ораторским искусством, другие надеялись хорошо устроиться в качестве профессоров-учителей. Последние частью получали жалованье из императорской казны, частью из сумм того или другого города. Частные уроки и лекции также оплачивались в Афинах лучше, чем в других городах. Торжество христианства в конце IV века нанесло сильный удар значению афинской школы. Кроме того, умственная жизнь в Афинах была нарушена в самом конце того же IV века тем, что Греция подверглась опустошению от вторгнувшихся туда под предводительством Алариха вестготов. После их удаления афинская школа опустела; философов стало мало. Еще более сильный удар афинской языческой школе был нанесен основанием при Феодосии II высшей христианской школы, или университета, в Константинополе.

Когда Константинополь стал столицей империи, многие риторы и философы прибыли в новую столицу, так что даже и до Феодосии II какой-то вид высшей школы мог там существовать. Преподаватели и ученые приглашались в Константинополь из Африки, Сирии и других мест. Св. Иероним заметил в своей хронике: «Еванфий, наиболее ученый грамматик, умер в Константинополе и на его место пригласили из Афин Харисия».  Hieronym. Chronicon (PL, t. XXXVII, col. 689-690). См.: H. Usener. Vier Lateinische Grammatiker. - Rheinisches Museum fur Philologie, Bd. XXIII, 1868, S. 492. Вот почему современный исследователь высших школ в Константинополе в Средние века говорит, что при Феодосии II высшая школа была не основана, а реорганизована.  F. Fuchs. Die Hoheren Schulen von Konstantinople im Mittelalter. Berlin und Leipzig, 1926, S. 2.

В 425 году Феодосии II издал указ об основании высшей школы.  Cod. Theod., XIV, 9, 3. Профессоров было 31; они преподавали грамматику, риторику, законоведение и философию. Преподавание велось частью на латинском языке, частью на греческом.

Указ говорил о трех риторах (oratores) и десяти грамматиках, знатоках латинского языка, и о пяти риторах, или софистах, (sofistae) и десяти грамматиках, знатоках греческого языка; кроме того, указ предусматривал одного специалиста-философа и двух юристов. Хотя государственным языком оставался все еще язык латинский, тем не менее учреждение кафедр с греческим языком указывает на то, что сам император начинал признавать в новой столице права и за этим языком, который в восточной половине империи был, конечно, более понятен, чем латинский. Нелишне отметить, что риторов с греческим языком было в высшей школе пять, а риторов с латинским языком всего три. Для новой высшей школы, которую ученые иногда называют университетом, было отведено особое здание с обширными залами для аудиторий, где читали лекции. Профессора не имели права обучать кого-либо у себя на дому, но все свое внимание и время должны были посвящать преподаванию в здании высшей школы. Профессора пользовались определенным содержанием из государственных средств и могли дослужиться до очень высоких чинов. Новый христианский центр просвещения в Константинополе явился опасным соперником для Афинской языческой школы, которая приходила во все больший упадок. В последующей истории Византии высшая школа Феодосия II явится тем очагом, около которого будут объединяться лучшие умственные силы империи.

Codex Theodosianus. Ко времени Феодосия II относится также древнейший дошедший до нас сборник указов римских императоров. Уже давно чувствовалась настоятельная необходимость в подобном сборнике, так как многочисленные указы, не собранные воедино, забывались и терялись, что вносило большую путаницу в дела и затрудняло юристов. До Феодосия II известны два сборника указов. Codex Gregorianus и Codex Hermogenianus, названные так, вероятно, по именам своих неизвестных нам составителей, Григория и Гермогена. Первый сборник относился к эпохе Диоклетиана и содержал указы, вероятно, со времени Адриана до Диоклетиана. Второй сборник был составлен при его преемниках в IV веке и содержал указы от конца III до шестидесятых годов IV века. Оба эти сборника до нас не дошли и известны лишь по незначительным сохранившимся отрывкам.

Феодосии II также решил издать, по образцу двух предшествовавших сборников, сборник указов христианских императоров, начиная с Константина Великого до его времени. Созванная императором комиссия после восьмилетней работы издала так называемый Codex Theodosianus. Язык его был латинский. В 438 году Codex Theodosianus был опубликован на Востоке; но вскоре же он был введен и в западной половине империи. Кодекс Феодосия распадается на 16 книг, которые подразделяются на известное число глав (tituli). Каждая книга охватывает какую-либо сторону государственной жизни, например: вопрос о должностях, о военном деле, о религиозной жизни и т. д. В главах указы распределены в хронологическом порядке. Появившиеся после издания кодекса указы стали называть новеллами (leges novellae).  О. Seek. Die Quellen des Codex Theodosianus. - Regesten der Kaiser und Papste fur die Jahre 311 bis 476 n. Chr. Stuttgart, 1919, SS. 1-18.

Кодекс Феодосия имеет в истории крупное значение. Прежде всего он является драгоценнейшим источником вообще для внутренней истории IV и V веков. Кроме того, охватывая эпоху, когда христианство сделалось государственной религией, законодательный сборник Феодосия как бы подводит итоги тому, что новая религия сделала в области права, какие изменения она внесла в юридические отношения. Далее, кодекс Феодосия, вместе с предыдущими сборниками, послужил солидным основанием для последующего законодательного дела Юстиниана. Наконец, будучи введен и на западе в период передвижения германских племен, он вместе с двумя более ранними кодексами, позднейшими новеллами и некоторыми другими юридическими памятниками императорского Рима, например институциями Гая, оказал большое влияние, прямое и косвенное, на варварское законодательство. Известный «Римский закон вестготов» (Lex Romana Visigothorum), предназначавшийся для римских подданных Вестготского королевства, представляет собой не что иное, как сокращение Феодосиева кодекса и других вышеотмеченных источников; поэтому этот закон называется «Бревиарием Алариха» (Breviarium Alaricianum), т. е. «Сокращением», изданным при вестготском короле Аларихе II в начале VI века. Это пример прямого влияния Феодосиева кодекса на варварское законодательство. Но еще более частым является его косвенное влияние через упомянутый вестготский сборник. Когда в период раннего средневековья на западе ссылались на римский закон, то имели в виду почти всегда «Римский закон вестготов», а не настоящий Феодосиев кодекс. Последний, таким образом, влиял на законодательство Западной Европы в раннее средневековье, включая и каролингскую эпоху, через посредство «Бревиария Алариха», сделавшегося главным источником римского права на западе. Отсюда видно, что римское право в то время оказывало влияние на Западную Европу не через посредство кодекса Юстиниана, который распространился на западе лишь с XII века. Об этом иногда забывают, и даже такой выдающийся историк, как француз Фюстель де Куланж, утверждал, будто бы «наукой доказано, что Юстиниановы законодательные сборники сохраняли силу в Галлии до глубины Средних веков «.  N. D. Fustel de Coulanges. Histoire des institutions politiques. Paris, 1904, p. 513.

Влияние Codex Theodosianus шло еще дальше, ибо «Бревиарий Алариха», очевидно, сыграл определенную роль в истории Болгарии. Во всяком случае, таково мнение знаменитого хорватского ученого Богишича, аргументы которого были позднее развиты и подтверждены болгарским исследователем Бобчевым.  V. Bogisic. Pisani zakoni na slovenskorn jugu. Zagreb, 1872, vol. I, PP- 11-13; Стефан С. Бобчев. История на старобългарското право. - София, 1910, cc. 117-120. Согласно их точке зрения, «Бревиарий Алариха» был послан папой Николаем I болгарскому царю Борису I после того, как он обратился в 866 году к папе с просьбой послать ему «светские законы» (leges mundane). В ответ на эту просьбу папа в своем «Ответе на запрос болгар» (Responsa рарае Nicolai ad consulta Bulgarorum) объявил, что посылает им внушающие уважение римские законы (venerandae Romanorum leges). Это, как считают Богишич и Бобчев, и был «Бревиарий Алариха». Даже если это и так, значение этого Кодекса для жизни древних болгар не следует преувеличивать, ибо всего через несколько лет Борис порвал с римской курией и стал искать сближения с Константинополем. Однако простой факт того, что папа послал «Бревиарий», мог означать его немалое значение в европейской жизни IX века. Все эти обстоятельства ясно показывают, как велико и широко распространено было влияние и значение «Кодекса Феодосия».  Есть полный английский перевод Кодекса Феодосия, осуществленный С. Parr в сотрудничестве с Т. S. Davidson и М. В. Parr. Издание - Princeton, 1951. См. также: A Berger, A. A. SchIIIer. Bibliography of Angio-American Studies in Roman, Greek and Greco-Egyptian Law and Related Sciences. Washington (D. C.), 1945. Очень полезная публикация. Многое из внесенного в библиографию имеет отношение к византийским временам.

Стены Константинополя

К числу очень важных событий из времени Феодосия II надо, безусловно, отнести сооружение константинопольских стен. Уже Константин Великий окружил новую столицу стеной как с суши, так и с моря. Ко времени Феодосия II город разросся далеко за пределы Константиновой сухопутной стены. Необходимо было принять новые меры к защите города от нападения врагов. Пример Рима, взятого в 410 году Аларихом, являлся серьезным предостережением для Константинополя, которому в первой половине V века угрожали дикие гунны.

Для выполнения столь трудной задачи нашлись около Феодосия талантливые и энергичные люди. Стены строились при нем в два приема. Еще в малолетство Феодосия префект Анфимий, бывший регентом, соорудил в 413 году сухопутную стену с многочисленными башнями, от Мраморного моря до Золотого Рога, в некотором расстоянии на запад от стены Константина. Стена Анфимия, спасшая столицу от нападения Аттилы, существует и по настоящее время, на расстоянии от Мраморного моря на север до развалин византийского дворца, известного под названием Текфур Серая. После сильного землетрясения, повредившего стены, префекты Кир и Константин, которых в науке нередко отождествляют, уже в конце царствования Феодосия не только исправили стену Анфимия, но и соорудили впереди последней еще стену, также со многими башнями, перед которой вырыли глубокий и широкий, наполненный водой ров. Таким образом, с суши получился тройной ряд укреплений, уцелевших до нашего времени: две стены и перед ними ров. При Кире были также построены стены вдоль берега моря. Сохранившиеся от того времени до наших дней на стенах две надписи, одна греческая, другая латинская, говорят о строительной деятельности Феодосия. С именем же Кира связывается введение ночного уличного освещения в столице.  См.: Chronicon Paschale, I, p. 588. О строительной деятельности Кира и Константина см.: J. В. Bury. A History of the Later Roman Empire… vol. I, pp. 70, 72, note 2; A. Van Milingen. Byzantine Constantinople, the Walls of the City and Adjoining Historical Sites. London, 1899, p. 48; В. Meyer-Plath, A. M. Schneider. Die Landmauer von Konstantinopel. Berlin, 1943. Известная новая информация о жизни Кира, не использованная Дж. Б. Бьюри, есть в Житии св. Даниила Столпника, изданном И. Дале: Analecta Bollandiana, t. XXXII, 1913, p. 150; Н. Delehaye. Les Saints Stylites. Bruxelles, 1923, pp. 30-31. См. также: N. Baynes. The Vita S. Danielis. - English Historical Review, vol. XL, 1925, p. 397.

В 450 году Феодосий II умер. Несмотря на отсутствие в нем талантов государственного человека, его долговременное правление, благодаря удачному подбору окружавших его лиц, имеет очень важное значение для последующей истории, особенно с точки зрения культуры: высшая школа в Константинополе и Феодосиев кодекс остаются прекрасными памятниками культурного движения первой половины V века. Возведенные же Феодосием городские стены сделали Константинополь на много веков неприступным для врагов Византии. Н. X. Бейнз заметил: «В известном отношении стены Константинополя представляли для Востока пушки и порох, из-за отсутствия которых погибла империя на Западе».  N. Н. Baynes. The Byzantine Empire. London; New York, 1926, p. 27.

Маркиан (450-457) и Лев I (457-474). Аспар

Феодосии умер не оставив наследника. Его престарелая сестра Пульхерия согласилась стать номинальной женой Маркиана, фракийца по происхождению, который позже и был провозглашен императором. Маркиан был весьма способным, но скромным военным и был возведен на престол только по настоянию влиятельного начальника войск Аспара, алана по происхождению.

Готский вопрос, сделавшийся в смысле преобладания готов в империи в конце IV и начале V века опасным для государства, был, как сказано уже выше, решен при Аркадии в пользу правительства. Но несмотря на это, готский элемент в византийском войске продолжал существовать, хотя и в гораздо меньших размерах, и в середине V века варвар Аспар, опираясь на готов, сделал последнюю попытку восстановить прежнее германское преобладание. На некоторое время это ему удалось. Два императора, Маркиан и Лев I, были возведены на престол по желанию Аспара, которому арианство являлось помехой лично занять престол. В столице снова разрасталось недовольство против Аспара, его семьи и вообще против варварского влияния в войсках. Два обстоятельства довели напряжение до крайности. Снаряженная при Льве I с громадными затратами и трудами морская экспедиция в Северную Африку против вандалов окончилась полной неудачей. Народ обвинял за это Аспара в измене, так как последний являлся противником экспедиции против вандалов, т. е. германцев, соплеменников готов, и экспедиция была предпринята вопреки желанию Аспара. Кроме того, Аспар заставил Льва I сделать одного из своих сыновей кесарем, т. е. дать ему самое высокое в империи звание. В таких обстоятельствах император, при помощи находившихся в большом числе в столице воинственных исавров, решил избавиться от германского засилья: он убил Аспара и часть его семьи и этим самым нанес окончательный удар германскому влиянию при константинопольском дворе. За эту жестокую расправу Лев I получил прозвание Макелл а, т. е. убийцы, мясника. Ф. И. Успенский утверждал, что только одно это может оправдать прозвище «Великий», даваемое иногда Льву, так как это был существенный шаг в направлении национализации войска и ослабления преобладания варварских дружин.  Ф. И. Успенский. История Византийской империи. СПб., 1913, т. 1, 330.

Страшные для Византии гунны, еще в начале правления Маркиана, двинулись на Запад, где произошла знаменитая Каталаунская битва. Вскоре сам Аттила умер, и его громадная держава распалась. Гуннская опасность для Византии, таким образом, миновала при Маркиане.

Четвертый Вселенский собор

Маркиан унаследовал от своего предшественника весьма сложное состояние дел в церкви. Монофизиты торжествовали. Маркиан, стоя на точке зрения первых двух Вселенских соборов, не мог с этим примириться и созвал в 451 году четвертый Вселенский собор в Халкидоне, имевший первостепенное значение для всей последующей истории. Состав собора был очень многочисленный; папа прислал на собор своих легатов.

Осудив деяния Эфесского разбойничьего собора и лишив Диоскора епископского сана, собор выработал религиозную формулу, совершенно отвергавшую монофизитство и вполне согласную с воззрением римского папы. Собор признал «Христа, Сына Господа единородного, в двух естествах неслитно, неизменно, нераздельно, неразлучно познаваемого». Определение веры Халкидонского собора, торжественно подтвердившее определения первых двух Вселенских соборов, сделалось одним из главнейших устоев вероучения православной церкви.

Постановления Халкидонского собора имели для истории Византии также крупное политическое значение. Византийское правительство и константинопольская церковь, выступив в середине V века решительно против монофизитства, оттолкнули от себя восточные провинции - Египет и Сирию, где население было по преимуществу монофизитским. Египетские и сирийские монофизиты остались и после собора 451 года верными своим религиозным взглядам и ни на какие уступки не соглашались. Египетская церковь отказалась от употребления греческого в качестве языка богослужения и ввела в использование египетский (коптский). Религиозные смуты, вылившиеся вскоре после этого в Иерусалиме, Александрии и Антиохии, на почве насильственного введения соборных решений в форме серьезных народных восстаний, должны были быть подавляемы с большим кровопролитием при помощи гражданских властей и военной силы. Подавление всех этих восстаний, однако, не решало основные проблемы эпохи. И вот на фоне все более обострявшихся религиозных противоречий стали ярче выступать, особенно в Египте и Сирии, противоречия племенные. Египетское и сирийское туземное население постепенно приходило к мысли о желательности отпадения от Византии. Подобная религиозная обстановка в восточных провинциях, в связи с составом населения, создала в них к VII веку такие условия, которые облегчили переход этих богатых и культурных областей сначала в руки персов, а потом арабов.

Имеет также немалое значение 28-й канон Халкидонского собора, вызвавший переписку между императором и папой, не признанный последним, но принятый на Востоке. Вопрос был о праве чести константинопольского патриарха в отношении римского папы, т. е. вопрос, решенный уже третьим каноном второго Вселенского собора. Следуя решению последнего собора, 28-й канон Халкидонского собора предоставил «равные преимущества святейшему престолу нового Рима, справедливо рассудив, чтобы город, почтенный царским правительством и синклитом и имеющий равные преимущества с древним царственным Римом, был возвеличен, подобно ему, и в церковных делах, будучи вторым по нем».  J. D. Mansi. Sacrorum conciliorum nova et amplissima collectio. Firenze; Venezia, 1762, t. VII, p. 445. Далее, в том же 28-м каноне константинопольскому патриарху предоставляется право посвящать епископов в областях Понта, Азии и Фракии, заселенных иноплеменниками. «Достаточно припомнить, - говорит Ф. И. Успенский, - что сюда могли относиться все христианские миссии на Востоке, в южной России и на Балканском полуострове, и все те приобретения восточного духовенства, которые с течением времени могли быть сделаны в указанных областях. Во всяком случае, на этой точке зрения стоят последующие греческие канонисты, отстаивающие права Константинопольского патриархата. Вот в кратких словах всемирно-историческое значение 28-го канона».  Ф. И. Успенский. История Византийской империи. СПб., 1913, т. 1, с. 276.

Таким образом, в лице Маркиана и Льва I мы имеем императоров, строго придерживавшихся православия.

Зенон (474-491), Одоакр и Теодорих Остготский

После смерти Льва I (474 г.) императором сделался шестилетний внук его Лев, который умер в том же году, успев объявить соимператором своего отца Зенона, из дикого малоазиатского племени исавров. Зенон после смерти сына сделался императором (474-491). С его воцарением прежнее германское влияние при дворе сменилось новым варварским влиянием - исаврийским. Дикие исавры получили в столице преобладающее значение, занимая лучшие места и ответственные должности. Зенон, увидев, что среди его соплеменников были люди, поднявшие против него восстание, решительно выступил против повстанцев и подавил мятеж в самой горной Исаврии, где велел срыть большую часть укреплений. Исаврийское же влияние в столице продолжалось до самой смерти Зенона.

Со временем Зенона связаны очень важные события в Италии. Во второй половине V века там получили решающее значение предводители германских дружин, которые по своему желанию возводили и низводили императоров в Риме. В 476 году один из предводителей варварских дружин, Одоакр (или Одовакар), низложил последнего западного императора, юного Ромула Августула, и стал сам править в Италии; но, чтобы закрепить свое право на управление Италией, он отправил от имени римского сената посольство к Зенону с уверением, что для Италии особого императора не надо и что таким императором должен быть Зенон; но в то же время Одоакр просил Зенона пожаловать его титулом римского патриция и уполномочить управлять Италией. Просьба Одоакра была исполнена: он стал узаконенным правителем Италии. Прежде считали 476 год годом падения Западной Римской империи; но это неверно, так как в V веке еще не было особой Западной Римской империи; была, как и прежде, одна Римская империя, которой управляли два государя, один в восточной, другой в западной ее части. В 476 же году в империи снова был один император, а именно: император ее восточной половины Зенон.

Получив управление Италией, Одоакр стал держать себя все более и более независимо. Зенон, не будучи в состоянии лично выступить против Одоакра, решил наказать его при помощи остготов, которые после распада державы Аттилы жили в Паннонии и оттуда, под предводительством своего короля Теодориха, производили опустошительные нападения на Балканский полуостров, угрожая и самому Константинополю. Ввиду этого Зенон сумел направить внимание Теодориха на богатую Италию, достигнув таким образом двойной цели: во-первых, он избавлялся от опасного северного соседа; во-вторых, он при помощи чужой силы отделывался от неприятного для него правителя Италии Одоакра. Во всяком случае, Теодорих в Италии был для Зенона менее грозным, чем на Балканском полуострове.

Теодорих двинулся в Италию и, победив Одоакра и взяв его главный город Равенну, основал в Италии, уже после смерти Зенона, остготское королевство со столицей в Равенне. Балканский полуостров от остготской опасности был избавлен.

Акт единения

Самым важным вопросом внутренней жизни при Зеноне был вопрос церковный, поддерживавший смуту в государстве благодаря религиозному разномыслию. В Египте, Сирии, частью в Палестине и Малой Азии население твердо держалось монофизитства. Строго православная политика обоих предшественников Зенона тяжело отражалась на восточных провинциях. Желая найти примирительный выход из создавшегося тяжелого положения, константинопольский патриарх Акакий, стоявший раньше за халкидонское решение, предложил Зенону вступить на путь примирения при помощи взаимных уступок. Согласившийся с патриархом император издал в 482 году Акт единения, или Энотикон (енщфйкпн), адресованный к церквам, подведомственным александрийскому патриарху. Главной задачей этого акта было не задеть ни православных, ни монофизитов в учении о соединении в Иисусе Христе двух природ - Божественной и человеческой. Энотикон, признавая незыблемыми основания веры, выработанные на первом и втором Вселенских соборах и подтвержденные на третьем, и предавая анафеме Нестория и Евтихия с их единомышленниками, называл Иисуса Христа «единосущным Отцу по Божеству и единосущным нам по человечеству»; но вместе с тем он избегал выражений «одна природа» и «две природы» и ничего не говорил об определении Халкидонского собора относительно соединения в Иисусе Христе двух природ. О Халкидонском соборе в Энотиконе упоминается лишь один раз в таких выражениях: «Всякого, кто думал или думает иначе, будет ли то теперь или в другое время, в Халкидоне или на каком другом соборе, того мы предаем анафеме «.  Evagr. Hist. eccL, III, 14. См. также: The Syriac Chronicle, known as the Chronicle of Zachariah of Mytilene, V, 8. Trans. F. J. Hamilton and Е. W. Brooks. London, 1899.

Однако Энотикон, после первого видимого успеха в Александ-рии, в конце концов не удовлетворил ни православных, ни монофизитов: первые не могли примириться со сделанными монофизитам уступками; вторые, ввиду неопределенности выражений Энотикона, считали уступки недостаточными. Энотикон Зенона внес новые осложнения в церковную жизнь Византии, увеличив число партий. Часть духовенства стояла за идею примирения и поддерживала Акт единения. Но вместе с тем появились как со стороны православных, так и со стороны монофизитов люди непримиримые, не шедшие ни на какие уступки; такие строго православные назывались акимитами, т. е. неусыпающими (так как в их монастыре служба совершалась непрерывно в течение целых суток, для чего они были разделены на три смены), а строгие монофизиты назывались акефалитами, т. е. безглавыми, так как они не признавали принявшего Энотикон александрийского патриарха. Восстал против Энотикона и римский папа, который, разобрав жалобы восточного духовенства, не согласного с указом, и ознакомившись с самим Актом единения, отлучил на соборе в Риме от Церкви и предал анафеме константинопольского патриарха Акакия. Последний вычеркнул имя папы из церковных диптихов, т. е. перестал поминать. Таким образом, произошел первый разрыв между восточной и западной церковью, продолжавшийся до 518 года, когда на престол вступил Юстин I.  См.: S. Salaville. L'affaire de l'Henotique ou ie premier schisme byzantin au Ve siecle. - Echos d'Orient, vol. XVIII, 1916, pp. 225- 265, 389-397; vol. XIX, 1920, pp. 49-68, 415-433. Царствование Анастасия включено в рассмотрение. Существовавшее уже политическое отчуждение между восточной и западной частями империи, особенно в связи с основанием в V веке на западе варварских германских государств, еще более обострилось благодаря отчуждению церковному.

Анастасий I (491-518)

Решение исаврийского вопроса. Персидская война. Нападения болгар и славян. Длинная стена. Отношения к Западу. После смерти Зенона вдова его Ариадна отдала руку престарелому Анастасию, родом из Диррахиума, занимавшему довольно скромную придворную должность силенциария (silentiarius).  Силенциарии, как уже говорилось, были швейцарами, охранявшие двери во время заседаний императорских советов и приемов. Анастасий был коронован императором, после того как дал константинопольскому патриарху, убежденному стороннику Халкидонского собора, письменное обещание не вводить никаких церковных новшеств.

Прежде всего Анастасию нужно было покончить с исаврами в столице, которые, как известно, при Зеноне получили преобладающее влияние. Их исключительное положение раздражало население столицы. Когда же после смерти Зенона среди исавров обнаружилось движение против нового императора, Анастасий быстро изгнал их из столицы, конфисковав имущество и лишив должностей, а затем в упорной шестилетней войне с исаврами окончательно смирил их уже в самой Исаврии. Многие из исавров были переселены во Фракию. Так закончился сравнительно короткий период варварского исаврийского засилья в Византии. В решении исаврийского вопроса в пользу правительства заключается большая заслуга Анастасия.

Из внешних событий, кроме изнурительной и безрезультатной войны с Персией, имеют крупное значение для последующей истории отношения на дунайской границе. Северная граница, после удаления остготов в Италию, подвергалась в течение всего царствования Анастасия опустошительным набегам болгар, готов и скифов. Нападавшие с конца V века на византийские пределы болгары были народом тюркского происхождения. Впервые имя болгар на Балканском полуострове упоминается при Зеноне в связи с остготскими передвижениями на северной границе.

Что касается несколько неопределенных названий гетов и скифов, то, принимая во внимание неосведомленность хронистов того времени в этнографических наименованиях северных народов, в этих именах можно видеть понятие собирательное, и наука считает возможным среди них находить славян. Византийский писатель начала VII века Феофилакт Симокатта даже прямо отождествляет гетов со славянами.  Historiae, III, 4, 7. Таким образом, при Анастасии впервые славяне начали производить вторжения вместе с болгарами на Балканский полуостров. «Гетские всадники», как говорит источник, опустошив Македонию, Фессалию и Эпир, доходили до Фермопил.  Comitis Marcellinis Chronicon ad annum 517, ed. Th. Mommsen, vol. II, p. 100. В науке высказывались мнения о заселении славянами Балканского полуострова в более раннее время. Профессор Дринов, например, на основании изучения географических и личных имен полуострова, возводил начало его заселения славянами к концу II века н. э.  M. С. Дринов. Славянская оккупация Балканского полуострова. М., 1873. В настоящее время в советской России проявляется очень большой интерес к проблеме раннего проникновения славян на Балканский полуостров. На эту тему опубликовано много статей, и теория Дринова рассматривается снова благосклонно. Книга Дринова была переиздана В. Златарским (София, 1909). В настоящий момент эта теория отвергнута. [науч.ред.13][науч.ред.13] Фраза эта, имеющаяся в русской версии (с. 116), была затем исключена А. А. Васильевым из последующих изданий.

Все эти набеги тюркских болгар и славян во время Анастасия для той эпохи еще не имели большого значения: вторгавшиеся толпы варваров грабили и уходили. Но набеги эпохи Анастасия явились как бы предвестниками уже крупных славянских вторжений на полуостров в VI веке во время Юстиниана, открывших собой период заселения полуострова славянами и повлекших за собой глубокие последствия для внутренней жизни Византии.

Для защиты столицы от северных народов Анастасий построил во Фракии, на расстоянии 40 верст от Константинополя, так называемую «Длинную стену», которая шла от Мраморного моря до Черного и превратила, по словам одного источника, город из полуострова почти в остров.  Evagr. Hist. eccl., III, 38. Однако Анастасиева стена не оправдала впоследствии возлагавшихся на нее надежд и благодаря поспешности в работе и землетрясениям не служила серьезным препятствием для приближения врагов к городским стенам. В настоящее время укрепления Чаталджи, возведенные несколько ближе к городу, являются как бы подражанием Анастасиевой стене, следы которой можно видеть и теперь.

В Западной Европе во время Анастасия происходили дальнейшие изменения. Теодорих сделался остготским королем в Италии, а на далеком северо-западе, еще до вступления Анастасия на престол, Хлодвиг основал сильное франкское государство. Оба государства были созданы на землях, теоретически принадлежавших римскому, т. е. в данном случае византийскому, императору. Конечно, о какой-либо действительной зависимости, особенно отдаленного франкского государства, от Константинополя не было и речи. Но в глазах подчинявшегося германцам туземного населения власть пришлого государя только тогда получала настоящее обоснование, когда она подтверждалась с берегов Босфора. Поэтому когда готы провозгласили Теодориха в Италии королем, «не подождав, - как говорит современный хронист, - распоряжения нового принцепса», т. е. Анастасия,  Anonymus Valesianus, par. 57; ed. V. Gardhausen, p. 295; ed. Th. Mommsen, Chronica Minora, I, p. 322. Теодорих просил последнего прислать ему знаки императорской власти, отправленные раньше Одоакром Зенону. Просьбу остготского короля Анастасий исполнил, после чего первый в глазах итальянского туземного населения сделался законным правителем.  См.: J. Sundwell. Abhandlungen zur Geschichte der ausgehenden Romertums. Helsingfors, 1919, SS. 190-229. Дальнейшему сближению остготов с Италией мешало, как известно, их арианство.

Хлодвигу франкскому Анастасий послал диплом на консульское достоинство, которое с великой радостью было им принято.  Gregorii Turonensis episcopi Historia Francorum, II, 38 (XXVIII). Конечно, здесь речь шла лишь о почетном звании консула, которое не влекло за собой отправления соответствующих обязанностей. Тем не менее для Хлодвига это имело большое значение. Римское население Галлии смотрело на восточного императора как на носителя верховной власти, от которой другая власть должна была получать свою компетенцию. Диплом Анастасия на консульское звание доказывал галльскому населению законность власти Хлодвига над ними. Он делался этим как бы наместником провинции, которая теоретически оставалась частью единой Римской империи. Подобные отношения византийского государя к западным германским государствам указывают на то, как в конце V и начале VI века еще сильно жила на Западе идея единой империи.

Религиозная политика Анастасия. Восстание Виталиана. Внутренняя деятельность. В своей религиозной политике, несмотря на вышеупомянутое обещание патриарху не вводить в церковь никаких новшеств, Анастасий был склонен к монофизитству; через некоторое же время он открыто перешел на сторону монофизитов. Последнее обстоятельство было приветствовано в Египте и Сирии, областях по-преимуществу монофизитских. Но зато в самой столице монофизитские симпатии императора вызвали большое смущение. Когда же Анастасий, по образцу Антиохии, велел Трисвятое петь с прибавлением слов «Распныйся за ны», т. е.: «Святый Боже, Святый крепкий, Святый бессмертный, распныйся за ны, помилуй нас», то в Константинополе поднялось сильное восстание, едва не кончившееся низложением императора.

На фоне религиозной политики Анастасия вспыхнуло во Фракии восстание Виталиана, выступившего с большим сухопутным войском, в состав которого входили гунны, болгары и, может быть, славяне, и с многочисленными судами против столицы; имея в виду свергнуть императора с престола, т. е. цель политическую, Виталиан объявил, что поднялся на защиту угнетенной православной церкви. После долгой, упорной и временами неудачной для императора борьбы с Виталианом восстание последнего было подавлено. В истории оно имеет немалое значение: по словам Ф. И. Успенского, Виталиан, «приводя три раза под Константинополь отряды, собранные из племен разного происхождения, и, истребовав от правительства огромные денежные выдачи, обнажил перед варварами слабость империи и громадные богатства Константинополя и приучил их к комбинированным движениям с суши и с моря».  Ф. И. Успенский. История Византийской империи. СПб. 1913 т. 1 с. 352.

Внутренняя деятельность Анастасия, до сих пор еще недостаточно оцененная и исследованная в исторической литературе, отличаясь большим оживлением, касается важных сторон экономической и финансовой жизни страны.

На первое место должна быть поставлена его финансовая мера, отменившая ненавистный, тяжелый налог - хрисаргир, т. е. налог, уплачиваемый золотом и серебром (по-латыни он назывался lustralis collatio). Это подать, введенная еще при Константине Великом, падала на все существовавшие в империи ремесла и промыслы, не исключая прислуги, нищих, публичных женщин и т. д., и даже, вероятно, на самые орудия для добывания средств к жизни, как, например, на лошадь, мула, осла, собаку и т. д. Особенно страдали от хрисаргира бедные классы. Хотя эта подать должна была быть взимаема раз в пять лет, на самом деле во времени ее взимания господствовали произвол и полная неожиданность, что приводило в отчаяние население.  О. Seek. Collatio lustralis. - RE, Bd. IV, Sp. 370-376. Анастасий, невзирая на крупный доход казне от этого налога, окончательно отменил его, уничтожив все связанные с ним документы. Население восторженно встретило отмену ненавистного налога, о которой, по словам одного историка VI века, «нужно было бы говорить языком Фукидида, или даже еще более важным и красивым».  Evagr. Hist. eccl., III, 39. Е. W. Brooks в «Cambridge Medieval History» (t. I, p. 484) называет хрисаргир «налогом на все виды товаров и растений в торговле». Дж. Б. Бьюри в своей книге «A History of the Later Roman Empire…» (vol. I, p. 441) называет хрисаргир «налогом на доходы». Сирийский источник VI века так описывал радость, с которой декрет об отмене был встречен в Эдессе: «Весь город радовался, и они [жители] все надели белые одежды; все, большие и маленькие, несли зажженные свечи и курильницы, полные горящего ладана, и шли вперед с псалмами и гимнами, благодаря Господа и хваля императора, к церкви св. Сергия и св. Симеона, где они славили благую весть (the eucharist). Затем они вернулись в город и организовали радостный и веселый праздник, продолжавшийся всю неделю, и они приняли закон, что они должны отмечать этот праздник каждый год. Все ремесленники радовались, совершая омовения и празднуя во дворе самой большой церкви и во всех портиках (porticos) города».

Объем собираемого в Эдессе хрисаргира составлял 140 фунтов золота каждый год.  The Chronicle of Joshua the Stylite, trans. W. Wright. Cambridge, 1882, chap. XXXI, 22. Отмена этого налога давала особое удовлетворение церкви, ибо, из-за того, что брался он и с доходов проституток, налог соответственно легализировал порок.  J. B. Bury. A History of the Later Roman Empire… vol. I, p. 442.

Конечно, отмена хрисаргира лишала казну значительного дохода, однако эта потеря была скоро компенсирована введением нового налога - «хрисотелии» (чсхупфелейб), «налог золотом», или «налог в золоте», направленный на поддержку армии. Он тоже был тяжелым для бедных классов, так что вся финансовая реформа имела в виду скорее более регулярное распределение налогового бремени, чем его реальное облегчение.  Е. W. Brooks. The Eastern Provinces from Arcadius to Anastasius. - Cambridge Medieval History, t. I, p. 484; Е. Stem. Studien zur Geschichte des byzantinischen Reiches vornehmiich unter den Kaisern Justinus II und Tiberius Constantinus. Stuttgart, 1919, S. 146. Возможно, наиболее важной финансовой реформой Анастасия была отмена, по совету его верного префекта претория, сирийца Марина, системы, при которой городской совет (town corporations) (curiae) был ответствен за сбор налогов в городе; Анастасий передал эту обязанность должностным лицам, называемым виндиками (vindices), которых, вероятно, утверждал префект претория. Хотя эта новая система сбора налогов значительно увеличила доходы, в последующие годы она была изменена. При Анастасии, как кажется, гораздо более острой, чем когда-либо ранее, стала проблема заброшенной и необрабатываемой земли (the problem of sterile land). Бремя дополнительных налогов падало как на людей, не способных платить, так и на неурожайную землю. Собственники плодородной земли, таким образом, становились ответственными перед властями за полную уплату налогов. Это дополнительное обложение, называвшееся по-гречески «эпиболе» (ерйвплз) - т. е. надбавка, придача, была очень древним институтом, восходящим к птолемеевскому Египту. С особой суровостью его собирали во время правления Юстиниана Великого.  По поводу «эпиболе», помимо работы А. Монье (Н. Monnier. Etudes du droit byzantin. - (Nouvelle Revue historique de droit, vol. XVI, 1892, pp. 497-542, 637-672), см. также: F. Dolger. Beitrage zur Geschichte der byzantinischen Finanzverwaltung besonders des 10. und II. Jahrhunderts. Leipzig; Berlin, 1927, SS. 128-133; Г. А. Острогорский. Византийский трактат о налогах. - Recueil d'etudes dediees a N. P. Kondakov. Прага, 1926, с. 114-115; G. Ostrogorski. Die landliche Steuergemeinde des byzantinischen Reiches im X. Jahrhundert. - Vierteljahrschrift fur Sozial-und Wirtschaftsgeschichte, Bd. XX, 1927, SS. 25-27. Эти три исследования дают хорошую библиографию. Анастасий издал также указ о том, что свободный человек, проживший в одном месте тридцать лет, становился колоном, т. е. прикреплялся к земле, не теряя своей личной свободы и права владения имуществом.