Верхнепалеолитическая революция: география, хронология, причины

Эколого-демографическое объяснение.

Итак, рассмотрение наиболее популярных объяснений перехода к верхнему палеолиту приводит к выводу, что они в большинстве своем либо плохо согласуются с фактами (биологическое и аккумулятивистское объяснения), либо уязвимы с точки зрения логики постулируемых причинно-следственных связей (технологическое, социологическое и лингвистическое объяснения). Положительным исключением в обоих отношениях является, на мой взгляд, эколого-демографическое объяснение, которое поэтому, несмотря на отдельные слабые места, кажется наиболее перспективным. Суть его заключается в том, что первопричины культурных изменений, знаменующих переход к верхнему палеолиту, предлагается искать за пределами собственно культуры. Предполагается, что главным стимулом развития выступали в рассматриваемый период, как и вообще в преистории, факторы естественные, действие которых приводило к нарушению равновесия между средой и человеческими сообществами (т.е. экологического равновесия), а так называемые «прогрессивные» новации в технологии были, в конечном счете, лишь побочным результатом стремления сохранить в меняющихся условиях привычные образ и уровень жизни. Под естественными факторами подразумеваются, прежде всего, изменения климата и демографические процессы, но поскольку первые носили колебательный характер, ведущую роль, видимо, должны были играть вторые. Хотя в истории большинства, если не всех, человеческих популяций периоды их количественного роста чередовались с периодами сокращения, основной и для больших отрезков времени достаточно очевидной тенденцией было, несомненно, увеличение численности и, главное, плотности населения как отдельных регионов, так и планеты в целом (Cohen 1977). Правда, возможности для конкретных оценок в этой области более чем ограничены, но ряд фактов все же позволяет предполагать наличие причинно-следственной связи между демографической ситуацией, сложившейся к середине верхнего плейстоцена, и интенсификацией культурного развития, фиксируемой археологами как переход к верхнему палеолиту. Не вдаваясь здесь в детальный анализ данных по демографической и культурной динамике периода перехода, который лучше провести в отдельной работе, намечу лишь общие контуры картины.

Имеются как прямые, так и косвенные свидетельства значительного роста численности человеческих популяций в период, непосредственно предшествующий «верхнепалеолитической революции». На это согласно указывают данные таких разных наук, как генетика, палеозоология и археология. Исследования характера вариабельности ДНК у современных людей приводят специалистов в этой области к выводу, что в интервале примерно от 100 до 50 тыс.л.н. должно было произойти нечто вроде демографического взрыва среди предковых популяций (Sherry et al., 1994; Harpending et al. 1998), а эпицентром этого взрыва являлась, скорее всего, Африка (Reich & Goldstein 1998; Relethford & Jorde 1999). Об увеличении численности обитателей тогдашней ойкумены говорит, по-видимому, и тот факт (установленный для ряда памятников Ближнего Востока и Апеннин), что среди употреблявшихся людьми в пищу мелких животных в конце среднего палеолита заметно увеличивается доля представителей быстро размножающихся, но трудно добываемых видов (куропатка, заяц), тогда как доля представителей видов, характеризующихся противоположными качествами (черепахи, морские моллюски), напротив, сокращается. Кроме того, уменьшаются размеры последних, причем показано, что это не связано с климатическими факторами (Stiner et al. 1999). Наконец, судя по археологическим данным, именно в этот период, т.е. около 50 тыс.л. н., завершается в основном заселение Старого Света (кроме северо-востока Евразии). К концу среднего палеолита освоенными оказываются вся Африка, почти вся внеледниковая Европа, Средний Восток, Индостан, Центральная и Восточная Азия, значительная часть Сибири. В это же время, т.е. примерно 50-60 тыс. л. н. (или не позже 40 тыс. л. н., если брать самые осторожные оценки), начинается и проникновение людей в Австралию (Chappell et al. 1996; O'Connell & Allen 1998; Thorne et al. 1999), что можно рассматривать как косвенное свидетельство усиления демографической напряженности в «метрополии».

Признавая факт роста населения в рассматриваемый период, некоторые авторы считают его следствием прогрессивных технологических новаций (Mellars 1996a, 1998a; Cashel 1997; Ambrose 1998), вопрос о причинах которых при этом либо не ставится, либо решается в духе одной из рассмотренный выше гипотез. Однако, не отрицая возможного позитивного влияния изменений в способах жизнеобеспечения на численность человеческих популяций, не логичней ли предположить, что первоначально именно демографические факторы были причиной, а изменения в технологии -- следствием? Интересно, что аналогичным же образом причина и следствие поменялись когда-то местами в представлениях о механизмах становления производящего хозяйства (это произошло в конце 60-х гг. под влиянием работ Э. Босеруп). Хронология и география перехода к верхнему палеолиту подтверждают предположение, что он совершался под стимулирующим воздействием демографических факторов. Во-первых, этот процесс в целом совпадает по времени с периодом экспансии H. sapiens в регионы, где автохтонным населением были H. neanderthalensis. Во-вторых, как уже было отмечено в предшествующем разделе, верхний палеолит появляется там и только там, где обитали неандертальцы (см. также Svoboda & Siman 1989: 320; Svoboda 1993: 34). В районах, где последние не жили и, следовательно, не составляли неоантропам конкуренцию -- в Африке к югу от Сахары, в Австралии, в Южной и Восточной Азии -- нет и верхнего палеолита (либо он очень поздний). Напротив, в районах даже удаленных и изолированных от Европы, но с явными признаками присутствия там неандертальского населения (Южная Сибирь), известен и довольно ранний верхний палеолит.

Таким образом, есть основания думать, что серьезные сдвиги в обработке камня, кости, в символотворчестве и других сферах культуры, фиксируемые для ряда районов Африки, Европы и Азии начиная с периода около 45 тысяч л.н., были вызваны возрастающей конкуренцией за ресурсы в условиях, когда разрешение кризисов за счет оттока избыточного населения на свободные территории становилось все более проблематичным. Системы жизнеобеспечения, а вместе с ними и основные технологии, по-необходимости должны были подвергнуться значительному обновлению (Orquera 1984), что и отразилось в археологических материалах, относящихся к рассматриваемому периоду. Если сделанное предположение верно, то переход к верхнему палеолиту следует рассматривать как завершение фазы экстенсивного развития культуры и переход к развитию интенсивному.

Главная слабость демографического объяснения перехода к верхнему палеолиту (присущая, впрочем, и всем другим объяснениям) заключается в том, что оно остается пока практически непроверяемым. Причиной здесь не только невозможность точных реконструкций численности и плотности доисторического населения, не только недостаточность и слабая изученность соответствующих археологических материалов, но и отсутствие сколько-нибудь удовлетворительного понимания того, как именно наблюдаемые изменения каменных и костяных изделий были связаны с изменениями в характере охоты, собирательства, стратегий жизнеобеспечения в целом. В чем вообще состояла предполагаемая интенсификация хозяйственной деятельности? Почему она потребовала смены орудийного набора и внедрения новых технологий? Какие преимущества давали последние их обладателям? Пока попытки углубленного рассмотрения этих вопросов предпринимались нечасто (Orquera 1984), а между тем именно в этой области, вероятно, скрывается ключ к решению всей проблемы.

ЛИТЕРАТУРА

1. Адаменко О.М., Адаменко Р.С., Гладилин В.Н., Поспелова Г.А., Солдатенко Л.В. 1989. Палеолитическое местонахождение Королево в Закарпатье // Бюллетень Комиссии по изучению четвертичного периода. N.58. 5-25.

2. Амирханов Х.А. 1986. Верхний палеолит Прикубанья. М.: Наука.

3. Аникович М.В. 1991. Ранняя пора верхнего палеолита Восточной Европы. Автореферат докторской диссертации. Л.: ИИМК РАН.

4. Аникович М.В. 1993. О значении Костенковско-Борщевского района в современном палеолитоведении // Петербургский археологический вестник. N.3. 3-19.

5. Аникович М.В. 1994. Основные принципы хронологии и периодизации верхнего палеолита Европы // Археологические Вести. N.3. 144-157.

6. Аникович М.В. 1999. О миграциях в палеолите // Stratum plus. N.1. 72-82.

7. Аникович М.В., Б.А. Бредли, Е.Ю. Гиря. 1998. Технологический анализ стрелецких треугольных наконечников // Археологические Вести. N.5. 42-54.

8. Валох К. 1969. Начало верхнего палеолита в Средней Европе // Бюллетень комиссии по изучению четвертичного периода. N.36.

9. Вишняцкий Л.Б. 1990. Происхождение Homo sapiens. Новые факты и некоторые традиционные представления // Советская археология. N 2. 99-114.

10. Вишняцкий Л.Б. 1993. «Забегание вперед» в развитии палеолитических индустрий: явление и его интерпретация // Петербургский археологический вестник. N 4, с.7-16.

11. Вишняцкий Л.Б. 1996. Палеолит Средней Азии и Казахстана. СПб: Европейский дом.

12. Вишняцкий Л.Б. 1999. История одной случайности, или происхождение человека // Stratum plus. N.1. 10-51.

13. Гладилин В.Н., Демиденко Ю.Э. 1989. К происхождению костенковско-стрелецкой культуры: Европа или Азия? // Четвертичный период. Палеонтология и археология. Кишинев. 187-194.

14. Голованова Л.В., Хоффекер Д.Ф., Харитонов В.М., Романова Г.П. 1998. Мезмайская пещера (результаты предварительного изучения 1987-1995 гг.) // Российская археология. N.3. 85-97.

15. Григорьев Г.П. 1977. Палеолит Африки // П.И.Борисковский (ред.). Палеолит мира. Т.1. Л.: Наука. 45-193.

16. Демиденко Ю.Э. 1999. Ориньяк типа Кремс-Дюфур Сюрени I (Крым): его вариабельность и место в ориньяке Европы // Локальные различия в каменном веке. СПб. 113-115.

17. Деревянко А.П., Петрин В.Т., Рыбин Е.П., Чевалков Л.М. 1998. Палеолитические комплексы стратифицированной части стоянки Кара-Бом. Новосибирск: Институт археологии и этнографии СО РАН.

18. Ефименко П.П. 1953. Первобытное общество. Киев: Издательство АН УССР.

19. Захариков А.П. 1999. Индустрии с бифасами и переход от мустье к позднему палеолиту в Европе // Археологический альманах. N.8. 197-206.

20. Коробков И.И. 1978. Палеолит Восточного Средиземноморья // П.И. Борисковский (ред.). Палеолит Ближнего и Среднего Востока. Л.: Наука. 7-185.

21. Кулаковская Л.В. 1999. Палеолитические местонахождения в районе Королево // Археологический альманах. N.8. 153-158.

22. Любин В.П. 1989. Палеолит Кавказа // Палеолит Кавказа и Северной Азии. Л.: Наука. 9-142.

23. Маркс Э.Э., Чабай В.П. 1998. Переход от среднего к позднему палеолиту в Крыму // Палеоэкология плейстоцена и культуры каменного века Северной Азии и сопредельных территорий. Том 2. Новосибирск. 421-439.

24. Матюхин А.Е. 1999. О ранней поре позднего палеолита на Северском Донце // Особености развития верхнего палеолита Восточной Европы. СПб: ИИМК РАН. 43-44.

25. Ранов В.А. 1977. Основные черты периодизации палеолита Средней Азии // Иванова И.К., Праслов Н.Д. (ред.). Палеоэкология древнего человека. М.: Наука.

26. Рогачев А.Н. 1957. Многослойные стоянки Костенковско-Боршевского района на Дону и проблема развития культуры в эпоху верхнего палеолита на Русской равнине // Материалы и исследования по археологии СССР. N.59. 9-134.

27. Рогачев А.Н., М.В. Аникович. 1994. Поздний палеолит Русской равнины и Крыма // Борисковский П.И. (ред.). Палеолит СССР. М.: Наука. 162-271.

28. Савич В.П. 1987. Поздний палеолит Волыни // Черныш А.П. (ред.). Археология Прикарпатья, Волыни и Закарпатья (каменный век). Киев: Наукова думка. 43-58.

29. Семенов Ю.И. 1993. Экономическая этнология. Первобытное и раннее предклассовое общество. М.

30. Синицын А.А. 1999. Костенки 14 (Маркина Гора). 1998-1999 // Особености развития верхнего палеолита Восточной Европы. СПб: ИИМК РАН. 61.

31. Синицын А.А., Праслов Н.Д., Свеженцев Ю.С., Сулержицкий Л.Д. 1997. Радиоуглеродная хронология верхнего палеолита Восточной Европы // Синицын А.А., Праслов Н.Д. (ред.). Радиоуглеродная хронология палеолита Восточной Европы и Северной Азии. Проблемы и перспективы. СПб: ИИМК РАН. 21-66.

32. Сулейманов Р.Х. 1972. Статистическое изучение культуры грота Оби-Рахмат. Ташкент: Фан.

33. Тушабрамишвили Н.Д. 1994. Средний палеолит Западной Грузии и этапы его перехода к верхнему палеолиту (по материалам Ортвала-Клде). Автореферат кандидатской диссертации. Тбилиси.

34. Формозов А.А. 1971. Каменномостская пещера -- многослойная стоянка в Прикубанье // Материалы и исследования по археологии. N.173. 100-116.

35. Чабай В.П., Маркс Э.Э., Отт М. 1998. Вариабельность среднего и ранней поры позднего палеолита в Крыму // Археологiя. N.4. 19-47.