Исследование ансамбля храма святого Григория в Аруче как целостного архитектурно-художественного комплекса

О существовании живописного искусства в этот период свидетельствуют не только найденные фрагменты грунтов, уцелевшие на стенах ряда церквей этого времени, но и трактат, написанный в VII веке историком Вртанесом Кертогом. В своем трактате Вртанес дает нам ценнейшую информацию о раннесредневековых росписях Армении. Он пишет: «Все, рассказанное Священным Писанием, изображено в церквях» Мелконян Е. Вртанес Кертог и иконоборчество // Эчмиадзин. 1970. № 6--7. С. 95; на арм. яз.. Это сцены, изображающие Рождество, Крещение, Страсти Господни, Распятие, Воскресение, Вознесение, Богоматерь с младенцем и сцены из жизни святых. То, что он упоминает еще и местных святых -- Григория Просветителя, святых дев Рипсиме и Гаяне -- говорит о том, что автор имел в виду конкретно армянские храмы.

Как отмечает специалист по средневековому искусству С. Тер-Нерсесян, трактат, написанный Вртанесом Кертогом, является самым древним литературным свидетельством против иконоборчества Тер-Нерсесян С. Армянское искусство / АН АрмССР. Ереван, 1975. С. 7; на арм. яз..

В Армении иконоборчество не было столь распространено, как, например в Византии. Противостоя иконоборчеству, армянская церковь в то же время не слишком превышала значение икон. Анания Санаинский утверждает: «…мы изображаем Христа, апостолов, евангелистов и, смотря на их образы, почитаем, но не велим бестолковому и непросвещенному народу слишком почитать их, опасаясь идолопоклонства» Седракян А. Иконопочитание армянской церкви. СПб., 1904. С. 88; на арм. яз..

Как мы уже ранее отметили, в своих работах И. Стржиговский отрицал местное происхождение армянских миниатюр, такого же мнения он придерживается и в отношении монументальной живописи раннесредневековой Армении. Отрицая местное происхождение армянских росписей, он считает, что все образцы были импортированы в Армению греками и сирийцами Котанджян Н. Г. Цвет в раннесредневековой живописи Армении. Ереван, 1978. С. 9.. Но труды Сирарпи Тер-Нерсесян и Л. А. Дурново, посвященные изучению средневековой живописи Армении, оспаривают это мнение.

Особенно значительной является заслуга Л. А. Дурново. Она впервые дала краткую иконографическую и стилистическую характеристику большинства сохранившихся памятников раннесредневековой живописи Армении. Очень глубоко занимаясь изучением армянских фресок, Л. А. Дурново, проанализировав остатки этих стенописей и установив большое стилистическое сходство между памятниками эллинистического и раннехристианского периода, доказывает, что начиная с IV века в Армении часто расписывались храмы, и все эти росписи имели местное происхождение. Такого же мнения придерживается С. Тер-Нерсесян. Л. А. Дурново, проводя аналогии между орнаментальными декорами фресок и скульптурными фризами эллинистического храма Гарни, доказывает древность многих армянских росписей Дурново Л. А. Стенная живопись в Аруче. С. 50..

1.3 Художественные особенности храмовой фресковой живописи

После опубликования всех этих значительных исследований не осталось никакого сомнения в существовании широко развитой живописной культуры в раннесредневековой Армении. Как отмечает Н. Котанджян, которому принадлежит большая заслуга именно в изучении цвета средневековых армянских фресок, «высокое художественное качество, самобытность и стилистическая цельность сохранившихся образцов, в которых прослеживается четкая преемственная связь с эллинизирующим искусством, говорят о непрерывной и стойкой живописной традиции, нить которой, восходящая к позднеантичному периоду, не была прервана в раннехристианскую эпоху» Котанджян Н. Г. Цвет в раннесредневековой живописи Армении. С. 8.. И далее: «Самый убедительный аргумент в пользу того, что стенопись не была случайна в Армении, -- ее высокий художественный и чисто технический уровень, достигнуть которого можно было лишь в результате последовательной эволюции этой сложной трудоемкой техники живописи». С помощью тщательного изучения цвета раннесредневековой росписи Армении он решает проблему национальной специфики в средневековом искусстве. Он отмечает, что в раннехристианский период армянская живопись была основана не только на эллинистической, но и на сильно развитой к тому времени местной традиции.

Одной из характерных черт армянских росписей является цвет. «Именно в особой выразительности цветового строя древнеармянской живописи, в ее колористическом совершенстве, органически связанном с другими компонентами изобразительной формы, наиболее отчетливо проявился самобытный художественный гений средневековых живописцев. Стесненные жесткими рамками иконографических канонов, они находили выход своим мыслям и переживаниям в пределах существовавших тогда возможностей формы и цвета. Колорит при этом становился одним из важнейших компонентов художественного языка, наиболее ярко выражавшим образно-эмоциональное содержание средневековой живописи».

Из армянских церквей IV--VI веков до нас дошло, к сожалению, не так уж много росписей. В основном это остатки их грунта и в лучшем случае их маленькие фрагменты. Если бы не сохранились письменные свидетельства об иконографии росписей этого периода Мелконян Е. Вртанес Кертог и иконоборчество. , то было бы трудно представить содержание первоначальных стенных росписей Армении.

В Ахце, по соседству с усыпальницей царей Аршакидов, находится базилика, построенная в IV веке. Церковь сейчас почти полностью разрушена, но на обломке, по всей вероятности, карниза еще существуют остатки покрытия грунта и часть краски темно-красного цвета. Остатки росписей сохранились еще в одной базилике, построенной тоже в IV в., -- это Касахская базилика. Здесь от росписей остались изображения части равноконечного креста и пальмы. В Ереруйкской базилике тоже сохранились остатки грунта и некоторые фрагменты росписей на откосе окна. Остатки живописного грунта сохранились также в соборе в Двине, в нижней части двух апсид Дурново Л. А. Краткая история древнеармянской живописи. Ереван, 1975. С. 7.. Такие незначительные остатки грунта находили еще в нескольких церквях этого периода, это церкви в Егварде, Зовуни, Аване, Птгни, церковь Спитакавор в Аштараке.

Относительно хорошо сохранились росписи в церкви св. Погос-Петрос в Ереване. Здесь были найдены четыре слоя грунта, позднейший из которых был идентичен времени постройки храма, и фриз с растительными и цветочными изображениями Дурново Л. А. Стенная живопись в Аруче. С. 50.. Цвета росписи мягкие и не очень яркие, поскольку краски нанесены легким жидким слоем. Л. А. Дурново пишет: «Вся живопись исполнена очень свободно и непринужденно… Подобный характер росписи, а также как бы подчеркивание христианского назначения ее, выразившееся в том, что на карнизе одного из столбов поверх цветочных кустов нанесены белой краской два куста с раздваивающимися разными концами, так называемый “сирийский крест”, указывают на весьма ранний период его исполнения».

В начале XX века церковь была снесена, но росписи, несмотря на утраты, были спасены и сейчас хранятся в музеях Армении. Самый первый ранний слой хранится в Национальной картинной галерее Армении.

Несмотря на малочисленность сохранившихся фрагментов, все эти частицы росписей являются достоверным доказательством того, что начиная с IV века настенные росписи получили в Армении большое распространение.

Одной из причин того, что все эти росписи дошли до нас в очень плохом состоянии, отмечает Л. А. Дурново, является технический прием наложения тонкого грунта (от 2 до 5 мм) прямо на тесаный камень. Этот же метод использовался и в памятниках VII века.

В раннехристианском искусстве Армении особое место занимают росписи VII века. Опять же нельзя сказать, что эти росписи хорошо сохранились, но если остатки росписей до VII века только свидетельствуют о существовании живописного искусства Армении, то, рассматривая сохранившиеся памятники VII века, уже можно четко представить их характер и стилистические особенности. «До VII в. не имеется данных для выяснения иконографии армянского изобразительного искусства. Росписи VII в. позволяют судить уже в эту эпоху о значительной самостоятельности армян в этой области. В дальнейшем развитие делается все смелее и дает очень оригинальные образцы, сложение которых вырабатывалось под воздействием канонических отступлений, пережитков древних культов, апокрифической литературы, сдвигов в мировоззрении, экономических и прочих условий. Конечно, тематика, основанная на общности положений христианства для всех принявших его народов Ближнего Востока и Запада, мало отличалась от тематики главным образом Сирии и Египта, но иконография почти с самого начала стала искать и находила свои собственные пути».

В этот период расписывалось большое количество храмов. Это соборы в Багаране и в Мрене, церкви св. Аствацацин и св. Геворгия, церковь Кармравор в Аштараке и еще ряд церквей, где в основном были найдены остатки грунтового покрытия.

Из более примечательных памятников монументальной живописи Армении VII века можно привести в пример росписи в церквях Лмбат, Талин, Аруч, Кош и Егвард. Опишем их последовательно.

Церковь св. Степанос в Лмбате (Лмбатаванк)

Эта церковь расположена на холме, недалеко от города Артик. Изначально здесь был построен монастырь, но сейчас от всех построек осталась только маленькая церковь св. Степанос. Про архитектурную особенность этого храма мы уже говорили, но его самой главной особенностью являются удивительные росписи интерьеров. Ими была покрыта вся апсида и прилегающие части стены. Конечно, росписи сохранились не полностью, но и этого достаточно, чтобы отметить их характерные черты. Относительно хорошо сохранилось нижняя часть конхи. В центральной части конхи был изображен Христос, сидящий на троне. От этой части сохранилась только нижняя часть фигуры Христа с остатками одежды и престол, опирающийся на радугу, окружающую фигуру Христа. Весь фон представляет собой язык пламени. По обеим сторонам престола изображены пылающие колеса, внутри которых помещены изображения тетраморфов -- четырех символов евангелистов; сохранился один из них -- ангел с белыми крыльями. Крылья, в свою очередь, расписаны множеством изображений широко открытых глаз. Самым выразительным и хорошо сохранившимся является лицо левого тетраморфа. Как отмечает Л. А. Дурново, «в трагических глазах и крепко сжатых губах Лмбатского тетраморфа нас захватывает выражение извечной непримиримой борьбы двух начал: добра и зла, вершин человеческого духа и человеческих страстей..». По краям апсиды рядом с каждым тетраморфом помещен шестикрылый серафим. Сохранились остатки росписи крыльев зеленого цвета, лица практически утрачены. Кроме росписей конхи очень важное место в росписи занимают изображения всадников, расположенных у самого края апсид с двух сторон. По всей вероятности, это изображения св. Георга и св. Саргиса. К сожалению, у всадников совершенно утрачены изображения лиц, но зато сохранились важные детали -- жезлы с крестами в руках всадников, заменяющие копья. «Ни драконов, ни каких-либо других злых сил под ногами лошадей нет. Подобные изображения святых всадников не как демоноборцев, а как мучеников, вообще очень мало распространены, даже на Ближнем Востоке», -- читаем мы у Л. А. Дурново.

Очень интересным и своеобразным являются колорит и техника исполнения Лмбатских росписей. Цветовая тональность этих росписей характеризуется лаконизмом, а все широко проложенные пятна локального цвета обведены контуром. Как пишет Дурново, «характер живописи плоскостной, местами несколько графичный, но без всякой сухости». По поводу колорита и цветового строя очень важными являются исследования, сделанные Н. Г. Котанджяном. Он отмечает, что основными доминирующими цветами являются коричнево-красный и зеленый, а остальные цвета росписи -- белый, серый, охристо-желтый и коричневый -- играют вспомогательную роль. По поводу манеры исполнения Лмбатских росписей Н. Г. Котанджян пишет: «…красочный слой нанесен здесь быстро и смело, контурная обводка формы свидетельствует о высоком техническом и художественном мастерстве автора. Фреска написана в каком-то особом творческом напряжении, которое отразилось в беспокойной ритмике живописной поверхности; в то же время четко организованное чередование насыщенных и нейтральных тонов вносит в общую экспрессию цветового строя уравновешивающую сдержанность» Котанджян Н. Г. Цвет в раннесредневековой живописи Армении. С. 48..

Большой храм в Талине

Из сохранившихся росписей VII века немалый интерес представляют росписи в большом храме в Талине. Кроме фрагментов росписи в апсиде на всех стенах храма сохранились остатки грунта. Это свидетельствует о том, что в свое время храм был полностью расписан. По поводу тематики росписи храма есть некоторые разногласия. По сведениям Л. А. Дурново, здесь, как и в Лмбате, изображен Христос во славе среди небесных сил, на огненном фоне. И, по всей вероятности, были изображены тетраморфы с обеих сторон центральной композиции, поскольку сохранились остатки крыльев. Эти фрагменты особенно отчетливо видны с правой стороны трона. Но Н. Г. Котанджян склонен считать, что здесь звучит несколько иная тема: «В Талине, в конхе главной апсиды, в сцене «Вознесения» вместо Христа была изображена Этимасия, трон триединого бога, с подушкой и книгой». Сравнительно лучше сохранились одиннадцать круглых медальонов, находящихся на своде триумфальной арки. Еще десять таких же медальонов находятся под троном. В этих медальонах -- изображения святых. Они обрамлены разнообразными орнаментами: это пальметки, круги, полупальметки, сердца и т. д. Дурново Л. А. Краткая история древнеармянской живописи. С. 10. Несмотря на то что орнаменты не так уж плохо сохранились, лица святых, к сожалению, почти полностью утрачены. На южной стене вимы была изображена сцена Входа в Иерусалим. Сейчас от этого изображения тоже, к сожалению, почти ничего не осталось. Только в случае очень тщательного осмотра следов росписи можно разглядеть эту сцену. Над входом в южную апсиду просматриваются фигуры шести святых. На западных столбах расположены изображения всадников на вороном и рыжем конях. Сохранились фрагменты росписей одного всадника. Так же, как и в Лмбате, лицо всадника утрачено. Но несмотря на то что основной красочный слой Талинских росписей, как мы отметили, был утрачен, здесь, в изображении коня, сохранился первоначальный цвет, с доминирующими желтыми, красными и коричневыми цветами. Были еще использованы белые и черные краски, последний -- для контурной прорисовки. Такая же группа охристых красок была свойственна росписям Лмбата. Это было подтверждено лабораторным исследованием, сделанным Котанджяном Котанджян Н. Г. Цвет в раннесредневековой живописи Армении. С. 45.. Что касается холодных тонов в росписях армянских храмов, долгое время этому не было никаких доказательств, пока Котанджян не обнаружил во время реставрации храма в остатках строительного мусора остатки грунта со следами синего цвета. Это и дало возможность предположить, что в росписи использовались и холодные красочные тона.

По поводу сходства между росписями Талина и Лмбата Дурново писал: «Тема конхи, эти два всадника, а также тональность из белого, зеленого и различных оттенков красного цвета без голубого, сближают эту роспись с Лмбатской, но исполнена она несколько суше и с более мелочной отделкой некоторых деталей, как-то: орнамент, звезды, трон и пр.» Дурново Л. А. Краткая история древнеармянской живописи. С. 11.. Несмотря на разногласие мнений Дурново и Котанджяна по поводу темы росписей этих двух церквей, Котанджян в некоторых аспектах также сближает эти росписи: «…характер контурных прорисовок, большая насыщенность цветовой тональности с широким применением черного цвета дает основание предположить, что, в отличие от Аручской стенописи, цветовой строй Талинских фресок был основан на более условной изобразительной системе, сближающейся скорее с “графическим” характером живописи Лмбата, где поверх локальных пятен цвета нанесена последующая контурная прорисовка» Котанджян Н. Г. Цвет в раннесредневековой живописи Армении. С. 46..

Следы росписей сохранились и в церкви св. Степаноса, находящейся в окрестностях села Кош [см. Примеч. 2]. Л. А. Дурново в свое время сделала прекрасное описание одной из композиций, которая, по ее словам, была еще отчетливо видна в апсиде Дурново Л. А. Очерки изобразительного искусства средневековой Армении. М., 1979. С. 142.. Последующее исследование Н. Г. Котанджяна и исполненные им фотографии дают и нам возможность ее представить Котанджян Н. Г. Цвет в раннесредневековой живописи Армении. С. 49..

В апсиде храма, как и в Лмбате, была изображена композиция «Христос во славе». На откосах окна дважды был изображен Христос, который протягивает апостолам не чашу с вином или блюдо с хлебом, а свиток с текстом. С одной и с другой стороны окна были изображены по шесть апостолов, подходящих к Христу. По сведениям Дурново, это своеобразный вариант сцены «Господь, дающий закон» Дурново Л. А. Очерки изобразительного искусства средневековой Армении. С. 144., похожую композицию мы увидим в другом храме, находящемся в селе Аруч. Ниже композиции «Христос во славе» был изображен широкий фриз с армянскими надписями, огибающий всю апсиду.

Во время работы Дурново в церкви остатки росписей были сильно загрязнены. Но, как она отмечает, фрески по тональности не отклоняются от Лмбата и Талина. Позже Котанджян напишет: «…недавняя расчистка позволяет представить колорит этой стенописи, ранее скрытый от глаз исследователя и вызывающий большой интерес как необычностью своей палитры, так и особенностями цветового образа. Колорит этой фрески оказался неожиданным по силе, своеобразию и звучности цвета. Его цветовая тональность сильно отличается от живописи других одновременных росписей (например, в Талине и Аруче)» Котанджян Н. Г. Цвет в раннесредневековой живописи Армении. С. 50..

В росписи использованы в основном теплые краски, что и придает ей более плоскостной характер. Очень широко использованы разные оттенки красного и охристого. Как и в Лмбате, здесь также использовалась черная краска, которая немалую роль играет в структуре цвета. В обеих церквях черный использован и для контурной прорисовки. Это можно разглядеть в изображении орнамента, находящегося у основании апсиды. Кроме ровно перекрытых локальных пятен цвета в росписи существуют тональные нюансировки. По мнению Котанджяна, в росписи Коша существуют некоторые тенденции эллинистической живописи.

Наиболее плохо сохранившимися являются росписи в церкви св. Зоравор около села Егвард. Эта церковь отличается от остальных перечисленных не только своим архитектурным решением, но и построением росписи, исследованием которой занималась Л. А. Дурново. Сегодня из восьми апсид храма только на четырех можно отметить некоторые остатки грунта, так как остальные четыре апсиды были заново построены. По сведениям Дурново, вся поверхность полукружия апсиды была расписана большими орнаментальными изображениями. По поводу этих орнаментальных изображений она пишет: «Необычное сочетание крупных, нигде более не встречающихся мотивов с исключительно тонкой и мелкой их отделкой указывает на то, что мастер не вполне овладел замыслом состава монументального орнамента росписи и подчинения ему всех частей в линейном и красочном отношении» Дурново Л. А. Краткая история древнеармянской живописи. С. 12.. Н. Г. Котанджян имеет противоположное мнение. «Нам кажется, однако, -- замечает он, -- что структура росписи своей детальной разработкой не нарушала принципов стенописи. Сама церковь и, в частности, ее интерьер не были особенно монументальны, восемь апсид сильно членили внутреннее пространство не очень большого по размерам храма. Поэтому подобная детализация росписи могла быть органичной в системе всей внутренней объемно-пространственной и хроматической структуры. Эти «ковровые» мотивы были рассчитаны на сравнительно близкое визуальное восприятие, и детальная отделка в подобном случае была вполне оправданной» Котанджян Н. Г. Цвет в раннесредневековой живописи Армении. С. 52..

Существует версия, что кроме апсиды в остальных местах храма -- в конхе, на столбах между апсидами и на куполе -- были изображения несколько другого характера. Но Дурново склонна предполагать, что в остальных местах были такие же орнаментальные изображения. Заметим, что и здесь не совпадают мнения этих двух исследователей. После тщательного обследования остатков росписи Котанджяном были выявлены следы стоящей фигуры, расположенной на западной апсиде.

Роспись Егвардского храма отличалась богатой цветовой тональностью, были использованы и теплые, и холодные краски: красный, желтый, коричневый и разные оттенки зеленого. Поскольку орнаментальные изображения имели декоративный линейно-графический характер, а фигура была изображена более свободными живописными приемами с использованием полутонов, Котанджян считает, что в декорировке храма участвовали разные мастера.

В целом, благодаря кропотливым исследованиям двух специалистов, воссоздана своеобразная композиция с активными фигуративными изображениями и с большими орнаментальными формами. Несмотря на то что подобной этой храмовой декорировки более нам не известно, Котанджян не считает, что она единичное явление, скорее это единственная дошедшая до нас роспись подобного типа.

В конце XIX-го -- начале XX-го вв., когда впервые начали уделять внимание средневековому зодчеству Армении, его рассматривали, как одну из ветвей византийской архитектурной школы. Более глубокое и последовательное изучение армянской архитектуры привело к доказательности того что, безусловно, испытав на себе влияние других стран, армянская архитектура представляет собой самостоятельное и своеобразное явление, отличаясь удивительными пропорциями, красотой композиции, смелостью конструкций. Начиная с IV века, после официального принятия христианства как государственной религии, в Армении один за другим начали создаваться культовые сооружения, каждое из которых решалось по-новому, отличаясь от предшествующих построек. Внимательное последовательное изучение всех этих памятников привело к тому, что сейчас армянская средневековая архитектура занимает особое место в истории мировой архитектуры.

Армянское искусство IV-VII веков развивалось в условиях синтеза всех пластических искусств на основе архитектуры. Особое развитие в эти времена получает фресковая живопись, находящаяся в стилистическом единстве с архитектурой. Монументальная живопись в Армении, имевшая глубокие традиции, стала глубоко исследоваться армянскими учеными только с середины XX века. Эти исследования не только доказали непревзойденное мастерство её создателей, но и послужили весомой базой для последующих исследований, так как, к сожалению, многие из тогда еще сохранившихся примеров стенной росписи до нашего времени не дошли.

Все это свидетельствует о необходимости проявления самого пристального внимания к тем памятникам средневекового армянского искусства, которые требуют внимания уже не только ученых, но и специалистов в области охраны и реставрации стенописи. К таким памятникам относится церковь св. Григория в селе Аруч, избранная предметом магистерского исследования, так как состояние в ней отдельных сохранившихся фрагментов живописи на сегодняшний день тревожное.

Глава 2. Ансамбль храма св. Григория в Аруче. История и современное состояние

VII век считается золотым веком армянского зодчества. Именно в это время была возведена одна из самых значительных культовых построек Армении. Как и многие памятники этого периода, она восхищает своей художественно-архитектурной целостностью, монументальностью и разнообразием.

2.1 Храм св. Григория в Аруче и его место в историко-культурном контексте средневековой Армении

Село Аруч находится в области Аштарак, недалеко от города Эчмиадзин. Эта местность очень богата древними историческими памятниками. В VII веке, в период правления князя Григория Мамиконяна, Аруч являлся административным центром Армении. Именно в этот период были построены самые значительные памятники Аруча -- крепость князя Мамиконяна и собор св. Григория.

Есть очень много сведений об Аруче у историков начиная с V века. Аруч являлся богатым и процветающим поселением не только во время правления Григория Мамиконяна, но и в IX--XII веках. В это время он был значительным центром садоводства и торговли Матевосян К. Аруч. Ереван, 1987..

Все исторические памятники, находящиеся в селе Аруч и около него, представляют большую ценность в истории армянского искусства и культуры. Это собор св. Григория со своей интересной архитектурой и бесценными росписями, дворец князя Григория, старая крепость, караван-сарай и несколько других средневековых памятников [см. Примеч. 3].

В разные времена эти памятники были в центре внимания разных специалистов и исследователей. О них писали Н. Марр, И. Орбели, Т. Тораманян, Ю. Стржиговский, Н. Токарский, Л. Дурново, С. Тер-Нерсесян, В. Арутюнян и др. Некоторые из этих трудов посвящены датировке этих памятников, другие -- архитектуре и росписям.

Кроме памятников VII века в Аруче и в селе Шамирам, находящемся рядом, были обнаружены раннеурартские местности, гробницы и т. д. Раскопки этих местностей начались в 1975 г. по инициативе археологической экспедиции исследовательского центра Ереванского государственного университета. Но еще до этого, в 1912 г., в Аруче случайно была найдена клинописная надпись урартского царя Сардури II.

После экономического подъема в VII веке из-за многочисленных нападений со стороны монголов и других завоевателей Аруч вместе с другими поселениями теряет свое былое значение. Один из турецких историков пишет, что когда в 1604 г. османский шах Аббас I со своей армией должен был пройти через эти местности, он приказал увести всех жителей в Иран и уничтожить все, что остается История армянского народа. Ереван, 1972. Т. 4. С. 98.. После этих варварств Аруч становится совершенно безлюдным. Через некоторое время в этом месте начали обитать несколько семей, принадлежащие к турецкому племени Талиш, из-за чего поселения стало именоваться Талиш Матевосян К. Аруч. С. 7..

Начиная с XIX века село снова начало заселяться армянами из разных областей: Мак, Баязет, Муш, Ширак и т. д. В 1893 г., находясь в Аруче, Линч его уже называет маленьким армянским селом. До 1970 г. село называлось Талиш, но по желанию жителей начиная с 1970 г. оно получило свое первоначальное имя Аруч.

Сведения историков

Как мы уже отметили, самые значительные сведения об Аруче мы находим в трудах армянских историков. Самые давние сведения принадлежат Егише: он, описывая происшествия 450--451 гг., отмечает название Аруч. Сохранились также сведения о том, что среди участников церковного собора 609 г. в Двине, перечисленных со своими именами и местом жительства, есть имя Григориса Аручского. Это очень важное сведение по истории Аруча, поскольку здесь становится очевидно, что в VII веке в Аруче была церковь.

Есть еще интересные данные об Аруче в повести, которую написал в VII веке Моисей Каганкатваци. Здесь историк пишет о периоде правления Григория Мамиконяна, особенно подробно описывает визит князя Джваншира в Аруч Каганкатваци М. История Агвана. Ереван, 1983. С. 195..

В исторической повести, написанной в VIII веке вардапетом Гевондом, не только описывается благополучное состояние Армении, и в частности Аруча, но и рассказывается о постройке роскошного храма. В своей повести Гевонд с очевидной симпатией представляет образ Григория Мамиконяна. Он пишет: «Князь Григорий во время своего правления Арменией успокоил ее от всех хищников и нападений. Был он муж богобоязливый, братолюбивый и гостеприимный; снабжал пищею нищих и был совершен богопочитания. Он устроил в области Арагацотн, в участке Аруч, дом молитвы, храм славы и имени Господа и украсил его в память имени своего» Гевонд. История халифов вардапета Гевонда, писателя VIII века (на арм. яз) / рус. пер. К. Патканьяна. СПб., 1862. С. 9..

По поводу Аруча, и особенно о периоде правления Григория Мамиконяна, очень подробно пишет историк католикос Иоаннес Драсханакертци. Он жил во второй половине IX -- начале X века. В своей повести историк рассказывает не только о постройке храма в Аруче, но еще дает много сведений о широкой деятельности Григория Мамиконяна в сфере строительства. Он с большой похвалой отзывается о князе, считая время его правления периодом мира и строительства. Пишет о постройке крепости, о строительстве храма св. Зоравор около села Егвард и т. д. Причем он так досконально рассказывает и описывает все местности, что есть вероятность, что он сам побывал там. Особенно если учесть тот факт, что некоторое время он жил в городе Бюракан, который находится не так уж далеко от Аруча. Иоаннес Драсханакертци пишет: «В это время благочестивый князь Григор Мамиконян, благодаря божественному попечению основав прекрасную церковь, что в большом дастакерте Аруч, строит ее спешно, уготовив словно небесную обитель на земле. И с южной стороны он расположил свой дворец на краю скалистой долинки, в которой ключом бьет прозрачный родник, пенясь в каменных теснинах гранитных скал, что окаймляет его, словно венец укрепления. И затем, оградив его твердо заложенными камнями и известью, строит дом для своего пребывания. Он строит также для монашеского братства место священнодействия, в котором воздвигает великолепную украшенную церковь с восточной стороны большого дастакерта Егварда, утверждает его обиталищем монахов на спасение души своей» Иоаннес Драсханакертци. История Армении. Тифлис, 1912. С. 90--91; на арм. яз..

Следующий историк, который пишет об Аруче, и особенно о строительной деятельности князя Григория, -- это Степанос Таронский Асохик. «По кончине Хамазаспа Нерсес вместе с нахараром просил Халифа (амирапета) назначать правителем Армении брата Хамазаспа Григория Мамиконяна, бывшего у него заложником, который выстроил соборную церковь, что в Аруче» Степанос Таронский. Всеобщая история / рус. пер. Н. О. Эмина. М., 1864. С. 71..

Позже к истории Аруча обратились Киракос Гандзакеци, Вардан Аревелци, Мхитар Айриванеци, Мхитар Анеци. Как пишет К. Матевосян, с V по XIII век в своих трудах об Аруче писали одиннадцать армянских историков, восемь из которых пишут о постройке храма Григорием Мамиконяном Матевосян К. Аруч. С. 15..

В конце XIX века армянский поэт и историк Гевонд Алишан дает следующее описание храма в Аруче: «Небеснообразная церковь из гладких тесаных камней до сих пор уцелела наполовину. Она обширнее многих подобных и имеет форму удлиненного четырехугольника. Будучи чудной архитектуры, она возведена на четырех двойных плотных сводах без колонн, с кровлей в виде “колыбели”. Некогда на ней возвышался купол, который обвалился вместе с частью кровли. С обеих сторон алтаря находятся двухэтажные приделы. В боковых стенах с севера и юга по семи окон, низко расположенных по два с той и другой стороны престола, и три с восточной стороны, за жертвенником. Дверей пять, по две с боковых сторон, и главный вход с западной стороны. Теперь открыты только последняя и одна из южных, остальные заложены мусульманами, которые некое “небесное гульбище” обратили в хлев и в зимний загон скота» Алишан Г. Айрарат. С. 144.. Мы говорим о периоде правления Григория Мамиконяна [см. Примеч. 4].

В этот период Армения не была совершенно независимой, но условия для строительной деятельности были вполне благополучные.

Когда правителем Армении стал князь Григорий, снова восстановился мирный договор между Арменией и арабами. Для Армении самым главным в этом договоре было то, что даже ни один арабский солдат не имел права быть в Армении и армянская пятнадцатитысячная кавалерия не должна была участвовать в боях между арабами и Византией. Выходит, что вся внутренняя жизнь страны была под властью князя, а во внешних делах Армения заняла нейтральную позицию.

То время, когда Арменией правил князь Теодорос Рштуни, между князем и духовенством страны часто возникали острые конфликты. Очень важно то обстоятельство, что во время правления Григория Мамиконяна эти отношения были совершенно мирными. В течение его правления в Армении сменились три католикоса: Анастас Акореци, Исраел Утмсеци и Саак Дзорапореци. Особенно значительна культурная деятельность католикоса Анастаса. До того как он стал католикосом, в отсутствие тогдашнего католикоса Нерсеса Тайеци, он часто возглавлял строительство Звартноца. А когда стал католикосом, он построил церковь св. Акопа в своем родном селе Акор.

У армянских историков этот католикос часто встречается. Особенно пишется о том, как Григорий Мамиконян и католикос Анастас освящают церковь в Аруче.

Историк Иоаннес Драсханакертци пишет об одном интересном случае, связанном с Григорием Мамиконяном и Анастасом Акореци. Он рассказывает, как один арабский солдат по имени Сурган просил князя Григория крестить его и сделать христианином. Князь не отвергает его просьбу и во время освящения Аручского храма в 666 г. католикос Анастас торжественно крестит Сургана. А Григорий Мамиконян становится крестным отцом Сургана и дает ему имя своего отца -- Давид. Есть сведения, что спустя некоторое время после смерти князя Григория арабы, узнав о вероотступничестве Сургана--Давида, заставляют его отречься от христианства. После долгих, но бессмысленных мучений Давида, которые происходили в городе Двин, арабы приговаривают его к смерти. С этого времени Сурган--Давид, уже по имени Давид Двинский, армянской церковью считается святым Иоаннес Драсханакертци. История Армении. С. 91--92..

Что касается личной жизни Григория Мамиконяна, о ней известно не так уж много. Из надписи, посвященной строительству храма в Аруче, видно, что тогда князь уже был женат на Хегине. А у некоторых историков Хегине отмечается как королева. По поводу этого есть предположение, что в VII веке князь Григорий Мамиконян имел титул короля Тер-Гевондян А. Н. Происхождение титула «ишхан Армении» // Вестник Ереван. гос. ун-та. 1969. № 1. С. 245..

С периодом правления князя Григория Мамиконяна связан самый яркий период истории Аруча. В это время Армения всего лишь фиктивно была зависима от арабов, а в последние годы правления Григорий вовсе перестал платить дань и стал полностью самовластным. Период правления князя Григория был мирным и процветающим. Армения имела очень выгодные внешнеполитические условия. Как отмечает А. Тер-Гевондян, «период правления Григория Мамиконяна является самым блестящим периодом развития армянской экономики и искусства».

2.2 К вопросу о датировке храма св. Григория

На стенах Аручского храма сохранились несколько надписей. Эти надписи имеют большое историческое значение. В них имеются важные сведения, относящиеся к истории Аруча и социально-экономической жизни страны в этот период.

Самой древней из этих надписей является строительная надпись, находящаяся в восточной стене храма, на два с половиной метра от земли и прямо под центральным окном апсиды.

Эта надпись долгое время была в центре внимания многих исследователей. Они, исходя из своих исследований, часто публиковали статьи по поводу конкретно этой надписи. Наряду со свидетельствами историков эта надпись тоже является доказательством того, что храм был построен в VII веке. Во многих случаях высказывания исследователей по поводу датировки надписи были разными. Причиной этих недоразумений являются некоторые неточности, существующие в надписи.

Вот что гласит надпись:

? ? (?) ??? ????????? ??????

????? ??? ? ? ? ???????????

????? ????????? ? ???? ??????? ??????????

?????? ?????? ? ??????

? ????? ?????????

? ?????????????? ?????

??? ??? ?????. ??. ??

29 год Константина, месяца Марер,

15 числа основан сей святой собор

князем Армении Григорием Мамиконяном

и его супругою Еленой для ходатайствования

за строителей его.

Помилуй, Христе Боже.

(Перевод И. Орбели Христианский Восток. 1913. Т. 2, вып. 2. С. 139.)

Последние три слова отличаются от остального текста Арутюнян В. М. По поводу датировки храма в Аруче / Управление по делам архитектуры при Совете Министров АрмССР. Ереван, 1946. С. 8..

Первая статья, посвященная строительной надписи Аруча, была опубликована в 1903 г. Месропом Тер-Мовсесяном. В своей статье М. Тер-Мовсесян пишет: «Построил его (этот храм. -- А. Х.) современник Нерсеса III армянский князь Григорий Мамиконян. Это мы знаем из истории, а подтверждение этого мы находим в надписи, сохраненной на восточной стене церкви; своей надписью Григорий свидетельствует о том, что эту церковь построили он и его жена Хегине (Елена) в 29-м году царствования греческого императора Константа, т. е. в 671 г. Однако Констант царствовал лишь 26 лет (642--669 гг.), а потому следует полагать, что дата надписи ошибочна» Тер-Мовсесян М. Раскопки развалин церкви св. Григория близ Эчмиадзина // Известия Имп. Археологической комиссии. СПб., 1903. Вып. 7. С. 45..

Из-за этого недоразумения по поводу летосчисления в надписи в разное время разные исследователи пришли к разным выводам. Например, Н. Я. Марр не считает, что в надписи 29-й год правления Константина назван ошибочно. Он объясняет это тем, что в Армении могли не знать о том, что Византией уже правит другой правитель. Он в своей статье «Армянская церковь в Аруче» пишет: «Судя по надписи, обнародованной о. Месропом, церковь построена в 29-м году царствования Константа. Правда, Констант царствовал всего 26 лет, с 642 по 668-й, но 29-й год с его воцарения, действительно, совпадает с 671 годом, датою построения аручской церкви по Самуилу Анийскому, и приходится думать, что в резиденции Григория Мамиконяна тогда еще не знали, что в Византии уже три года царствовал другой император» Марр Н. Я. Армянская церковь в Аруче // Известия Имп. Археологической комиссии. СПб., 1904. Вып. 12. С. 62..

В то же время Марр является исследователем, который впервые подверг сомнению принадлежность аручского храма к VII веку. Но поскольку, как он пишет в своей статье, он не мог сам ознакомиться с храмом и надписью, мы склонны считать, что в случае подробного изучение храма он бы изменил свое мнение.

Марр пишет: «В 1892 году я пробыл ночь на 2-е июля в Талише, но, к сожалению, лихорадка, которой я тогда страдал, изнурила до такой степени, что я не в силах был даже проверить известные в печати сведения. В дневнике у меня значится: “Церковь внутри крестообразной формы, снаружи представляет четырехугольник с нишами. Обвалившиеся купол и барабан поддерживались без колонн. Церковь была расписана внутри. Поражает обилие света”. Мое впечатление таково, что в дошедшем до нас виде храм не может быть постройкой VII в. За датированной его надписью нельзя признать решающий голос. Армянские надписи нередко переписывались после переделки церквей».

И. Орбели опубликовал две статьи по поводу аручской надписи. Он совершенно не согласен с мнением Марра и считает невероятным то, что в Армении могли не узнать о смерти византийского императора. Кроме того, исходя из исследования текста, Орбели считает, что надпись не является подлинником, а была переписана позднее, из-за чего и есть некоторые искажения. Он пишет: «Совершенно непонятно, как правитель Армении, хотя бы даже представитель не византийской власти, а арабской, не имевшей связи с Византией (он носил титул патрика), мог не знать о происшедшей в Византии смене императора (притом смене насильственной) через два года после этого события. Это кажется настолько невероятным, что единственное объяснение, которое можно дать странной дате аручской надписи, -- что она было искажена при переписывании этого документа; несомненно, аручская надпись, по ее внешнему виду, как он описан преосв. Месропом, дошла до нас не в подлиннике, а в копии, видимо довольно поздней…» Орбели И. А. Багаванская надпись 639 г. и другие армянские ктиторские надписи VII в. // Христианский Восток. СПб., 1913. Т. 2, вып. 1. С. 11..

В свою очередь, И. Стржиговский тоже считает невероятным мнение Н. Я. Марра о том, что в Армении могли не знать о смерти византийского императора Константа. Он также отвергает и мнение И. Орбели, что аручская надпись не является оригиналом, а переписана и датируется XI веком. Отвергая эти два предположения, он приводит совершенно новую точку зрения по этому вопросу: «Быть может, неточно показан не год смерти Константа, а первый год его правления. Во всяком случае, эта надпись начертана в последнем периоде жизни Константа или совпадает с годом смерти его». Он считает, что к такому недоразумению могла привести существующая разница между армянским и византийским летосчислением Арутюнян В. М. По поводу датировки храма в Аруче. С. 12..

Другой специалист, Г. Н. Чубинашвили, основываясь на предположении И. Орбели, усиленно старается доказать, что не только надпись, но и сам аручский храм, как и все купольные залы Армении, относится к IX--X векам. Он пишет: «На месте мы убеждаемся, что надпись сделана одновременно с постройкой (церкви. -- А. Х.), т. е. она не списана с какого-нибудь древнего здания, а изначально приготовлена для строящегося нового здания. Таким образом, нет никакого сомнения, что надпись сделана и в настоящее время сохранена на здании X в. Из этого утверждения может извлечь пользу и армянская эпиграфика, так как этим самым с точностью определяется и время надписи».

Он, конечно, не учитывает то обстоятельство, что про постройку аручского храма писали историки, которые жили до X века, и что во всех литературных сведениях и в самой надписи пишется, что храм построил князь Григорий Мамиконян и католикос Анастас Акореци, жившие в VII веке. «Если мы примем точку зрения Г. Н. Чубинашвили, по мнению которого храм в Аруче построен в X в., вернее, в его конце, то получится, что Гевонд, который жил в первой четверти VIII в., пишет о сооружении храма, построенного два века спустя после его смерти».

В изучении аручского храма большое значение имеет статья, написанная В. М. Арутюняном. Несмотря на то что работа имеет название «По поводу датировки храма в Аруче», автор помимо анализа надписи пишет еще об историческом периоде постройки храма, о сведениях историков, о плане храма, конструктивных особенностях его декоративного убранства.

В. Арутюнян отчасти согласен с мнением Марра о том, что в Армении могли не знать о смерти императора Константа. По его мнению, неверной дате способствовал еще тот факт, что преемник Константа тоже носил имя Константина: «Весьма возможно, что в далекой Армении, особенно в той части, которая находилась под властью арабов, этот факт одноименности императоров мог послужить к смешению времени их правления. Это обстоятельство, по нашему мнению, тоже нужно учесть как косвенный довод при разъяснении недоразумения с датой в аручской надписи».

Как доказательство выше сказанному Арутюнян приводит несколько примеров, когда армянские историки этому императору Константу дают 29 и даже 30 лет царствования. В конце своей статьи Арутюнян пишет: «Нужно только не придавать решающего значения той незначительной неточности в надписи с 29 г. Константа и, опираясь на свидетельство Киракоса Гандзакеци, где говорится о 5-м годе патриаршества Анастаса, признать, что аручский храм начал строиться («был основан», как говорится в надписи) в 667 или 668 гг., когда католикос Анастас еще жил.

Имея в виду также свидетельство Иоаннеса Драсханакертци о том, что Григор Мамиконян построил Аручский храм быстро, можно предположить, что строительство было завершено до 680 г. Маленькая разница в несколько лет не имеет в данном случае существенного значения для исследования».

Существует еще несколько предположений по поводу датировки храма в Аруче.

Как видим, датировка аручской надписи у разных специалистов разная. Но главным является то, что почти у всех как надпись, так и храм относятся к VII веку. Как отмечает К. Матевосян, ни Марр, ни Орбели, ни Стржиговский, ни Чубинашвили не были в аручской церкви и сами не исследовали надпись. А ведь только в случае тщательного изучения на месте можно было прийти к правильному выводу К. Матевосян. Аруч, «Айастан», Ереван, 1987, с. 56.

В 1971 г. А. Шагиняном была опубликована статья «По поводу анализа аручской строительной надписи VII века». Он, сравнивая эту надпись с другими армянскими надписями VII века, пишет, что аручская надпись по палеографическим и языковым особенностям совершенно соответствует VII веку. И даже порода камня, его цвет и фактура настолько гармонично сочетаются с другими камнями храма, что нет никаких сомнений, что надпись современна храму. В этой статье автор, тщательно рассматривая все предположении И. Орбели по поводу того, что надпись -- не оригинал, а была переписана, один за другим находит доказательства того, что все эти высказывания являются необоснованными. А. Шагинян -- первый исследователь, который обращает внимание на то, что в надписи последняя буква, обозначающая время правления Константа, заключена в скобки. Это буква ? (9). Он считает, что ошибка по поводу 29-го года правления Константа была замечена уже во время выполнения надписи и поэтому взята в скобки. «Насколько бы это ни было странно, но таким образом писец исправил свою ошибку» А. Н. Шагинян. По поводу анализа Аручской строительной надписи VII века, 1971, с. 82. (Мне кажется, необязательно, что это было сделано автором надписи, в течение XIII столетия многие могли догадаться о существующей ошибке в надписи и легко могли сами добавить скобки.) По предположению Шагиняна, вместо второй буквы «?», обозначающей цифру 9, должна была быть буква «?», обозначающая цифру 4. В таком случае получится, что храм в Аруче был построен на 24-м году правления Константа, а значит, в 665--666 г. И поскольку Киракос Гаднзакеци пишет: «На пятом году Анастаса была постройка храма, что в селе Аруч, который построен Григорием Патриком» Гандзакеци К. История Армении. Тифлис, 1909. С. 60., -- а Анастас Акореци был католикосом в 661--667 гг.; в этом случае тоже получается, что храм был построен в 665--666 гг.

Последние сведения, относящиеся к аручской надписи, я нашла в книге К. Матевосяна. Он почти полностью соглашается с мнением Шагиняна, вот только в противоположность Шагиняну он думает, что в надписи указано не время окончания постройки храма, а начало его постройки. И вместо второй буквы «?» должно быть «?», в случае чего получается, что постройка храма началась в 662 г., а закончилась в 666 г. Матевосян К. Аруч. С. 53--64.

Надо, конечно, отметить, что помимо этой строительной надписи в Аруче сохранились еще несколько других. Особенно примечательна надпись, относящаяся к 867 г. Эта надпись свидетельствует о споре из-за воды, который возник между соседними селами Аруч и Кош (о церкви, находящейся в селе Кош, мы рассказывали ранее). «316 года армянского летосчисления во время владычества Ашота и царства Смбата Багратуни, военачальника армянского, и патриаршества Захарии была распря между <жителями сел> Аруч и Кош…» Алишан Г. Айрарат. С. 144.. Эта надпись, в свою очередь, тоже опровергает мнение Чубинашвили, что храм построен в конце X века.

Следующая надпись относится к 973 г. и посвящена реставрации храма. Надпись находится снаружи, на северной стене храма. Рядом с надписью находится, по всей вероятности, имя ремонтника -- Давид Матевосян К. Аруч. С. 60..

Есть еще несколько надписей, датированных 987, 991, 1285 годами. Внутри храма также сохранились две надписи, не имевшющие датировки, которые впервые были опубликованы К. Матевосяном.

2.3 Композиционные особенности внешних и внутренних объемов здания. Фрески

Храм святого Григория в Аруче является одной из самых значительных построек раннего Средневековья в Армении [см. Примеч. 5]. Как мы уже отмечали, храм долгое время был в центре внимания разных исследователей, это были путешественники, архитекторы и искусствоведы. Одним из первых исследователей является Торос Тораманян, который внес очень большой вклад в изучение истории развития армянской архитектуры. Он с неподдельным восторгом описывает аручский храм, говоря, что этот храм является драгоценным камнем VII века и восхищает не только своими формами, но и архитектурным обликом Тораманян Т. Материалы по истории армянской архитектуры. С. 121..

О храме в Аруче писали А. Мхитарян, Линч, Н. Марр. После них храм более глубоко изучали Т. Тораманян, Ю. Стржиговский, М. Токарский, А. Якобсон, С. Мнацаканян, В. Арутюнян, А. Шагинян и многие другие Арутюнян В. М. По поводу датировки храма в Аруче. С. 37--38..

Аручский храм относится к архитектурному типу купольного зала, который был распространен в VII веке в Армении. К этому типу относятся храмы в Зовуни, Птгни и св. Тадеос в Ддмашене Матевосян К. Аруч. С. 39.. Композиция этих построек отличается общностью внутреннего пространства. В них отсутствуют внутренние отдельно стоящие устои и подкупольный квадрат образован четырьмя мощными пилонами, примыкающими к продольным стенам.

Из церквей этого типа самым крупным является храм в Аруче (16,95 х 34,6 м), построенный из местного красного и черного туфа. Храм размещен на трехступенчатом стилобате, первая ступень которого сейчас почти полностью находится под землей. Внутреннее пространство удлиненное, по сторонам центральной апсиды размещены приделы, а над приделами -- так называемые тайники. Этот храм по композиции очень близок храму в Птгни, но, как пишет Н. Токарский, архитектор аручского храма не просто повторил архитектурные принципы храма в Птгни, -- он хорошо знал обо всех новшествах, происходящих в архитектуре в его дни, и, несомненно, был под влиянием только что законченного храма в Звартноце. «Несомненно, оказывается под влиянием Нерсесовой постройки и аручский архитектор» Токарский Н. М. Архитектура Армении IV--XIV вв. С. 109.. В аручском храме барабан поставлен не на тромпы, как было в это время повсеместно распространено, а на паруса, которые, по мнению Н. Токарского, в развитой форме впервые в архитектуре Армении были применены в Звартноце. Но именно это обстоятельство дало повод Г. Н. Чубинашвили предположить, что храм относится к более поздним векам. «Переход к основанию купола происходит через посредство паруса, а не тромпа, и это является одним из самых ясных признаков средневековой архитектуры Армении и Грузии» Арутюнян В. М. По поводу датировки храма в Аруче. С. 21.. По поводу этого В. М. Арутюнян пишет: «Совершенно правильно, что тромпы представляют собою самую распространенную конструкцию подкупольного перехода в памятниках первой половины VII в., но вовсе не исключается, как показывают сами памятники, применение парусов в том же веке, но уже во второй его половине; паруса известны в памятниках VII в. -- Звартноце, Аруче и большой церкви в Талине, которая является также постройкой конца VII в.». Арутюнян в своей статье, сравнивая отдельные части аручского храма с другими постройками VII века, опровергает мнение Чубинашвили. Хотя он отчасти согласен с его мнением по поводу сухости некоторых архитектурных деталей, но он считает, что причиной этого могла быть быстрота стройки.