Культура и цивилизация

Не ослабевает и стремление 3апада играть первую скрипку в становящейся планетарной цивилизации. Английский исследователь Дж. Робертс, показав в своей книге «Триумф Запада» причины ошеломляющего успеха западной цивилизации, делает вывод о том, что направление современной истории (рассматриваемой с 1700 года) характеризуется «доминированием» Запада. Под «доминированием» понимается два момента: во-первых, история всей мировой цивилизации под влиянием Запада приняла необратимый характер; во-вторых, неевропейские культуры воспринимают западные, идеи, ценности и цели, изменяя тем самым локальное движение истории (Roberts I.M. Op. cit. P.427-428). И далее он утверждает: «Парадоксально, что мы можем теперь войти в эру своего величайшего триумфа, но не через государственные структуры и экономические отношения, а через умы и сердца всех людей. Возможно, они все теперь вестернизируются» [Там же.С.265, 429). Это утверждение основано на принципе, что «ничто в истории не повторяется». Это значит, что история изменена Западом, который сделал мир Единым Миром, что это совершено благодаря деятельности европейских администраторов, миссионеров и учителей. Ибо они принесли ценные дары неевропейцам, включающие в себя более мягкие стандарты поведения в отношении слабых, идеал более объективного правосудия, интеллектуальную строгость науки, дающую плоды в сфере здравоохранения и технологии и пр.

Необходимо отметить влияние цивилизации Запада на цивилизации Незапада, которые адаптируют чужие социокультурные модели к своим условиям. Хотя на первый взгляд кажется, что цивилизации Незапада подверглись значительной вестернизации. Многим политикам и исследователям Запада восточная Азия представляется ярким положительным примером влияния государства на общество. Так, ныне в Японии обсуждается документ «Японское видение XXI века», согласно которому следует так реформировать народное образование, чтобы из «царства групп» страна превратилась в «царство личностей», что диктуется изменившимися условиями. «Для этого необходимо, - отмечает В. Овчинников, - внести коррективы в традиционные нормы этики и морали, культивировать автономию индивидуума. До недавних пор считалось, что Япония первой доказала: модернизация отнюдь не обязательно означает вестернизацию, отказ от азиатских ценностей в пользу западных. Теперь, когда Японии приходится расплачиваться за отрицание индивидуализма, на Западе ждут, что она наконец шагнет в сторону американской модели. Но Страна восходящего солнца вряд ли станет подобием США в эпоху глобализации и информатизации»(Овчинников В. Страна восходящего английского. Япония рвется в «царство личностей»// Российская газета.18.03.2000). Япония, как известно, всегда изменялась благодаря освоению чужого социокультурного опыта, однако всегда переделывала его на свой лад.

Об этом свидетельствует опыт той же Японии, а также Южной Кореи, Тайваня, Сингапура, Таиланда и Малайзии, в построении восточно-азиатской модели благополучия. Успех здесь достигнут благодаря использованию модели «летящие гуси», чья суть состоит в механизме передачи импульсов от страны-лидера (Японии) к следующим за ней Южной Кореи, Тайваня, Гонконга, Сингапура и других новых индустриальных стран Восточной Азии(См. Брагина Е.А. Модель развития новых индустриальных стран // Вестник РАН.1998. Т.68.№1). Эти страны смогли шагнуть из доиндустриальной в пост- индустриальную эпоху благодаря сильному государству, конфуцианской культуре, проявившейся в экономике и политике, повиновения, гармонии и дисциплины. Восточно-азиатский опыт показывает пренебрежительное отношение к западному благополучию и превосходство восточных ценностей над западными, т.е. успех восточно-азиатской модели благополучия достигнут в силу приверженности ценностям конфуцианской культуры(См. The East Asian Welfare Model. Welfare Orientalism and the State / Ed. By Roger Goodman, Gordon White and Huck-ju Kwon.N.Y.,1998). Вполне естественно, что в научной литературе высказывается идея о взаимодополнительном характере китайской и средиземноморской цивилизаций, что служит их сближению в последнее время (См. Карапетьянц А.М. Китайская цивилизация как альтернатива средиземноморской // Общественные науки и современность.2000.№1). Развитие науки на протяжении XX столетия дало возможность применить кросс-цивилизационный подход, позволяющий в определенной степени выяснить соизмеримость и несоизмеримость различных цивилизаций.

О возможности осуществления одного из вариантов Империи -- «Пакс Американа» -- говорил наш отечественный мыслитель Г. Федотов: «В случае победы Америки, Англии и их союзников единство мира должно отлиться в форме действительной, а не мнимой федерации. Такова сама структура и Соединенных Штатов, и Британского Содружества, В настоящее время англосаксы и не представляют себе власти, организованной вне самоуправления. Даже молодой империализм Америки, при всей жадности к стратегическим базам, начинает с освобождения своих старых колоний. Опасность Атлантического варианта Империи не в злоупотреблении властью, а скорее в бездействии власти. У свободных народов нет вкуса к насилию, и это прекрасно. Но в настоящее время у них нети вкуса к власти, и это опасно» (Федотов Г. Судьбы империй // Знамя.1992.№3-4.С.194). Не следует забывать, что это написано в 1947 году, поэтому поражает предвидение Г. Федотова, его удивительная историческая интуиция.

Вероятно, отсутствие «вкуса к власти» не позволило Западу решить ряд проблем. Прежде всего существенно то, что на Западе не решена адекватно проблема «индивид -- общество», это привело к утрате способности веры и духовного порыва. Известный западный ученый К. Леви-Стросс говорит: «Отлучив человека от всего остального мироздания, западный индивидуализм лишил его защиты. Человек, верящий в безграничность своих возможностей, обречен на самоуничтожение» (Интервью с Клодом Леви-Строссом // Курьер ЮНЕСКО.1990. Декабрь.С.7).

Далее, следует учитывать и происходящие процессы в сфере культуры Запада, особенно американской культуры. Оказывается, тот же американец вдруг обнаруживает неустойчивость своей культуры, которая стала трещать по всем швам. Ее идеи, служившие ему ориентиром в жизнедеятельности, превращаются в ненужные и бессмысленные «механизмы» (здесь проявляется закономерность развития культуры -- ее старение и деградация). Перед американцами стоит проблема создания аутентичной культуры -- им, подчеркивает Л. Сеа, нужно вырастить древо культуры и выработать собственные концепции (Zea L. O filozofii amerykanskiej // Studia filozoficzne. 1987.№12.S.4-5).

Проведенный российским исследователем Л.В. Лесковым синергетический анализ возможных вариантов будущего Запада к 2025 г. показывает, что «в течение тех десятилетий, которые последуют за границами нашего прогноза… почти наверняка начнется соскальзывание Запада к одному из неблагоприятных, тупиковых сценариев» (Лесков Л.В. Футуросинергетика западной цивилизации // Общественные науки и современность.1998.№3.С.158). Речь идет о сценарии сохранения современного положения, когда осуществляется контроль ТНК над мировым рынком, когда происходит обновление технологической структуры развитых стран, когда будет высокий уровень валового мирового продукта. Так как именно Америка составляет ядро Запада, то синергетическое моделирование показывает о большой вероятности ее упадка.

По данным Н.Н. Моисеева, ТНК владеют 30% всех производственных фондов планеты, осуществляют 80% торговли высшими технологиями, контролируют более 90% вывоза капитала (Моисеев Н.Н. Расставание с простотой.М.,1998.С.359). Рыночное хозяйство, оказавшееся под контролем ТНК, приобрело общепланетарный характер, что является следствием ряда революций в науке и технике. Они привела к тому, что в последние десятилетия XX века западный мир осуществил переход к пятому, информационному технологическому укладу. Согласно Ю. Яковцу, в настоящее время до 40% валового внутреннего продукта США относится к информационной производственной сфере, а по данным С. Глазьева, скорость роста пятого уклада в США составляет 2--2,5% в год (См. Яковец Ю.В. История цивилизаций.М.,1997; Глазьев С.Ю. Геноцид. Россия и новый мировой порядок. М., 1997). Идеологи информационного общества вроде самого богатого человека планеты президента корпорации «Майкрософт» Б. Гейтса обещают резкое повышение уровня жизни людей, так как управление хозяйственной деятельностью станет более разумным (Гейтс Б. Дорога в будущее.М.,1996). Однако райское информационное общество представляет собой скорее всего очередную социальную утопию, поскольку всеобщая информатизация порождает новые проблемы, связанные с усилением не только человеческого интеллекта, но и глупости, почти к потере общения индивидов друг с другом (См. Лесков Л.В. Указ. соч.С.152).

Необходимо учитывать и тот существенный момент, что, как заметил Э. Тоффлер, начался конец «белой интермедии» -- господства белых над всем остальным миром. Он пишет «В действительности ухе произошел сдвиг в расовом распределении власти в мире... непохоже, что мы когда-либо вернемся к прежнему исключительному положению. Арабское представительство является сейчас и будет продолжать оставаться частью мировой структуры власти. Прибавьте к этому драматический рост Японии, Тайваня, Гонконга, Сингапура и Южной Кореи в последние годы и чрезвычайно быстрый уровень экономического роста в большинстве регионов Восточной Азии и Океании... По мере того как компьютеры распространяются в Азии, по мере того как китайцы (и китайцы, проживающие за пределами) развивают свои собственные речеразличающие системы, способные обрабатывать их идеографический язык... по мере того, как дипломированные специалисты Индии или Сингапура создают программы для компьютеров в Манхэттене или Миннеаполисе, мы, вероятно, можем также стать свидетелями мощного потока финансовых, культурных и прочих влияний Востока на Запад» (Новая технократическая волна на Западе.М.,1986.С.279).

Активное подключение незападных, восточных культур к проблеме компьютеризации, традиционным схемам западного мышления, может существенно изменить культуру Запада, может привести к громадным последствиям не в пользу Запада. Уже сейчас в связи с широким распространением визуальной информации (она подобна идеографическому языку дальневосточной цивилизации) обнаруживается ее преимущества перед передачей информации фонетическими языками, каковым является английский, а именно: во-первых, экономия времени по сравнению с использованием английского языка в программном обеспечении, во-вторых, визуальные изображения гораздо быстрее, чем фонетические символы, воспринимаются человеческим мозгом, представляющим собою хранителя и процессора информации, в-третьих, понимание таких символов является межкультурным. Китайская иероглифическая система в цифровую эпоху имеет значительные «сравнительные культурные преимущества» перед письменными фонетическими системами Запада (См. East Asia by the year 2000 and Beyond / Ed. By W. Pape.N.Y.,1998.P.24-25). Cледует отметить, что сейчас программное обеспечение для германской компьютерной компании Siemens осуществляется в Пекине обученными китайцами. Основное состоит в том, что Западу приходится считаться с Востоком в разработке самых современных систем передачи визуальной информации, начиная с телевидения и кончая компьютерной техникой.

Сложившейся ситуацией озабочен Л. Сеа, размышляющий об опасности роста азиатского влияния в мире. Ведь то, что азиат взял из европейской культуры, не является собственно культурой, т. е. не является способом экзистенции, мировоззрением, а только орудиями и техникой Азиат считается наследником прастарой культуры, которая передавалась от отца к сыну; он чувствует себя господином собственной и аутентичной культуры. Его мировоззрение резко отличается от европейского, хотя он и вынужден был из-за экспансионистских устремлений европейца взять у него технику. «Современность показывает нам,--пишет Л. Сеа, -- на что способен азиат, использующий европейскую технику и собственное, совсем иное, мировоззрение. Будущее европейской культуры ему безразлично и он, очевидно, будет стараться ее уничтожить, если она и дальше будет проникать в его собственный мир» (Zea L. Op. cit. S.5).

Вспомним, что В. Соловьев в конце прошлого века пророчески заметил, что в будущем Китай будет господствовать над Европой, используя ее достижения в области науки и техники и собственное мировоззрение; он также предсказывал предстоящее столкновение двух культурных миров -- Европы и Китая. Во всяком случае, к аналогичным выводам пришел и Э. Тоффлер: «Если говорить в долгосрочных исторических терминах, то я думаю, что белая интермедия будет заменена «трехцветным будущим» (Новая технократическая волна на Западе.С.280). Интересно, что прозрение В. Соловьева и прогноз Э. Тоффлера получают неожиданную аргументацию и со стороны экологии. Отечественный биолог Г.Н. Симкин на основании четвертьвекового исследования природных экосистем всех уровней.-- от механизмов популяционного гомеостаза до ландшафтных природных систем и целостной биосферы включительно -- пришел к фундаментальному выводу: «Если человечеству действительно удастся избежать глобальной ядерной катастрофы, угрожающей планете расколом земного шара, то глобальной гибели биосферы не будет, а возможно и не быть: слишком сложны, устойчивы, многократно сдублированы ее функциональные биохимические блоки. Намного реальнее картина локальных (региональных) катастроф, на наш взгляд, в первую очередь угрожающих наиболее индустриально развитым странам и цивилизации «белого человека» вообще» (Симкин Г.Н. Рождение этосферы // Вопросы философии.1992.№3.С.96).

Во всяком случае несомненно одно -- экономический рост Запада за счет неразумного, расточительного потребления невозобновляемых ресурсов приведет человечество к катастрофе. Если этот процесс удастся остановить, тогда можно поискать, считает А. Тойнби, инициатора следующего витка движения мира на Востоке, не исключено, что в Китае (Тойнби А. Постижение истории.М.,1991.С. 598). Речь идет об общемировой значимости конфуцианства, т. е. об исторических судьбах конфуцианства в современном мире.

Историческое значение идей Конфуция уже по достоинству оценено многими учеными Востока и Запада. Они рассматривают его как учение, которое воплотило в себе разум и дух активности всего человечества и в своем поступательном развитии пересекло просторы Тихого океана, Европы и вторглось на американский континент. Некоторые из них даже считают, что «конфуцианство представляет собой наиболее выдающийся тип культуры во всей истории человечества» (Конфуцианство и традиционная китайская культура: историческое наследие и современность (реферативный обзор) // Китаеведение.М.,1990.№5.С.134.

Известно, что традиционное китайское конфуцианство оказало большое влияние на разные страны мира, и прежде всего на Юго-Восточную Азию. Все они в разной мере восприняли конфуцианские нормы и принципы в сфере культуры, политики и этики и даже усвоили их в качестве составной части собственных обычаев и образа жизни. Это историко-культурное явление квалифицируется как образование «пояса конфуцианской культуры». Именно в конфуцианской культуре усматриваются причины происшедшего после второй мировой войны резкого скачка в экономическом развитии Японии, Южной Кореи, Тайваня, Сингапура и Сянгана. Более того, иногда даже экономика этих стран характеризуется как «конфуцианский капитализм» (Грейсон Дж., О Делл К. Указ. соч.С.312).

Существует точка зрения, что нормы и принципы конфуцианской этики, несмотря на их несовместимость со многими сторонами жизни современного общества, могут сыграть активную роль в решении проблем современной цивилизации, морали, культуры, системы ценностей и социальной стабильности, с которой столкнулось «постиндустриальное общество» (Конфуцианство и традиционная китайская культура. С.135). Дело в том, что в странах с «постиндустриальным обществом» высокий уровень «товарности, сложившихся в обществе связей и отношений обусловил развитие этих стран, но одновременно нанес значительный удар традиционным межличностным отношениям, вытравив из них такие элементы, как родственные чувства, духовность, нормы морали и устои внутрисемейной жизни» (Там же.С.135). В этом проявился фактически противоречивый характер отношений между материальном и духовной сторонами цивилизации, и обнажился тот факт, что высокий уровень развития материальной стороны отнюдь не всегда означает прогресс целого.

Многие специалисты поэтому считают, что присущий конфуцианским нормам и принципам высокий гуманистический дух обусловливает способность китайской философии не только стать средством решения проблем и преодоления кризиса западной культуры, но и задать новое направление развитию всей мировой культуры. Это окажет западной культуре существенную помощь в выполнении своей миссии регулятора духовной жизни общества. В этом усматривается новый будущий вклад китайской культуры в мировую культуру, в определение перспектив развития человечества в целом, в развитие его системы ценностей и его культуры (Тойнби А. Указ. соч.С.599; Naisbitt I., Aburdence P. Megatrends 2000. N.Y.,1990.P.183).

Не следует забывать и значимости России в становлении планетарной цивилизации. Хотя Советский Союз развалился, однако интеграционные тенденции все равно возьмут верх и многие новые постсоветские государства снова объединятся на качественно новой основе и уровне. Россия представляет собой мост, связывающий Европу и Азию, к тому же в ее культуре до сих пор идет синтез восточных и западных элементов. Именно евроазиатская двукрылость нашего отечества призвана самой историей сыграть роль интегрирующего начала между Востоком и Западом (См. Федоренко Н.Т. Китай: открывая будущее // Наш современник.1991.№9.С.165-166). Не случайно еще А. Герцен проницательно назвал Тихий океан, на берегах которого по соседству располагаются Россия и Китай, Средиземным морем будущего. Китай ныне весьма успешно проводит экономические реформы (хотя здесь имеются и трудности) и движется по пути рыночного социализма, опираясь на тысячелетние традиции богатейшей культуры и нравственные устои народной жизни.

Россия тоже пойдет своим путем возрождения на основе осознания своего евразийского геополитического положения и особенностей цивилизационного развития, что включает в себя, во-первых, конструктивный диалог с другими существующими цивилизациями; во-вторых, реальную политику, которая осуществляется посредством экономики, торговли, научных и культурных обменов со странами СНГ; в-третьих, нравственные идеалы, выработанные на протяжении истории нашей страны и принимающие во внимание общечеловеческие ценности, патерналистское мышление в соединении с идеей державности; в-четвертых, восстановление государственных приоритетов в области науки, образования и культуры (См. Платэ Н.А., Титаренко М.Л. Указ. соч.). В экономическом плане возрождение России означает эффективное использование отечественного и мирового опыта, который исходит из многообразия форм собственности и хозяйствования, составляющих «многоцветную палитру» современной экономики любой страны. Иными словами речь идет о смешанном характере национальной модели экономики: «Настало время четко «вписать» смешанную экономику в систему рыночных координат и мотиваций третьего тысячелетия» (Пороховский А. XXI век и экономическая теория: мировые тенденции и российские реальности // Российский экономический журнал.1999.№11-12.С.72). Следует также считаться и с опытом, который получила России благодаря Октябрьской социалистической революции, которая «не прошла бесследно и сделала реальностью еще и представление о социальной справедливости»(Коломийцев В. Цивилизация XXI века // Свободная мысль.1996.№11.С.111). Нелишне заметить, что сейчас в отношениях между цивилизациями Запада и Незапада именно представление о социальной справедливости играет существенную роль.

На значимость Октябрьской социалистической революции для всего мира и обусловленность ею особенностей русского пути развития обращает внимание А. Зиновьев. «В России после 1917 года был осуществлен величайший в истории человечества эксперимент - впервые в истории был построен коммунистический социальный строй в огромных масштабах, и этот строй сохранялся в тяжелейших условиях и в непрерывной борьбе с превосходящими по силам врагами с течение семи десятилетий. Этот эксперимент заслуживает самого пристального объективно-научного исследования хотя бы просто как гигантский исторический феномен»(Зиновьев А. Русский эксперимент.М.,1995.С.6). Действительно, в результате Октябрьской социалистической революции в России сложился новый социальный строй, который представляет собою существенный вклад в социальную эволюцию человечества, в мировую историю. После разгрома Советского Союза Западом, для которого именно русский путь развития представлял значительную угрозу и который сейчас, как это ни парадоксально, стремится его осуществить, сейчас в России наблюдается тенденция становления гибрида остатков русского пути и навязываемого нам западнического пути. Согласно прогнозу А. Зиновьева, при отсутствии чрезвычайных событий и сохранении основных сложившихся в России условий ее дальнейшая эволюция будет определяться усилением советизации и ограничением тенденции западнизации, что является единственным путем для России стать суверенной державой(См. Зиновьев А. На пути к сверхобществу. М., 2000).

Сейчас России представился уникальный, неповторимый шанс избежать полной исторической катастрофы и возродиться в качестве мощной и процветающей цивилизации. Первостепенным для России (и всего евразийского континента) является проработка новой индоевропейской идеи. «Особенность российской судьбы и ее перспективы, - подчеркивает А.С. Панарин, - связаны с возможностью удержать и аккумулировать потенциал всех трех континентальных идей: восточной, южной и индоевропейской. Ибо Россия - это и великий мир восточного православного христианства, издавна противостоящего латинской ереси; и великая печальница и защитница униженного и угнетенного большинства, сегодня олицетворяемого великим Югом; и модернизаторский первопроходец не-Запада, осваивающего достижения западного Просвещения прежде, чем это стали делать Турция, Япония и другие страны. Индоевропейская идея позволяет России реконструировать свой европеизм, свое петровское наследие таким образом, чтобы они снова обрели первоначальный смысл, заложенный великим основателем: способствовать созиданию великой России - авангарда Евразии» (Панарин А.С. Глобальное политическое прогнозирование.М.,2000.С.347). Именно консолидация великого евразийского Континента предполагает активную роль сильной и влиятельной России, что благотворно скажется на будущем всего человечества.

Ведь сейчас идет поход Запада во главе с Америкой против Евразии, в котором «главный геополитический приз для Америки - Евразия» (Бжезинский З. Великая шахматная доска.М.,1998.С.43). Запад стремится осуществить свои беспрецедентные замыслы и бросает сегодня человечеству вызов, затрагивающий основы его существования. Сложившуюся ситуацию в мире А.С. Панарин квалифицирует как начавшуюся четвертую мировую войну Моря (Запада) против Континента (Востока):«Нынешнее наступление всеразмывающего Моря на Континент по масштабам и замыслу превышает все до сих пор известное в истории. Речь идет уже не о том, чтобы совершить очередной набег на Континент или колонизовать отдельные его части. Речь идет о попытке в корне изменить саму биполушарную структуру мира, состоящую из суши и моря, и объявить сами основы континентального существования незаконными и устаревшими. По всей видимости устойчивость человечества как вида строится на отношениях взаимодополняемости разных начал - Востока и Запада, Суши и Моря» (Панарин А.С. Указ. соч.С.281).

Так как Россия является хартлендом, сердцем Евразии, мировой осью, то наступление Запада означает незавидную участь России в XXI столетии. Поэтому ей следует не только возрождать себя, но и принимать во внимание общепланетарные процессы, чтобы использовать их в своих интересах. Для этого необходимо использовать наколенные человечеством знания, чтобы управлять ими и поставить их на службу собственному развитию (См. Знания на службе развития. Отчет о мировом развитии.М.,1999; Мильнер Б. Управление знаниями - вызов XXI // Вопросы экономики.1999.№9). Для успешной реализации стратегии развития России следует использовать наряду с другими концепциями общества идеи исторического материализма. Вспомним прогноз У. Рис-Могга о будущем сообщества современных цивилизаций в XXI столетии, в котором идет речь о господстве в мире цивилизации Запада, тогда как российской и японской цивилизациям отводится второстепенная роль. Он также подчеркивает то существенное обстоятельство, что именно прогнозы К. Маркса оказались наиболее точными для XX века, что именно марксистская теория предсказала переход от индустриальной эры к эре информатики. Поэтому следует обратиться к историческому материализму, чья обновленная версия разрабатывается на Западе.

В исследовательском «Центре международной политической экономии» Амстердамского университета изучаются на основе принципов диалектики противоречивые силы процессов глобализации современного мира. Один из сотрудников этой Амстердамской группы в своей монографии «Транснациональные классы и международные отношения» Кээс ван дер Пайджл исследует рассматривает транснационализацию производства и глобализацию финансовых рынков, используя новое прочтение таких двух фундаментальных понятий марксова анализа концентрации капитала и развития буржуазного общества, как социализация и капитал как порядок, которые исчерпывают социальный и биосферный субстрат человеческой жизни (См. Pijl van der Kees. Transnational Classes and International Relations.L.,N.Y.,1998). Эти два понятия играют центральную роль в возрождении Кээсом ван дер Пайджлом исторического материализма и дают структуру, посредством которой дается анализ мировой политики. Более того, трактовка процесса дробления капитала и различение понятий финансового капитала и производственного капитала проливает новый свет на известную дискуссию о разных «моделях капитализма» - «рейнская» и «англо-американская» модели, рассматриваемых в работах М. Альбера (См. Альбер М. Капитализм против капитализма.СПб.,1998).

Амстердамский исследователь Кээс ван дер Пайджл в своем анализе современных процессов глобализации опирается на классовую схему, раскрывает транснациональный классовый остов современного мира. «Класс, - пишет он, - обозначает аспект фактора производства и воспроизводства структур общества, основанного на эксплуатации…, воплощая структурные неравенства социального порядка, классы конституируют живую реальность этих структур»( Pijl van der Kees. Op. cit.P.31). Ведь классовая схема показывает противоречивость процессов транснациональной социализации и высвечивает потенциал трансформации транснационального классового каркаса современного мира. В российских марксистских исследованиях тоже используются категории исторического материализма, соотносимые с новыми реалиями современного мира: в них идет речь о созидании ноосферы, чьим неотъемлемым компонентом является «нравственная революция», представляющая собою органическое извлечение из нравственных исканий человека всего того, что соответствует его сущностным характеристикам. Самореализация индивида с необходимостью требует подчинения таком «нравственному императиву», как процессу переориентации с принципа прибыли как основной ценности общества на принцип развития творческих потенций человека. На этом основании делается вывод о планетарном характере революции: «Где бы ни началась революционная буря, ее в любом случае трудно будет локализовать. Об этом уже «позаботился» неуклонно развивающийся процесс обобществления труда и производства, который уже приобрел планетарный характер. Эти вещи неплохо понимают ведущие идеологи ультраимпериалистического союза наций. Но смогут ли урезать алчность транснациональных монополий и ввести эксплуатацию народов «третьего мира» в «разумные» границы? Поставленный вопрос тем более трудно разрешим, что международная эксплуатация обеспечивает высокий уровень трудящихся в метрополиях, без чего невозможно сохранить буржуазное единство наций. Стерпит ли наемный труд урезание своего потребления ради сохранения привычного порядка? Здесь замкнутый круг, разорвать который империализм - при всей концентрации им богатства, военной мощи и средств обработки умов - пока не в состоянии»(Косолапов Р.И., Хлебников И.Б. Коммунисты против «конца истории» // «Изм».1999.№2.С.98). В данном случае на языке исторического материализма схвачены вполне реальные проблемы взаимоотношения цивилизаций Запада и Незапада, которые будут определяющими в XXI столетии.

Подъем России, который обеспечит ей достойное место в сообществе цивилизаций современного мира, вполне возможен в рамках идеологии либерального консерватизма, означающей по существу осуществление симфонизма взаимодействия и синтеза разных по своей природе культур Запада и Востока в опоре на значимую цивильную прочность нашего суперэтноса. В современной науке поставлена весьма актуальная проблема цивильной прочности России: нарушены такие параметры национальной безопасности нашей страны в условиях происходящей глобализации экономики и культуры, как общекультурная, профессиональная подготовленность, мобильность, способность к адаптации, коммуникативные возможности населения, однако она продолжает существовать. Здесь правомерно сравнение с падением древнего Рима, так как все погубившее его присуще и России («третьему Риму»). Рим в качестве империи, как известно, существовал в силу того, что он жил за счет всего завоеванного им мира, который поставлял ему все самое лучшее: красивейшие женщины, искуснейшие ремесленники, острейшие умы, не говоря уже о ресурсах. Разрыв связей Рима с его ойкуменой (внешняя подпитка) и нравственное разложение общества ( внутреннее варварство) обусловили его гибель. Совсем иная картина в России, которая в отличие от Рима, съежившись геополитически и экономически, продолжает существовать и имеет шансы возродиться подобно птице Феникс. Отечественный исследователь В.В. Ильин считает, что все дело в громадном запасе цивильной прочности России: «Запас цивильной прочности (несмотря на отсталость) у России таков, что она способна существовать и развиваться автономно. У нее все есть. Ничего, ниоткуда завозить ей не требуется. Ей бы не терять, не разбазаривать, не потворствовать вывозу. В том и тайна, и загадка. Из России тянут все, кому не лень, чему она не только не противится, но зачастую потворствует, а у нее всегда всего вдоволь и в необходимый, критический момент бытия умножается неограниченно. Умом это действительно не понять. Но это и не предмет ума. Могущество России прирастает жертвенностью народа российского» (Ильин В.В. Политология. М.,1999.С.531). Иными словами, огромный запас цивильной прочности России обусловлен особенностью ее цивилизации.

Можно выдвинуть следующую гипотезу (она сформулирована совместно с В.А. Поликарповой) относительно необычайной прочности российской цивилизации. Народ России представляет собою суперэтнос - мозаичную целостность целого ряда этносов: великороссы, татары, буряты, угро-финны, скандинавы и др. (См. Гумилев Л.Н. Этногенез и биосфера Земли. Л.,1990). Примечательно, что ни один народ не называет себя именем прилагательным, за исключением русского; можно сказать русский татарин, русский немец, русский армянин и т.д. В этом и сила, и слабость русского народа (В. Кожинов), что и объясняет колоссальную цивильную прочность российской (евразийской) цивилизации. Российская цивилизация - это социокультурный континуум, включающий в себя множество архетипов разных культур, каждый из которых содержит в себе в снятом виде концентрат идей других, предшествующих и окружающих культур. Так, одной из составляющих российской цивилизации является византинизм, впитавший в себя парадигмы восточного христианства, иудейский мессианизм и римскую идею мирового господства, каждая из которых в свою очередь вобрала в себя паттерны других, более древних цивилизаций вплоть до древнеегипетской и шумеро-месопотамской цивилизаций. Другой составляющей российской цивилизации выступает степная монгольская цивилизация, сумевшая наряду с паттерном эффективной организации присвоить архетипы китайской и других восточных цивилизаций. Российская цивилизация имеет и сильные европейскую и кавказскую компоненты с их культурными архетипами. Именно это многообразие архетипов, паттернов, моделей различных цивилизаций обусловливает необычайный запас цивильной прочности России и соответственно особенность русского характера, сотканного из противоречий (Н. Бердяев). Русский человек способен и на крайнее злодейство, и на крайний альтруизм; не случайно Ф. Достоевский говорил, что «слишком широк человек, укоротить бы надо». В отличие от европейца, у которого изменение аттитьюда приводит к психологической катастрофе, русский обладает необычайной адаптивностью и поэтому никакие социальные катаклизмы ему не страшны.

Необычайная цивилизационная прочность русских и вместе с тем уязвимость (глубокая эмпатия и подражание чужой культуре - европейской, американской и др.), постоянная попытка использовать чужие культурные модели, которые оказываются нежизнеспособными на русской дикой культурной почве (нет среднего уровня культуры, бытовой культуры), объясняются тем, что наша цивилизация изначально складывается как конгломерат различных социокультурных моделей, что в ней не осуществлен синтез цивилизаций Запада и Востока. Русский очень адаптивен к экстремальным ситуациям, что обусловлено непредсказуемостью его поведения, ибо его паттерны поведения могут быть различны. В этом случае наблюдается изоморфизм его моделей поведения непредсказуемым ситуациям, возникающим в ходе социальных катаклизмов. Поэтому переживая катастрофы, русский человек и его культура остаются инвариантными в своей глубинной противоречивой сущности. Метафорически человека называют «вольноотпущенником» природы, тогда русского человека можно также назвать и «вольноотпущенником» культуры. Именно максимальная универсальность («всечеловеческая отзывчивость русского человека», по Ф. Достоевскому) лежит в основе необычайной цивильной прочности России.

В рамках данной гипотезы становится понятным необходимость взаимодействия российской цивилизации с другими современными цивилизациями. Немаловажное значение здесь приобретают контакты с африканской цивилизацией, на которую Запад всегда смотрел с высокомерием. «На фоне «новых» для Африки и во многом аналогичных российским (включая схожую каузальность и воздействие глобальных факторов) процессов становления рыночной экономики и институтов парламентской демократии, - пишет И.Л. Андреев, - особую роль приобретает геоэкономическая взаимодополняемость интеллектуально-информационных и естественно-биологических факторов, а также во многом сходных ментально-психологических предпосылок давно назревшего российско-африканского межцивилизационного диалога. Наконец, нельзя исключать того, что грядущая планетарная цивилизация сможет немало позаимствовать в «запасниках» социальной эволюции, сохранившихся в Африке, как бы это ни резало слух просвещенным прогрессистам нашего времени»(Андреев И.Л. Осторожно с «часами» истории! // Вопросы философии.1998.№9.С.52).

Миниатюрный микрочип ознаменовал своеобразный возврат на принципиально иной технологической основе к архаическим временам с их первородной человеческой теплотой к окружающему миру и другим людям. Это изобретение послужило основой не только возникновения и развития сферы информационно-компьютерного производства, но и «революции в быту», которая притупила на «сытом» Западе психологическую искру поисковой активности. Россия имеет трехсотлетнюю традицию тяги к знаниям, инфраструктуру научных учреждений, высокий профессиональный уровень отечественных ученых и специалистов, создавших в ВПК свыше 5 тысяч уникальных разработок ноу-хау, ей присуще вдохновение поисковой активности, что в совокупности образует ее мощный геоэкономический и геополитический потенциал и помогает в сложном движении современного многополярного мира. Сотрудничество стран с переходной (Россия) и архаическо-традиционной (Африка) экономикой может принести обоюдную пользу интеллектуально-информационное и научно-технологическое внедрение в весьма мало освоенные цивилизацией Запада регионы мира. «Ментальность (этнопсихология) россиян в силу длительного сохранения общинных и иных коллективных традиций гораздо созвучнее африканским аналогам, нежели западные стандарты мировоззрения, деятельности и общения… Именно в творческом сотрудничестве России и африканских стран могут быть созданы экономические, социальные, технологические, интреллектуальные и психологические предпосылки качественно новой системы образования, воспитания и творческой деятельности, таящей в себе резервы интеллектуально-креативной цивилизации, контуры которой порою проглядывают сквозь сгущающийся сумрак индустриализма»(Андреев И.Л. Африка на цивилизационном изломе // Вестник РАН.1999.Т.69.№1.С.47). В общем можно сказать, что стратегическое партнерство России с цивилизациями современного мира способно оказывать влияние на формирование планетарной цивилизации.

Человеческая свобода включает в себя способность «изобретать» будущее, управлять историей, насколько это возможно. Это значит, что сегодня стоящие перед человечеством проблемы требуют для своего решения координационного планирования. В отличие от прошлого человечество находится в уникальной ситуации, когда одновременно чрезвычайно обострились наши проблемы и расширились наши средства коммуникации и когда впервые в истории стали необходимыми и возможными подлинно коллективные и демократические решения. Чтобы осуществить правильный выбор, нужно осознать ситуацию и оказать на нее воздействие (См. Hawken R., Ogilvy I., Sehwartz P. Seven tomorrow toward a voluntary history.N.Y.,1982.P.9). Сегодня идет движение к многополярному миру, где придется учитывать не только интересы Запада, но и интересы стран ТОБ, Африки, Латинской Америки, России.

На контуры формирующейся планетарной цивилизации указывает возникающая буквально на глазах новая культура -- глобалтех: «Для последнего по времени возникновения из основных видов культур -- глобалтеха -- лучшей ареной для выражения его мемов (эквивалент генов в применении к «видам» культур -- В. П.), тем, сцен и грез оказалось не национальное государство, в жизни которого доминируют города (как у западноевропейского вида), не имперское образование, где доминирует великая бюрократия (как у восточно-европейского), не ареал какой-либо религии, живущей под контролем мулл (у вида афразийской зоны), и не какой-либо иной территориально-целостный ареал. Скорее среда существования глобалтеха -- это рынок, на котором доминируют раскинувшие сети связей во времени и пространстве, возглавляемые своего рода кшатриями и решающие судьбы экономики форумы посвященных, что именуются планетарными корпорациями. Последние связаны воедино через международные организации и профессиональные ассоциации» (Каталог Биосферы.М.,1991.С.149).

Возникает социальный суперорганизм, способный формировать в определенной степени свою судьбу и несущий в себе многообразие культур разных народов. Эта планетарная цивилизация осознает свое непосредственное окружение -- Солнечную систему и начнет проникать в Галактику. Планетарная цивилизация будет представлять собой психоцивилизацию, ибо человечество, совершив научно-техническую и социальную революции, стоит на пороге психологической революции. Некоторые ее элементы уже проявляются в развитии американской культуры. Несомненно, что на контуры планетарной цивилизации, получившей возможность «проигрывать» альтернативные варианты собственного развития, наложат отпечаток компьютеризация, экологизация, космизация, генная инженерия и использование психотропных веществ, действующих на психику человека.

Одной из возможных альтернатив развития планетарной цивилизации может оказаться, в силу цикличности истории, возникновение социальной Мегамашины, подобной древневосточной монархии. Ведь западная цивилизация прервала естественный ход классического восточного пути развития цивилизаций: она -- аномальное явление в кругу цивилизаций. И нереализованные потенции европейской истории могут обрести жизнь. Если обратить внимание на тенденции в функционировании западных транснациональных корпораций (большинство из них являются американскими), то можно прийти к выводу о том, что нарождающаяся планетарная цивилизация по своей сути имеет шансы стать неорабовладельческой. Ведь проблемы глобального характера настолько сейчас усложнились, что демократические методы решения оказываются подчас уже неэффективными, и поэтому не исключена вероятность некоего «возврата» в прошлое, но на ином уровне. В отличие от физического принуждения классического рабства возможно применение (и это делается уже сейчас) мощных методов манипулирования психикой человека при помощи средств массовой коммуникации и информации, непосредственного воздействия на мозг человека и пр. Планетарная цивилизация вполне может оказаться «неорабовладельческой», или «неосредневековой».

Литература

1. Луков В.А.: Теории молодежи. - М.: Канон+, 2012

2. Сазонова Л.И.: Память культуры. - М.: Рукописные памятники Древней Руси, 2012 авт.-сост. Н.А. Кривич ; под общ. ред.: В.А. Рабоша и др.: Культурологическая экспертиза. - СПб.: Астерион, 2011

3. Драч Г.В.: Культурология. - СПб.: Питер, 2011

4. Инглхарт Р.: Модернизация, культурные изменения и демократия. - М.: Новое издательство, 2011 культура цивилизация планетарный

5. Ин-т философии РАН ; под ред. И.А. Герасимовой ; рец.: П.И. Бабочкин, А.А. Воронин: Свобода и творчество. - М.: Альфа-М, 2011

6. Московская высшая школа социальных и экономических наук, Междисциплинарный академический центр социальных наук (Интерцентр) ; под общ. ред.: М.Г. Пугачевой, В.С. Вахштайна: Пути России ; Будущее как культура: прогнозы, репрезентации, сценарии. - М.: Новое Литературное Обозрение, 2011

7. Головко Ж.С.: Современное языковое строительство в Восточной Славии. - Харьков: Факт, 2010

8. Запесоцкий А.С.: Теория культуры академика В.С. Степина. - СПб.: СПбГУП, 2010

9. Запесоцкий А.С.: Теория культуры академика В.С. Степина. - СПб.: СПбГУП, 2010 колл. авт.: Г.В. Драч, О.М. Штомпель, Л.А. Штомпель, В.К. Королев : Культурология. - СПб.: Питер, 2010

10. Конгресс Петербургской интеллигенции, Санкт-Петербургский гуманитарный ун-т профсоюзов: СМИ как фактор трансформации российской культуры. - СПб.: СПбГУП, 2010

Размещено на Allbest.ru