История и современные условия музейного развития

а) на местном уровне;

б) на региональном уровне;

в) на межрегиональном уровне;

г) на международном уровне.

6. Задачи музея в системе взаимодействия с субъектами ресурсного обеспечения его деятельности. Определение принципов и моделей:

а) взаимодействия Музея с учебными заведениями и научными учреждениями (кадровое обеспечение, интеллектуальные ресурсы);

б) взаимодействия с государственными органами управления, другими субъектами культурной политики (организационные ресурсы, информационные потоки более высокого уровня);

в) взаимодействия с информационными службами, средствами массовой информации, телекоммуникационными сетями (информационные ресурсы);

г) взаимодействия с хозяйственными структурами (материально-технические ресурсы);

д) взаимодействия с кредитно-финансовыми, коммерческими и др. структурами (финансовое обеспечение).

3.2 Концепция развития фондово-хранительской и научно-информационной системы музейной деятельности

музей коммуникация

Концепция комплектования фондов

Музейный фонд формируется в соответствии с концепцией конкретного музея, комплектование коллекций проводится с учетом истории формирования собрания и той коррекцией, которую задает современный уровень музееведения в целом, профильные науки и социо-культурный контекст.

Концепция комплектования фондов - не догматический документ, принятие которого должно надолго сковывать этот процесс в жестких рамках. Это скорее эвристический проект, некий катализатор, призванный ускорить самоопределение, саморазвитие, самоорганизацию в области фондовой деятельности. Концепция комплектования фондов создается музеем как проект, рассчитанный на экспериментирование, поиск «своего лица», обоснование необходимости новых подходов в понимании их роли и места.

Фонд музея представляет предметную, содержательную, тематическую основу всех видов коммуникации. Коммуникативная функция является сегодня ведущей для музея. На одно из первых мест при создании концепции комплектования встает проблема диалога, обратной связи, музееведческой рефлексии, последовательного выявления, сбора, научной обработки, включения музейных предметов в собрание, введения информации об источниках в научно-информационную систему.

Внутримузейная научно-информационная система позволит полнее ввести в коммуникационный оборот как фонды, так и информацию, заложенную в музейных предметах, а следовательно - повысить качество музейного комплектования. Компьютеризация процесса учета и научной инвентаризации проводится на основе единого алгоритма учетного, инвентаризационного и научного описания музейных предметов. Все дискуссии о путях развития музея и качественных преобразованиях окажутся бесплодными без решения этой глобальной проблемы.

Музейная рефлексия призвана сформировать индивидуальность музейных фондов. Процесс общения потребителя с коллекциями музея на уровне диалога, возможность использования коллекций в виде невербальных пространственных высказываний, включение источников в различные интерактивные программы, издание публикаций различного жанра - все это и многое другое зависит от уровня «прочтения» и разработки информации отобранных в собрание источников.

Итак, цель комплектования, как коммуникационного канала - выявление, прием, обработка, сортировка, перераспределение, переадресовка, доставка, предъявление информации субъектам коммуникации и ведение диалога с ними.

Основополагающим моментом, фундаментом деятельности по комплектованию в таком случае должна стать мощная научно-информационная система - центр, обрабатывающий не только собственные фонды, но и аккумулирующий музейную информацию большего масштаба (город, область, регион и т.д.).

Таким образом, суть комплектования фондов состоит в отборе различных культурных текстов в широком смысле слова и создании условий для их последующего прочтения. Поэтому основополагающим моментом концепции комплектования является проблема отбора.

Коммуникационный подход предполагает необходимость решения вопроса в следующем направлении: не только, что именно комплектовать, но и, учитывая эффект возможного наложения, пересечения, совмещения текстов, выявлять типы отношения к ним в культуре.

Проблема отбора напрямую связана с тем социальным заказом, который сегодня предъявляет музею общество. Данные социологического опроса свидетельствуют: общество нездорово. Падение жизненного уровня, социальная апатия, рост бездуховности, потеря жизненных целей, ломка ценностных ориентиров - явления, отмечаемые в целом по стране, и по самарскому региону, в частности. Внимание к личности человека, к его судьбе сегодня важнее сухой фиксации «достижений», мероприятий, показателей. Документировать процессы и явления, «пропуская» информацию через гуманитарно-антропоцентристскую призму, т.е. «любить прежде всего человека» - сегодня представляется особенно важным.

Самоуважение, любовь к малой родине, важность отдельно взятой личности (даже самой «маленькой»), внимание к ней, - все это должно стать лейтмотивом, тем, что при комплектовании любых коллекций мы всегда держим «в уме». Генетическая связь с предками, их деяниями, внимание к самым малым импульсам творчества, растревоженности, щедрости, неравнодушия к жизни, рыцарства, патриотизма, и тем, кто этому противостоит. Добро и зло в самых разнообразных контекстах. Тогда комплектование сохранит в своих материалах динамику жизни. Такой подход можно было бы назвать «научно-художественным». Бояться такого сочетания не надо, ведь музей в теории коммуникации - это и театр, и научная лаборатория, и мастерская художника, и кабинет писателя и т.д. Одно не исключает другого. Важны соотношения, пропорции, верно расставленные акценты.

Не следует забывать и о такой стороне комплектования, как выявление ценностей, бытующих в обществе, поскольку музей является институтом, оформляющим процессы общения, взаимодействия и взаимопредъявления носителей различных культур и субкультур (детей, подростков, молодежи, взрослых, представителей разных этнических групп, религиозных, политических группировок, неформальных, творческих объединений и т.д.).

Материалы нетрадиционной, неакадемической тематики, публицистика, философские эссе, художественные произведения, в которых сочетаются самые разноплановые, разнопорядковые культурные тексты, могут дать достаточно сильный эффект. Фонд, комплектуемый по современности, должен быть пластичен, информативен, личностен. Тогда он позволит наиболее гибко откликнуться на запросы различных категорий посетителей, послужить своеобразным катализатором, способствующим ломке стереотипов, традиционных для музейной работы.

Комплектование допускает в порядке эксперимента участие самих посетителей как полноправных участников музейной коммуникации в процессе выявления, сбора, отбора материалов. Музейные проекты, связанные с этим аспектом деятельности, разрабатываются на основе привлечения посетителей и жителей региона к комплектованию, изучению, интерпретации музейных материалов, пропаганде вновь создаваемых и существующих коллекций. Организационно к такой работе могут быть привлечены как частные лица - коллекционеры, краеведы, так и представители инициативных групп любого рода объединений, общественники - все, проявившие к данной деятельности интерес и склонность.

Привлечение посетителей к интерпретации музейных материалов связано с еще одной актуальной проблемой - выделением специального фонда материалов и экспозиционно-выставочных экспериментальных площадок, на которых сами «партнеры музея» - школьники, молодежь, пенсионеры - могли бы пробовать создавать собственные версии выставок и экспозиций. Это один из возможных путей формирования новых, так недостающих музею, каналов «обратной связи» с посетителем.

Музей активно и интересно выстраивает свою работу с детской аудиторией. В развитие этой деятельности можно предложить ввести в концепцию комплектования выделение в существующем и вновь создаваемом фонде (на уровне информации) интерактивных коллекций - дублетные, типичные, «массовые» материалы, которые предназначены для того, чтобы с ними можно было «поиграть», «разобрать и собрать», создать аналоги и т.п.

На наш взгляд, одна из незаслуженно забытых категорий музейной аудитории, с которой можно было бы вступить в более тесное взаимодействие в ходе комплектования, - пенсионеры. Категория на самом деле очень активная, многочисленная и благодарная . Тематика комплектования здесь может быть самой различной - от «Ностальгии» до такой, например, темы, как «Современная молодежь глазами старшего поколения». Нет необходимости объяснять, какие интересные материалы можно скомплектовать таким образом, какие ценностные срезы действительности получить, каких друзей музей может приобрести таким путем.

Одновременно коллекцию «Мы - современная молодежь» интересно предложить собрать представителям молодого поколения. При этом материал должен быть по возможности персонифицирован. Интуитивно коллектив музея уже вышел на эти направления научно-фондовой работы, что подтверждает тематика последних конференций, выставок, даже само название музея.

Анализ фондов, проведенный на предыдущем этапе, показал, что уже сложившиеся коллекции Самарского музея изучены недостаточно и нуждаются в более современной интерпретации. Чем разнообразнее, глубже, ярче будет интерпретировано то богатство, которым музей уже владеет, тем интереснее можно спланировать и последующее комплектование. Процессы эти, несомненно, взаимосвязаны.

Выше были описаны почти исключительно нетрадиционные направления комплектования. Однако как нетрадиционное, так и традиционное комплектование вместе складываются в цепочку фондовых проектов, выходящих на историческую и современную схемы региональных культурно-информационных потоков.

Задача научных сотрудников - в процессе изучения просмотреть сложившиеся фонды с точки зрения отражения истории и культуры края через деятельность личности, поиск героя и антигероя, выявление особенностей самарского мировосприятия, образов, к которым прибегают, приноравливаясь к природе, быту, вещам, в оценке тех или иных событий, очерчивая структуру пространства и времени. Чем смелее будет момент наложения, совмещения, пересечения, сопоставления этих культурных текстов, тем глубже и интереснее получится образ целого.

3.3 Концепция развития системы экспозиций

Работа над будущей экспозицией СОИКМ не сводится к модернизации существующей экспозиции или даже построению новой в осваиваемых помещениях Мемориала. Речь идет о серьезной реорганизации экспозиционно-выставочной деятельности и всей системы музейных коммуникаций, о приведении их в соответствие с новым статусом и перспективами развития музейного комплекса.

При создании концепции новой экспозиции необходимо увязать между собой решение нескольких разнопорядковых задач.

1. Адаптация к экспозиционным нуждам здания с остро выраженной архитектурой.

2. Освоение околомузейного пространства, включая заповедную зону.

3. Создание музея одновременно региональной и городской направленности.

4. Учет и максимальное использование презентационной функции музея.

5. Выработка нового понимания краеведения, отражающего происходящие на рубеже тысячелетий сдвиги в культуре и общественном сознании.

6. Создание экспозиции динамического характера, нацеленной на постепенное развертывание заложенных в ней принципов.

Разноплановость перечисленных задач закономерно подводит к мысли о создании многоуровневой экспозиции, замещающей собой, по сути дела, сеть музеев различных профилей и типов, столь необходимую городу-миллионеру. Такая экспозиция оказывается не только мобильной и способной к саморазвитию, но сама становится проектом будущего, отражающим опережающий взгляд на культуру, природу и общество.

Сложная структура экспозиций СОИКМ предполагает их иерархию, взаимозависимость и четкое распределение функций. Отдельные экспозиции увязываются в единую систему коммуникации, обмениваются между собой информацией, расширяя и дополняя ее. На город и, отчасти, на регион как бы набрасывается сетка музейных маршрутов, и идея «все дороги ведут в музей» торжествует.

Наиболее выигрышным представляется создание нескольких экспозиционных поясов, сходящихся к единому центру или, напротив, расходящихся от него, и охватывающих главное здание, околомузейное пространство, внутригородские и региональные музейные объекты.

1. Центральная экспозиция (экспозиционное ядро) - на 2-м этаже Мемориала.

2. Динамическая экспозиция - выставки, развернутые на 1-м этаже Мемориала.

3. Техно- и этнопарк - на прилегающей к главному зданию территории, включая мемориальную зону исторической застройки.

4. Специализированные монотематические и мемориальные экспозиции - в филиалах, расположенных на территории города.

5. Локальные экспозиции районов, городов, уникальных исторических и природных территорий.

На первом этапе проектирования главными являются отношения центральной и специализированных экспозиций, наиболее ярко демонстрирующих различные формы организации музейно-коммуникативных процессов.

Речь идет прежде всего о Доме Курлина и Мемориале. Отличия этих двух музеев объективны и не сводятся к тому, что их коллективы исповедуют противоположные взгляды на музейную деятельность. Мемориал и Дом Курлина представляют собой типологически разные музеи, предназначенные для реализации принципиально различных моделей коммуникации, и их экспозиции должны строиться по антитезе друг к другу.

1. Если дом Курлина, выстроенный в художественной стилистике модерна, тесно связан со своим временем, то здание Мемориала, как всякая постройка постмодернизма, претендует на надвременной характер.

2. Если дом Курлина составляет часть исторической застройки, то Мемориал как бы выключен из городской среды.

3. «Приватному» характеру особняка откровенно противостоит ярко выраженный общественный характер здания Мемориала.

4. Если дом Курлина с высокой степенью проработанности интерьеров предназначен для камерного, элитарного общения, то парадные залы Мемориала нацелены на проведение массовых торжеств.

Историчность Дома Курлина, выраженная во всех особенностях его внешнего облика и интерьеров и усиленная его связью с конкретными событиями, заставляет видеть в нем прежде всего музей исторический, музей определенной эпохи, условно названный нами Музеем модерна.

Для Самары модерн, совпавший по времени с периодом ее предреволюционного расцвета, стал ведущим градообразующим стилем, и сегодня возвращение к ценностям прошлого возможно именно через него. Расположенный на перекрестке, музей открывает собой целую «улицу модерна», живущую и сегодня интенсивной жизнью, во многом созвучной ее исторической функции. Наконец, в интерьере особняка предельно органично смотрятся материалы, представляющие городскую жизнь.

Итак, комплекс городской усадьбы, включая двор и помещения служб, образует достаточно автономную музейную структуру с исторической экспозицией, посвященной экономике, культуре и быту Самары 2-й половины ХIХ-нач.ХХ вв. Это музей городской по профилю и проблематике, реализующий и функцию информационного центра, то есть собирающий и предоставляющий сведения по истории улицы, отдельных зданий, включая их современное использование и рекламу. Другими словами, музей как бы монополизирует информационные ресурсы прилегающей к нему исторической части города.

Вместе с тем, восстановление интерьеров, хотя бы части помещений особняка, позволит воспроизвести в них исторические формы элитарно-салонного общения рубежа веков, проникнуть в мир духовных исканий, культурных и политических воззрений предреволюционной поры.

Сказанное отнюдь не означает разрушения существующей экспозиции в доме Курлина. Напротив, присущие ей характеристики - историко-бытовая направленность, тесная связь с памятником, тенденция к реконструкции интерьеров и другие получат дальнейшее развитие. Что касается усиления ее историко-художественной составляющей в рамках концепции «Музея модерна», то она позволит значительно расширить коллекционную базу экспозиции.

Через систему уличных экскурсионных маршрутов, включающих отдельные объекты музейного показа в городской среде и рекламно-указательную информацию (тумбы, щиты, афиши), внешний (четвертый) экспозиционный пояс связан с третьим - Музейным парком. Он занимает фактически неиспользуемое на сегодняшний день открытое пространство вокруг Мемориала, а также заповедную зону «Старой Самары».

Детальная проработка проектов как художественно-архитектурного, так и функционально-экономического, включающего развитие отношений музея с другими пользователями и арендаторами, является самостоятельной задачей, однако уже сейчас могут быть названы некоторые ведущие принципы организации околомузейного пространства.

Именно на границе Музейного парка осуществляется переход от городской к региональной проблематике экспозиции. В Парке не будет четкого деления на сектора, соответствующие субрегионам Самарского края, и, тем не менее, это будет как бы его историко-культурная карта, складывающаяся как из отдельных объектов (памятников истории техники и др.), так и специальных площадок, рассчитанных на сценарное воспроизведение отдельных эпизодов местной истории, составляющих в совокупности «Самарский исторический цикл».

Несмотря на региональную направленность, Музейный парк окажется идеальным местом для проведения «Дня города», празднеств, фольклорных фестивалей и т.п. Разнообразие объектов осмотра позволит проводить в Парке достаточно много времени и посещать его неоднократно, станет дополнительным фактором привлечения посетителей.

Отличительной особенностью III экспозиционного пояса станет соединение черт технопарка и скансена. Сочетание памятников истории науки и техники с этнографическим реалиями призвано расширить диапазон восприятия, показать родство между миром техники и миром традиционной культуры и подготовить к пониманию центральной экспозиции Музея.

Не останавливаясь специально на «выставочном поясе», отметим, что само его положение между Музейным парком и стационарной экспозицией предъявляет определенные требования к выставочной работе. Речь идет не столько об ограничении в тематике выставок, сколько об их тональности и культурно-мировоззренческих аспектах.

Центральная экспозиция (I пояс) является ядром всей музейной системы и призвана тем самым раскрыть основное содержание экспозиционного замысла. На выбор ее проблематики существенное влияние оказывает выделение исторического музея - Дома Курлина, с городской направленностью экспозиции.

Соответственно, центральная экспозиция оказывается в большей степени ориентированной на регион, точнее на историю его формирования, и складывается из разделов: «Природа», «Археология», «Этнография» и «Современность». Подобное сочетание уже само по себе неизбежно изменяет привычный баланс частей краеведческой экспозиции. Связка, обеспечивавшаяся «историческим стержнем», ослабевает, и соответствующие отделы приобретают значительно большую самостоятельность.

Прежде вспомогательные, археологический и этнографический отделы становятся не просто равноправными, но и задающими тон в экспозиции. Подобный подход не навязывается музею, а отражает уже происшедшие сдвиги. Отдел природы, всегда обладавший «экспозиционной автономией», тоже повышает свой статус и приобретает значение базового для своих партнеров.

Провозглашаемая автономность отделов, являясь дополнительным резервом углубления экспозиционной специализации, не означает, однако, их «разбредания по профильным квартирам». За счет отхода социально-политической проблематики на второй план связи между природой, археологией, этнографией и современностью становятся более тесными. Отделы экспозиции содержательно интегрируются друг в друга в рамках единого подхода, определяемого нами как антропологический или регионально- антропологический.

Принятие такого подхода вводит нас в круг: а) общих культурантропологических воззрений на природу и общество, б) универсалий культуры с достаточно устойчивой семантикой.

Однако постулаты культурной антропологии при их наложении на местную историко-культурную специфику существенно видоизменяются.

1. Идея диффузии с ее акцентированностью на географии распространения культурных достижений преобразуется в регионе, где миграционные процессы преобладали столетиями, в важнейший механизм социокультурной адаптации.

2. Процесс аккультурации предстает в виде универсального способа прямого переноса полного комплекса культурных черт вместе с их носителями. Постоянная «подпитка» осваиваемых территорий из метрополии оказывается важнее приспособления заимствований к местным традициям.

3. Понятие «культурного ареала», родственное географическим провинциям, приобретает двойной смысл. Во-первых, необходимо установление ареалов бытования, а, следовательно, и происхождения культурных элементов, проникающих в край извне, во-вторых, очерчивание границ «самарского ареала», складывающегося за счет уникального сцепления этих элементов. Таким образом, акцент с привычной для краеведения констатации культурно-исторической специфики переносится на процесс ее формирования.

4. С концепцией ареалов связаны ключевые для истории региона понятия «культурного центра» и «периферии». В приложении к самарскому региону они утрачивают свою статичность: центр и периферия меняются местами, идут процессы перемещения и образования новых центров культурного притяжения. В определенный момент происходит качественный скачок, и лидерство переходит к новому центру, вчера еще бывшему глухой провинцией.

5. При выявлении комплекса формирующейся местной культуры и изучении региона как культурно-хозяйственной области важное место занимает поиск «культурного фокуса» Самары, то есть главной точки приложения энергии населения.

6. Сфера культурантропологического подхода расширяется и распространяется на современность, приобретая видимый социологический оттенок.

Опора на культурологические представления дает, таким образом, уже в первом приближении ряд исходных понятий для построения экспозиции: «диффузия», «миграция», «культурный ареал», «центр и периферия», «культурный фокус» и др. Они необычайно продуктивны с музейной точки зрения прежде всего потому, что изначально вырабатывались с целью классификации накопленных материалов. Кроме того, будучи нацелены на раскрытие механизмов культурно-исторических процессов, они задают внутреннюю структуру экспозиционных разделов, одновременно связывая их друг с другом.

Вместе с тем «принятые на вооружение» понятия раскрывают характер исторического процесса «колонизации края» и в значительной степени географически детерминированы, то есть обеспечивают связь природоведческой и исторической проблематики.

Используя элементы структурно-функционального подхода, мы получаем возможность раскрыть в экспозиции региональную (и локальную) культурно-историческую практику, составляющими которой оказываются и предметные результаты деятельности, и технологии, и механизмы адаптации к окружающей среде.

Таким образом, экспозиция выстраивается как цепь сменяющих друг друга культурно-исторических ситуаций. Им соответствует набор исторических моделей освоения территории, предстающих в виде «расширяющейся самарской вселенной»: натуральная, архаическая, средневековая и индустриальная модели.

Выше уже отмечалась такая особенность местной истории как пространственная разделенность причинно-следственных связей, при которой происходившее в регионе было скорее реакцией на воздействие внешних факторов, чем результатом внутреннего развития. Регион был скорее местом действия, чем историческим субъектом.

Поэтому внутренняя связанность обеспечивалась многовековым воспроизведением ситуации «освоения» и повторяемостью условий и целей деятельности. Локальная специфика проявлялась на уровне механизмов самоорганизации общественной жизни и нашла свое воплощение в архетипах коллективного сознания, названных нами «самарскими универсалиями».

Именно самарские универсалии составили код, который воспринимался образным мышлением каждого последующего поколения жителей края и, заменив собой традиции, гарантировал преемственность даже в условиях смены населения.

В формировании самарских универсалий, трактуемых в рамках концепции как ведущие экспозиционные образы, наибольшую роль сыграла необычайно продуктивная с точки зрения культурогенеза ситуация колонизации - «освоения нового мира».

В системе символических кодов, присущих практически любой культуре, каждый объект или признак соотносится с противоположным ему, и каждому из них приписывается благоприятное или неблагоприятное значение. Эти бинарные оппозиции, столь широко используемые в культурной антропологии при интерпретации материалов, являются необычайно выигрышными для построения экспозиционного образа.

На «самарском меридиане» противоположности проявлялись особенно остро, и, вместе с тем, здесь происходил их переход друг в друга. Исходными были пространственные оппозиции «Север-Юг» и «Запад-Восток», получившие реальное воплощение в антитезах «Лес-Степь» и «Горы-Равнина» (Жигули-Заволжье). Движение племен и культур происходило, чередуясь, как с севера на юг, так и в обратном направлении. Но, если для кочевника «север» и «лес» были страной зла, таившей угрозу, то оседлый земледелец те же свойства приписывал степному югу. В результате оба чувствовали себя здесь неуютно.

Позднее оппозиция «Север-Юг» получила продолжение в исторических противостояниях «казаки-ногаи», «государство-вольные земли», «белые-красные», но никогда - «коренные-пришельцы».

Оппозиция «Запад-Восток» имеет, напротив, скорее историко-культурный, чем реальный характер, и соотносится с чередованием влияний и импульсов, приходивших то с одной, то с другой стороны. Поэтому названная оппозиция была скорее условием для диалога, чем для противостояния.

Исходные пространственные оппозиции связала первая из «самарских универсалий» - «Дорога» (Путь). На протяжении веков край был именно «дорогой», а не «домом».

Архаическое мышление наделяло дорогу комплексом отрицательных значений. Путь всегда связывался с опасностью, неопределенностью, и преодоление его воспринималось как подвиг. Неслучайно, дом запрещалось ставить на месте, где проходила дорога.

Вместе с тем, «дорога» соединяла и нейтрализовывала противоположности «свой-чужой», «близкий-далекий», «внутренний-внешний», то есть создавала условия для формирования нового пространства.

«Пространство», - следующая из интересующих нас универсалий, воспринималось частью населения линейно и динамически, поскольку для кочевника «пространство» и «путь» - синонимы. Для земледельца или горожанина пространство, напротив, имело характер концентрических кругов, развертывавшихся от некоего центра. Так, в крае столкнулись две картины мироздания, а значит, и два представления о способах преобразования внешнего хаоса в упорядоченный космос. Эту функцию, помимо чисто оборонной, выполняло строительство засечных черт и крепостей.

«Река» относится к числу объектов, которым приписываются сущностные свойства мира и потому, в качестве универсалии сознания, обладает высокой культуромоделирующей способностью. В нашем случае это символически переосмысленная главная река региона - Волга. Не будучи в полном смысле сакрализованной, она играет ведущую роль в мифоэтнических мотивах.

Особое значение имеют «переправа» через реку и близкие к ней «пересечения путей», «перекресток» и «развилка» дорог. С одной стороны, это «дурное место», где появляется нечистая сила, совершаются казни и т.д., с другой - именно «переправа» и «перекресток» обеспечивают связь, объединение, сопровождающееся обретением нового статуса. Все это самым непосредственным образом относится к символической и реальной Самаре.

Особую группу образуют универсалии, производные от «освоения» пространства. «Освоение» - это процесс «доместификации» природной среды и соответствующего расширения мира культуры. В «освоении» реализуется картина мира, присущая данной эпохе и культуре. Таким образом, в экспозиции окажутся представленными различные «культурные пространства», различные картины мира, запечатлевшиеся в памятниках региона и создающие эффект своеобразного двойного отражения.

Освоение пространства означало прежде всего внесение в него элементов организованности, порядка. Важнейшее место в этом процессе отводилось установлению «границы». Восприятие «границы», также ставшей одной из надвременных самарских универсалий, в традиционной картине мира было необычайно насыщено смыслами. Всем действиям, связанным с пересечением границы, всем пограничным объектам была присуща высокая семиотичность. «Реальность русского географического пространства сменялась на выходе за его пределы сказочно-мифической географией» (Ю.М. Лотман).

При этом «границы» могли быть не только внешними, но и внутренними, структурировавшими уже освоенное пространство региона.

С границей связаны универсалии «крепость», «город» и «государство», иногда замещающие друг друга: государство - город, а крепость - его ворота. Сакральность города как центра мира, его укреплений и ворот, акта закладки и т.д. - общеизвестна. Но «крепость» - это не весь город, а только его государственная часть, то есть прямая производная государственной политики. Особую роль приобретает государство как инициатор градо- и землеустроения, как сила, творящая с определенного времени культурный мир. Символическое значение «крепости-оплота» Самара сохраняла на протяжении всей своей истории, и крепости: пограничная, купеческая, эсеровская, затем советская в гражданскую войну, секретная военно-аэрокосмическая последовательно сменяли друг друга.

Названные культурно-исторические универсалии при всем их ключевом значении для экспозиции, разумеется, не исчерпывают ее содержания, и их набор может быть заметно расширен в процессе разработки экспозиционного сценария. Тем не менее, вместе с общими понятиями культурной антропологии они четко определяют принципы предлагаемого подхода.

Итак, центральная экспозиция (1 пояс) формируется как концентрическая структура, имеющая начало (или несколько «начал») и образующая замкнутый цикл. Одновременно она делится на четыре сектора, попарно симметричные относительно условной оси и расходящиеся от одного центра - внутреннего кольца холлов.

Это соответственно четыре отдела: «Природа», «Археология», «Этнография» и «Современность». Они изоморфны друг другу, то есть сопоставимы по структуре построения, и переходят один в другой на уровне внешнего или внутреннего колец (периметров). Каждый экспозиционный сектор имеет несколько планов, что позволяет, не нарушая специализации отделов, завязать ведущие проблемы в самостоятельные маршруты осмотра.

В системе экспозиции каждый отдел выполняет свою собственную функцию в рамках общей задачи построения «самарского универсума». Отдел природы открывает историю формирования региона и, тем самым, закладывает фундамент для других частей экспозиции. Последующие разделы как бы накладываются на природный комплекс. «Археология» отталкивается от ландшафтов, растительного и животного мира края. В «этнографии» задействованными оказываются почвы, промысловые богатства и часть полезных ископаемых (сера, глины и др.). Наконец, «Современность» опирается на использование всех ресурсов края как природных, так и сформировавшихся в ходе культурно-технического развития.

Фундаментальная оппозиция природы и культуры развертывается в экспозиции через исторические формы восприятия природы: от единства с ней до современной идеи партнерства и сотрудничества. Поэтому основная экспозиция по природе не затрагивает вопросов экологии, и системы природопользования уходят в последующие разделы. В результате в конце экспозиционного кольца мы вновь возвращаемся к природе края, и регион в его исходном и современном состоянии, смыкаясь, противостоят друг другу.

Коммуникационная антропологическая концепция распространяется и на естественнонаучную экспозицию. Во-первых, антропология изначально нацелена на сближение археологии и этнографии с естествознанием. Во-вторых, сама идея партнерства и сотрудничества с природой осуществима лишь в том случае, если между его участниками устанавливается общение, диалог. Наконец, многие из «самарских универсалий» восходят к природным оппозициям: границе степи и лесостепи, совмещению биогеографических характеристик Севера и Юга, Запада и Востока.

Археологическая экспозиция оформляется в самостоятельную структуру, фактически, в особый музей, не только благодаря уникальным памятникам края, но и благодаря ее значению для музея в целом. Культурантропологический подход, предполагающий рассмотрение предметных реалий как своеобразных текстов, содержащих информацию о различных сторонах жизни общества, наиболее близок именно археологии. В калейдоскопе археологических культур и тысячелетий многие региональные особенности проявляются острее, задавая определенный размер всей экспозиции. Вместе с тем, экспозиционный контекст расширяет возможности интерпретации археологических материалов.

Наиболее непривычную трактовку получает отдел «Этнография». Он охватывает значительную часть истории, которая, соответственно, преподносится в этнографическом русле - через историю хозяйства, быта, религию и фольклор. Если в предыдущих разделах акцент делался на памятниках природы или археологии, то в этнографической экспозиции структурно выделяются реконструируемые комплексы отдельных производств, промыслов и даже поселений, наиболее показательных для характеристики процессов переселения и освоения края.

Некоторые исторические темы в русле культурологической концепции получают мифоэтическую трактовку. Это в первую очередь относится к начальному периоду жизни г.Самары - эпохе полулегендарных героев - основателей, бунтарей и первопроходцев.

За исторической этнографией в экспозиции следует современность. Она раскрывается также в социологическом и культурологическом аспектах, с определенным избеганием освещения политической истории. Современная индустриальная культура демонстрируется достаточно полно, но по схеме, сходной с показом более ранних ступеней культуры.

И дело тут не только в том, что становление советского строя привело к возрождению многих архаических черт в общественной жизни и коллективном сознании. Подобное упрощение позволяет оценить под иным углом зрения современные материалы и теснее связать разделы по современности с остальными. Такой подход тем более оправдан, что прежняя модель освоения края в советское время не только не исчезла, но и получила новый импульс развития.

Таким образом, каждая из частей центральной экспозиции СОИКМ становится одновременно реконструкцией и структурной моделью действительности, нацеленной на расширение арсенала приемов ее изучения. Концепция развития экспозиции при этом предельно сближается с программой научных исследований в области коммуникационных процессов в культуре и природе.

3.4 Концепция развития внешних связей музея

Существовавшая ранее система внешних связей Самарского музея имела маложизнеспособную в современных условиях структуру. Эта структура сформировалась в предшествующие десятилетия, когда музейные контакты развивались преимущественно в вертикальном направлении.

Основными партнерами музеев были либо «вышестоящие» организации, представленные идеологическими инстанциями и ведомственными органами управления (отсюда поступали в музей основные потоки информационных и материальных и ресурсов), либо нижестоящие учреждения (филиалы музея), для которых головной музей служил своего рода транслятором того, что в него поступало с более высокого уровня. Горизонтальные связи музея ограничивались контактами с местными научыми учреждениями, и т.н. «массовой» работой с музейными посетителями. Последняя категория социального окружения музея всегда была самой многочисленной, хотя никогда не имела определяющего влияния на ход музейного развития. Посетители, с точки зрения музейного коллектива, представляли собой нечто необходимое и очень важное для существования музея, но это нечто оставалось аморфным по своим свойствам и структуре. Мало кто из музейных работников мог определенно охарактеризовать степень разнообразия адресованных музею общественных запросов. Необходимые для этого регулярные и репрезентативные социологические исследования не проводились.

Взаимодействие со всеми категориями субъектов музейной коммуникации (за исключением отдельных форм сотрудничества с научными учреждениями) имело однонаправленный характер, не имея признаков обратной связи и равноправного партнерства. Чаще всего музей фактически выступал в роли своеобразного передаточного звена, транспортера или ретранслятора, тех или иных информационных потоков или ценностных ресурсов, никогда не выступая в роли равноправного партнера или инициатора культурного взаимодействия и тем более - в роли субъекта собственной культурной политики. Сказанное было почти в равной степени характерно как для историко-политических музеев, к числу которых относился филиал Центрального музея В.И. Ленина, так и для краеведческих музеев, развивавшихся на протяжении длительного времени как сугубо идеологические, или в лучшем случае (что почти одно и то же) - культурно-просветительные учреждения.

Совершенно очевидно, что сегодня в условиях происходящих в стране социальных, политических и экономических реформ, прежняя система музейных связей оказывается неработоспособной. Вертикальные коммуникации оказались либо разрушенными, либо сильно ослабленными, а горизонтальные - недостаточно широкими и надежными, чтобы обеспечить устойчивое ресурсное обеспечение и поступательное развитие музейного учреждения. Таков еще один аспект коммуникационного кризиса, в котором оказался Самарский музей.

Смысл предлагаемой нами перспективной модели развития общественных связей музея заключается в следующем. С одной стороны, она позволяет сформировать целостное представление о возможностях развития внешних связей СОИКМ. С другой стороны, определив составляющие элементы системы, направления и режимы ее функционирования, она обеспечивает необходимое структурирование общей картины. Новая модель развития системы внешних коммуникаций музея - это своеобразный инструментарий для выявления и привлечения к решению музейных проблем дополнительных ресурсов: интеллектуальных, информационных, организационных, финансовых и др.

Разработка модели внешних связей в значительной степени задавалась пониманием и трактовкой специфики СОИКМ в сравнении с другими музеями города и области. Поскольку СОИКМ является краеведческим музеем, начнем с определения качественных характеристик этой группы и ее места в музейном сообществе.

Во-первых, группа краеведческих музеев самая многочисленная в музейной сети страны: такой музей есть в каждом областном и почти в каждом районном городе. Во-вторых, в данной группе музеев особенно рельефно выступают такие характерные для этого социального института качества, как полифункциональность и комплексность: фонды представляют собой систему различных по типам, содержанию и хронологии коллекций; экспозиция моделирует разноплановый музейный образ края в историческом контексте; образовательная, просветительская, досуговая деятельность рассчитана на самые разные социальные группы. Это позволяет считать краеведческий музей наиболее демократичным музейным учреждением России.

Хорошо известно, что за последние 10-15 лет по отношению к краеведческим музеям сложилась общая тенденция утраты интереса и снижения посещаемости. Эта тенденция имеет исторические корни, уходящие во 2-ю пол. 1920-х гг., период, отмеченный применительно к музейному делу и культуре в целом процессами унификации и идеологизации. Заложенная в краеведческом музее идея комплексности была вульгаризирована. Вынужденные следовать одному нормативу, предусматривающему обязательный набор тематических разделов соответствующего содержания, краеведческие музеи превратились в «типовой музейный проект» советской эпохи.* С ее окончанием нежизнеспособность этого музейного организма стала очевидной.

Есть еще одна, более современная причина сохранения тенденции к снижению социальной востребованности результатов деятельности краеведческих музеев. Этой причиной является заметное возрастание числа организаций, конкурирующих с краеведческими музеями в сфере культуры и досуга. Нельзя забывать также о прошедших в различных регионах России за последние 5 лет изменениях социокультурной ситуации, связанных с динамикой образа жизни, формированием индустрии культуры. Привычным явлением стали видеосалоны, дискотеки, залы игровых автоматов, ночные клубы и казино. В то же время, все чаще возникают частные галереи и художественные салоны. Перед краеведческим музеем встает проблема конкуренции с новыми институтами в сфере культуры и досуга.

Необходимость модернизации краеведческих музеев вряд ли нуждается в обосновании. Проблема состоит в том, по какому пути должна идти эта модернизация.

Вначале ответим на вопрос, какие качественные характеристики краеведческого музея не утратили своего значения в настоящее время и могут выступать основой модернизационных процессов?

С нашей точки зрения, это заложенные еще в изначальной идее создания краеведческого музея его демократическая природа, универсальность, выраженная популяризаторская функция. Развитие данных качеств при устранении шаблонности и стереотипов, еще не изжитых в музейной среде, способно разрушить типовое восприятие краеведческого музея как некоего скучного, утомительного и неизбежно повторяющегося в каждом городе учреждения и сформировать его своеобразие и индивидуальность в новом историческом и социокультурном контексте.

Основываясь на таком понимании краеведческого музея, на анализе предыдущих концепций, а также опираясь на результаты предпроектного этапа исследования (в частности, на материалы анкетного опроса), логично рассматривать СОИКМ как музей с максимально широким социальным диапазоном деятельности. Это задает потребность структурирования внешних связей музея, нацеленного на определение конкретных адресатов музейных коммуникаций, действительных и потенциальных, партнеров и конкурентов.

Системообразующими элементами модели внешних связей СОИКМ являются государственные, общественные, частные институты, находящиеся с ним во взаимодействии. В контексте поставленной цели и с точки зрения практического использования наиболее удобной представляется их классификация по степени функциональной близости с музеем, задающей направление развития и наполнение контактов.

Основными режимами работы системы можно считать два - «партнерский» и «конкурентный».

Партнерский режим работы предполагает наличие у музея и контактирующей с ним организации:

а) общей цели (отсюда возможность совместной целенаправленной деятельности в рамках двусторонних или многосторонних целевых, комплексных и т.п. программ и проектов);

б) общих проблем (отсюда возможность эпизодического или долговременного объединения усилий и ресурсов, направленных на преодоление этих проблем);

в) технологической зависимости, то есть невозможности осуществления функций одной организации без своевременного получения результатов деятельности другой (отсюда возможность кооперации);

г) обоюдной или односторонней заинтересованности в тех или иных взаимных услугах (отсюда возможность обмена, в том числе купли-продажи этих услуг).

I. Исходя из степени функциональной близости, первым системообразующим элементом модели внешних связей СОИКМ выступают другие музеи города и области. Один и тот же социальный институт - музей - они представляют в зависимости от выбранной специфики. Так, деятельность Самарского областного художественного музея в значительной степени определяется взаимодействием с художественной средой, творческой интеллигенцией. Муниципальный музей-усадьба А.Н. Толстого, представляя группу литературных музеев, пытается сосредоточить внимание на работе с детской аудиторией, разрабатывая соответствующие дифференцированные программы. В целом музеи города и области отличает от СОИКМ более выраженная специализация, ориентация на определенные социальные группы. Присущая краеведческому музею комплексность и максимально широкий социальный диапазон деятельности открывают самые разнообразные возможности для выстраивания системы коммуникаций со всеми музеями региона.

Режим взаимодействия СОИКМ с другими музеями определяется как комбинированный: они могут быть партнерами, а могут выступать как конкуренты. Режим партнерства, предполагающий совместные акции, распространяется на все существующие виды музейной деятельности, используя разнообразные варианты. Например, сосредоточив внимание на актуальности общих для музеев в целом и конкретных для СОИКМ проблем, а также на имеющемся у него потенциале, можно выделить следующие направления партнерских отношений*:

-Выставочное. Переживаемый сегодня значительной частью музеев период подъема выставочной деятельности вызван как сложностями, связанными с обновлением стационарной экспозиции, так и необходимостью решения проблемы привлечения посетителей. Актуальность этого направления для СОИКМ обусловлена, с одной стороны, отсутствием стационарной экспозиции, с другой, наличием специальных выставочных площадей, выигрышно отличающим его от других музеев города и области. Предполагается развитие таких форм, как: совместные выставки, в т.ч., стационарные, передвижные, выездные (например, зарубежные); выставки-продажи (музейные ярмарки), выставки-аукционы и т.п.; «гостевые выставки» - приглашение коллекций других музеев для показа на площадях СОИКМ; представление материалов СОИКМ для демонстрации в иных музейных помещениях.

-Информационное. Значимость информационного обмена в современных условиях не нуждается в доказательстве. Актуальность этого направления усиливают также возникшие у региональных музеев в последние годы сложности приобретения научной литературы из центральных библиотек и выезда сотрудников на конференции, семинары, курсы повышения квалификации. Развитие партнерства может выражаться в организации совместных конференций; взаимоучастии в конференциях, семинарах, лекциях, обсуждении работ друг друга, в работе Ученого и других советов; предоставлении фондов, архива, библиотеки СОИКМ для музейных коллег и использование информационного потенциала других музеев для научной деятельности СОИКМ; создание единой компьютерной коммуникационной системы музеев города и области как высший уровень информационного обмена.

-Экспертное. Актуальность этого направления обусловлена постепенной утратой в музейной среде профессиональных навыков работы с музейным предметом, извлечения содержащейся в нем информации. Борьба с «вещеведением» в 1930-е гг. привела к уничтожению традиций воспитания и подготовки музейных экспертов. В большинстве случаев музейный предмет остается «вещью в себе». Специалисты, способные к квалифицированному изучению музейного предмета, знающие методологию и технологию процесса - скорее исключение, чем правило для наших музеев. Их не готовит ни одна из структур в сфере музейного образования. Выявление в музейной среде города и области (прежде всего, в самом СОИКМ) специалистов такой квалификации, проведение взаимных экспертиз, обобщение их результатов, воспитание нового поколения музейных экспертов с использованием современных технологий - таким в общем виде представляется развитие данного направления.

Другой вариант моделирования партнерских отношений СОИКМ с музеями города и области может основываться на программном подходе, предполагающем набор дифференцированных программ для разных социальных групп. Тогда «музейные связи» СОИКМ встраиваются в каждую конкретную программу (например, в детских программах предусматриваются совместные акции с Музеем-усадьбой А.Н. Толстого).

Направления и механизмы, определяющие развитие взаимодействия СОИКМ с музеями города и области могут быть экстраполированы и на музеи других регионов России, а также на потенциальных зарубежных партнеров. Основой формирования устойчивых контактов с музееведческими центрами, как отечественными, так и зарубежными, является информационный обмен, позволяющий музееведческим центрам создавать или расширять уже имеющиеся базы данных о музеях, а музеям, в том числе СОИКМ, владеть свежей информацией в сфере музеологии.

II. Выбор в качестве следующего системообразующего элемента модели внешних связей СОИКМ вузов и НИИ города определяется общностью научно-исследовательской функции. Их ролевое назначение по отношению к музею выражается в научном обеспечении музейной деятельности. Представляя научную среду города, вузы (выступающие в регионах не только как учебные, но и как научные центры) и НИИ традиционно взаимодействуют с музеями в режиме «партнеров». Более продуктивным представляется перевод партнерских отношений в систему заказов на проведение конкретных исследований или на адаптацию специальных научных знаний для различных направлений музейной деятельности. Постоянное взаимодействие СОИКМ с научной средой обеспечивает ему необходимую степень информированности о развитии профильных дисциплин и соответствующий научный уровень музейных разработок. Кроме того, для привлечения внимания ученых к музею следует максимально широко использовать коммуникационные каналы: включать фамилии соавторов, консультантов, рецензентов в тексты экспозиций и выставок, титульные листы музейных концепций, сценариев и другой документации, рекламировать научные контакты через СМИ.*

III. Следующим элементом системы внешних связей музея выступают образовательные институты, также традиционно взаимодействующие с ним в режиме «партнеров». У Самарского историко-краеведческого музея уже сформирована определенная основа для создания дифференцированных программ, ориентированных на детскую и подростковую аудиторию («Музейная академия»). Разработку подобных программ целесообразно вести совместно с представителями образовательных структур, что обеспечит наполнение учебного процесса необходимым музейным содержанием. Школьные уроки можно органично сочетать с различными занятиями в музее, как-то: уроки-экскурсии по экспозициям и выставкам; посещение фондов, нацеленное на приобретение элементарных навыков работы с памятниками материальной культуры. Для старшей возрастной группы, предполагающей более высокую степень «музейной» подготовленности, возможны активные формы включения в процесс музейной коммуникации - например, самостоятельная разработка и проведение экскурсий.

IV. Принимая во внимание актуализацию для музеев за последние несколько лет функции организации свободного времени, в качестве следующего системообразующего элемента модели внешних связей СОИКМ следует рассматривать общественные институты сферы досуга. Возникающие сегодня в регионах дискотеки, ночные клубы, казино остаются за рамками анализа в силу их абсолютно разной с музеем природы. В контексте возможного взаимодействия с музеем нас интересуют структуры, занимающиеся организацией как массовых, зрелищных акций (празднеств, ярмарок, фестивалей и т.п.), так и камерных, элитарных форм досуга (вечера, творческие встречи, салоны, гостиные и т.п.). Они могут выступать по отношению к СОИКМ и в качестве партнеров, и в качестве конкурентов.