Социализм, культура и большевизм

На основании своих фантастических «объективных» законов они поделили человечество на различные группы мелкой, средней и крупной буржуазии, пролетариата и т. д. Они вообразили, что это не просто методологические абстрактные построения их ума, а действительные реальности, что будто бы члены этих групп подчиняются различным «социально-экономическим законам». Они представляли себе, будто на самом деле «буржуи» мыслят по-буржуазному, а пролетариат особо, по социалистически. Первое же столкновение с действительностью разрушило все эти воздушные замки. Рабочие сплошь оказались такими же «буржуями», как и остальные люди. Побудительные мотивы к труду и к обмену продуктами оказались у них буквально те же самые, что и у прочих людей. И когда социалисты, разрушив, вопреки обыкновенным законам буржуазной политической экономии, все побуждения к труду, задумали заменить их социалистической организацией труда, они не замедлили убедиться, что пролетариат глубоко заражен «мелкобуржуазным ядом» и не желает работать за общий со всеми паек, без индивидуальной выгоды. Социалистам пришлось шаг за шагом сдавать все свои позиции. Вся экономическая политика русских социалистов сводилась к тому, что все новые и новые и более широкие круги народа объявлялись буржуазными, мелкобуржуазными и контрреволюционными. Начали с торговцев, перешли к кооператорам, интеллигентам, крестьянам, рабочей аристократии и даже к простым рабочим, которых тоже потребовалось перевести на сдельную плату с повышенной расценкой, но по тэйлоровской системе труда. Постепенно в теории были восстановлены и оправданы все «буржуазные» институты, значительно ограничены «рабочий контроль», право выбора технического персонала, право стачек и коалиций. Не«буржуазные» ограничения без «буржуазных» положительных стимулов не дали никаких ощутительных результатов, кроме многочисленных столкновений. Отказавшись от «буржуазных» понятий, социалисты увидели себя вынужденными все чаще и чаще прибегать к грубой силе, к физическому принуждению не только против «мелко»-, «средне»-, «крупно»- «буржуазных» слоев населения, но и против самых «пролетарских». Все население России, кроме кучки красноармейцев и большевистских властей, оказалось «мелкобуржуазным», да и «социалистичность» этих последних подвергалась большому сомнению. Скоро выяснилось, что социалистическая форма хозяйства может быть установлена у нас при одном только условии: при обращении огромного большинства народа в такое же рабство, которое, например, египтянам дозволило построить их пирамиды. Чтобы отобрать у крестьян весь хлеб, кроме крайне необходимого для собственного пропитания и поддержания хозяйства, чтобы заставить рабочих, переведенных на паек, выработать «урочный» продукт, чтобы при этом поддерживать производство хотя бы на уровне «буржуазного» хозяйства первого года войны, необходимо было крайнее напряжение принудительного аппарата вплоть до расстрелов, лишения хлебного пайка, обречения на голодную смерть и т. д. «Выходя из безграничной свободы, я заключаю безграничным деспотизмом»,-- как говорил Шигалев. Русский опыт социализма показал, что опасения Спенсера[31] перед «грядущим рабством» не были пустой полемической фразой, Положение, занимаемое человеком в производственном процессе, конечно, оказывает влияние на человеческую психику. Но совсем не такое и не в таких размерах, как учит марксистский социализм. Различие в психике у «буржуа» и «пролетария» не имеет даже десятой доли той глубины, которой могут быть измеряемы психические различия у людей различных наций и рас. В основных чертах психология «пролетария» и «буржуа» одинакова. Об этом свидетельствовала эволюция германской социал-демократии, этой избранной паствы марксистской церкви. Это еще с большей силой утвердила проведенная под знаком марксизма русская революция, выбившая почву из-под ног у тех, кто вздумал бы германское «грехопадение» объяснять «оппортунизмом» вождей, вредным влиянием «ревизионизма». Русский «пролетариат» в грехе «ревизионизма» неповинен...

То, что марксисты вменяли в классовую особенность «буржуа», оказалось в одинаковой мере присущим и «пролетарию». Это просто так называемый «эгоизм», самоутверждение человеческой особи, сознающей свою индивидуальность. Это самоутверждение -- великая и необходимая жизненная сила, но каждое общество может и должно вводить ее в известные границы, за пределами которых она становится разрушительной и общественно опасной. Для этой цели ходом истории выработана обширная мудрая сеть канализации, регулирующей индивидуальные стремления. Но там, где этой системы канализации недостаточно, правительству приходится применять и грубую физическую силу. Применение ее неизбежно и составляет священный долг каждого правительства. Отсутствие мужества взять на себя этот долг и было смертным грехом русской прогрессивной и социалистической интеллигенции, пытавшейся заменить применение силы убедительными разговорами и школьными уроками. Но мудрое правительство знает, что и применение силы имеет свои пределы, что тут излишество так же вредно, как и недостаток. Дурное правительство всегда пускает в ход больше насилия, чем это необходимо. Когда правительству приходится вносить свой меч в мелкие бытовые ячейки человеческой жизни, такое правительство дурно и недолговечно. Оно берет на себя явно непосильную задачу, так как для осуществления своей цели оно должно из пяти граждан превратить троих в начальника, шпиона и вооруженного полицейского против двух остальных. Дурным было правительство старого строя, но большевистское оказалось с этой точки зрения еще худшим. То, что оно при этом украшало себя званием «пролетарского», делу нисколько не помогло. Если бы не Основная ложь марксистского социализма, если бы было верно, что пролетарии обладают какой-то особой социалистической психикой, быть может, «диктатура пролетариата» и явилась бы средством какого-то фантастического переворота. Но пролетарии оказались людьми, ничем не отличающимися от «буржуев». «Диктатура пролетариата» имела то же самое течение, как и обыкновенная диктатура обыкновенных групп, захватывающих власть. Такие диктатуры либо рождают из своей среды Кромвеля и Наполеона, оформляющих то, что было реального в состоявшемся перемещении социальных сил, либо гибнут, отдавая страну на произвол хищным и государственно более крепким соседям. Большевистская «диктатура пролетариата», эта предпосылка социалистического переворота, весьма скоро обнаружила свой совершенно «буржуазный» характер.

В настоящее время социалисты, более трусливые и менее честные, хотя и более умные, чем большевистские теоретики, пытаются отвести ответственность за русские события от социализма и свалить ее на большевиков. Они охотно говорят и кричат об «ошибках» и даже «преступлениях» большевиков, оставляя себе лишь благородную роль адвокатов, хлопочущих о признании для обвиняемого смягчающих вину обстоятельств в виде молодости лет и благородства стремлений. Эта адвокатская уголовно-полицейская точка зрения, местами, однако, смежная с укрывательством, должна быть решительно отвергнута. Нас может интересовать лишь общественно-политическая сторона дела. С этой стороны большевики в сравнении с другими русскими социалистами должны быть поставлены на значительно высшую ступень. Эти люди имели, наконец, мужество осуществить свои идеи в жизни. Они показали социализм в осуществлении. Иным он быть не мог. Иных результатов ждать от него нельзя. Урок получился страшный, но, быть может, иного пути к нашему оздоровлению не было.

Теперь мы должны уметь отличить в социализме то здоровое, что в нем есть, от утопических фантазий, столь гибельных для государства и народа. Социальные реформы в направлении постепенного обобществления созревших для этого производственных сил национального государства, демократическая гуманность, перешедшая к социализму от христианства,-- вот и все, что есть в социализме ценного и жизненного. Все же остальное: и отрицание национальности и «буржуазной государственности», и провозглашение классовой диктатуры, и террористический способ насаждения экономического равенства и проч., и проч.-- все это литературные фантазии, основанные на незнании человеческой натуры, пагубные для народа и государства, отдаваемых силой иностранных армий ослепленным изуверам для производства социалистических опытов.

Ссылки

[1] А. С. Изгоев Александр (Арон) Соломонович Изгоев (наст, фамилия Ланде) (1872 -- 1935) -- публицист и общественный деятель. Родился в Ирбите. Окончил юридический факультет Новороссийского университета (Одесса). В 1897 сотрудничал в марксистских журналах «Новое Слово», «Жизнь», «Образование», член редакции газеты «Южное Обозрение». С 1905 руководитель одесской группы «Союза Освобождения», редактор еженедельника «Южные записки». После еврейских погромов и закрытия «Записок» (декабрь 1905) переехал в Петербург, где стал членом ЦК кадетской партии, на правом фланге которой находился вплоть до 1918. С 1906 сотрудник журналов П. Б. Струве «Полярная Звезда», «Свобода и Культура», газеты «Дума», один из руководителей газеты «Речь». Участник сборника «Вехи» (1909). С 1910 редактор политического отдела «Русской Мысли». В мае -- июне 1917 член-учредитель «Лиги русской культуры».

В ноябре 1917, после закрытия «Речи», Изгоев организовал издание газеты «Борьба», в которой призывал к вооруженному сопротивлению большевикам. В ноябре 1918 -- январе 1919 в ссылке на окопных работах в Вологде; возвращен по ходатайству М. Горького и Союза писателей в Петроград. В начале 1921 содержался в Ивановском концлагере. Освободившись из заключения, работал в Публичной библиотеке, печатался в сборниках «Утренники», «Парфенон», выступал с публичными лекциями о «веховском» наследии и «Смене вех». В августе 1922 снова арестован, а осенью выслан в Германию. В ноябре 1922 встретился со Струве, после чего активно выступал в восстановленной «Русской Мысли» (Прага -- Берлин, 1923--1925), «Возрождении» (1925--1927). Вышел из редакции «Возрождения» в знак протеста против промонархических акций его редактора Струве. После этого работал в газете «Руль».

Соч.: Общинное право: Опыт социально-юридического анализа общинного землевладения как института гражданского права. Спб., 1906. Русское общество и революция. М., 1910. П. А. Столыпин. Очерк жизни и деятельности. М., 1912. Пять лет в Советской России//Архив русской революции. Берлин, 1923. Т. X. Рожденное в революционной смуте (1917--1932). Париж, 1933.

[2] Чхеидзе Николай Семенович (1864--1926) -- один из лидеров меньшевистской партии. Член III--IV Государственных Дум. В 1917 -- председатель Исполкома Петроградского Совета, председатель первого состава ВЦИКа.

[3] Чернов Виктор Михайлович (1873--1952) -- руководитель партии эсеров, в мае -- октябре 1917 -- министр земледелия Временного правительства, в январе 1918 -- председатель Учредительного Собрания.

[4] Церетели Ираклий Георгиевич (1882--1959) -- меньшевик, в мае -- августе 1917 -- министр почт и телеграфа Временного правительства.

[5] Скобелев Матвей Иванович (1885--1938) -- меньшевик, в 1917 -- заместитель председателя Исполкома Петроградского Совета, министр труда Временного правительства (май -- октябрь).

[6] Некрасов Николай Виссарионович (1879--1940) -- член кадетской партии, депутат III--IV Государственных Дум. В марте -- августе 1917 --министр путей сообщения Временного правительства.

[7] Ефремов Иван Николаевич (1866--?)--член I, III, IV Государственных Дум, в августе -- октябре 1917 -- во Временном правительстве (министр государственного призрения).

[8] Чаадаев П. Я. Философические письма. Письмо I. (Перевод М. О. Гершензона)//Чаадаев П. Я. Статьи и письма. М., 1989. С. 44.

[9] Шейдеман Филипп (1865--1939) -- деятель правого крыла германской социал-демократии.

[10] Бетман-Гольвег Теобальд (1856--1921) -- в 1909--1917 рейхсканцлер Германии.

[11] Бебель Август (1840--1913) --вождь германской социал-демократии

[12] Каутский Карл (1854--1938)--теоретик марксизма, вождь германской социал-демократии.

[13] Бернштейн Эдуард (1850--1932) -- теоретик марксизма; на рубеже XIX и XX вв.-- лидер «ревизионистского» направления в марксизме.

[14] Давид Эдуард (1863--1930) --один из руководителей социал-демократической фракции в германском рейхстаге (1903--1918, 1920-- 1930).

[15] Скоропадский Павел Петрович (1873--1945)--флигель-адьютант свиты Николая II. С апреля по декабрь 1918 -- гетман Украины.

[16] Спиридонова Марий Александровна (1884-1941) --руководитель партии левых эсеров, участница мятежа 6--7 июля 1918 г. в Москве

[17] Шингарев Андрей Иванович (1869--1918) --земский врач, публицист, депутат II---IV Государственных Дум, член кадетской партии. Во Временном правительстве -- министр земледелия (март -- май), финансов (май -- август). Убит в январе 1918 в Мариинской больнице.

[18] Кокошкин Федор Федорович (1871--1918)--юрист, земский деятель, член ЦК кадетской партии. Участник Выборгского воззвания. Во Временном правительстве--государственный контролер (август -- сентябрь 1917). Убит в январе 1918 в Мариинской больнице. См. стихотворение Вяч. Иванова памяти Кокошника, написанное 7 января 1918 (ОР ГБЛ, ф. 109, оп. I карт. 3, ед. хр. 39).

[19] Туляков Иван Никитич (1878--1918?) --социал-демократ, член IV Государственной Думы.

[20] Михайловский Николай Константинович (1842--1904) --публицист, теоретик народничества 1880-х годов, главный оппонент русского марксизма в 1890-е годы (см.; Струве П. Критические заметки к вопросу об экономическом развитии России. Спб., 1894; Он же. На разные темы. Спб., 1902; Бердяев Н. Субъективизм и индивидуализм в общественной философии. Спб., 1901).

[21] Кассо Лев Аристидович (1865--1914) --профессор права ряда университетов с сент. 1910--главноуправляющий, с 1911--министр народного просвещения. Его министерская политика характеризовалась усилением административного контроля над сферой образования, нарушениями университетской автономии: запрещением студенческих собраний и союзов, вмешательством в избрание профессуры. В знак протеста против этой, по выражению Струве, «вопиющей бессмыслицы» (Русская Мысль. 1923--1924. №9--12. С. 376) в 1911 из университетов уволились десятки представителей профессуры, в том числе П. И. Новгородцев С. Н. Булгаков; был уволен И. А. Покровский.

[22] Кистяковский Богдан Александрович (1862--1920) -- правовед, общественный деятель. В 1890-е годы марксист, в 1900 член «Союза Освобождения», кадетской партии. Участник сборников «Проблемы идеализма» и «Вехи». См.: Б.А.Кистяковский, «В защиту права», в сборнике «Вехи».

[23] Второй съезд РСДРП: Протоколы. М., 1959. С, 181--182.

[24] незаменимая (бесподобная) палата (фр.)--название, данное Людовиком XVIII французской палате депутатов, выбранной в августе 1815 и требовавшей восстановления политического господства дворянства и высшего духовенства.

[25] Железняков Анатолий Григорьевич (1895--1919)--анархист, начальник караула Таврического дворца, осуществившего роспуск Учредительного Собрания.

[26] Крыжановский С. Ё. (1861--?) --в 1906 товарищ министра внутренних дел (П. А. Столыпина), автор избирательного закона 3 июня 1907. Впоследствии сенатор, государственный секретарь, член Государственного Совета.

[27] Lex talionоs -- закон равного возмездия, основанный на принципе мести («око за око», «зуб за зуб»).

[28] Ларин Ю. {Лурье Михаил Залманович) (1882--1932) --социал-демократ, С 19Й7-- большевик, член Президиума ВСНХ, теоретик «военного коммунизма».

[29] Система Тейлора -- предложенная американским инженером Ф. У. Тейлором (1856--1915) совокупность методов организации труда, управления производством и кадрами с целью повышения производительности труда.

[30] Гримм Роберт (1881--1956) -- председатель Швейцарской социал-демократической партии, в 1915 председатель Циммервальдской конференции.

[31] Спенсер Герберт (1820--1903) -- главный представитель эволюционизма, один из основателей позитивизма.